| "I don't want to go, but I can't find an excuse to get off," he said with vexation. "I must go; there's nothing for it." | -- Не хочется ехать, да не придумаешь отговорки! -- сказал он с досадой. -- Надо ехать, ничего не поделаешь. |
| Such news instantly made Zinaida Fyodorovna's eyes look red. | От такой новости у Зинаиды Федоровны мгновенно покраснели глаза. |
| "Is it for long?" she asked. | -- Надолго? -- спросила она. |
| "Five days or so." | -- Дней на пять. |
| "I am glad, really, you are going," she said after a moment's thought. "It will be a change for you. | -- Я, признаться, рада, что ты едешь, -- сказала она, подумав. -- Развлечешься. |
| You will fall in love with some one on the way, and tell me about it afterwards." | Влюбишься в кого-нибудь дорогой и потом мне расскажешь. |
| At every opportunity she tried to make Orlov feel that she did not restrict his liberty in any way, and that he could do exactly as he liked, and this artless, transparent strategy deceived no one, and only unnecessarily reminded Orlov that he was not free. | Она при всяком удобном случае старалась дать понять Орлову, что она его нисколько не стесняет и что он может располагать собою, как хочет, и эта нехитрая, шитая белыми нитками политика никого не обманывала и только лишний раз напоминала Орлову, что он не свободен. |
| "I am going this evening," he said, and began reading the paper. | -- Я поеду сегодня вечером, -- сказал он и стал читать газеты. |
| Zinaida Fyodorovna wanted to see him off at the station, but he dissuaded her, saying that he was not going to America, and not going to be away five years, but only five days--possibly less. | Зинаида Федоровна собиралась проводить его на вокзал, но он отговорил ее, сказавши, что он уезжает не в Америку и не на пять лет, а только всего на пять дней, даже меньше. |
| The parting took place between seven and eight. | В восьмом часу происходило прощание. |
| He put one arm round her, and kissed her on the lips and on the forehead. | Он обнял ее одною рукой и поцеловал в лоб и в губы. |
| "Be a good girl, and don't be depressed while I am away," he said in a warm, affectionate tone which touched even me. "God keep you!" | -- Будь умницей, не скучай без меня, -проговорил он ласковым, сердечным тоном, который и меня тронул. -- Храни тебя создатель. |
| She looked greedily into his face, to stamp his dear features on her memory, then she put her arms gracefully round his neck and laid her head on his breast. | Она жадно вглядывалась в его лицо, чтобы покрепче запечатлеть в памяти дорогие черты, потом грациозно обвила его шею руками и положила голову ему на грудь. |
| "Forgive me our misunderstandings," she said in French. "Husband and wife cannot help quarrelling if they love each other, and I love you madly. | -- Прости мне наши недоразумения, -- сказала она по-французски. -- Муж и жена не могут не ссориться, если любят, а я люблю тебя до сумасшествия. |
| Don't forget me. . . . | Не забывай... |
| Wire to me often and fully." | Телеграфируй почаще и подробнее. |
| Orlov kissed her once more, and, without saying a word, went out in confusion. | Орлов поцеловал ее еще раз и, не сказав ни слова, вышел в смущении. |
| When he heard the click of the lock as the door closed, he stood still in the middle of the staircase in hesitation and glanced upwards. | Когда уже за дверью щелкнул замок, он остановился на средине лестницы в раздумье и взглянул наверх. |
| It seemed to me that if a sound had reached him at that moment from above, he would have turned back. | Мне казалось, что если бы сверху в это время донесся хоть один звук, то он вернулся бы. |
| But all was quiet. | Но было тихо. |
| He straightened his coat and went downstairs irresolutely. | Он поправил на себе шинель и стал нерешительно спускаться вниз. |
| The sledges had been waiting a long while at the door. | У подъезда давно уже ждали извозчики. |
| Orlov got into one, I got into the other with two portmanteaus. | Орлов сел на одного, я с двумя чемоданами на другого. |
| It was a hard frost and there were fires smoking at the cross-roads. | Был сильный мороз, и на перекрестках дымились костры. |
| The cold wind nipped my face and hands, and took my breath away as we drove rapidly along; and, closing my eyes, I thought what a splendid woman she was. | От быстрой езды холодный ветер щипал мне лицо и руки, захватывало дух, и я, закрыв глаза, думал: какая она великолепная женщина! |
| How she loved him! | Как она любит! |
| Even useless rubbish is collected in the courtyards nowadays and used for some purpose, even broken glass is considered a useful commodity, but something so precious, so rare, as the love of a refined, young, intelligent, and good woman is utterly thrown away and wasted. | Даже ненужные вещи собирают теперь по дворам и продают их с благотворительною целью, и битое стекло считается хорошим товаром, но такая драгоценность, такая редкость, как любовь изящной, молодой, неглупой и порядочной женщины, пропадает совершенно даром. |
| One of the early sociologists regarded every evil passion as a force which might by judicious management be turned to good, while among us even a fine, noble passion springs up and dies away in impotence, turned to no account, misunderstood or vulgarised. | Один старинный социолог смотрел на всякую дурную страсть как на силу, которую при уменье можно направить к добру, а у нас и благородная, красивая страсть зарождается и потом вымирает как бессилие, никуда не направленная, не понятая или опошленная. |
| Why is it? | Почему это? |
| The sledges stopped unexpectedly. | Извозчики неожиданно остановились. |
| I opened my eyes and I saw that we had come to a standstill in Sergievsky Street, near a big house where Pekarsky lived. | Я открыл глаза и увидел, что мы стоим на Сергиевской, около большого дома, где жил Пекарский. |
| Orlov got out of the sledge and vanished into the entry. | Орлов вышел из саней и скрылся в подъезде. |
| Five minutes later Pekarsky's footman came out, bareheaded, and, angry with the frost, shouted to me: | Минут через пять в дверях показался лакей Пекарского, без шапки, и крикнул мне, сердясь на мороз: |
| "Are you deaf? | -- Глухой, что ли? |
| Pay the cabmen and go upstairs. | Отпусти извозчиков и ступай наверх. |
| You are wanted!" | Зовут! |
| At a complete loss, I went to the first storey. | Ничего не понимая, я отправился во второй этаж. |
| I had been to Pekarsky's flat before--that is, I had stood in the hall and looked into the drawing-room, and, after the damp, gloomy street, it always struck me by the brilliance of its picture-frames, its bronzes and expensive furniture. | Я и раньше бывал в квартире Пекарского, то есть стоял в передней и смотрел в залу, и после сырой, мрачной улицы она всякий раз поражала меня блеском своих картинных рам, бронзы и дорогой мебели. |
| To-day in the midst of this splendour I saw Gruzin, Kukushkin, and, after a minute, Orlov. | Теперь в этом блеске я увидел Грузина, Кукушкина и немного погодя Орлова. |
| "Look here, Stepan," he said, coming up to me. "I shall be staying here till Friday or Saturday. | -- Вот что, Степан, -- сказал он, подходя ко мне. -Я проживу здесь до пятницы или субботы. |
| If any letters or telegrams come, you must bring them here every day. | Если будут письма и телеграммы, то каждый день приноси их сюда. |
| At home, of course you will say that I have gone, and send my greetings. |