Черт знает что лезет в голову… Закопал просто знания свои и способности в землю – и весь сказ, а ты тут мозги себе вынимаешь всякой схоластикой, будто думать не о чем. Но смутно что-то тут такое напоминало лежащее поблизости.
Оленька объявила, что направляется на неделю на ежегодное мероприятие под названием «Город знаний» и хотела, чтоб ехали они вместе: «Вот тебе и путешествие, польза и для ума, и для тела». Большой ловкости стоило Олегу, чтобы на этот раз (решать надо было срочно) выкроить на это четыре дня. Тут же гвоздем засвербил, зацарапался ядовитый вопросик: «Кого это он так ловко обвел вокруг пальца – себя, небеса, какому начальству пыли надул в глаза?» Ладно, разбираться некогда, хотя чувство было, что летит в какую-то яму.
Олег никогда не ходил ни в какие походы и не имел понятия, как ставится палатка. Пришлось прикупить еще один спальник, и вот теперь он тащит этот тюк, что будет им крышей над головой.
Место оказалось действительно симпатичным, похоже, занимались этим профессионалы: чудный уголок найти, согласовать с местными властями и прочее… В полутора часах езды с Ярославского вокзала, дальше, в десяти километрах от железной дороги, на краю чистого леса, что спускался к просторному лугу, шириной метров двести, перед петляющей речушкой с зарослями ивняка, изумрудной осоки и желтыми кувшинками. «Городок» представлял собой толпу в несколько сотен человек, которые разбрелись со своими палатками по кустам, по окраинам леса и стаями слонялись по лугу. Из построек – два-три наспех сбитых из нетесаных досок туалета.
Олег с Оленькой расположились в ельнике. Обустроили гнездо и вышли на луг, представлявший арену, где в разных местах что-то происходило.
Человек в восточном наряде собрал вокруг себя человек двадцать; занимательно рассказывал и показывал секреты заваривания разного чая (за знаниями этими он предпринял специальную поездку по Индии и Китаю!) и одаривал всех желающих – пейте на здоровье. При этом вручал визиточку с указанием, надо понимать, приватного адреса, т. к. никакого названия заведение не имело, чайного дома. Тут же – куда ж без них – закутанные в оранжевое, кришнаиты: с барабанами, бренчащие, звенящие, приплясывающие, мычащие. Эти помимо песен натянули тент и расположили свою кухню.
Оленька сразу пристроилась в хвост очереди. Олегу это показалось делом, связанным с определенным риском. Он зашел с головы очереди и разведал, сервис предлагал: кашу манную, кашу геркулесовую и салат с кукурузой, т. е. вареная кукуруза с маленькими кусочками зелени, возможно политые постным маслом… а может и нет.
От обеда Олег отказался, хотя солнце подбиралось к зениту. Обругал себя, что не взял из Москвы ничего человеческого – в город же едем, сказано было. К счастью, сразу почти наткнулись на точку, называющую себя – кафе. Ни столов, ни стульев не было, но предлагали съедобные блины, и без всякой очереди.
Наевшись блинов, Оленька и блинов с удовольствием умяла, отправились ознакомиться – где тут что.
Речка оказалась мелкая, но и там кто-то возился. А в стороне от речки, к лесу ближе, расположилось странное озерцо, похожее на воронку от некоего катаклизма, небольшое, но жутко глубокое. Вода чистая, но с шоколадным оттенком – железо – и от самого берега уходящая в черноту.
У озера на пути им выросла с мощным торсом обнаженная дама и несколько командным тоном сообщила, что тут пляж нудистский. Пляжа никакого не было, но от озера разбрелись волнами в разные стороны люди без всяких одежд, считавшие, видимо, всю вокруг территорию свободной от всяких условностей.
Олегу не очень-то хотелось снимать штаны, но общество твоих желаний не спрашивает… Опять возникла мощноторсая и, смерив Олега взглядом, поощрительно сообщила, что вода тут прекрасная, и звонко треснула его по животу, убив комара. А рядом, Олег не сразу обратил внимание, на раскладном стульчике сидел презабавный тощенький мужичок, хорошего уже возраста и в трусах при этом. Глазки его одновременно и таились, и бегали по сторонам. Разъяснила та же грудастая.
Эдакий, местный (из ближайшей деревни, она торчала на косогоре с другого берега) предприниматель! Это был второй день работы городка, а он уж во всю развернулся. Тут ведь пронюхать надо было про мероприятие – наверняка у населения никакой информации не имелось, – сообразить, что к чему, родить идею и оперативно реализовать. А говорят, в России у нас туго с творческими личностями…
…Думаю, дело было так. Поутру мужичок с косой на плече поплелся подкосить травки на лугу для своих двух коз. Глядь…
– Матерь Божья! – луг на том берегу кишит народом, и бабы в чем мать родила валандаются вокруг торфяной ямы, да разгуливают по лугу, как по площади у себя в городе. Двинул мужик сзади кепчонку на глаза, почесал затылок… а к обеду того же дня сидел уже на раскладном стульчике возле поставленной им палатки и отрывал самодельные билеты в сауну.
Из стандартной палатки, советского еще образца – защитного цвета – торчала металлическая труба, обернутая огнеупорным материалом, и лениво выталкивала дымок. Мужик в палатку поставил металлическую печку и оборудовал парную. При входе лежали свежие веники: березовые по 20 р., дубовые по 35. Сам сеанс – 200. Желающих было сверх меры. Народ запускался по сеансам, потому и билеты. Вид мужик имел важный и независимый, хотя и лукавый.
