Десятки машин проходят через Ленинск. Город служит перевалочной базой для нефтяных промыслов «Андижан» и «Палванта́ш», которые находятся совсем рядом. С другого, соседнего промысла «Ходжиаба́д» идет газ на заводы и в дома Ферганы.
Ничему теперь люди не удивляются. Даже невиданной технике.
Небольшой кабинет. За пультом сидит только один человек — оператор. Ему подчиняются десятки скважин. Одно движение руки — и скважины начинают действовать. Пошла нефть.
— У него все как на ладони, — говорит Кадыр-ата. Старику не раз приходилось бывать на промыслах. — А ежели застопорится какая скважина, откажет давать нефть — приборы поднимут тревогу. Да и не только поднимут. Подскажут, в чем дело. Укажут на неисправность.
Изменился не только Ассаке. На маленькой станции Ванновской старые люди помнят лавчонку с темными пятнами на прилавке. Хозяин лавчонки призывно кричал:
— Керосин! Керосин!
Сейчас недалеко от станции серебрятся на солнце огромные цилиндры, переплетаются сотни труб, высятся корпуса. Это Ферганский нефтехимический комбинат. Целые составы цистерн с бензином и керосином уходят отсюда каждый день в различные уголки Средней Азии.
Жемчужина
Центр административного управления Ферганской области — Новый Маргилан основан в 1876 году… С 1907 года в честь первого губернатора именуется город Скобелев…
Три православные церкви, две гимназии, школа и два приходских училища.
Сильно развито шелководство в Ферганской области, так что, кроме удовлетворения местных потребностей, значительное количество шелка идет в Марсель.
Еще в Ташкенте Усман купил небольшой атлас (какой же ты путешественник без карты?!), но как-то забыл про него. И вот теперь, подъезжая к Фергане, где жил один из дедушкиных друзей, Усман вытащил атлас из чемодана. Нашел страницу с картой Ферганской области.
Вот река Сох. Сотни горных притоков спешат к ней со всех сторон. Рассказывают, что вода в них ледяная, прозрачная. Бежит она торопливо. Возмущенно рокочет, когда на пути встречает валуны и камни.
В нижней части Со́ха находится распределительный узел. Отсюда вода идет в долину уже по искусственным руслам — по каналам и арыкам, которые расположены в виде удивительно правильного веера. Это и есть знаменитый Сохский веер, созданный еще в древности. По этому вееру вода Соха вся до последней капли расходится на орошение.
Вода поит миллиарды кустиков хлопчатника, миллионы деревьев и виноградных лоз, бежит, сверкая на солнце, к бесчисленным огородам.
Фрукты Ферганы прославились на весь мир. Тут растут самые крупные персики, тонкая кожица которых еле сдерживает сок.
А кувинские гранаты, названные в честь одного из районов! Нужно иметь огромную ладонь, чтобы на ней уместился пунцовый плод.
В садах горят румянцем яблоки, отливают фиолетовым блеском сливы, золотятся груши.
Но одна река не смогла бы напоить всю долину. Через нее прошел Большой Ферганский канал.
В нем вода течет медленно, степенно. Она не бурлит, как в притоках Соха. Но здесь ее больше. По берегам канала, словно заглядывая в его воды, стоят деревья.
Прохладно у канала. Всегда, даже жарким летом, тут гуляет свежий ветерок.
Трудно с чем-нибудь сравнить Фергану! Оправдывает она свое название — жемчужина долины. Дороги здесь — как туннели: кроны деревьев образуют над ними плотный навес.
Но в центре долины осталось сухое, сожженное пятно. Еще недавно на арке одного из молодых совхозов красовался плакат: «Смерть пескам».
Этот плакат был сделан руками комсомольцев-новоселов, приехавших осваивать Центральную Фергану.
— Пески в Фергане? — удивился Усман.
Конечно, удивишься. Знаменитые сады — и пески? Совсем иначе смотрит на карту Кадыр-ата. Он знает давнюю историю ныне богатого края.
Огромной безжизненной степью когда-то лежала Фергана. Руки людей в течение нескольких веков сделали из нее сад. Только центральная часть долины — небольшой клочок земли — осталась неорошенной. Но и она скоро получит живительную влагу и расцветет.
Кадыр-ата и Усман вошли в дом.
— А! — воскликнул хозяин, увидев старого друга. — Значит, мое письмо получил? Ну спасибо, что не погнушался приглашением.
Друзья крепко обнялись.
— А ты знаешь, Кадыр, верно говорят, что радость одна не приходит…
Оказывается, утром к нему приехал сын.
— Беспокойный он у меня! — с трудом скрывая гордость, вздохнул старик. — Агроном…
Этим одним словом было сказано все. И то, что сын вечно занят, и то, что скоро начнется уборка хлопка. Ни минуты свободной. А он, его сын, все же нашел время навестить отца.
— Ну, я сейчас!.. — заторопился старик.
Конечно, будет готовить плов!
Котел стоит во дворе. Солидный, почерневший от времени и масла. Стоит, вмазанный в кирпичи.
