ежья Малой Азии). Надпись оставил местный царь IX века до н. э. Аситава(н)да. О себе он сообщает (в иероглифическом тексте), что счастливо правит городом Адана, происходит «из дома Мукши», молится богу Ваалу Керентершскому.
Надпись сразу же стала сенсацией в науке, дав неожиданные соответствия имен.
Царство и народ Адана, Алания, известны хеттам в Киликии (а это юго-восточный угол Малой Азии) с XIV века до н. э. Но финикийский текст именует их «дануна», а дануна — это один из «народов моря», нападавших в XII веке на Египет (днйн), из Египта же прибыл в Грецию мифический родоначальник тиринфской династии Данай, к которому восходит самоназвание греков в «Илиаде»: данаи, данайцы. А народ-то, оказывается, негреческий, живет издавна в Киликии! Когда же и где он произвел такое впечатление на греков, что те возвели к нему свою династию? (Laroche 1958; Arbeitman, Rendsburg 1981).
Еще одно соответствие: Мукша, предок царя, — это, скорее всего, тот самый Мукса, которого хеттская табличка «Прегрешения Мадуватты» упоминает как союзника Аттарисии из Ахийи, врага хеттов. Но в финикийском дублете текста имя этого Муксы пишется иначе: «Мопш».
17. Мопс и Тиресий (взгляд со стороны ахейцев). Тут становится ясно, что это знаменитый герой греческого эпоса Мопс, — здесь тот редкий случай, когда из-за смутной эпической фигуры выступает очень реальный исторический деятель (ВагтеП 1953). В своих языках греки и хетты не имели шипящих звуков, так что заимствованные и приспособленные к восточным языкам иероглифы с шипящими передавали свистящие. А именно в Лидии, на западе Малой Азии, отмечен звуковой переход «к» в «п». Там греки и финикийцы узнали этого героя уже как Мопса, но название города его имени на западе Малой Азии сохранило «к»: Моксуполь; там же обитало и его племя — моксиане.
Гомер не знает Мопса. Но о нем рассказывают очень древние источники, начиная с поэта VII века до н. э. Кал-лина. По этим рассказам, Мопс из Эфеса или Колофона, возможно лидиец, воевал под Троей, но за год до окончания Троянской войны ушел на юг, в Памфилию. Там он основал город Аспенд, другое название — Эсгфадий (сравните имя царя Аситава(н)ды!). В Памфилии (на юге Малой Азии, между Ликией и Киликией) был и культ Ваала Ке-лендерского — того самого бога из надписи Каратепе!
Затем Мопс двинулся в Киликию (в сторону будущего царства Аданы!), основал там Мопсугестию и Мопсукре-ну, после чего отправился походом в Палестину, где и погиб. Палестинская концовка означает, что с Мопсом греческие легенды связывают участие ахейцев в движении «народов моря» на Египет.
Если исключить причастность к Троянской войне (а кого из поздних героев греческие легенды не отправляли под Трою!), территория и направление похода Мопса очень близко совпадают с тем, что известно о двух вождях, которые теснили сначала Мадуватту, а потом — в союзе с ним — хеттов. Главный из двоих — Аттарисия из Аххийи, его спутник — Мукса (Мопс). А ведь и в греческих легендах их двое: Мопс был женат на дочери знаменитого прорицателя Тиресия (вот оно, греческое соответствие Атгарисии!). И уж этого гомеровский эпос знает, но рассказывает о нем не в «Илиаде», а в «Одиссее»: там Одиссей спускается в обиталище мертвых, чтобы встретиться с его тенью и получить предсказание о своей судьбе.
Мопс явно не был греком. Был ли греком Аттарисия-Тиресий, трудно сказать. С одной стороны, имя его стоит особняком среди греческих героев (нет других тиресиев). С другой — его родина, по хеттской аттестации, Аххийя. Возможно, это город Ахайя на Родосе. По археологическим данным, там имелось древнее ахейское население, а родосскую керамику находят в районе Эфеса, в очаге Мопса и Тиресия.
Однако на всем пути от Эфеса до Палестины, судя по россыпям микенской керамики, люди Мопса двигались вместе с ахейцами. Но это уже не те ахейцы, которые сохраняли связь с Грецией и которых хетты называли «аххийява». «Микенская» керамика Киликии и Палестины сильно отличается от подлинно микенской: ее делали либо не чистые греки, либо эллинизированные аборигены, может быть смешанное население. Само название «Памфилия» означает по-гречески «из всех племен». В Киликии сохранилась до времени Геродота память о каких-то «гип-ахайой» («под-ахейцах») (Kretschmer 1932).
В Киликии и в последующем совместном движении к Египту ахейцы и приобрели образ Даная и имя данайцев. Сохранение у греков этого имени означает, что какие-то греки из этого круга вернулись в греческий мир с высоким авторитетом. Кипр, захваченный ахейцами (а по «Прегрешениям Мадуватты» — им и Атгарисием) и сохранивший надолго свою разновидность ахейской культуры, стал известен ассирийцам под названием Я-да-нана («остров данайцев»).
Все эти события и по греческим легендам не включаются в Троянскую войну, они происходили в других местах и в другое время — более позднее. По обстановке, это время рассеяния героев Троянской войны. И то, что в «Одиссее» Тиресий уже мертв, — это почти анахронизм (почти — потому что в гомеровской раскладке Тиресий мог погибнуть после войны, но до возвращения Одиссея).
