Рассказы о великих днях
Много произведений советской литературы и искусства посвящено славной истории нашего социалистического государства.
Эти произведения рассказывают о победе Великой Октябрьской социалистической революции, о гражданской войне, рассказывают о героях труда первых сталинских пятилеток, о Великой Отечественной войне, о том, как наш советский народ строит коммунизм.
К числу таких произведений относятся известные историко-революционные фильмы «Великое зарево» (сценарий Г. Цагарели и М. Чиаурели) и «Клятва» (сценарий П. Павленко и М. Чиаурели).
Эпизоды из этих фильмов и легли в основу книги «Рассказы о великих днях».
Эти рассказы образно раскрывают перед юным читателем отдельные страницы героической борьбы советского народа под руководством партии большевиков и великих вождей трудящихся — Ленина и Сталина.
Великое зарево
Правда
Это было в 1917 году в Ленинграде, который тогда ещё назывался Петроградом.
Жарким июньским утром шли по широким улицам столицы четыре солдата и с ними сестра милосердия.
Солдаты, часто сменяясь, несли по очереди тяжёлый мешок.
Лица у всех загорелые, гимнастёрки линялые, сапоги сбитые. У каждого солдата за спиной винтовка, а у сестры на широком ремне — сумка с красным крестом.
Они приехали в Петроград с фронта, делегатами от своего полка, с важным поручением в газету «Правда».
— Вот в этом доме, товарищи, наша типография, — сказала сестра.
Солдаты с уважением поглядели на дом, где печатается их газета: правдивая, смелая, беспощадная к врагам, чуткая к народному горю. Недаром большевики назвали её «Правда».
Из подъезда типографии то и дело выбегали, мальчишки-газетчики, из ворот выезжали подводы, фронтовые фургоны, доверху гружённые кипами только что напечатанных газет.
Делегаты вошли в здание. Впереди шла сестра милосердия. Её звали Светланой Авдеевой. За ней — Ершов, председатель полкового комитета, грузин Георгий и сибиряк Щербатов. Замыкал шествие украинец Панасюк с мешком на плече.
В редакции сидели за столами сотрудники и готовили очередной номер газеты. Они читали и поправляли статьи и заметки, разбирали полученную почту — целую груду телеграмм и писем, присланных в «Правду» со всех концов России. Сотрудники отбирали всё, что могло пойти в завтрашний номер, и немедленно отправляли в типографию. А оттуда им приносили гранки — узенькие полоски бумаги с набранной статьёй, заметкой или сообщением. Гранки были ещё мокрые, и от них пахло краской. Сотрудники внимательно сверяли гранки с рукописью и после этого сдавали их секретарю редакции.
Авдеева повела делегатов прямо к главному редактору. В проходной комнате, ведущей в его кабинет, сидела пожилая женщина со строгим утомлённым лицом и печатала на пишущей машинке. Солдаты остановились в дверях, а Светлана подошла к ней:
— Здравствуйте, Анна Алексеевна!
Женщина обрадовалась:
— Авдеева?! Приехала!
Светлана Авдеева уже давно работала в «Правде». Она доставляла на фронт газету. Это было трудное и опасное дело. И всякий раз, когда она благополучно возвращалась из своих поездок, все в редакции очень радовались.
Поздоровавшись с Авдеевой, Анна Алексеевна обратилась к делегатам:
— Вы что, товарищи? Материал привезли?
Она привыкла, что ей все приносят статьи, и называла их по-газетному — материалом. Солдаты не поняли, о каком материале идёт речь. А Панасюк решил, что она имеет в виду то, что находится в его мешке, и бодро, по-солдатски доложил:
— Так точно: материал!
— Ну-ка, давайте! — строго сказала Анна Алексеевна.
Панасюк наклонился и, с трудом подняв с пола туго набитый, тяжёлый мешок, поставил его на стол перед секретарём редакции.
— Ось, пуда три наберётся, — сообщил он с удовлетворением.
И тут настала очередь удивляться всегда невозмутимой Анне Алексеевне. Она впервые видела, чтобы газетный материал привозили в мешке и чтобы он был таким тяжёлым.
Ершов остановил Панасюка, уже собравшегося развязать мешок, и как руководитель делегации обратился к секретарю:
— Нам бы главного повидать…
— Редактора?
— Да, — подтвердил Ершов.
— Он сейчас придёт… — И она показала на открытую дверь, ведущую в кабинет редактора.
— Ну, добре! — произнёс Панасюк и заглянул в кабинет.
Он увидел не очень большую комнату, портрет Карла Маркса на стене. На письменном столе — справа и слева — аккуратно сложенные стопки книг.
Ждать делегатам пришлось недолго. В глубине кабинета открылась дверь, и вошёл главный редактор газеты «Правда».
Это был товарищ Сталин.
Авдеева подошла к открытой двери кабинета и поздоровалась:
— Здравствуйте, товарищ Сталин!
— А, здравствуй, хозяйка, — ласково ответил Иосиф Виссарионович. — Приехала?
— Да.
— Отлично!
Светлану Авдееву прозвали «хозяйкой» за её постоянную заботливую хлопотливость. Светлана показала на делегатов:
— Вот товарищи с фронта…
Товарищ Сталин приветливо поглядел на делегатов:
— Здравствуйте, товарищи! Заходите.
