– Валентина Прокопьевна, а как Вы познакомились с Василием Иннокентьевичем?
– Он тогда в колхозе был бригадиром. Приходил в ларек сдавать морскую продукцию. Так и познакомились. Он был из зажиточных. Родня у них была большая, и все жили в Тигиле. До сих пор в памяти у меня остался их красивый дом, который стоял на берегу реки. Там в то время уже располагались райком партии, райком комсомола, куда мне часто приходилось приходить как секретарю комсомольской организации колхоза. Очень нарядный был дом, с верандами. Но в 1942 году он сгорел. Ночью пожар случился. Василий стал ухаживать за мной, хотя вся родня была против. Но однажды взял Верку мою на руки, а меня – за руки и привел к своим родственникам. Только и сказал: «Прошу любить и жаловать. Никому не обижать». Вот так с ним и прожила всю жизнь, семерых деток нажили… а свекровь какая была хорошая – Ульяна Александровна Логинова-Косыгина, но только мало мне с ней пришлось пожить, всего четыре года. Многому она меня научила, много советов дала, много мудрости я в ней увидела. Все это мне пригодилось после, а если точнее – на всю жизнь. И это сейчас передаю своим детям, внукам, правнукам.
Тетя Валя прервала свои воспоминания словами: «Соловья баснями не кормят, давай, пора, почаюем. Сейчас калачишки-то занесу…» Разлили чай, тут и внук Денис с работы подошел: «Бабушка, можно я у Вас посижу, родителей нет дома», – с такими словами он удобно устроился на кресле рядышком со мной. Пока Валентина Прокопьевна накрывала на стол, я его потихоньку спросила, за что он любит бабушку. Он ответил: «Она у нас очень хорошая, добрая и чуткая. Кто в этот дом заходит, все ее любят, и я счастлив, что она у нас есть».
А бабушка уже накрыла стол, сели поближе к нему, и беседа продолжается: «В бане поначалу пришлось жить с Василием-то. После вот этот домишко начали строить, с 1945 года и живу здесь. Старенький он стал, так же как и я».
В. П. Косыгина в Тигиле, в колхозе «Ленинский путь» проработала восемнадцать лет. Рожала детей, а как посевная – надо идти в поле, и тогда старшие приглядывали за младшими. Косили сено, выращивали хороший урожай капусты и картофеля. В памяти у нее остались те, с кем пришлось трудиться рядом: Степан Калиныч Пенизин, Венедикт Фролович Попов, Артимон Алексеевич Пенизин, – это, как выразилась Валентина Прокопьевна, «были старики, они всегда учили нас уму-разуму». А еще были те, с кем ей пришлось трудодни зарабатывать: Ираида Пенизина, Степанида Толстихина, Люба и Пантелей Федотовы, Зина и Дуня Пенизины, Ягановы, Никифор Сахно.
– Кончится уборочная, поставим сено, соберем ягоду, а по осени дрова надо готовить. Только зимой и была нам передышка в работе. Но опять надо пряжу напрясть, носки связать. Все тогда в Тигиле держали хозяйство, так что работали не покладая рук и летом, и зимой.
Еще вспомнила В. П. Косыгина, как однажды на ее участке вырос очень хороший урожай капусты, картофеля, и в правлении колхоза решили ее отправить на выставку в Москву. Но когда узнал об этом Василий Иннокентьевич, запретил ей ехать, выбрали другую женщину. Да и на собрании он всегда ей говорил: «Не суйся, молчи». Он был бригадир, очень честный человек, и ему, может быть, из-за излишней скромности, не хотелось, чтобы Валентину Прокопьевну лишний раз расхваливали. Полтора года Косыгины жили в Седанке, так как Василия Иннокентьевича направили в это село заведующим отделением колхоза. Валентина Прокопьевна устроилась в больницу дезинфектором. Жизнь шла, семейство прибавлялось.
– Валентина Прокопьевна, а Вы связь с домом, с родителями поддерживали?
– Когда еще отработала первый сезон путины, собрала посылочку: отцу – соду купила, так как он часто ее пил, кому-то шарфик выслала, кому – носки. Кто на большую землю уезжал, передала до Владивостока, а там – почтой, ничего, дошла посылочка. После из письма узнала, что в 1944 году отца отправили на фронт (до этого служил в полку, шил сапоги). И надо же, к вечеру одной генеральше туфли не успел сшить – отправили, и – как в воду канул. Без вести пропал. Так и не знаем, где его могила. До сих пор это камнем на мне лежит, как будто что-то в жизни не сделала… Приезжала сестра родная из Воркуты, сказала, что поиски ведутся, но пока безрезультатно. А связь с родственниками я поддерживаю, правда, сейчас только через письма.
После того как колхоз был переименован в совхоз, Валентина Прокопьевна сначала устроилась нянечкой в детские ясли, после – санитаркой в лабораторию больницы, а когда открылся тубдиспансер – пошла трудиться туда санитаркой, и работала вплоть до его закрытия.
– Вот только шесть лет, как не работаю, возле дома колгочусь, – снова заговорила тетя Валя, – да и дома всегда забот хватает. Люблю, когда кто-то заходит, чаевничаем, но иногда хочется и одной побыть, но редко удается.
А вот что говорят о ней соседки.
Валентина Семеновна Климова: «Прекрасной души человек, непоседливая, неугомонная Валентина Прокопьевна, всегда что-то копошится у себя во дворе. Всегда на печке стоит все наготовлено, настряпано. Такие люди должны долго на свете жить, потому что они много отдают доброты».
