– Не хотела я замуж-то, вспомнила мамины слова «не одевай, девка, рано хомут-то на шею, успеешь и замуж, и детей нарожать». Да сердцу не прикажешь. Увез меня Костя в Тигиль, – так вот просто поведала Полина Ивановна о своей первой в жизни любви.
С того самого военного 1943 года Колоскова Полина Ивановна живет в Тигиле. До 1972 года работала акушеркой в районной больнице. Здание находилось там, где сейчас расположена санэпидстанция. Это маленькое здание вмещало до 70 коек при эпидемиях. За 30 лет работы ей приходилось сталкиваться с большой когортой врачей, медицинских сестер. Но в памяти всегда остается лучшее.
И снова воспоминания…
– Раиса Федоровна Королькова! Какой был чудесный врач! Сколько людей вылечила, поставила на ноги безнадежных. Она могла простым душевным разговором успокоить, как бы между делом проведет осмотр, назначит лечение. А как ее любили местные жители! Я правду скажу: снимали перед ней шапку и кланялись. Ночь-полночь – всегда она придет на помощь, меня разбудит (я жила рядышком с больницей) да выхаживаем больного, пока ему не станет легче, роды примем. А местные жители всегда отличались терпением, боль выдерживали до последнего момента, никогда не имели привычки беспокоить медработников по мелочам. Точно так же вели себя и роженицы. Порой приходилось беременную женщину без всякой обработки класть на родильный стол. Вспоминаю случай с Марией Ананьевной Флетчер, – с улыбкой проговорила П. И. Колоскова – У нее уже было то ли трое, то ли четверо детей. Пришла в последнюю минуту. Я сразу поняла, что у нее будут двойняшки. Родила девочку, я ей говорю, подожди, сейчас еще вторую будем рожать, а она отвечает: «Как это еще? Куда их с девками-то, хватит, у меня дома уже есть девочка». А я ей говорю: «Куда же ее теперь?» Через час родилась еще одна девочка. И смех и грех…
На добрые лучистые глаза Полины Ивановны набежали слезы. Многое всплыло в памяти: и бессонные ночи, когда своих троих маленьких детей приходилось одних оставлять дома и бежать в больницу. Стука в окно уже никто не боялся, знали: это ее, это срочно…
Дарья Яковлевна Сивакова, пожалуй, одна и осталась в живых из тех, что работали с Полиной Ивановной в те годы. Отзывчивая тетя Даша с удовольствием рассказывала о нашей больнице в те далекие 40-е годы, когда ей пришлось работать санитаркой.
– Лихо было, когда начался тиф. В больнице и было-то три палаты да родилка с маленькой операционной. Койки стояли так близко друг к другу, что приходилось мыть полы ползком. Умирали семьями: умерли Чертовские, Кошляки, Григорьевские, Толстихинские… у кого организм был покрепче – выживали. Но медсестры от них не отходили. Помню, Полина Ивановна тоже слегла с тифом, но, видно, судьба такая, выжила…
Дарья Яковлевна поведала о том, как им приходилось днем и ночью ухаживать за больными:
– Только тиф отошел, начались дифтерия, коклюш, тяжелые были больные и с корью. Это все случилось во время и сразу после Великой Отечественной войны. Такая напасть – и на фронтах погибали, и на мирных жителей напал мор. Снабжение почти прекратилось. Медикаментов не было. Бинты приходилось стирать. Мыла и того не было. Полы мыли с креолином, а посуду обрабатывали лизолом. Перевязочный материал кипятили, использовали по несколько раз. Не было в то время ни «скорой помощи», ни ночных дежурных врачей. Была дежурная медсестра – с нее и весь спрос. Она и на вызов бежит, она и помощь оказывает вновь поступившему больному, а за стенкой – срочно нужна помощь тяжелобольному. И как-то все успевали. Добросовестность в работе была у каждого. Еще помню, как врачи строго следили за чистотой и порядком. Санэпидстанции тогда не было, но стерильность соблюдалась во всем.
С большой теплотой обе женщины вспомнили еще одного врача районной больницы – Большакова Анатолия Петровича. У него поистине были золотые руки! Сюда, на периферию, посылали всегда главным врачом хирурга. Сутками не отходил он от больного. Когда случалась операция, пока больной не придет в себя после наркоза, пока сам он не удостоверится, что у больного все в норме, – из больницы не уйдет.
– А жена его, Ольга Григорьевна, была учительницей. В школе преподавала математику. Семья эта в Тигиль привезла культуру, интеллигентность. С ними всегда было интересно общаться, – вспоминает Дарья Яковлевна. – В то время учителей и врачей в Тигиле очень уважали, почитали, с удовольствием приходили на их лекции и беседы, которые проходили в клубе. И они действительно несли нам знания и свет.
Полина Ивановна задумалась, помолчала, а после продолжила:
– А ведь Анатолий Петрович и сейчас живет в городе Петропавловске-Камчатском, уже давно на пенсии, но продолжает работать в тубдиспансере. При оказии всегда справляется о Тигиле, передает приветы своим хорошим знакомым, к юбилеям шлет поздравления, помогает переехавшим в город тигильчанам.
А жизнь шла своим чередом. Трое детей уже было у Полины Ивановны, когда умер муж. Все приходилось делать самой. Две старшие дочери росли послушными и самостоятельными. Со старшей из них, Людмилой Константиновной, мы встретились.
– Как запомнилась Вам мама, когда Вы были еще ребенком?
