был привинчен к полу. Прошел час, пока он вспомнил о водяном кувшине, он потерял целый час для сбора воды.
У него не было ничего, чем можно устроить шум. Ничего, пригодного в качестве орудия. Световой люк находился во многих футах над головой и был лишь чуть-чуть открыт, даже если бы было чем бросить в него. Он мысленно отказался от дальнейших попыток.
Медленно становилось очевидным, что Мортон предусмотрел любое его действие, которое он мог предпринять.
Тогда он по-настоящему почувствовал страх. До сих пор он в основном чувствовал изумление и гнев. Теперь все эмоции сменил ужас.
Что способен сделать Мортон?
Когда Мортон вернется?
В попытке сдержать свои страхи он уставился в телевизор. Программа сменяла программу, все они были населены чистенькими, улыбающимися людьми, которые выглядели выхолощенными, даже когда носили одежды вестернов и стреляли друг в друга. Когда какая-нибудь программа кончалась, он не мог вспомнить, о чем она была.
Под конец даже телевизор прекратил передачи. Экран превратился в мерцающую белую пустоту. Комнату освещал лишь свет кинескопа. Потом Дэвис наконец заснул. Пока он спал, скрытое в двери отверстие беззвучно отошло в сторону. Мортон посмотрел на него и так же беззвучно удалился.
На следующее утро он спал допоздна и проснулся голодным и жаждущим. Нога болела. Мгновение он лежал в полусне-полуяви, удивляясь, где это он. Потом вернулась память и он сел.
Ничего не изменилось. В пластиковом кувшине собралась пинта воды. Телевизор передавал интервью между болтливой женщиной с выступающими зубами и затрапезным мужчиной, написавшим роман.
Дэвис потянулся к воде, потом остановился. Вместо этого он поел немного хлеба. Пять или шесть кусков. Потом напился, позволив себе выпить только полпинты.
Он рассудил, что просачивание воды устроено так, чтобы за день накапливалось около кварты.
Он изучил резервуар, из которого выходила резиновая трубка. Он вмещал семь-восемь галлонов. Это приблизительно — тридцать кварт. Тридцать кварт воды — тридцать буханок хлеба. Тридцать дней.
Великий боже, значит ли это, что Мортон не вернется в течении тридцати дней? Или это значит…
Дэвис начал пронзительно вопить и кричать, и орал с полчаса, пока в изнеможении не отключился.
Но никто не пришел. Он снова попробовал вечером призывать на помощь. И снова никто не пришел.
Никто не пришел и на следующий день.
И еще через день. И еще через день никто не пришел в кондиционированную темницу на верхушке роскошного здания в громадном современном городе, где Дэвис был прикован к стене за лодыжку…
Невысокий человечек в сером костюме взглянул на часы и поднялся.
"Мне надо успеть к самолету", сказал он. "Надеюсь, я вам не наскучил?"
"Подождите!", сказал я. "Что же будет дальше?" Он медленно покачал головой.
"Не могу сказать. Предполагаю, через тридцать дней закончится вода. И, конечно, может кончиться хлеб. Тогда…" Он пожал плечами.
"Но…", начал я и остановился.
"Никто не войдет в эту комнату в течение двух лет", сказал серый человек. "Все счета аккуратно оплачиваются адвокатом, а суперинтендант с агентом арендной компании получают ежегодные поздравления к рождеству из того же источника. Они знают, что Мортон находится где-то в Европе и, возможно, останется там еще на несколько лет. Им все равно, пока вносится арендная плата. Конечно, когда-нибудь в квартиру войдут. Однако, могут пройти еще годы, пока Мортон решит перестать платить."
Он взглянул на меня уголком глаза.
"Было бы интересно узнать, как люди, которые в конце концов войдут в студию, поймут, что именно они нашли", сказал он и направился к двери. "Не могу представить, что они отыщут какие-то ключи к настоящей личности Мортона, да, собственно, и Дэвиса тоже."
Потом он улыбнулся и вышел. Мгновение я тупо смотрел ему вслед, потом выбежал за ним на улицу. Но он уже ушел, затерялся в толпе прохожих.
Я постоял секунду, подняв глаза. Во всех направлениях вокруг меня неясно громоздились кварталы зданий, многие из которых с пентхаусами. И это был лишь один из по меньшей мере восьми громадных городов в пределах двух часов полета на самолете.
Я вернулся в бар и спросил бармена, знает ли он человека, с которым я только что разговаривал. Но невысокий человечек был чужаком, которого здесь никогда прежде не видели.
Перевод: Евгений Гужов
Бассейн
Robert Arthur. "Pool Party", 1969
Джордж Реймон откручивал болты, которыми хромированная стальная лестница крепилась к кафельному борту бассейна. Бассейн был очень глубокий, но к этому моменту вода уже спустилась настолько, что показалась последняя ступенька короткой, длиной в два фута, лестницы. Вторую лестницу, с противоположного борта бассейна, Джордж уже снял и отнес в гараж.
— Эти ребята — сущие варвары, — сказал он Бет. — Берут или ломают все, что попадется на глаза. Просто так, для развлечения. Поэтому я и постараюсь оставить им поменьше соблазнов.
— Ты думаешь, они не смогут забраться в дом? — спросила Бет. Например, через эти большие окна.
