Брат Дамас поселил Демокрита в небольшом домике на окраине города. Увлеченный размышлениями и научными трудами, он забросил хозяйство: пропал без присмотра виноградник и сад, усадьба поросла диким кустарником и чертополохом, на ней бродил скот. По законам страны это считалось преступлением.
Виновник лишался всех политических и гражданских прав и изгонялся из государства. Непроизводительная растрата наследства также считалась серьезным преступлением, которое служило основанием для обвинения нерадивого наследника в безумии. К тому же Демокрит часто высмеивал нравы своих сограждан, чем возбудил среди них недовольство. А так как сикофантом, или обвинителем, в Абдере мог выступать любой гражданин, то Демокрит вскоре был вызван в суд.
— Этот человек, сын Дамасиппа, поступил как вор, — говорил обвинитель. — Он унес из дому все ценности своей семьи и истратил их не с согражданами, не с вами, абдериты, а с чужестранцами. И ровно настолько мы стали беднее, насколько богаче стали чужеземцы, быть может, наши враги. Так что не только подобно вору поступил этот человек, но и подобно предателю, перебежавшему в стан врага с оружием, которое вручил ему родной город. Вот в чем тяжкая вина его, абдериты, вот в чем вина твоя, Демокрит.
Обвинение было не из редких. И прежде не раз случалось, что суд разбирал подобные дела. Но то были преступления, совершенные торговцами, владельцами земель, кораблей. А этот, Демокрит, говорят, занимался философией. Поэтому абдеритов, желавших попасть в здание суда, было в тот день больше, чем мест в зале.
Все с нетерпением ждали защитительной речи Демокрита, прослывшего среди своих друзей мудрым и многознающим. И вот он встал, обвел спокойным взором присутствующих.
— Да, я истратил большую часть наследства, оставленного мне отцом, путешествуя по Египту, Эфиопии, Вавилонии, Персии. И в этом я виновен, граждане Абдеры, — сказал Демокрит.
Гул разочарования пронесся по залу. Не этих слов ждали от Демокрита его соотечественники. Так мог сказать кто угодно. Но разве пристало мудрецу сдаваться без боя? Да и мудрец ли он после этого? Тот, кто признал себя виновным, — виновен, кто признал себя немудрым, — всегда был им. Абдериты, оставшиеся за стенами суда, стали смеяться над ним, искушенные же в судебных делах — называть глупцом.
— Но можно уйти с дротиком в стан врага, абдериты, а вернуться с мечом! — громко сказал Демокрит. — Метнувший дротик остается безоружным, но кто крепко держит в руке меч, тот непобедим.
И тогда стало тихо.
— Как летящую стрелу не остановить ни заклинаниями, ни золотом всего мира, так же не остановить, не преградить дорогу истине, ведущей нас к цели. Стрела движется силою, которую дала ей тетива, истина — знанием. Стрела повергает к нашим ногам врагов, истина — весь мир, абдериты! Ради этих знаний не жаль ни серебра, ни золота. Бояться же, что враги используют их против нас, совсем неразумно. Мои богатства рассеяны среди огромного мира. Взамен их я привез бесценный клад знаний.
И если вы собираетесь судить меня по справедливости, абдериты, то теперь вам надо оценить то, что я истратил, и то, что я приобрел, сравнить то и другое, посмотреть, какая чаша весов перетянет: та ли, на которой истраченные деньги и, стало быть, моя вина, или та, на которую я брошу приобретенные путем поисков и размышлений знания и, стало быть, мою заслугу перед вами. Если первая — назначьте наказание, если вторая — определите награду, ибо я беден.
— Это всего лишь красивые слова, — стали шуметь абдериты. — Все мы умеем ценить знания, но где те, которые привез нам Демокрит?
— Он может ввести всех в заблуждение, изложив лишь взгляды своего учителя Левкиппа!
Никто из присутствующих в зале не имел права прерывать вопросом или репликой речь Демокрита. Но этот запрет не распространялся на стоящих за окнами. И хотя их оттеснили подальше на площадь, они продолжали шуметь.
— Вы слышали, он обещает нам счастье! Уж не то ли счастье, которое проповедует афинянин Сократ, призывая всех к нищете? Скажи, Демокрит!
— Нет, я нашел, что человек должен жить в удовольствии, согласуясь с собственной природой. Наши чувства — лучшие советчики. Те из чувств, которые доставляют нам наслаждение, должны служить критерием добра. А те, что вызывают страдания, — критерием зла. Но следует отказываться от всякого наслаждения, которое неполезно. И если перейдешь меру в наслаждениях, то самое приятное станет неприятным. Я нашел, абдериты, что те, кто наподобие червей, ползающих в грязи, проводят жизнь в удовольствиях и роскоши, суть люди свиноподобные. Цель жизни — хорошее расположение духа. Оно достигается умеренностью в наслаждениях, умением владеть собой так, чтобы за удовольствиями не следовали с неизбежностью страдания. Нужно уметь быть счастливыми, абдериты! Уметь предупредить страдания разумным размышлением, изгонять страдания души, если они уж постигли нас, разумом. Меру знают разумные!
— А что будет потом с душой, Демокрит? — крикнул кто-то за окном.