– Парок, парок хорош, – сообщал он подходящим. – Теперь к пяти часам только – до пяти всё разобрано. – И на мгновенье на лице, сквозь напускную важность выскакивала, неожиданно для себя самого – растерянность… – Эко поперло? Ну, дела…
Он чувствовал себя хозяином этого расхристанного стада. Вокруг него кордебалетом расхаживали такие щепири, каких он ни в одних картинках отродясь не видал.
«Во попал! – думал мужик. – Не то в ад, не то в сказку». И не подавать чтоб виду, напускал на себя еще больше важности.
Олег с Олей обошлись без бани. Оле не терпелось поскорей добраться до главного, до всего удивительного, неизвестного.
Навстречу, совсем уж далеко от «пляжа», цепью двигались четверо голых парней. Возбужденные, не то пели, не то в хохоте растягивали рты до ушей. Поравнявшись, кинулись приветствовать; оказались они Оленькиными друзьями.
– Некрофилы, – пояснила Оленька, – чудные ребята.
– По виду, – заметил Олег, – не скажешь. По-моему, у них другие тараканы.
На небольшой, отдельной полянке, у самой дороги, которая прорезала лес и выходила к лугу, обосновались сайентологи. Начиналась лекция – так и сказано было; на дереве прибита была картонка с объявлением – «лекция».
Лектор, он же, похоже, и главный сайентолог, сидел на пне спиленной елки, вокруг расположилась публика. Начал лектор, в традициях революционного движения, топить конкурентов-единомышленников.
– …Лишь наше крыло представляет истинную сайентологическую науку.
Публика внутрифракционной борьбы не понимала и терпеливо ждала, когда дело подвинется к обещанным чудесам.
Забыл сказать: до лекции еще проводилась, так сказать, арт-под готовка. На полянке стоял белый шатерик, рядом два стола. На одном была разложена спецлечебная литература – тоненькие брошюрки по цене за увесистый издательский кирпич. На втором лежала девица, и над ней колдовала дама в белом халате. По ухваткам, речевой терминологии и выражению лица кого-то Олегу страшно напоминала. Он силился вспомнить, и не мог. Есть! Неужели?..
На их рынке, торговка в рыбном отделе, не желавшая чистить рыбу, когда он указал ей на объявление об оказании ими таких услуг, – отбрила его таким артистическим матом, что он минут пять еще не мог рта закрыть.
Эта же, в халате белом, водила руками над животом пациентки, указывала, что сейчас же за четыре минуты повысит гемоглобин, восстановит артериальное давление, понизит сахар в крови и наполнит тело гормонами радости. Всем желающим предлагалось следующим улечься на стол. Но самое важное, предлагалось (бесплатно!) посетить волшебный шатерик, где за шесть минут вам будет произведено полное диагностическое обследование.
Оленька сразу дернулась, но Олег притормозил:
– Не спеши, я и тут скажу, каков будет твой диагноз.
На миг в глазах Оленьки вспыхнули злобные искорки.
– Какой же?
– Бесплодие…
– Я не собираюсь разводить потомство.
– Не важно, все равно получишь. Дальше – скрытая, но безнадежно запущенная форма туберкулеза, ну и конечно же – ой-ой-ой – куда же смотрят врачи – серьезное, вот-вот даст о себе знать, образование в левом полушарии мозга.
Из палатки вышла очередная посетительница; Олег с Оленькой неожиданно оказались рядом, и было слышно, как другая, в таком же белом халате, с толстыми красными руками, полушепотом выдала счастливо-спасенной примерно обещанный Олегом набор. Добавив, что в руках ИХ специалистов всё это поправимо. Далее технические подробности потонули в совсем уже приватной беседе. Оля гневно метнула глазами и отошла в сторону.
А лектор тем временем – смугло-черноволосый, с оттенком мрачной тяжести в лице, смахивающий на колумбийских наркоторговцев в американских фильмах – каждой фразой выдавал перлы, которые не стыдно было предложить за хорошие деньги популярным юмористам.
– …И даже в религии Коран говорится…
Олегу хотелось крикнуть оратору, но он глянул на каменное лицо Оленьки и раздумал. Но кто-то из толпы нашелся:
– Коран, уважаемый, не религия… – Лектор сделал вид, что ничего не слышал, и сыпал дальше.
– …И только познание сайентологической конструкции духовного соз… Эй, мужик, совсем оборзел, ты куда тачку ставишь, – колумбиец угрожающе привстал с пня. – Не видишь, я занятие провожу.
Метрах в пятнадцати от поляны, на дороге, остановился черный джип, вышли один грузный и двое постройней.
– Чем я вам помешал, занимайтесь, пожалуйста, – обернулся грузный.
– Ты, баран, не понял, что ли? Сказали тебе, убери тачку, она мне мешает.
– Послушайте, я глава местной администрации, мы выделили вам лучший участок свободной земли, сейчас я приехал согласовать дальнейшую помощь вашей программе, а вы с какими-то нелепыми претензиями – машина стоит на дороге и вам не мешает. А я вообще здесь могу ставить машину, где захочу. Я тут хозяин!..