— Придется нам рискнуть, — ответил Джордж. — Если ты не будешь больше купаться, Бет, я сниму лестницу.
— Подожди, дорогой, я еще чуточку поплаваю, если ты не возражаешь. Мне очень хочется попрощаться с моим чудным бассейном.
— Хорошо, Бет. Я пока оставлю лестницу. Может быть, когда упакуем все вещи, ты успеешь еще немного поплавать.
— У меня уже никогда не будет такого бассейна, — с грустью сказала Бет и попыталась улыбнуться. — Мы надолго уезжаем, Джордж?
— Не знаю. Во всяком случае, сюда мы не вернемся. Это уже решено.
— Да, я знаю.
Он взял ее под руку, и они пошли к невысокому дому, уютно примостившемуся в глубине тенистого ущелья.
— Давай быстренько укладывать вещи, — сказал он. — Мы должны быть в международном аэропорту не позднее пяти часов. И не забудь, ты можешь взять всего два чемодана. Только самое необходимое. Никаких безделушек, никаких вещиц на память. Я не беру даже пишущую машинку. Мы путешествуем налегке.
— И почему-то очень спешим, — сказала она. — Ты не хочешь объяснить мне, в чем дело, дорогой? У меня такое ощущение, что мы не просто едем путешествовать, а поспешно убегаем. Только не пойму, от чего. Может быть, ты расскажешь мне, чем тебя обеспокоило письмо, которое ты получил сегодня утром? Оно от твоего агента?
— Я все расскажу тебе. Бет, когда мы будем уже в Испании, — терпеливо ответил он. — Сейчас это займет слишком много времени. Сейчас мы просто перелетные птицы, и мы улетаем.
Бет была озадачена и немного напугана, но больше ни о чем не спрашивала.
Часом позже старый автомобиль с откидным верхом выехал из-за поворота шоссе, проходившего по каньону. Почти сразу же за поворотом шоссе обрывалось, и начиналась грунтовая дорога. Здесь машина остановилась перед запертой на замок тяжелой цепью, натянутой между двумя столбами. На одном из столбов висела табличка: "Реймонд. Частное владение".
За рулем сидел толстый человек средних лет с красным от загара лицом. Он снял солнечные очки, посмотрел по сторонам, затем обернулся к своему молодому спутнику и сказал:
— Это здесь, Джо. Мы нашли Профессора.
— Он выбрал прекрасное местечко. Частная дорога. Железная цепь. Густые деревья до самого конца каньона. Здесь мало кто увидит его.
— На это он и рассчитывал, — сказал толстяк, вылезая из машины. — Дела у него сейчас идут хорошо. За последние три года — два бестселлера. Женитьба на красивой женщине. Между прочим, всего пару лет назад она входила в состав женской олимпийской сборной по прыжкам в воду.
Он подошел к железной цепи и осмотрел замок. Затем вынул из кармана связку каких-то инструментов, напомина-. ющих лезвия, немного повозился, и цепь упала на дорогу.
— Чем они больше, тем их легче открыть.
Молодой человек пересел за руль и проехал через валявшуюся на дороге цепь. После чего толстяк снова пристроил цепь на место.
— Ну, поехали к дому, — сказал он, усаживаясь в машину. Поздороваемся с хозяевами.
Вскоре автомобиль выехал на усыпанную гравием площадку около бассейна. Молодой человек и толстяк вышли из машины.
— О, здесь еще и бассейн имеется, — сказал толстяк. Огромный. Наверное, для жены. Наконец-то, Джо, мы попали в приличное место. Недаром говорят, что жить стоит только в Калифорнии.
Джо огляделся вокруг.
— Смотри, — сказал он, показывая на машину Джорджа Реймонда с открытым багажником, стоявшую перед гаражом. — Похоже, мы успели вовремя. Чемоданы уже в машине. Хозяева собрались путешествовать.
— Да, мы успели вовремя, — сказал толстяк, направляясь к дому. — Вода так и манит. Надеюсь, у Профессора найдутся лишние плавки. Мы бы с тобой порезвились в бассейне. Разумеется, после того, как он нас радушно поприветствует.
Они пересекли двор и пошли в дом, даже не подумав позвонить.
В это время Бет Реймонд закрыла вторую сумку и крикнула в соседнюю комнату:
— Джордж, я готова.
Он взглянул на часы и, подойдя к двери, сказал:
— Хорошо, у нас в запасе час. Ты можешь немного поплавать, и у нас еще останется время, чтобы заехать в банк. Может, немного выпьем?
— Я сейчас принесу, — сказала Бет и направилась в гостиную.
Она уже вошла в комнату, когда вдруг увидела толстого краснолицего мужчину, сидевшего на стуле со стаканом бренди в руке.
— Привет, миссис Реймонд, — развязно обратился к ней толстяк. Присоединяйтесь ко мне.
— Кто вы? — строго спросила Бет. — Что вы здесь делаете? И как вы вошли в дом? Я не слышала звонка.
— А я и не звонил. Вы можете звать меня Максом, — миссис Реймонд, сказал толстяк, ухмыляясь. — У вас прекрасный бар. И вообще мне здесь очень нравится.
— Немедленно уходите отсюда. Или я позвоню в полицию.
— В самом деле? — захихикал толстяк. — Не думаю, что вам удастся это сделать.
— Сейчас вы это увидите.