Агроном помогает своему отцу, разжигает вначале несколько хворостинок, потом подбрасывает одно полешко, другое, третье… И забушевал под котлом огонь. Пытается вырваться оттуда, злится. А котел накаляется. Налили в него воду, и она вскоре закипела. Эту воду торопливо вычерпывают. Остается немного на донышке — не беда, выкипит. Теперь в котле ни пылинки не осталось.
— Отдыхай, отдыхай! — говорит агроному отец.
Старик нарезал баранье сало на доске мелкими кусочками и тут же смахнул белые кусочки в раскаленный котел. Зафыркали, подпрыгивая, съеживаясь, кусочки сала. Они тают на глазах.
Старик выбирает ложкой пожелтевшие шкварки, и в котле остается растопленный жир.
— Попробуй, попробуй! — предлагает старик Усману. — Только немного, а то плова не захочешь.
Шкварки нужно положить на кусочек лепешки. Посолить… Чудо!
В масло уже кидают кружева лука. Тонкие, тонкие колечки. Когда он подрумянится, бросят кусочки мяса, затем мелко нарезанную морковь. Старик стоит, помешивает ложкой. Уже можно попробовать кусочек. Мясо удивительно вкусное… В котел положили соль, перец, тмин и другие приправы.
Потом наливают воду. Она закипает, побуревшая, покрытая пузырьками.
Старик вынимает ложку, подставляет ладонь, и в нее падает тяжелая капля. Нет, она не обожжет… А вот попробовать нужно: достаточно ли соли, перца… Хорошо! Это видно по лицу старика. И в котел поверх всего кладут вымытый рис. Вода постепенно выпаривается, а когда совсем выкипит, можно огонь убавить и накрыть плов. Через несколько минут он будет готов…
В Ферганской долине живут настоящие мастера плова. Они знают десятки рецептов. И в каждом случае обязательно преподнесут гостям сюрприз: этот плов будет чем-нибудь отличаться от других.
После обеда Усман заглянул в путеводитель. Увидев старый справочник, агроном воскликнул:
— А ну те… ну те-ка! Что там о нашем крае?
— Больше всего о Маргилане, — ответил Усман.
— Да, наш сосед древнее, — согласился агроном.
Город шелка Маргилан находится в нескольких километрах от областного центра Ферганы.
Известен он давно. Уже в X веке Маргилан славился своими садами. В нем жило много ремесленников, изготовляющих шелковые ткани. Город пережил несколько опустошительных нашествий врагов.
Но проходили годы, и снова знаменитый шелк появлялся на базарах различных стран.
У Ферганы тоже интересная история.
— «Здесь живет военный губернатор и расположены все областные казенные учреждения», — прочитал вслух Усман и посмотрел на агронома.
Напишут же: «губернатор»… Усман и то знал, что давным-давно здесь и в кишлаках была высокая культура. В этих местах родился и рос Абду́л Абба́с Ферга́нский — величайший ученый, астроном и математик. Это его упоминает Данте в своей «Божественной комедии». Это он читал «Илиаду» на языке Гомера…
А путеводитель обращает особое внимание на такой факт, как «жил губернатор»!
Агроном пригласил Усмана проехать по городу.
— К ужину будем… — позвякивая ключом от машины, пообещал он отцу.
Через несколько минут они уже ехали по тенистым улицам. Агроном вел машину медленно, изредка кивал то в одну сторону, то в другую.
— Гостиница… Стадион… Парк… Педагогический институт.
В городе было много разных предприятий, которые напоминали, что Фергана находится в центре хлопководческих районов. Это химический завод минеральных удобрений, текстильные фабрики, масложировой комбинат. Комбинат выпускает и масло, и жир, и туалетное мыло. Все делается из хлопковых семян.
И шелуха идет в дело.
Из шелухи хлопковых семян получают технический спирт, делают пластмассы, которые не боятся никакого огня. Выпускают такой лак, что если покрыть им металлические предметы, то никакая ржавчина их не возьмет.
В городе текстильщиков агроном остановил машину.
Старожилы Ферганы помнят 1927 год. Он был особенным. В городе закладывали первую в Средней Азии текстильную фабрику.
Теперь это огромный комбинат.
Построен нефтехимический комбинат.
— Мы его еще успеем посмотреть, — сказал агроном. — А сейчас давай махнем в Маргилан! Согласен?
И машина помчалась по дороге, вдоль которой замелькали стройные ряды хлопчатника.
В Маргилане агроном остановил машину у дома, где жила семья художников. Особенных. Тех, что делают узоры на шелке.
— Здесь живут мои друзья, — сказал агроном. — Давно не бывал у них.
За чаем Усман услышал рассказ о знаменитом маргиланском шелке.
Этот шелк славился еще во времена античности. Его везли в Багда́д, Хораса́н, Византию, Египет.
— Называется он абровым, — сказала дочь хозяина, разливая чай. — Персидское слово «абр» означает «облако». Значит, абровый — облакоподобный. Красиво?
Оказывается, первые художники перенесли на ткань отражение в воде бегущих облаков во всем их разнообразии. Да и вообще в основе производства этой чудесной ткани лежит чудо самой природы.
Вы читали стихотворение Кудду́са Мухаммади́ «Шелкопряд»? Вот оно в переводе на русский язык Самуила Яковлевича Маршака: