вал: «Товарищи бойцы! Я – маршал Ворошилов, вперед на врага!» С трудом охране удалось охладить пыл маршала.
К концу войны Ворошилов военными вопросами практически не занимался, Сталин полностью отстранил его от организации каких-либо боевых операций. Зато он поручил ему курировать культуру. В частности, Климент Ефремович лично участвовал в обсуждении проектов нового советского гимна в 1943 году, давая ценные указания авторам. «Однажды Ворошилов приглашает нас с Регистаном в Кремль и сообщает: ”Товарищ Сталин обратил внимание на ваш текст, будем работать с вами”», – писал Сергей Михалков в 1988 году.
Авторы работали над гимном в Кремле, в специально выделенном им для этого кабинете. Рядом с кабинетом маршала, который при этом присутствовал. Однажды, когда работа уже подходила к концу, Ворошилова особенно рассмешила не вполне удачно построенная фраза гимна: «Фашистские полчища мы побеждали. Мы били, мы бьем их и будем их бить». Оказывается, «мы бьем их» при чтении слышится как «еб…их». Ворошилов долго смеялся.
Маршал разбирался не только в поэзии, но и в живописи. В Государственном архиве социально-политической истории хранятся по сей день рисунки из коллекции Ворошилова. Эти графические наброски Климент Ефремович в буквальном смысле собирал со столов после многочасовых заседаний Совнаркома и Политбюро ЦК. Прозаседавшиеся участники этих собраний рисовали друг друга в момент принятия важных для страны политических решений. Выполненные в графической манере рисунки несут трагический оттенок, так как многие изображенные на них деятели, его соседи по дому, были репрессированы. А сами рисунки вполне могли выступать доказательствами преступных намерений своих авторов.
После войны Ворошилов долго оставался в тени. Однако, вовремя оказавшись в нужное время и в нужном месте, он в марте 1953 года при дележе сталинского наследства получил высокий пост председателя Президиума Верховного Совета СССР. При Сталине это была чисто бутафорская должность, хотя по своему конституционному статусу она равнялась посту президента страны. Но, естественно, что никто, кроме вождя, не мог взять на себя функции руководителя государства. Потому председатель Президиума Верховного Совета СССР в основном вручал высокие государственные награды, встречал глав зарубежных государств и принимал официальные подарки. После 1953 года из этого перечня функций мало что исчезло, но ничего и не прибавилось. Сам же Ворошилов лишнего на себя не брал, да и этого от него никто не требовал.
Немного времени не хватило Клименту Ефремовичу, чтобы отметить на этой должности восьмидесятилетний юбилей. Отправили его на пенсию в 1960 году, дав в придачу золотую звезду Героя Социалистического Труда. А сменил Ворошилова на высоком посту молодой тогда еще Леонид Ильич Брежнев.
В последние годы жизни, а прожил он почти 89 лет, Ворошилов совсем оглох. Как вспоминает лечивший его Евгений Чазов, еще со сталинских времен Ворошилов привык вставать поздно, и нередко охрана никак не могла дождаться, когда же, наконец, проснется герой Гражданской войны и участник трех революций. Гадали: жив Ворошилов или нет, взламывать дверь или ждать. Можно было, конечно, постучать, но в данном случае это было бесполезно. К тому же он клал под подушку пистолет. И вот однажды все сроки ожидания истекли. Начали взламывать дверь. И вдруг, к удивлению всех, появился невозмутимый Ворошилов, он никак не мог взять в толк, что здесь делает так много народу. Когда в последний раз его пришлось срочно госпитализировать в Кремлевскую больницу, он отказался ехать туда на «скорой помощи», заявив, что маршалов на носилках не носят. Он вызвал из Верховного Совета «Чайку» и на откидном кресле для «сохранения осанки» поехал в больницу. Похоронили Ворошилова в самом почетном ряду – не в Кремлевской стене, а позади мавзолея, рядом со Сталиным, Калининым, Свердловым и другими избранными. Среди наград Ворошилова есть достаточно экзотичные: тувинский орден Республики, ордена Трудового Красного Знамени Узбекской ССР, Таджикской ССР и Закавказья. Товарищеские отношения сложились у Ворошилова с соседом по дому, маршалом Семеном Буденным. Но, в отличие от Ворошилова, у Буденного было профессиональное военное образование. Еще в 1908 году, двадцати пяти лет от роду, он окончил курсы наездников при офицерской школе, а в 1932 году – Военную академию имени Фрунзе. А в царской армии Буденный дослужился за четырнадцать лет до звания старшего унтер-офицера и должности командира кавалерийского взвода. По мнению ряда современных военных историков, потолок Буденного – должность командира полка, которой бы он и закончил свою военную карьеру, не случись революция. Кстати, именно в результате последней и начался его служебный взлет, с 1919 года он – командир дивизии, затем командир корпуса и, наконец, командующий Первой конной армией.
А современники оценивали Буденного так: «Врожденный кавалерист-начальник. Обладает оперативно-боевой интуицией. Недостающий общеобразовательный багаж усиленно и основательно пополняет и продолжает самообразование. С подчиненными мягок и обходителен… В должности командарма Конной – незаменим…» (из аттестации 1921 года).