18. Гибель империи (еще раз взгляд со стороны хеттов). Письмо хеттского царя мятежному вассалу Мадуватте, забывшему, как тот его спасал от ахейцев, полно горечи и заканчивается беспрецедентными для царского величества, для Солнца, словами: «Теперь мне остается визжать, как свинья, а потом умереть».
Арнуванда III был предпоследним на троне Хаттусы. При его преемнике что-то стряслось с Хеттской империей, да и с ахейцами. Что именно — плохо видно. Просто в начале XII века до н. э. запись клинописью в Хаттусе пресеклась, и одновременно были обожжены последние глиняные таблички в Микенах, Пилосе и Кноссе.
19. Как это было (взгляд из Египта). Египетские источники кое-что объясняют. Современник Арнуванды фараон Мернептах отразил то нашествие из Ливии, в котором участвовали ахейцы и трш. Но через три десятилетия, при фараоне Рамсесе III, с ливийцами пришлось сражаться в дельте Нила, отражать их нападение на столицу — Мемфис.
А еще через три года, в 1186 году до н. э., «составился заговор... Все сразу страны пришли в движение, поднялись на войну». Эти враги надвигались не только морем, но и сушей с северо-востока. Они шли из Малой Азии по дуге через Сирию и Палестину и разбили лагерь в Амо-ре, у амореев (Северная Палестина). На египетских рельефах видны их запряженные быками повозки с массивными сплошными колесами и высокими кузовами (такие повозки до сих пор употребляются в Турции, да и быки — малоазийской породы). На повозках женщины и дети. Стало быть, это тоже переселение, миграция.
В числе этих пришельцев — днйн — дануна, а мы уже знаем, какая это пестрая публика. Но кроме днйн и других старых знакомцев здесь появляется несколько новых имен. Из них два известны Гомеру — это плст и тйкр.
Плст — это те, кого древние греки именовали «пеласгами» или «пеласгами» (есть разные написания), а Библия знает как «пуластим» («-им» — древнееврейское окончание существительных множественного числа). В греческом переводе Библии они превратились в «пю-листимйой» (греки добавили свое окончание множественного числа «-йой»), переведенное на русский словом «филистимляне». «Одиссея» знает их на Крите, а Библия сообщает, что пуластим переселились с Крита. Гвардия царя Давида, набранная из филистимлян, называлась «крети». В 1964 году в долине Иордана было раскопано святилище конца XIII века до н. э., рядом с которым в двух помещениях под слоем с керамикой филистимлян найдены четыре таблички с невиданно поздней и упрощенной догреческой («линейное А») письменностью минойского Крита.
Тйкр были известны грекам как «теукры» или «тев-кры». У Гомера Тевкр — брат богатыря Аякса с острова Саламина близ Аттики. В легендах он — основатель другого Саламина, поселения на Кипре. Тот, второй Сала-мин известен египтянам как Слмс с XII века до н. э., но название его принесли на Кипр, конечно, греки с острова Саламин, родины Аякса, прибывшие именно тогда на Кипр вместе с тевкрами (вероятно, людьми Мадуватты). Там эти имена и соединились, а герои породнились — пришлось «побратать» Тевкра с Аяксом.
Оба эти народа — плст и тйкр — изображаются на египетских рельефах одинаково: безбородыми, в пышных головных уборах из перьев, а фигурки и рисунки воинов с таким убором археологи находят во всех местах, к которым приурочены эти два народа (Сирия, Финикия, Саламин на Кипре). Такой же убор Геродот описал у моряков-ликийцев в армии Ксеркса, а ликийцы, по Геродоту, тоже когда-то жили на Крите. История застала их только в Малой Азии, но подобный же убор изображен на Фестском диске XVI века до н. э. (Крит).
Если оба народа родственны ликийцам, то они родственны и лидийцам, того же лувийского корня. И историк Ксанф Лидийский, современник Геродота, сообщает, что лидийцы считают филистимлян выходцами из Лидии. В Библии сохранились слова из языка филистимлян: «ко-ба» (шлем) и «суран» (вождь). Это малоазийское «кубах-хи» и заимствованное греками из Лидии «туран» (позже превратилось в «тюран» и, наконец, в наше «тиран»).
Таким образом, главный очаг этих народов к концу II тысячелетия до н. э. был все-таки на западе и юго-западе Малой Азии. Теперь они наводнили Восточное Средиземноморье.
Из египетских надписей выясняется, что эти северные полчища уже многое успели; «ни одна страна не смогла устоять перед их войсками». В числе погибших государств упоминаются Хатги (Хеттсюое царство), Алашия (Кипр) и другие. Итак, Хеттская империя, основной соперник Египта, перестала существовать. Но это не радует фараона — он дрожит за себя: «Они возложили руки на всю окружность земли». Рельефы изображают морские сражения и бои на суше.
Египет сильно пострадал, утратил многие владения на Левантийском побережье, но устоял. А вот вся Азия оказалась перекроенной. Из юго-западного утла Малой Азии лукка сдвинулись к востоку — их новая территория стала называться Ликией и Ликаонией.
Имя мятежного хеттского вассала Мадуватты дало бы в греческой передаче Мадюата. Оно хорошо становится в начало списка лидийских царей у Геродота: Садюат, Алюат... Значит, где-то тут начинается история Лидийского царства. Кипр стал греческим и сохранил до античного времени древнейшее греческое наречие (ахейское) и видоизмененную крито-микенскую письменность. Но также память о тевкрах (Тевкре).