До Гангутского сражения шведский флот считался непобедимым. Корабли других стран боялись встречаться с ним в бою. Известие о его поражении удивило всех. За границей только и говорили о мужественных моряках России, о её флотоводцах. До Петра I у русских не было флота. И вот построены великолепные корабли: линейные, фрегаты, галеры… Обучены морскому делу офицеры и матросы.
Пройдёт совсем немного времени – и русский флот на Балтийском море станет самым сильным. Саму Россию в те годы сравнивали с кораблём, который неудержимо движется под всеми парусами в громе пушечных салютов, с вымпелами и флагами, реющими на ветру.
Город Петербург с нетерпением ждал победителей. Все дома были украшены цветами, лентами, флагами. Горожане надели праздничные одежды, толпами вышли на набережную Невы. Самые нетерпеливые на шлюпках, ботах, яхтах, на простых лодках отправились встречать галеры и пленённые шведские корабли в залив.
И вот показались три русские галеры. За ними шли – со спущенными шведскими флагами и поднятыми над ними русскими флагами – сначала три шхербота, затем шесть галер и, наконец, фрегат «Элефант». За фрегатом шла галера Петра, на которой он был в Гангутском сражении. Заканчивали строй ещё две русские галеры.
Лодки, яхты, боты, встречавшие моряков, ударили из своих маленьких салютных пушечек. Раздалась стрельба на набережной. Люди кричали «ура!». Заглушив все праздничные звуки, загремели большие пушки крепостей – Адмиралтейской и Петропавловской.
Пленённые корабли поставили на Неве в том же порядке, как стояли они в бою с русскими галерами. И празднество продолжилось на берегу. Шествие открыл отряд русской гвардии. За ним несли опущенные к земле шестьдесят шведских знамён и везли пушки, отбитые у неприятеля в боях на суше. Затем маршировал отряд пехоты, отличившийся у Гангута. А за ним шли пятьсот шведов, взятых в плен в морском сражении. Замыкал шествие ещё один отряд гвардии. Во главе его был Пётр.
Наши войска и пленные проходили под высокой, искусно украшенной аркой. На ней был нарисован орёл, державший в когтях слона. Орёл, как известно, изображался на гербе российского государства, а «Слоном» назывался шведский фрегат. Под рисунком было написано: «Орёл не мух ловит». В память о победе отчеканили медали: золотые – для командиров, серебряные – для всех солдат и матросов, участвовавших в сражении. Их носили на цепочке, надевая на шею. На одной стороне медали был изображён Пётр I, на другой – бой с кораблями шведов.
У русского флота было много блестящих побед на многих морях. Но особо мы помним победу в Гангутском сражении. Потому что она была первой.
Адмирал Ушаков
Почти все знаменитые русские адмиралы родились не у моря, а вдали от него, в самой середине России. Сеня́вин Дмитрий Николаевич родом из калужского края, Лазарев Михаил Петрович – владимирский, Нахимов Павел Степанович – смоленский, Ушаков Фёдор Фёдорович – ярославский. В юности будущих адмиралов окружали дремучие леса и тихие поля. Но мальчики росли с мечтой о море. В дни войны по морю может подойти к любимой Родине враг. Кто остановит его? Кто без страха поведёт в бой российские корабли? Конечно же сыны России. Вот и мечтали мальчики о службе на эскадрах[9].
Чтобы стать защитником Родины, одного желания мало. Нужно ещё умение. Будущие адмиралы подростками поступали в морское училище. Там они учили математику: без неё не построишь корабль, не выстрелишь метко из пушки. Учили астрономию и географию: без них заблудишься в океане, не найдёшь дорогу в дальние страны. Множество новых слов нужно было знать мальчикам, морской язык – особый язык. Бом-кливер. Фор-стеньга-стаксель. Грот-бом-брамсель. Это названия парусов корабля. На флоте даже привычное называется иначе: комната – каюта, скамейка – банка, дежурство – вахта… Будущие адмиралы учились не только в классах на берегу, но и на кораблях в далёких походах. Получая первое офицерское звание, они уже хорошо знали морское дело и сами могли учить матросов.
Фёдор Фёдорович Ушаков после учения плавал на разных кораблях во многих морях. Он отлично знал своё дело. Храброго и распорядительного офицера назначили командиром царской яхты. Плавать на яхте было безопасно, ведь царскую семью не катали по бурному морю. За такую службу давали высокие чины и большие награды. Но молодой офицер отказался от должности царского слуги. Он добился, чтобы его вернули на военный корабль – к тревогам и опасностям, к тяжёлому труду. Там он мог служить всей России.
Ушаков будет командовать русским флотом на Чёрном море, вместе с матросами одержит для Родины много побед.
Было это два с лишним века назад, в 1787 году. Правитель Турции, султан, потребовал, чтобы Россия отказалась от присоединённого к ней Крыма и перестала защищать от турок Грузию. Россия не стала выполнять эти требования. И Турция начала войну.
В те времена Османская империя имела огромную армию и сильный военный флот. Она захватила многие соседние страны. Под её игом страдали болгары, греки, валахи[10], сербы, армяне, арабы… Турецкие войска постоянно нападали на молдаван, украинцев, венгров, поляков, австрийцев. Поэтому многие народы желали русским победы в начавшейся войне.
