В статье кандидата биологических наук М. Н. Сотской «Некоторые аспекты изучения поведения собак»[21] отмечается, что можно выделить три основных элементарных типа поведенческих актов собак: 1) инстинкты; 2) акты поведения, формирующиеся на основе обучения; 3) элементарная рассудочная деятельность.
Говоря о рассудочной деятельности животных, автор статьи описывает отношения к этому Л. В. Крушинского: «Он полагает, что наиболее характерное свойство элементарной рассудочной деятельности животных — это их способность улавливать простейшие законы, которые связывают предметы и явления окружающей среды, и возможность использования этих законов при поведении в новых ситуациях. В этом, что животное сразу, без специального обучения, может принять правильное решение, и заключается уникальная особенность рассудочной деятельности как приспособительного механизма в многообразных, постоянно меняющихся условиях окружающей среды. Этот способ приспособления организма в среде возможен только у животных с хорошо развитой нервной системой».
Говоря об элементарной рассудочной деятельности животных, нельзя забывать и о том, что она качественно отличается от человеческого мышления. Надо помнить, и практика подтверждает это, что люди склонны часто переоценивать способности своих любимцев и приписывают им не существующие на самом деле способности. Поэтому нужно с большой осторожностью подходить к рассказам очевидцев о том или другом поступке их любимцев.
Что же касается поведения Севера, то хотелось бы сослаться на Л. В. Крушинского, который пишет: «Ни в какой мере не отрицая роли предшествующего жизненного опыта в процессе мышления, мы, тем не менее, считаем, что рассудочная деятельность не исчерпывает рекомбинацией только тех условных рефлексов и других форм познания, которые были приобретены в процессе индивидуальной жизни.
Характерной особенностью мышления является решение новых задач, возникающих в новых, незнакомых ситуациях. При этом из арсенала памяти, несомненно, могут извлекаться воспоминания о ситуациях, аналогичных тем, с которыми организм сталкивался в своей индивидуальной жизни. Это, конечно, может помочь решению новой задачи. Но этим не исчерпывается процесс мышления.
Мы полагаем, что решение новых задач осуществляется на эвристическом уровне функционирования мозга. Использование познаний, приобретенных в прошлом, иногда облегчает решение задачи»[22].
Таким образом, исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод: Север «используя все, чему его научили ранее», включая рассудочную деятельность, мышление, вступил в борьбу за защиту своего хозяина и своим телом и жизнью спас положение. Тем самым способствовал выполнению поставленной задачи.
Как подчеркивал Л. В. Крушинский, рассудочная деятельность животного «это форма адаптивного поведения может осуществляться при первой встрече организма с необычной ситуацией, создавшейся в среде его обитания.
В том, что животное сразу, без специального обучения, может принять решение к адекватному выполнению поведенческого акта, и заключается уникальная особенность рассудочной деятельности как приспособительного механизма в многообразных, постоянно меняющихся условиях окружающей среды». Вместе с тем он отмечает: «Рассудочная деятельность… в своем формировании и выражении находится в тесном взаимодействии с другими функциями организма. В конечного счете, выполнение любого поведенческого акта происходит по взаимодействующей нескольких функциональных систем мозга. Основой, на которой осуществляется выполнение любого такого акта, служат инстинкты и эмоции. Они порождают животное к выполнению биологически целесообразного акта при действии определенных, часто специфических раздражителей». По словам Л. В. Крушинского, помимо инстинктов и эмоций организм животного (собаки) обладает замечательными механизмами, которые представляют различные формы обучения и служат причиной действий организма в среде обитания. Именно при формировании поведенческого акта животного действуют инстинкты, эмоции, условные рефлексы и рассудочная деятельность.
Несмотря на то что Ч. Дарвин, П. А. Кропоткин (1922), А. Н. Северцов (1922), А. В. Крушинский (1977) не только поставили вопрос о роли рассудочной деятельности, но и дали принципиальный ответ, тем не менее необходимость его дальнейшего изучения в свете современных эволюционно-генетических представлений и изучения у животных сохраняется.
Рассматривая действия восточноевропейской овчарки по кличке Север перед лицом опасности с точки зрения научных исследований Л. В. Крушинского, а именно о значении врожденных и индивидуально приобретенных признаков в поведении Севера, можно прийти к выводу, что нет чисто врожденных и чисто приобретенных реакций поведения. Формирование каждой реакции осуществляется, отмечает Л. В. Крушинский, в результате тесного взаимодействия внешних и внутренних факторов. Поведенческие акты собаки реализуются в соответствии с врожденными возможностями организма, в свою очередь, наследственная реализация поведения происходит в соответствии с внешними условиями.
