Генеральный Секретарь всем доставлял неприятности. Рецессивный ген, унаследованный от могущественных выродившихся предков, наделил Генерального Секретаря умом шестилетнего ребёнка. Кроме этого, родители передали сыну неограниченное право владения Землёй и её колониями. Его прихоть была законом для всей обитаемой Вселенной.
Светц понимал, что нельзя не дать Генеральному Секретарю того, что он просит, — чего бы тот ни попросил.
— Какой-то идиот, спускаясь в Лос-Анджелес, взял Генерального Секретаря с собой, — сказал Ра Чен. — Теперь Генеральный Секретарь хочет видеть город таким, каким он был, пока не затонул.
— Что в этом страшного?
— В этом — ничего, но Генеральный Секретарь не остановился на этом. Кто-то из советников заметил его заинтересованность и подсунул ему исторические видеозаписи. Генеральный Секретарь получил от них массу удовольствия и пожелал участвовать в погроме Уоттса.
Светц сглотнул тугой ком.
— Придётся позаботиться о безопасности Генерального Секретаря.
— Разумеется. А Генеральный Секретарь по происхождению кавказец.
Страус, разглядывая людей, склонил голову набок. Он на самом деле напоминал птенца ещё более крупной птицы. Светцу казалось, что страус только что вышел из яйца величиной с бунгало.
— У меня пухнет голова, — сказал он. — Зачем вы мне об этом рассказываете? Вы ведь знаете, что я не люблю политику.
— Представь, что начнётся, если Генеральный Секретарь будет убит при содействии Института Времени! Очень многие нас подсиживают, например Институт Космоса. Там будут очень рады, если мы опозоримся.
— А что делать? Мы не можем отказать Генеральному Секретарю в просьбе.
— Мы можем его отвлечь.
Они перешли на заговорщический шёпот и, отвернувшись от страуса, зашагали вдоль ряда стеклянных клеток.
— Каким образом?
— Ещё не знаю. Поговорить бы с его кормилицей, — протянул Ра Чен. — Я пытался, но ничего не вышло. Наверное, её подкупил Институт Космоса. Может, она честная, состоит при Генеральном Секретаре тридцать четыре года. Откуда мне знать, чем увлечь его. Я встречался с ним всего четыре раза на официальных приёмах. Знаю одно: его внимание непостоянно. Он забудет о Лос-Анджелесе, если заинтересуется чем-нибудь другим.
Они проходили мимо клетки с надписью:
Серое морщинистое животное смотрело на проходящих мимо людей с сонным равнодушием. Слон выглядел старым и мудрым и, наверное, узнал в Светце человека, пленившего его. Светц привёз в виварий едва ли не половину животных прошлого. Светц боялся животных, особенно крупных. Почему Ра Чен всё время посылает его за животными?
Тридцатифутовая ящерица в соседней клетке (чудище Джила, согласно табличке), в отличие от слона, не осталась равнодушной, узнав Светца. Она выпустила в обидчика струю оранжево-жёлтого пламени и в ярости захлопала крыльями, когда пламя беспомощно ударилось о стеклянную стену. Если она когда-нибудь вырвется из клетки…
Все клетки вивария герметичны. Животные прошлого не могут дышать воздухом настоящего.
Светц вспомнил кобальтово-голубое небо прошлого и успокоился. Он поднял голову: в полуденном зените сияла бирюза. Ближе к горизонту небо было пастельно-зелёным, а у самого горизонта — густо-жёлтым, даже коричневатым. Если огнедышащий китаец вырвется на свободу, ему будет не до Светца.
— Что бы такое привезти? Старые животные Генеральному Секретарю, наверное, надоели. Попробуем жирафа, Светц?
— Кого?
— Собаку, сатира или что-нибудь оригинальное, — бормотал Ра Чен. Медвежонка?
Светц боялся животных и решил направить шефа по другому пути:
— Мне кажется, сэр, что вы ищете решение не там, где нужно.
— Н-да? А где нужно?
— У Генерального Секретаря столько животных, что хватит на тысячу человек. Более того, добывая забавных зверей, вы втягиваетесь в соревнование с Институтом Космоса. Не всё ли равно: инопланетные животные или звери из прошлого?
Ра Чен поскрёб в затылке:
— Верно. Я об этом как-то не думал. И всё же нужно что-то делать.
— У машины времени масса возможностей.
Чтобы попасть в Институт, достаточно было ступить на телепортационную площадку, но Ра Чен предпочёл идти пешком. Он хотел поразмыслить.
Светц шёл рядом с шефом, опустив голову и глядя невидящим взглядом себе под ноги. В подобные моменты к нему приходило вдохновение. Но вот перед ними Институт — огромный куб из красного песчаника, а озарения всё нет.
Сильная рука легла Светцу на плечо.
— Минутку, — тихо сказал Ра Чен. — У нас в гостях Генеральный Секретарь.
— Откуда вы знаете? — Светц втянул голову в плечи.
— На въезде в город стоит его машина, не заметил? Её привезли в прошлом месяце из Лос-Анджелеса времён Великого Калифорнийского землетрясения. Автомобиль с двигателем внутреннего сгорания.
— Что будем делать?
