бираетесь тут торчать?» – «А что случилось?» – отвечали гости. – «А вы знаете, сколько времени?» – не унимался прибежавший. Времени было уже 23.45. Вся компания резко встала и, недопив и недоев, покинула судно, наверное, встречать Новый год у себя в офисе.
Капитан спустился в салон команды, стол был еще не накрыт. На угловом диване сидели в полной боевой готовности повар и буфетчица и в ожидании равнодушно смотрели по телевизору новогоднюю программу.
– Что не накрываете стол? – поинтересовался капитан.
– Да комиссия на борту, ждем команду, – был ответ работников камбуза.
– Комиссия покинула судно. Срочно накрывать, быстро.
– Капитан поднялся в каюту и вызвал вахтенного помощника, на приходной вахте стоял третий помощник капитана. Его голова появилась в дверях каюты: «Юрий Михайлович, вызывали?» – «Да, вызывал. Сергей, дорогой, срочно сделать объявление по громкоговорящей: «Команде собраться в салоне команды для празднования Нового года».
Через пару минут в каюте капитана зазвонил телефон, говорил третий помощник: «Юрий Михайлович, все готово, экипаж собрался, все ждут вас».
Капитан спустился в салон, который за эти десять минут существенно преобразился: стол был полностью сервирован, елка мигала новогодними огнями. Команда заканчивала двигать стульями, рассаживаясь за столом. Не успел капитан начать торжественную речь, как двери салона распахнулись, в дверях появился взмыленный старпом, покрытый налетевшими снежинками. Он улыбался, и было отчего: из-за могучей спины выглядывала его жена Таня – молодая и красивая женщина. «Быстро к столу», – отреагировал капитан на их появление. Капитан произнес самую короткую в своей практике поздравительную речь, в этот момент куранты из телевизора начали свой отсчет. «Разлить шампанское», – подал неуставную команду капитан.
Еще через полчаса капитан наклонился к старпому и тихо сказал: «Николай Сергеевич, дайте команду подменить вахтенного у трапа, пусть погреется и поест, Новый год все же». Далее он еще раз, уже без тостов, поздравил весь экипаж и гостью с наступившим новым годом, вышел из-за стола и прошел к себе в каюту. После трех суток без сна – надо было и отдохнуть.
Успели.
Не так поняли
Как-то один из преподавателей курсового комбината при пароходстве, в котором в свое время приходилось много заниматься английским языком, сказал: «Смотрю я на вас, бедных, кто-то не успевает из вас жениться, а кто-то – развестись, постоянно вы куда-то торопитесь и, как правило, все же не успеваете». В его словах был заложен большой смысл: работать приходилось помногу, а дома бывать – редко.
Капитан Иван Петрович познакомился с ней еще перед прошлым контрактом. Длительная разлука дала возможность проверить себя, и от этого он был настроен очень решительно, сделал предложение и получил на то согласие.
На регистрацию брака со стороны жениха были приглашены самые близкие друзья – трое капитанов, оказавшихся в это время дома, с женами. Регистрацию можно было бы назвать «почти морской». Почему почти, потому что был приглашен еще один друг – одноклассник виновника торжества, товарищ по школьным годам, также с супругой. На торжественное мероприятие гости явились с чувством большой ответственности за участие в задуманном мероприятии, были при параде. Исключение составляло семейство школьного товарища, не имевшего никакого отношения к водному транспорту. Невеста, как требовала ситуация, была в свадебном платье, улыбалась на приветствия гостей.
«Семья – это союз двух любящих людей, и союз добровольный», – повествовала работник загса. Новобрачные уже подтвердили факт добровольного вступления в брак, как вдруг на пожелания работника загса расписываться аккуратно и не торопиться Иван Петрович неожиданно для всех произнес: «Не надо меня инструктировать, что я, в первый раз что ли документы подписываю?» Произнесенная фраза имела эффект разорвавшейся бомбы – вызвала бурю смеха у всех приглашенных. «Чего смеётесь, я этих коносаментов наподписывал миллион». – «А мы думали, что ты имеешь в виду совершенно другое», – отвечали друзья и продолжали не совсем понятное работнику загса веселье.
Реакция компании была вызвана одной очень «несущественной» деталью: дело в том, что Иван Петрович устраивал свою судьбу в третий раз. Больше всех смеялся его одноклассник Вовка, он был совершенно далек от коммерции и пароходов и не подозревал о существовании каких-то коносаментов и тем более о том, что их надо еще и подписывать.
Небольшое пояснение: коносамент является документом, на основе которого определяются взаимоотношения перевозчика и грузовладельца в процессе перевозки в международном морском торговом судоходстве. Документ подписывается капитаном при приеме груза к перевозке.
Друзья, изучайте коммерческую документацию.