– Мы все трое в садик не ходили, ухаживали друг за другом сами. Школа, дом, хозяйство. Сколько себя помню, у нас всегда были корова, куры, огород. С сестрой Витой жили дружно, а Сашку всегда приходилось «воспитывать». Хорошо запомнила наш маленький домик и дворик, где всегда росли цветы, было уютно, чисто.
– Какую черту характера Вы бы отметили как главную в маме?
– Наверное, все-таки трудолюбие. У нее нет никогда свободного времени. Она с утра на ногах и до вечера. Это было всегда: раньше в больнице работала с утра до вечера, сейчас – на пенсии, а времени ей всегда не хватает. Иногда говорю ей: «Мама, да посиди ты хоть сегодня, дождь ведь идет, отдохни». Эти слова не для нее, она и в дождь находит для себя работу. А еще она у нас добрая. Всем нам эту свою доброту разделила поровну. От отчима еще двое братьев родилось, и тем досталась щедрость ее души. Сейчас мама живет с младшим братом, Виктором, переживает за него точно так же, как за нас, когда мы были маленькими. Второго мая у нее день рождения. Мы все в этот день откладываем дела и идем к ней. А вот на юбилей приехали все, кто здесь не живет: Павел, Виктория. Какая мама тогда была счастливая!
Счастье матери, конечно же, в детях. Бывает, что и приносят они неприятности, и это в первую очередь аукается в материнском сердце.
Вспомнила Полина Ивановна еще один случай. Женщина, у которой до этого были двое детей, умерли от дизентерии, так как жила 3. В. Пенизина в Седанке Оседлой, где не было больницы, а сейчас пришла уже в Тигиле рожать третьего ребенка. Родила она девочку. Я ей говорю, дочка у тебя, Зина, радуйся, а она отвечает: «Мне все равно, лишь бы жил ребенок…»
Тяжело, когда умирают дети, тяжело вдвойне, когда ты хочешь, обязан, но не можешь им помочь. Были случаи безысходности и в медицинской практике П. И. Колосковой. И руки опускались, и слезы душили от жалости. Но был рядом врач, который убеждал, что сделано все возможное, что только позволяла медицина того времени.
Зинаида Васильевна Марченко приехала в Тигиль почти одновременно с Полиной Ивановной. По специальности она также акушерка. Подружились. Делились радостями и горестями. Вместе и на танцы, и в кино, праздники отмечали вместе.
– Помогла она мне и мужа схоронить, – печально замечает П. И. Колоскова – Да и у самой горе было. Когда уехали с Камчатки, из Тигиля, сердце у Петра-то и не выдержало. Схоронила его на материке Васильевна, а сама приехала снова на Камчатку, к своему единственному сыну, нянчить внуков. Вот и его недавно не стало…
Вот такая она, судьба человеческая. И ведь не изменишь ее. Сила воли и душевная твердость не дали Зинаиде Васильевне Марченко пасть духом – сейчас она уже воспитывает правнучку и до сих пор работает медсестрой в школе.
После нескольких попыток дозвониться в Палану мы наконец связались по телефону с Зинаидой Васильевной Марченко, и вот что она рассказала: «Да, работали мы, конечно, особенно в войну, не то что без выходных, а просто без продыха. А тиф когда начался – лучше не вспоминать. А о Полине скажу так: это очень отзывчивый человек. Работа для нее была – вся ее жизнь. Ночь-полночь, ведь бежали в первую очередь к ней, дом-то стоял у нее рядом с больницей. Я тоже работала акушеркой, но тогда было заведено так: кто дежурит, тот и принимает роды. И так мы, сменяя друг друга, встречали новорожденных в Тигиле. А ведь раньше в семьях было по 5–6 детей, а то и все 8–9. Душевная, она, Полина-то. Сколько с ней провели бессонных ночей в больнице! И всегда она была очень ответственной!»
К сказанному 3. В. Марченко можно добавить и то, как летом ставили сено (и не только для своих коров, но и для колхозных), готовили дрова для больницы, помогали картофель и капусту высаживать, урожай собирать. А ведь еще была в Тигиле «гидра», старожилы знают, что это такое (шло, хотя и медленными темпами, строительство гидроэлектростанции). На ней надо было летом каждому человеку отработать не менее десяти дней…
Дети подрастали. От второго брака Полина Ивановна родила еще двух сыновей. Начали строить дом. Сколько сил-то на него ушло! Только два могучих тополя под окнами дома и могут напомнить, сколько лет уже прошло с начала строительства, да еще покосившееся крылечко…
– Старенький уже стал, как и я сама, – печально заметила тетя Поля. – Ремонтируем потихоньку да летом пользуемся как дачей. А зимой здесь очень холодно, приходим протапливать, иначе картошка-то замерзнет.
И вновь воспоминания: «В 50-е годы было уже два врача в Тигиле, акушерка и медсестра. Все село было разбито на участки по санитарному состоянию. И я всегда поражалась порядочности людей! Придешь, бывало, скажешь один раз, чтобы убрались во дворах и на улице, закопали нечистоты и прочий мусор, – второго напоминания не требуется. Люди сами обустраивали свое жилье, насаживали деревья, очищали канавы, чтобы был сток весенних вод. Уважали тогда сами себя жители нашего села. Ведь Тигиль раньше не был таким зеленым, как сейчас. Все тополя, березки, кустарники были посажены людьми, проживающими по улицам Ленинской и Партизанской. Посмотрите сейчас на район Черемушек. Есть около новых домов хотя бы одно деревце? Временщики живут