— Сопровождать Генерального Секретаря по Институту и уповать на то, что он не станет настаивать, чтобы его отправили в Лос-Анджелес двадцатого года постатомной эры взглянуть на погром Уоттса.
— А если станет?
Если Ра Чена обвинят в измене, Светца — тоже.
— Придётся отправить. Нет, не с тобой, Светц. С Зирой. Она чернокожая и говорит на языке американских негров. Это может пригодиться.
— Этого мало, — возразил Светц, скрывая облегчение. Пусть рискует Зира.
Они подошли к автомобилю Генерального Секретаря. Светца поразила странная, угловатая форма машины, сложность приборов управления, блеск металлических украшений. С машины сняли капот, открыв для всеобщего обозрения хитросплетения деталей двигателя.
— Погодите! — воскликнул Светц. — Ему нравится?
— Что нравится и кому?
— Генеральному Секретарю нравится автомобиль?
— Конечно, Светц! Он без ума от своей машины.
— Давайте достанем ему ещё одну. Перед Великим землетрясением в Калифорнии было полно автомобилей.
— Неплохая мысль. — Ра Чен даже остановился. — Это на какое-то время займёт Генерального Секретаря, а мы подумаем…
— О чём?
Ра Чен не слышал его.
— Гоночную? Нет, он разобьётся… Советники заставят сделать приоритетное ручное управление. Вездеход?
— Давайте спросим его самого.
— Стоит попробовать, — согласился Ра Чен.
Они двинулись вверх по лестнице.
В Институте было три машины, включая машину с грузовой камерой расширения, плюс общий управляющий блок. Генеральному Секретарю очень понравились пульты управления, на которых мигали разноцветные лампочки. Он хихикал и хлопал в ладоши. Барабаня пальцами по прикладам автоматов, за ним неотступно следовали телохранители с каменными лицами.
Ра Чен представил Светца как лучшего агента. Столь высокая оценка ошеломила Светца, и он не мог связать двух слов. Генеральный Секретарь этого не заметил.
Непонятно было, помнит ли он ещё о том, что хотел увидеть погром Уоттса: спросить об этом он позабыл.
Когда Ра Чен заговорил об автомобилях, Генеральный Секретарь заулыбался во весь рот и так энергично закивал, что Светц стал опасаться, как бы он не сломал себе шею.
Генеральному Секретарю предложили выбрать любую из сотен моделей, выпущенных в течение полувека. Он сунул палец в рот и глубоко задумался. И вот он объявил о своём выборе.
— Спросим его самого, спросим его самого, — сердито передразнил Ра Чен. — Знаешь, чего он хочет? Он пожелал иметь первый в мире автомобиль. Самый первый!
— Я думал, он попросит любую машину какой-то определённой марки, — Светц растирал виски. — Где же её отыскать? Нужно прочесать всю Северную Америку и Европу на протяжении двух десятилетий.
— Ну, это слишком. Достаточно наведаться в библиотеку Бэверли-Хиллз. И всё же задача сложная.
Рейд в библиотеку Бэверли-Хиллз назначили на третье июня двадцать шестого года постатомной эры. В экспедицию отправили отряд вооружённых анестезирующими иглами агентов в грузовой камере расширения. Гигантская машина времени, странные люди в воздухоплавательных жилетах в любой другой день стали бы всемирной сенсацией, но третье июня было для Института Времени Днём Счастливой Охоты. Весть о пришельцах не могла распространиться за пределы Калифорнии, да если бы и распространилась, её не заметили бы в потоке более важных новостей. Вечером начнутся подземные толчки, океан вздыбит огромные зелёные волны.
Светц, Ра Чен и Зира Саутворт провели в историческом отделе библиотеки почти всю ночь. Ра Чен знал язык белой Америки ровно настолько, чтобы переводить заголовки. Зира просматривала отобранные им книги.
Она была высокая, тонкая и очень темнокожая, с шевелюрой, похожей на чёрный костёр. Зира сидела на полу, по-турецки скрестив ноги, худая и угловатая, читая отрывки из книг, а мужчины расхаживали по библиотеке, отыскивая книги, упомянутые в ссылках. К двум часам утра все взмокли и потеряли терпение.
— Никто даже не собирался изобретать автомобиль! — взорвался Ра Чен. — Это получилось само собой!
— Да, вариантов множество, — согласилась Зира, — но мне кажется, не стоит принимать во внимание паровые автомобили. Таким образом, можно исключить «Гюньо-Треветик» и более поздние британские модели парового транспорта.
— Ограничимся двигателями внутреннего сгорания.
— Здесь самые сильные претенденты французский «ленуар» и венский «маркус», — сказал Светц. — Помимо этого, серьёзные заявки на первенство у «Даймлера-бенца». Достаточно давно запатентовал своё изобретение Селден…
— Чёрт возьми, выбери что-нибудь одно!
— Минутку, сэр! — Зира оставалась хотя бы внешне спокойной. — Пожалуй, самое лучшее, что у нас есть, — это «форд».
— Почему именно «форд»? Он изобрёл всего лишь систему массового выпуска автомобилей.
— Вот! — Зира подняла с пола книгу. Светц узнал её: биография Форда. — Он отец авт