сформирован. Если вдвое больше калия 40, чем аргона 40 – кристаллу всего лишь 650 миллионов лет.
Момент кристаллизации, который в случае вулканических пород является временем застывания жидкой лавы, это момент, когда часы были обнулены. После этого исходный изотоп стабильно распадается, а образованный изотоп остается пойманным в кристалле. Все, что Вы должны теперь сделать, это измерить отношение двух количеств, отыскать период полураспада исходного изотопа в учебнике физики и легко вычислить возраст кристалла. Как я сказал ранее, окаменелости обычно находят в осадочных породах, в то время как пригодные для установления возраста кристаллы обычно находятся в вулканических породах, таким образом, сами окаменелости приходится датировать косвенно, глядя на вулканические породы, между которыми помещен их слой.
Трудность состоит в том, что часто первым продуктом распада является другой нестабильный изотоп. Аргон 40, первый продукт распада калия 40, оказался стабильным. Но когда распадается уран 238, он проходит через каскад из не менее чем 14 нестабильных промежуточных стадий, включая девять альфа-распадов и семь бета-распадов, прежде чем, наконец, достигнет равновесия как стабильный изотоп, свинец 206. Безусловно, самый длинный период полураспада каскада (4.5 миллиарда лет) принадлежит первому переходу, от урана 238 к торию 234. У промежуточного перехода в каскаде, от висмута 214 к таллию 210, период полураспада лишь 20 минут, и даже он не является самым быстрым (то есть самым вероятным). Более поздние переходы занимают время, сравнимое с первым, таким образом, наблюдаемое отношение урана 238 к, наконец, устойчивому свинцу 206 может быть сопоставлено с периодом полураспада 4.5 миллиарда лет, чтобы вычислить возраст конкретной горной породы.
Уран-свинцовый и калий-аргоновый методы с их периодами полураспада, измеряемыми в миллиардах лет, полезны для датирования ископаемых большого возраста. Но они слишком грубы для того, чтобы датировать младшие горные породы. Для них нам нужны изотопы с более короткими периодами полураспада. К счастью, в нашем распоряжении диапазон часов с широким выбором периодов полураспада изотопов. Вы выбираете свой период полураспада, дающий наилучшее разрешение для горных пород, с которыми Вы работаете. А еще лучше, если можно использовать различные часы для контроля друг друга.
В качестве самых быстрых радиоактивных часов обычно используют углерод 14, и, сделав полный круг, это приводит нас к рассказчику этого рассказа, поскольку древесина – один из главных материалов, который археологи подвергают датированию углеродом 14. Углерод 14 распадается на азот 14 с периодом полураспада 5 730 лет. Углеродные часы необычны тем, что они используются для датирования фактических мертвых тканей, а не окружающих их вулканических пород. Датирование углеродом 14 настолько важно для относительно недавней истории – намного более молодой, чем большинство ископаемых, и охватывающей диапазон истории, обычно называемый археологией – что оно заслуживает специального рассмотрения.
Большая часть углерода в мире представлена в виде стабильного изотопа, углерода 12. Приблизительно одна миллион-миллионная часть углерода в мире представлена нестабильным изотопом, углеродом 14. Обладая периодом полураспада, измеряемым всего лишь в тысячах лет, весь углерод 14 на Земле давно превратился бы в азот 14, если бы не возобновлялся. К счастью, несколько атомов азота 14, самого распространенного в атмосфере газа, непрерывно превращаются, благодаря бомбардировке космических лучей, в углерод 14. Скорость создания углерода 14 почти постоянна. Большая часть углерода в атмосфере, либо углерода 14, либо более обычного углерода 12, химически объединена с кислородом в виде углекислого газа. Этот газ поглощался растениями, и атомы углерода обычно составляли их ткани. Для растений углерод 14 и углерод 12 выглядят одинаково (растения интересуются только химией, а не ядерными свойствами атомов). Два варианта углекислого газа усваивались приблизительно пропорционально своей доступности.
Растения поедаются животными, которых могут съесть другие животные, таким образом, углерод 14 распространен в известной пропорции относительно углерода 12 повсюду в пищевой цепочке в течение времени, короткого по сравнению с периодом полураспада углерода 14. Эти два изотопа существуют во всех живых тканях в приблизительно одной и той же пропорции, что и в атмосфере, один к миллиону миллионов. Безусловно, они иногда превращаются в атомы азота 14. Но постоянная скорость из превращения компенсируется их непрерывной заменой, через связи пищевой цепочки, на постоянно обновляемый атмосферный углекислый газ.