Русские солдаты под командованием Александра Васильевича Суворова разгромили огромное турецкое войско у реки Рымник[11], взяли неприступную турецкую крепость Измаил[12]. Но султан не хотел говорить о мире. Потеряв сухопутную армию – пехоту и конницу, он ещё надеялся на свой военный флот. О такой надежде султана знало русское командование. Оно поручило адмиралу Фёдору Фёдоровичу Ушакову найти в Чёрном море турецкий флот и уничтожить его.
«Чёрное море велико. Где искать вражеские корабли? Близится осень. Тогда начнутся бури, ураганные ветры. Кораблю в штормовую погоду плавать трудно или совсем невозможно. Значит, надо сразиться с врагом до осени, иначе война затянется на долгое время» – так думал адмирал Ушаков, глядя на морскую равнину. Адмирал знал: турецкий флот гораздо больше русского. Им командуют Гуссейн и Саид-Али. Гуссейн – капудан-паша́ – главнокомандующий всеми военно-морскими силами Турции, опытный флотоводец. Ещё опытнее адмирал Саид-Али. У него много побед над адмиралами разных стран, недаром его зовут «грозой морей». Уходя с эскадрой из Стамбула, турецкой столицы, Саид-Али обещал султану, что возьмёт в плен Ушакова, посадит русского адмирала в железную клетку и привезёт ему в подарок.
«Да, сражение будет жестокое», – думал Ушаков и всё смотрел в подзорную трубу. Но море было чистое. Только русские корабли плывут, распустив паруса, как стая белых птиц. Грозные птицы: шестнадцать линейных кораблей, два фрегата и двадцать один меньший корабль. С каждого борта эскадры глядят в море по четыреста девяносто девять пушек. А всего пушек – девятьсот девяносто восемь…
Русская эскадра ищет противника. Ну а мы в это время посмотрим военный театр. Он со всем не похож на театр, в котором играют и поют артисты. Это местность, где передвигаются войска, корабли и проходят сражения.
Положим перед собой правую руку, ладонью вверх. Ладонь будет обозначать Чёрное море. Оно примерно такой же формы.
У края ладони, где большой палец, – берега России. У края ладони, где мизинец, – берега Турции. А где Грузия, от защиты которой турки велят русским отказаться? Грузия там, где обшлаг рукава.
Чтобы представить, где на Чёрном море Крым, согнём большой палец – получится Крымский полуостров. Он далеко вдаётся в море. На кончике ногтя большого пальца будет Севастополь – основная стоянка русского флота. Из Севастополя и вышла на поиски врага эскадра Ушакова.
Это ещё не всё, что нужно знать о театре русско-турецкой войны 1787–1791 годов.
Пойдём дальше. Город Стамбул, в котором султан ждёт, когда привезут ему в железной клетке Ушакова, – у кончика мизинца.
Крепость Измаил, которую взяли войска Суворова, будет находиться у кончика указательного пальца.
Берег между Измаилом и Стамбулом при надлежит Турции. Живут там болгары и валахи. Правильнее сказать, что берег – от кончика указательного пальца до кончика мизинца – принадлежит болгарам и валахам, но захвачен турками.
На этом берегу есть мыс. Он называется Калиа́крия. Корабли капудан-паши и адмирала Саида-Али, выйдя из Стамбула, шли на север вдоль болгарского берега. У мыса Калиакрия эскадра противника остановилась для отдыха. Часть моряков сошла на берег, часть осталась на кораблях.
31 июля 1791 года русская эскадра тоже подошла к болгарскому берегу. Она шла вдоль этого берега на юг – тоже к мысу Калиакрия. Вот-вот адмирал Ушаков встретится с кораблями противника.
Русские матросы-сигнальщики сразу с нескольких кораблей увидели неприятеля. Турецкие корабли стояли у берега, нацелив пушки в сторону моря. На берегу – артиллерийские батареи. Число турецких кораблей было велико: восемнадцать линейных, семнадцать фрегатов и сорок три лёгких корабля. Всего – семьдесят восемь. Против тридцати девяти русских. Ровно вдвое больше. На каждый корабль Ушакова – два корабля противника. На каждую русскую пушку – две турецкие.
Что делать? Наконец-то враг найден. Если победить его, закончится война. Но очень уж неравные силы… И ветер дует от берега в сторону моря. Русским кораблям, чтобы атаковать турецкие, пришлось бы идти против ветра, что очень сложно. Корабли будут идти медленно. Их совсем нетрудно расстрелять из пушек…
Тем-то и был славен адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков, что умел побеждать с меньшим числом кораблей. Он побеждал, как говорил Суворов, «не числом, а умением».
Не медля ни минуты, Ушаков повёл свою эскадру в узкую полосу воды между берегом и турецкими кораблями. Капудан-паша Гуссейн и адмирал Саид-Али не ожидали такого. Никогда ещё ни один флотоводец не поступал подобным образом. Корабли русского адмирала «выиграли ветер», теперь ветер для русских стал попутным.