Позднее Исаак Бабель написал сборник рассказов, назвав его «Конармия», который Буденному не понравился, он расценил книгу как клевету на себя и своих однополчан. Отсюда, видимо, и пошел широко известный в народе анекдот. Спрашивают как-то Буденного:
– Семен Михайлович, вам Бабель нравится?
– Смотря какая!
Сам же Бабель взялся обсуждать не только подробности военной службы Буденного, но и частности его личной жизни.
Незадолго до своего ареста, в 1938 году, Бабель позволил себе произнести вслух то, о чем многие думали, но боялись говорить. В 1924 году Буденный, вернувшись однажды домой, нашел свою жену мертвой. Согласно официальной версии, она «покончила жизнь самоубийством в результате неосторожного обращения с огнестрельным оружием». Бабель же заявил, что «Буденный… убил свою жену и женился на буржуйке… Сталин держит его, зная за ним грязную историю. Сталин не любит биографий без пятен». Сам же Семен Михайлович говорил, что он «всего лишь обругал» свою жену за политически неправильную позицию. Бабель же пошел еще дальше в своих разговорах, напрямую связав смерть жены маршала со смертью Надежды Аллилуевой, жены Сталина, последовавшей в 1932 году. «У нас такие вещи случаются», – говорил Бабель, подразумевая, что такими вот методами высокопоставленные мужья избавляются от своих слишком строптивых жен.
Еще одна супруга Семена Михайловича, Ольга Михайлова, пела в Большом театре, вела богемную жизнь. Ее арестовали в 1937 году после того, как Ежов вызвал к себе Буденного и рассказал ему, что жена ему изменяет с известным певцом, тенором Большого театра Алексеевым. На что Буденный ответил, что измена это еще не повод для ареста, что если так, то у нас надо каждого второго арестовывать. Буденный сказал Ежову, что со своей женой он разберется сам. Но все же ее вскоре арестовали, а затем отправили в лагерь, где она прошла все муки ада. В 1939 году неожиданно скончался и любимец женщин Алексеев, по Москве поползли слухи, что его отравили. Когда Михайлова вернулась в Москву из ГУЛАГа после смерти Сталина, Буденный помог ей получить новое жилье. А долгожданное семейное счастье Семен Михайлович обрел с третьей женой (двоюродной сестрой Михайловой), родившей маршалу троих детей.
Участник русско-японской и Первой мировой войн, Буденный был единственным из советских военачальников, награжденных государем императором четырьмя Георгиевскими крестами и четырьмя Георгиевскими медалями. Правда, во время последней войны Семен Михайлович проявил себя не так ярко. Как характеризует его Советская военная энциклопедия, и без того скудная на критику своих же маршалов, «в сложных условиях оперативно-стратегической обстановки 1941–1942 гг. не проявил в достаточной мере качеств, необходимых командующему крупными оперативно-стратегическими объединениями и не сумел обеспечить твердое и непрерывное управление войсками в условиях резко меняющейся обстановки». В чем, собственно, это проявилось?
Вот один из примеров. В сентябре 1941 года Буденный был назначен командующим Резервным фронтом, войска которого прикрывали самый важный на тот момент участок обороны Москвы – дорогу на Можайск. Но уже к началу октября Ставка потеряла связь со штабом фронта. 8 октября в три часа ночи Сталин предложил своему представителю Жукову немедленно выехать в штаб фронта и найти там Буденного, войска которого должны были не допустить прорыва немцев к столице. Всю ночь добиралась машина Жукова до штаба Резервного фронта, который находился всего в 105 километрах от Москвы, в районе нынешнего Обнинска. Неожиданное появление Жукова в штабе привело многих в немалое замешательство, но где находится сам командующий маршал Буденный, не знал даже начальник его штаба. Вместо этого Жукова пригласили позавтракать. От завтрака генерал армии отказался, распорядившись немедленно установить местонахождение противника, восстановить связь с войсками и перекрыть с помощью артиллерийских соединений наиболее танкоопасные направления. По сути, Жуков взял обязанности Буденного на себя.
Но нужно было все же найти Буденного. И вот машина Жукова двинулась в Малоярославец. В городе не было ни души. Довольно долго искали дом, где и оказался, наконец, маршал. Как вспоминал Жуков, он с трудом узнал Буденного, так сильно изменилась его внешность всего за несколько дней. Тот, в свою очередь, очень удивился приезду Жукова, пожаловавшись ему, что даже не знает местонахождения своего штаба. Буденный рассказал, что незадолго до этого чудом избежал плена, случайно наткнувшись на танковые колонны немцев в районе Вязьмы. На вопрос Жукова, где же все-таки находятся немцы, Семен Михайлович так и не сумел ответить. Рассказав Буденному, где находится его штаб, Жуков посоветовал ему немедленно туда и отправиться. Так что характеристика энциклопедии, как видим, вполне обоснованная.
С 1943 года Семен Михайлович Буденный командовал кавалерией Советской Армии, а с 1947 года он являлся еще и заместителем министра сельского хозяйства по коневодству. Лошади были страстью Буденного на протяжении всей жизни. И даже после 1954 года, когда его отправили в отставку, Буденный оставался истинным лошадником, почти до конца дней своих совершая конные прогулки.