Ершов смотрел на Сталина и волновался: узнает его Сталин или не узнает?
Много лет назад товарищ Сталин организовал у них на заводе подпольный большевистский кружок и проводил занятия с молодыми рабочими. Среди них был и Ершов.
Но Ершов зря волновался. Сталин узнал в обросшем бородой солдате своего ученика и верного товарища по подпольной работе. Узнал и обрадовался:
— Ершов!
Они крепко пожали друг другу руки.
Затем Ершов представил Панасюка, который уже успел втащить свой тяжёлый мешок:
— А это наш Панасюк!
— Це я, — подтвердил Панасюк.
Сталин поздоровался с ним и с остальными делегатами.
В комнату вошёл сотрудник редакции; он принёс гранки очень важной статьи.
— Вы присаживайтесь, товарищи, я сейчас… — сказал Сталин и склонился над гранками.
Иосиф Виссарионович внимательно прочитал статью, задумался, закурил свою трубку и снова стал перечитывать.
— Это передовая Владимира Ильича, — обратился Сталин к сотруднику редакции. — По-моему, вы здесь пропустили целую фразу.
— Нет, нет, не может быть, — заволновался сотрудник.
— Давайте всё-таки обратимся к рукописи, — спокойно предложил Сталин.
Он открыл ящик своего стола и достал рукопись ленинской статьи. Сверив её с гранками, Иосиф Виссарионович с упрёком произнёс:
— Я же вам сказал, видите… — И он карандашом подчеркнул пропущенную фразу.
— Да смысл тот же… — попытался оправдаться сотрудник.
— Федот, да не тот! — резко прервал его Сталин. — Вообще давайте не будем править Ленина. — Сталин не повысил голоса, но каждое слово звучало твёрдо и непререкаемо: — Пока партия доверяет мне службу в «Правде», Ленина искажать, знаете, никому не удастся… Не выйдет.
Сотруднику стало так стыдно, что он покраснел. А товарищ Сталин, видя, что сотрудник понял свою ошибку, отдал ему гранки, рукопись и сказал:
— Ну, возьмите, поработайте…
Как только сотрудник вышел, товарищ Сталин обратился к делегатам:
— Рассказывайте, товарищи, как на фронте, по каким делам приехали?
Ершов и Панасюк молча переглянулись, молча взяли тяжёлый мешок, развязали, подняли над рабочим столом товарища Сталина, перевернули — из мешка со звоном посыпались на стол солдатские серебряные георгиевские кресты и медали.
— Кому такая награда? — с шутливым недоумением спросил Иосиф Виссарионович.
— Зараз доложу, — ответил Панасюк.
Он достал из кармана гимнастёрки вчетверо сложенный лист бумаги, развернул и торжественным голосом принялся читать:
Тебе, борцу с гнетущей тьмой,
Привет горячий от души!
Всегда идём мы за тобой
И шлём последние гроши.
— Це стихи! — поспешил объяснить Панасюк.
— Вижу, — улыбнулся Сталин. — Мы их обязательно напечатаем в нашей газете, обязательно!
Панасюк с гордостью поглядел на товарищей: можно было подумать, что он сам — автор прочитанных стихов. А Ершов рассказал, как солдаты, узнав, что «Правде» нужны средства, решили отдать единственно ценное, что было у них, — свои боевые награды.
— Солдаты всего нашего фронта, — краснея от волнения, сказал Георгий, — просили передать горячий привет «Правде».
— Это хорошо, товарищи, что вы свою газету не забываете, — одобрил Сталин.
Хитро подмигивая, Панасюк вмешался в разговор:
— Наши хлопцы на всём фронте так сказали: «Везите этот мешок до той до «Правды», а назад в том мешке привезите нам мир…» Ось воно як!
— Хай буде так, — улыбнулся Сталин.
Делегаты рассмеялись, а Панасюк громче всех. Ему очень понравилось, что товарищ Сталин ответил по-украински.
— Поближе садитесь, товарищи, поближе, — пригласил делегатов Иосиф Виссарионович.
Сам он присел на ручку кресла, и началась беседа. Сталин объяснил делегатам, что причина нынешних бедствий и в тылу и на фронте заключается в том, что после Февральской революции власть осталась в руках помещиков и капиталистов.
— Так надо их гнать скорее! — горячился Панасюк.
— Правильно, — согласился Сталин. — То, что не было сделано в феврале, когда скинули царя, то должно быть сделано, когда к власти придут большевики…
Затаив дыхание, слушали делегаты Сталина.
Узнав, что товарищ Сталин беседует с фронтовиками, пришли сотрудники редакции. Стоя в дверях, они слушали, стараясь не пропустить ни одного слова.
— Большевики предложат всем воюющим народам справедливый мир, — говорил Сталин, — обязательно предложат.
Панасюк опять не выдержал:
— Я вам так скажу: идите швыдче и робите, а мы все вам поможемо. Так и скажите товарищу Ленину.
— Но почему вам самим не сказать об этом товарищу Ленину? — спросил его Сталин.
— А товарища Ленина можно видеть?