В заключение надо отметить, что в годы Великой Отечественной войны на ее фронтах от Баренцева до Черного моря рядом с солдатами воевали те, кого мы называем нашими меньшими братьями. Они не получали ни орденов, ни званий. Они совершали подвиги, не зная этого, они делали то, чему их научил человек, и гибли как люди: собаки связи, собаки-истребители танков, собаки ездово-санитарной службы, собаки минно-розыскной службы. А это — 68 тысяч участников войны.
С их помощью в годы войны сформировано и отправлено на фронт 233 подразделения и части военного собаководства, а именно 2 отдельных полка спецслужб, 24 отдельных батальона, 55 отдельных отрядов, 33 отдельные роты и 106 отдельных взводов.
С помощью военных собак уничтожено 304 танка, вывезено с поля боя более 700 тысяч раненых, обезврежено более 4 миллионов мин, разминировано и тем спасено 303 крупных города, доставлено более 200 тысяч донесений и многое другое.
И как заслуженная награда — участие в Параде Победы 24 июня 1945 года двух батальонов собак минно-розыскной службы.
Джек и Фрося
Собаки минно-розыскной службы появились уже в годы Великой Отечественной войны и стали новым, на тот период эффективным и довольно оригинальным средством для обнаружения как мин, так и других взрывчатых устройств. Именно в годы войны данная служба была впервые использована в военном деле, и приоритет в этом принадлежит коллективу Центральной военно-технической школы дрессировщиков Красной армии. Работа по разыскиванию и обезвреживанию отдельных мин и целых минных полей — одна из самых рискованных. Недаром немецкое командование, как правило, использовало для этих целей наших военнопленных и гражданское население временно оккупированных районов.
И вот на этот опаснейший плацдарм войны изобретательская мысль выдвинула собаку, используя в первую очередь ее великолепное чутье. Как рассказывал начальник Центральной школы генерал-майор Г. П. Медведев, после посещения финского фронта он убедился в огромной роли, которую в современной войне играют мины, и пришел к мысли об использовании собак для их розыска. Школа могла освоить эту задачу, так как у нее уже был опыт использования чутья собаки для обнаружения заражения газами.
Положив в вещевой мешок несколько мин финского и европейского производства, Г. П. Медведев привез их в Центральную школу и поручил В. Г. Голубеву и А. П. Орлову начать подготовку собак-миноискателей. Для опытных работ было отобрано несколько собак с кличками Рекс, Гарри, Джульбарс, Индус, Тарзан, Каро, Джин, Авгур, Джек, все — породы немецкая овчарка. Кроме того, в работе приняла участие личная собака капитана В. Г. Голубева — эрдельтерьер Лор.
Уже в феврале 1940 года опытная группа собак под руководством капитана В. Г. Голубева приступила к работе. Из 11 четвероногих помощников две — немецкая овчарка по кличке Каро и эрдельтерьер Лор — за сравнительно короткий промежуток времени показали хорошие результаты. Обе собаки разыскивали мины как в металлической, так и в деревянной оболочках под слоем снега толщиной в 10 см и с давностью установки мин до 10 дней.
Проведенная 21 сентября 1940 года проверка принципиально разрешала вопрос возможного использования собак-миноискателей как совершенно нового и оригинального средства для обнаружения мин. Особенно ценным оказалось то, что собаки с успехом обнаруживали мины и в неметаллических оболочках, восполняя этим недостаток штатных миноискателей.
Была разработана методика дрессировки собак для розыска противотанковых мин. В ней давалась целевая установка, что необходимо использовать «присущие собакам естественный поиск и схватывание предметов, а также отличное чутье, подготовить собак для розыска противотанковых мин». Далее раскрывались специальные приемы обучения собак.
18 декабря 1940 года состоялись испытания собак миннорозыскной службы на Нахабинском полигоне, на котором присутствовал маршал Советского Союза С. К. Тимошенко. Этот день стал знаковым для военных собаководов: решалась судьба нового вида применения военной собаки. Руководство Наркомата обороны СССР было ознакомлено с работой военных собак по розыску мин. Написав «военных собак», я несколько преувеличил, ибо на показе единственным действующим лицом был только эрдельтерьер Лор, принадлежавший майору В. Г. Голубеву. На специально отведенной площадке для показа, на расстоянии 50–60 см друг от друга были заложены мины различных систем на глубину 20 см (латвийские, эстонские, финские и советские). И вот, ко всеобщему удовлетворению, тщательно принюхиваясь и легко перебегая с места на место, Лор отыскал шесть мин. Это был класс работы, открывший блестящие перспективы для новой службы военных собак.
Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко дал высокую оценку работы собаки-миноискателя. Новый вид применения военной собаки — «минно-розыскная служба» — получил официальное признание. Но, к сожалению, на некоторое время это новое дело по не зависящим от Центральной школы причинам заглохло, но грохот пушек и взрывы мин на нашем фронте снова вызвали к жизни эту новую службу.