— Товарищи, победа! Только что получена телеграмма: наши броневики ворвались в Баку!..
А. НовицкийОН ПЕРВЫМ БРОСАЛСЯ В БОЙ
Был тяжелый 1919 год. На Северном Кавказе шли жестокие, продолжительные бои с Деникиным. Меньшевики и эсеры, проникшие в наши ряды, пытались разложить части 7-й Кавказской дивизии. Спекулируя на отсталых настроениях отдельных бойцов, они пытались сеять национальную рознь, панику. О происках врага стало известно члену Революционного военного совета XI армии Сергею Мироновичу Кирову. Поздно ночью он приехал к нам в дивизию. Я проводил его на квартиру командира бригады Сабельникова.
— Созовите совещание коммунистов да и партийцев из местного населения позовите обязательно! — приказал Сергей Миронович, выслушав подробный доклад о положении на фронте.
Когда партийцы собрались в штабе бригады, товарищ Киров сказал:
— Ставка меньшевистско-эсеровской кампании ясна. Сея национальную рознь, они хотят натравить население против нас, чтобы таким образом сделать невозможным продвижение красных в Дагестан и Грузию.
Он дал каждому коммунисту подробные указания, как бороться с провокационными действиями врага, как вести разъяснительную работу среди населения.
Рано утром товарищ Киров собрал на площади бойцов.
После митинга сами бойцы обнаружили в своей среде меньшевистских агентов — зажиточного казака Суракова и богатого скотовода Мала-Андзе, разжигавших национальную рознь среди бойцов.
Сергей Миронович в это время был на бронепоезде. К нему привели арестованных. Киров тут же вторично собрал митинг.
— Вот, — сказал он, показывая на врагов, — кто мешает нашему наступлению, кому выгодно сеять национальную вражду: кулачье, скотоводы, богачи.
Ночью был получен приказ о наступлении.
— Я буду находиться в авангарде с тридцать седьмым полком, — сказал Сергей Миронович.
Во время боя товарищ Киров находился на наблюдательном посту. Он заметил, что наши части, перешедшие в атаку, оказались отброшенными.
— Не отступать! — приказал Киров.
В сопровождении двух разводчиков поскакал он на левый фланг, где было заметно замешательство.
Личным геройским примером Киров сумел зажечь бойцов. Отступление было остановлено. В это время под ним была убита лошадь. Несмотря на сильный ушиб, полученный при падении, Киров продолжал оставаться на передовой линии, поспевая всюду, откуда грозила опасность. Через три-четыре часа наши части вступали во Владикавказ.
На площади освобожденного от белых города Киров собирает митинг и снова зовет к победе, к окончательному разгрому врага.
Н. СамурскийОТ ОБОРОНЫ К НАСТУПЛЕНИЮ
Киров приехал из Москвы в Астрахань в конце 1918 года, в тот момент, когда туда прибывали остатки XI армии.
Две трети красноармейцев были больны тифом, у большинства остальных, перенесших неимоверные тяготы отступления через безводные песчаные пустыни, господствовали демобилизационные настроения…
Над Астраханью нависали и с востока, и с юга, и с запада вражеские силы.
В самой Астрахани наше положение было очень непрочно. Белогвардейские организации вели подрывную работу. Профсоюзы в значительной мере находились под влиянием социал-предателей меньшевиков и эсеров.
Существовало три центра власти: губисполком, губвоенкомат и Реввоенсовет Кавказского фронта. Военные части не знали, кому подчиняться, а были и такие отряды, вроде анархически настроенных моряков, которые вообще не хотели никому подчиняться.
Киров ехал на Северный Кавказ. Но в Астрахани ему пришлось задержаться. На его долю выпало установить в этом городе твердый большевистский порядок. Киров был выдвинут председателем губревкома. Он уничтожает многовластие и организует Советскую власть. Затем он переходит в Реввоенсовет XI армии. Из разбитых, дезорганизованных отрядов создает он крепкую Красную Армию, которая сумела отразить все наступления белогвардейцев.
Он развертывает огромную агитационную и пропагандистскую работу в городе, в рабочих массах.
Сколько раз бывало, когда голод в Астрахани доводил рабочие массы до отчаяния, — одно выступление нашего Мироныча на рабочих собраниях сразу изменяло настроение, вновь зажигало энтузиазм.
Три восстания в Астрахани ставили под вопрос существование Советской власти, и эти три восстания были подавлены только благодаря ленинской тактике и безграничному умению Кирова влиять на массы. Вряд ли удержалась бы в то время Советская власть в Астрахани, если бы там не было Сергея Мироновича.
Прорыв фронта был предупрежден.
Руководя защитой Астрахани, Киров в то же время руководил всей подпольной революционной работой в Закавказье и на Северном Кавказе.
Киров подбирал и посылал туда работников, давал директивы, разрабатывал планы действий, снабжал средствами, организовывал переброску товарищей и денег через Каспийское море, находившееся тогда во власти белогвардейского флота.