Все меняется в момент смерти. Мертвый хищник отключен от пищевой цепочки. Мертвое растение больше не получает новые запасы углекислого газа из атмосферы. Мертвое травоядное животное больше не ест новые растения. Углерод 14 в мертвом животном или растении продолжает превращаться в азот 14. Но он не пополняется новыми запасами из атмосферы. Таким образом, отношение углерода 14 к углероду 12 в мертвых тканях начинает понижаться. И оно понижается с периодом полураспада 5 730 лет. Практический результат в том, что мы можем сказать, когда умерло животное или растение, измеряя отношение углерода 14 к углероду 12. Так было доказано, что Туринская плащаница не могла принадлежать Иисусу: ее возраст является средневековым. Определение возраста углеродом 14 является замечательным инструментом для того, чтобы датировать реликвии относительно недавней истории. Оно бесполезно для более древнего датирования, потому что почти весь углерод 14 превратился в углерод 12, а остаток слишком мал для точных измерений.
Существуют другие методы абсолютного датирования, и все время изобретаются новые. Красота наличия большого количества методов состоит частично в том, что вместе они охватывают огромный диапазон шкалы времени. Они также могут использоваться для взаимного контроля друг друга. Чрезвычайно трудно привести доводы против дат, которые подтверждены различными методами.
СВИДАНИЕ 37. НЕУВЕРЕННОЕ
Не будь он так вертляв и мал,
Я бы для вас его поймал.
И вы бы увидали сами
Микробью мордочку с усами,
Узор пятнистый вдоль хребта,
Шесть быстрых ног и три хвоста…
Увы, задача нелегка
Увидеть шустрого зверька.
Ведь без очков и без лорнета
Непросто различить все это.
Но нам о нем расскажут строгие
Профессора по зоологии.
Нельзя ж кому-нибудь на свете
Позволить сомневаться в этом.
ХИЛЭР БЕЛЛОК (l870-1953) «Книга о зверятах для плохих ребят» (1897), (по мотивам перевода Г. Кружкова).
Хилэр Беллок был блестящим поэтом, но необъективным человеком. Если в вышесказанном есть элемент антинаучного предубеждения, давайте не будем заострять на нем внимание. В науке немало вещей, в которых мы не уверены. Где научные результаты слишком противоречат мировым представлениям, мы осознаем свою неуверенность, часто можем измерить ее величину и оптимистично работаем, чтобы ее уменьшить.
На Свидании 37 мы вступаем в мир микробов, а также в царство неуверенности: неуверенности не столько в самих микробах, сколько в порядке, в котором мы должны их приветствовать. Я хотел выдвинуть предположение и придерживаться его, но это будет несправедливо по отношению к другим пунктам свиданий, в которых мы можем быть, по крайней мере, несколько более уверенными. Если бы публикация этой книги была отложена на год или два, было бы больше шансов решить эту проблему. Но пока позвольте нам рассматривать стихотворение Беллока как «Назидательную историю для ученых». Мы знаем, кого мы должны встретить на следующем, или двух, или трех пунктах свиданий, но мы не знаем в каком порядке, и мы не знаем, сколько их.
Эта неуверенность касается всех эукариот, которые должны еще присоединиться к путешествию. Это важное замечание будет объяснено в «Большом Историческом Свидании». В данный момент просто имейте в виду, что одним из наиболее важных событий в истории жизни было формирование эукариотической клетки. Эукариотические клетки – большие и сложные клетки с митохондриями и ядрами, окруженными стенкой, которые составляют тела всех животных, растений и, безусловно, всех странников, которые уже к нам присоединились. Это – все живые существа, кроме истинных бактерий и археев, которых обычно называют бактериями. Эти «прокариоты» составят два заключительных пункта свиданий, и мы, между прочим, в них более уверенны. Я произвольно пронумерую эти два заключительных свидания 38 и 39. Это означает, что все оставшиеся эукариоты присоединяются к нам на свидании 37, что в настоящее время является одним из возможных предположений. Но пожалуйста, примите во внимание, что это – игра в орлянку: наше заключительное свидание с настоящими бактериями могло иметь номер от 39 до 42.
Ветвь остальных эукариот. Высокоуровневый филогенез оставшихся приблизительно 50 000 описанных видов эукариот в настоящее время является нерешенным (см. текст). Тусклые линии указывают на нынешнюю высокую степень неуверенности. Ветвь хромальвеолятов часто подразделяется на хромистов (гетероконтов) и альвеолятов, как показано ниже.
Частично проблема состоит в нахождении корня. Мы столкнулись с этим в «Рассказе Гиббона». Звездчатая диаграмма, такая как эта, совместима со многими различными эволюционными деревьями, а это означает, что существует много различных способов организовать наше свидание.
Отметьте, с должным смирением, к кому мы с Вами относимся.
Бескорневая звездчатая диаграмма всей жизни, основанная на имеющихся на данный момент согласованных результатах молекулярных и других исследований. Адаптировано от Балдауфа (Baldauf)[13].
Прежде чем мы перейдем к главному, отметьте с должным смирением крошечную линию, обозначенную «animals» (животные). Если Вы не можете ее найти, посмотрите на обозначенную «opisthokonts» (опистоконты) ветвь внизу слева, где Вы найдете нас как группу, сестринскую с choanoflagellates (хоанофлагеллатами). Мы с Вами относимся к этой ветви, вместе со всей толпой странников, которые присоединились к нам до Свидания 31 включительно.