— С душой ничего не будет. Она хоть и вечна, потому что принадлежит всему и существует вместе со всем, есть не более как совокупность атомов огня. И то, чему принадлежит больше души, — более живое, а то, в чем содержится меньше атомов огня, этих круглых, гладких и мелких неделимых частиц, — то менее живое. Человек отчасти состоит из атомов, которые он получает из воздуха вместе с дыханием. Они равномерно распределены в нем. И когда движутся Стройно, гармонично — человек мыслит. Когда мы теряем большую часть этих атомов, перестаем дышать, наступает то, что мы называем смертью. Атомы же рассеиваются, становятся достоянием других людей и вещей и не несут в себе никакого воспоминания о том человеке, в котором пребывали прежде.
Люди без помощи богов, абдериты, без помощи героев, а лишь с помощью своих рук, ума и сообразительности добиваются того, чего хотят. Нужда — вот подлинная учительница жизни. Да еще умение подражать животным. У паука мы научились ткацкому ремеслу, у ласточки — умению строить жилище, у соловья — искусству пения. Мы ни перед кем не ответственны из высших, ибо боги, превосходящие нас лишь силой, красотой и продолжительностью жизни, хоть и даруют нам многое, но не казнят.
— А боги — тоже из атомов? — спросил кто-то.
— Все состоит из атомов, которые в пустоте мира несутся во всех направлениях, сталкиваются в вихре и дают начало всему. Великая пустота и атомы — это крайние сущности. Из них все: и зеркало, и храм, и голубь, и человек, и все, чему есть название. И вот истина — все состоит из атомов и пустоты. А кто пытается, подобно Сократу, следовать за химерами, ничего не находит. И нет чуда, абдериты! Только трудами, знаниями и находчивостью могуч народ. А те, что темны, лишь прозябают в ожидании чуда. Идол чуда, идол случайности выдуман людьми лишь для того, чтобы прикрыть им свое невежество. Да и все сверхъестественное — из страха перед непонятным. Я же утверждаю, что всему есть причина.
— И тому, что лекарю Феодору орел сбросил на лысину черепаху? — крикнул кто-то.
— И тому, что лекарю Феодору орел сбросил на лысину черепаху, — ответил Демокрит, знавший Феодора. — Ведь орлы имеют обыкновение разбивать черепах о гладкие камни. Лысина Феодора могла показаться орлу таким камнем. Но почему в том месте оказался Феодор? Он искал там травы для своих лекарств. Действиям орла есть причина. Есть причина и действиям Феодора. И эти две причины сошлись с необходимостью. Но жив ли Феодор? — спросил Демокрит.
— Жив.
— Я кончаю свою защитительную речь. Из слов моих вы могли убедиться, что знания, добытые мной, избавляют нас от страха перед случайностями и чудесами. Они избавляют нашу душу от мук незнания истинных причин и сущностей всего происходящего и зримого.
В доказательство того, что я принес вам эти знания, отдаю на ваш суд мое произведение — результат долгих поисков и исследований, проведенных мною в других странах и здесь, на досуге. Вы найдете в нем новые сведения из математики, медицины, астрономии, из учений о прекрасном, справедливом и необходимом для государства. Я назвал мое сочинение «Великий Мирострой». Положите его на чашу весов, когда будете решать мою участь…
Историки свидетельствуют, что Демокрит был оправдан судом благодаря тому, что прочел перед судьями свою книгу «Великий Мирострой». Судьи пришли к заключению, что растраченное философом богатство искупается тем богатством, которое он приобрел для себя и для своих сограждан, изучая науки в других государствах.
КРОМЕ БОГА И ФИЛОСОФОВ(Сократ)
Сократ (469–399 гг. до н. э.) — древнегреческий философ-идеалист. Он родился в Афинах. Его отец Софроникс был скульптором, мать Фенарета — повивальной бабкой. Сократ, по свидетельству историков, сам изваял несколько статуй граций, которые были помещены в Афинский Акрополь. Он прослыл среди своих сограждан всесторонне образованным человеком и храбрым воином, участвовал в трех кампаниях Пелопоннесской войны. В разное время Сократ занимал в Афинах различные гражданские должности. Но главным и любимым его занятием были философские беседы, в которые он охотно вступал на улицах и площадях, в гимнасиях, где афиняне занимались спортом. На 70-м году жизни Сократ был привлечен к суду по обвинению в том, что не признавал богов, которых почитали афиняне, и развращал своими беседами молодежь. Он был признан виновным и приговорен к смертной казни.
Философских трудов Сократ не писал. О философии и жизни Сократа нам известно из сочинений его учеников — Платона и Ксенофонта.
Горькая усмешка не сходила с губ старого философа. Он-то знал истинную причину ненависти, которую возбудил в Мелете, и Аните, и Ликоне, предъявивших ему обвинение. Мелет — один из тех, кто считает себя мудрым и хочет учить других. Он обиделся из-за поэтов, своих друзей, таких же недалеких, как и ок. Анит обиделся из-за ремесленников, возомнивших себя способными управлять делами государства, а Ликон — из-за ораторов. Афинами должны управлять не поэты, ремесленники и торговцы, а избранные…