Киров держал связь с Гикало, скрывавшимся в горах Чечни, с Бакинским крайкомом, с грузинскими подпольными организациями. Эту работу Киров связывал с работой политотдела XI армии, в котором он воспитывал политработников для Кавказа.
Отстояв Астрахань, создав в ней крепкую партийную организацию и твердую Советскую власть, Киров, как член Реввоенсовета XI армии, повел отряды этой армии весной 1920 года в наступление на Кавказ.
XI армия освободила Дагестан и Азербайджан от власти белогвардейцев и выбросила последних в Персию.
Кавказ, в частности Дагестан, никогда не забудет Кирова, руководившего всей подготовкой восстания против Деникина и освободившего Дагестан.
Никогда не забудут Кирова и трудящиеся массы Астрахани.
З. Г. ОрджоникидзеВНОВЬ НА КАВКАЗЕ
…В феврале 1920 года решением Центрального Комитета партии было создано Бюро по восстановлению Советской власти на Северном Кавказе. Председателем бюро Центральный Комитет назначил Серго Орджоникидзе, его заместителем — С. М. Кирова.
Сергей Миронович двигался на Северный Кавказ во главе героической XI армии. Он телеграфировал Ленину, что передовые части армии стоят уже на рубеже Терской области и скоро подадут свою братскую руку революционному Северному Кавказу. Наконец Киров прибыл в Ставрополь.
Серго сейчас же вызвал Сергея Мироновича к прямому проводу. Киров сообщил, что продвижение армии идет успешно, а сам он завтра думает выехать к нему.
Серго особенно волновала судьба Грозного: белогвардейцы перед своим уходом могли привести в негодность оборудование, поджечь нефтепромыслы, уничтожить имеющиеся запасы нефти, керосина и бензина. А ведь Советская страна остро нуждалась в нефти. Поэтому по прямому проводу он спрашивал Кирова:
— Взят ли Грозный? Кем взят Грозный? В каком состоянии промыслы и нефтяной запас?
Сергей Миронович своими ответами успокоил Серго:
— Грозный взят вчера частями Второго полка Красной Армии. Промыслы в исправности. Запасы нефти еще не выяснены, так как регулярной телеграфной связи с Грозным нет.
Учитывая острую нужду XI армии буквально во всем, от патронов до медикаментов, Серго сообщил Кирову, что он везет для XI армии пополнение, обмундирование, патроны, 200 миллионов рублей деньгами, медикаменты, литературу. Вместе с Серго в XI армию направляется десять политработников, присланных из Москвы.
В свою очередь Киров информировал:
— Пока я провожу следующую политику: во что бы то ни стало засеять как можно больше, не оставлять ничего пустующего в Ставропольской губернии… Думаю, что сейчас, когда наступила самая горячая пора сева, иной политики держаться нельзя.
Далее Киров сообщил, что после взятия Грозного имеется полная возможность быстро решить судьбу Владикавказа. В конце беседы он передал несколько слов, в которых сквозила дружеская забота о Серго.
— Быть может, — сказал он, — можно будет прихватить по пути машину. Обязательно возьмите, так как здесь на этот счет очень плохо… С нетерпением жду вашего приезда, а то замотался до последней степени.
Вскоре Серго встретился с Сергеем Мироновичем.
Теперь они вместе обсуждали все вопросы как военного, так и политического характера. А вопросов было много. На Северном Кавказе белогвардейцы вконец разрушили хозяйство края. Нужно было быстро и решительно устранить страшные последствия войны. Да и белогвардейцы еще не везде были ликвидированы.
Однажды в штабе фронта обсуждался вопрос об окончательной ликвидации контрреволюционных банд. Было решено, что XI армия двинется на Баку, а 1-я Конная — на Черноморское побережье.
Слово взял Сергей Миронович. Он просил пополнить XI армию, так как ее бойцы сильно истомились, переходя через астраханские степи.
Серго горячо поддержал просьбу Кирова, и XI армия получила нужные подкрепления.
Вместе с Кировым Серго направился на Северный Кавказ. Повсюду их встречали горцы-партизаны. С гор, из отдаленных аулов, спускались революционные ингуши, осетины и чеченцы, которые еще до прихода к ним частей Красной Армии вели героическую борьбу за Грозный и Владикавказ.
Серго и Киров написали письмо владикавказским товарищам:
«Примите наш сердечный привет и передайте владикавказцам, всем горцам, всему населению. Сами будем на днях.
31 марта мы приехали во Владикавказ.
Здесь после двухлетней разлуки Сергей Миронович встретился со своей женой, Марией Львовной, которая скрывалась в подполье и пережила все ужасы деникинского режима.
На следующий день мы выехали в Грозный. Там проходил съезд трудового парода Чечни.
Бурными приветствиями встретили чеченцы Орджоникидзе и Кирова.
Их приезд свидетельствовал на этот раз о полном и окончательном разгроме белогвардейщины, об избавлении от страшных лишений, которые принесли в горы контрреволюционные шайки разных генералов, стремившихся вновь поработить свободолюбивые народы Кавказа…