Правильный выбор
Петька мечтал стать моряком и не просто моряком, а именно капитаном. Хотя он и сам точно не знал, почему это было ему нужно и какой причиной вызвано. В родне у него никого моряков не было, не было их и среди друзей родителей. И все же Петька поступил на факультет судовождения: учился в школе он неплохо. В конце августа получили учебники в институтской библиотеке. Их было много, но среди всех принесенных домой книг наибольшее впечатление произвел учебник английского языка для моряков, на котором были изображены парусное судно и большой судовой штурвал. Сразу в голове замерещились дальние страны, тяжелые штормовые переходы. Хотя Петька не совсем представлял, где все это должно происходить, но уже определенно ощущал на себе порывы штормового ветра и воображал то, как он героически преодолевает повседневные трудности морского плавания.
Но вот прошел первый месяц учебы, занятия велись по каким-то непонятным, неинтересным и безвкусным предметам, даже отдаленно, по его видению, не связанных с морем. Становилось скучно, а самое главное и самое плохое – появились сомнения. Правильно ли он сделал выбор, может, надо было пойти в строительный? Там хоть было понятно, что ждало его в будущем, пример отца стоял перед глазами. Закончился и второй месяц учебы, сомнения усилились. Не вызывал уже восторга и учебник по английскому языку. Молодая и красивая преподавательница пыталась всеми возможными средствами предотвратить пропуски занятий и невыполнение домашних заданий. Благодаря её требовательности пока это с трудом удавалось, но настроение почти постоянно было плохое.
И вдруг, сразу же после ноябрьских праздников, все резко изменилось. На первом курсе пронеслась весть, что четвертый курс прибыл с плавательской практики. Первую группу четверокурсников он увидел в большую перемену на лестничной площадке третьего этажа. Они стояли, а некоторые развязно сидели на подоконнике и небрежно вели разговоры об увиденном. Ребята были в форме: на них были надеты куртки темно-синего цвета с погонами и с блестящими пуговицами. Петька робко прошел мимо ребят и услышал ласкающие его уши слова: брашпиль, курс, отдать якорь, гирокомпас. А от слов Антверпен, Норчёпинг, Барселона слегка закружилась голова. Это было круто. Студенты четвертого курса показались Петьке настоящими морскими волками, ведь они прошли, как он уже успел узнать, вокруг Европы на учебном судне. Теперь Петька видел их постоянно: в студенческой столовой, в библиотеке, в коридорах. Они ему нравились своей основательностью и спокойствием.
А еще через три недели опять прошел слух, что с преддипломной практики начали возвращаться студенты-выпускники. Петька сразу смог их выделить среди всех студентов. Они были сама серьезность, не сидели на подоконниках лестничных пролетов и не вели разговоры о морской службе, а постоянно куда-то спешили: впереди были выпускные экзамены, им было нужно многое успеть сделать. Они тоже в большинстве были в форме, но носили её уже по-другому, как будто более уважительно. Как-то вечером Петька задержался в библиотеке и решил перекусить в ближайшей кафешке. Зайдя в неё, первое, что он увидел, так это стол, за которым сидели студенты-выпускники. Они были не одни, а с девчонками с экономического факультета. Он знал что они с экономического, так как смотрел их выступление на дне первокурсника. Один из них, увидев Петьку, сказал присутствующим: «Вот смотрите, еще один представитель нашего факультета. Эй, представитель, доживешь до шестого курса тоже будешь сидеть в кафе с такими красивыми девчонками». А затем обратился к своей подружке «Ленка, я правильно говорю?» На что та ему ответила: «Да, с такими красивыми и с такими же дурами, что с вами связались». Петьке даже стало обидно за такие слова в адрес ребят с шестого курса.
Возвращаясь домой на автобусе, Петька все думал, а зачем она так сказала – чем они им не угодили, ведь мы отличные ребята. Придя домой, он не удержался и решил уточнить у отца, почему девчонка так обидно высказалась в адрес ребят и получил разъяснение: «Хочешь быть моряком, тогда мотай на ус – это не обида, а сожаление: скоро твоих новоявленных знакомых разбросает по морям и океанам, а подружки остаются здесь». Вновь перед Петькой промчался порыв штормового ветра с запахом моря. «И все же не зря англичанка нас гоняет», – подумал Петька. Больше мысли о неправильном выборе его не посещали.
Таковы воспоминания капитана дальнего плавания, выпускника факультета судовождения. Было это в далекие семидесятые годы прошлого столетия и, как мне думается, вряд ли что-либо серьезно за это время изменилось. Надо об этом спросить нынешний первый курс.
Агент наврал
Судно отшвартовалось у причала и готовилось к выгрузке. Капитан поинтересовался у агента, а обращался ли кто из родственников экипажа с вопросом о времени постановки к причалу. На что агент спокойно ответил, что никто не обращался и что он вообще не знает, кто из родственников приехал к членам экипажа. Что же случилось? Ведь был договор о её приезде в этот раз. Капитан ждал жену в гости, но до сих пор от неё нет никакой информации. В голову лезли всякие мысли: что что-то случилось, может быть, сын Вовка заболел или теща подвернула ногу, а может быть на работе жены начальник опять встал в позу и не отпустил, как это было в прошлом году. Хотя она сказала, что с начальником уже договорено, что он её отпускает, но за это ей предстоит выполнить годовой отчет. Может быть, она сама больна? Быстрее бы комиссия закончила работу.