Лидия Аркадьевна Козинец: «Как мать, она родила, вынянчила, вырастила и воспитала восьмерых детей. Девочки росли воспитанными, опрятными, ухоженными. Сейчас ее дочери тоже матери. Она – отличная хозяйка – всегда и везде у нее порядок, в доме пахнет свежей выпечкой. Часто приходится забегать к ней, делимся, как и раньше, то рыбкой, то сольцой.
Очень много ей советов передала свекровь, Ульяна Александровна. Соседка моя приходит в клуб „Земляки“, а когда картошку на поле сажаем – хочет быть передовой, первой. У многих бабушек такая черта – неугомонность. Надо, Наташа, надо о ней написать, этот человек заслужил добрых слов».
Александра Дмитриевна Косыгина: «Она моя родственница, поначалу-то и жили в одном дворе. Доброта, сердечность этой женщины всегда нас поражали. Никогда она не кривит душой. Пусть горькую, но всегда скажет правду в глаза, за это я уважаю Валентину. Сейчас частенько приходим в гости друг к другу, чтобы поделиться радостями-горестями».
Вот такая она, наша тетя Валя, Валентина Прокопьевна Косыгина, у которой сегодня юбилей. Летом приезжала Ольга Мурашко, ученый-этнограф, ей надо было найти в селе чисто камчадальское подворье, так как готовится Федеральный закон «Основы правового статуса коренных малочисленных народов России». В нем речь идет о том, чтобы в список этнических общностей были включены и камчадалы – потомки коренных малочисленных народов, которые также получили бы статус народностей Севера. И пришли они с Клавдией Егоровной Банакановой к В. П. Косыгиной.
Ученый-этнограф все сняла на камеру, удивилась она тогда старинной тумбочке, что стоит у тети Вали с того давнего времени, с 30-х годов, поразил О. Мурашко своей необычностью дом сына Николая, своей удивительной пристройкой-мансардой…
А я поинтересовалась, хватает ли пенсии на житье-бытье, на что В. П. Косыгина ответила: «Если бы одна жила – не хватало бы моей пенсии на жизнь. Но у меня дети, кто хлеб принесет, кто масло, то невестка молочко занесет. Я жизнь прожила, но такое, как сейчас творится, – впервые вижу. Идешь в магазин и не знаешь, хватит тебе денег, чтобы расплатиться, или нет. Вчера были одни цены, сегодня – другие. Детей, внуков жалко, как они выживут? И выживут ли вообще. Неужели лучше жить не станем?»
На этот вопрос ответ никто еще не знает. Перестройка, чувствуется, затянулась еще на долгие-долгие годы, и что я могла ответить этой умудренной жизнью женщине?
Но все-таки поинтересовалась, какие награды дало ей государство.
– Эти игрушки-то? Я их иначе не называю. Много их давали в свое время: и за то, что детей рожала, и за то, что во время войны по-ударному трудилась, к 50-летию Победы вот дали, а за то, что всю жизнь честно и добросовестно проработала, медаль «Ветеран труда» не заработала, – с обидой сказала Валентина Прокопьевна.
Как так получилось? Стаж у Валентины Прокопьевны тогда еще, в 80-х годах, позволял, чтобы ее представили к этой награде. Это явное упущение руководства, где она работала после выхода на пенсию.
И дальше В. П. Косыгина продолжала:
– Коли я начала жаловаться, еще не могу не сказать и это: почему у нас в Тигиле такое случается, ответьте? Приезжают в Тигиль новые люди, им сразу дают благоустроенные квартиры. После они их продают и уезжают, а мы так здесь в своих домишках и живем, нам никто ничего не предлагает. Хоть бы раз какой начальник из власти пришел и спросил: «Как ты живешь, бабка, в доме-то твоем еще можно жить?» Куда там, приходят только агитаторы, чтобы мы голосовали за кого-то там, да никому мы, старые, уже не нужны! Слышала я еще про какую-то программу «ветхое жилье». Дом у нас совсем трухлявый, вот было бы хорошо, если бы квартиру благоустроенную нам дали на старость лет. Но… это не для нас, не заслужила я жилья-то нового…
Пауза была долгой. Я не могла найти в те минуты для Валентины Прокопьевны слова утешения, так как обещать что-либо – глупо, а сказать правду – стыдно.
И совсем не секрет тот факт, что руководство села, района безразлично относится вот к таким людям, проработавшим всю жизнь на тигильской земле. Почему старожилам, убеленным сединами, не предоставить в первую очередь благоустроенное жилье? А в очереди на получение его ее фамилия под номером 262. Суждено ли ей дождаться квартиру?
На сегодняшний юбилей к Валентине Прокопьевне придет вся ее большая родня, много тигильчан, сотрудников, с которыми приходилось в свое время работать, и все будут поздравлять, много хорошего желать.
А я хочу пожелать Вам, уважаемая наша великая труженица, чтобы было на долгие годы здоровье, чтобы в этот день и всегда лучистая улыбка озаряла лицо, а горести уходили стороной! С юбилеем!
Сельская учительница
В 1997 году по воле случая мне удалось побывать в Ковране на национальном обрядовом ительменском празднике «Алхалалалай». Во время его проведения не повезло с погодой, некоторые мероприятия переносились с одного дня на другой, время менялось, поэтому не все, что предусматривала программа, удалось посмотреть, но, как говорится, нет худа без добра, там, в маленьком селе, мне посчастливилось встретиться и поговорить со многими интересными людьми. В частности, с Марией Дмитриевной Шатских, учительницей начальных классов, для