— Я уже и не помню, когда ты была такой.
Они с мамой прогуливались под ручку вокруг фонтана. Им обеим было нужно к траволаторной развязке, там их пути расходились. Мама жила на востоке полиса, возле висячих садов.
— Я тоже, — ответила Анна. — Совсем не помню себя маленькой.
— Детство пролетает так быстро! Каких-то двадцать лет и все! — Завибрировал монитор, мама прочла уведомление и засобиралась. — Милая, мне пора! Увидимся как-нибудь!
— Она уже ждет? — с улыбкой спросила Анна.
— Да, — мама просто сияла. — Я не могу опоздать и в этот раз.
Анна помахала вслед траволатору, уходящему на восток, потом немного постояла у фонтана и послушала музыканта-пианиста. Он исполнял «Лунный свет» Дебюсси, чисто, идеально, выверено до мельчайших отзвуков. И все-таки машинное исполнение чем-то неуловимо отличалось от человеческого. Анна хмыкнула. Солнце уже село, в кованых фонарях мягко мерцали осветительные сферы. Убедившись, что на нее никто не смотрит, она направилась к вертикали — крытому траволатору, ведущему к морю.
— Напоминаю, что не рекомендуется посещать долину после наступления темноты, — предупредила Анаис.
— Спасибо. Но я буду не одна.
— Тем более, — не унималась Анаис. Она прекрасно знала, с кем Анна собирается встретиться.
Анна вышла у самой линии прибоя. Над ее головой сразу же зажглись три осветительных сферы, остальной берег утонул во тьме.
— Не так ярко! — Анна зажмурилась и даже закрыла глаза ладонью. Сферы перешли с полноценного освещения на тусклое мерцание. — Так-то лучше. Хотя бы какие-то очертания видно.
Она немного постояла и послушала шорох волн. Их звук действовал на нее умиротворяюще. Переход в новую тональность — назад в исходную. Переход в новую тональность — назад в исходную. Отклонение.
Если бы не сферы, вереницей зажигающиеся над головами, она бы даже не заметила их приближения. Ховеры двигались почти бесшумно, только галька с хрустом подминалась под ними, но и этот звук тонул в шуме прибоя. Один из ховеров встал на дыбы, разорвав антигравитационную подушку, его закрутило вокруг оси, швырнуло в сторону, и он снова с треском опустился на всю плоскость. Фокус назывался «смерч».
— Привет, детка. — Он соскочил с ховера и жадно поцеловал ее в губы. Анна мгновенно почувствовала жар внизу живота.
— Привет, Элая!
— Идем. У нас для тебя сюрприз.
Он снова запрыгнул на ховер, Анна уселась сзади, прижавшись к его спине. Они помчались вдоль моря, разбрызгивая мокрую гальку, и шары опять вереницей вспыхивали над их головами. За пляжем начиналась дикая зона — нагромождение валунов и мусора, вынесенного морем. Пахло гниющими водорослями и солью. Элая завел ховер в расщелину между двумя камнями, оба его приятеля, Ноа и Тео, заехали следом. Несколько мерцающих сфер ненадолго зависли в паре метров от них, но поле их действия ограничивалось пляжем, поэтому они вернулись на свои исходные точки и потухли.
— Ты помнишь Марка? Ну, такого кудрявого. — Элая пристроил ховер за корягой, увешанной клочками тины. — Он же вписался в программу возрождения древних ремесел. И угадай, какое ремесло изо всех сил возрождал этот хуило? Правильно, виноделие! Ему даже, бля, выделили участок на западной окраине под аутентичное выращивание винограда!
Ноа и Тео радостно заржали.
— Зато смотри, что у нас теперь есть! — Элая вытащил ящик с десятком стеклянных бутылок, имитирующих старинные. — И сегодня мы, блядь, оторвемся во славу мудилы Марка!
— Ты совсем охуел? Хватит уже бухать!
— Ой, заткнись, Чувак! — Элая вертел в руках бутылку, не понимая, как ее откупорить. В ней не было вакуумной пробки, только какая-то деревяшка.
— Мне затыкаться? — помощник Элаи никогда так просто не сдавался. — Ты, бля, окончательно берега потерял уже, вообще свой организм не бережешь!
— Бля, Чувак! Отъебись! Мы бессмертные! Бессмертные, понимаешь? Наши клетки регенерируют с бешеной скоростью. Клетки нашей печени — тоже. Мы можем вообще не просыхать и быть здоровыми!
— Ты долбоеб. — Монитор Элаи даже начал светиться красным. — Я тебе миллион раз говорил, что от зависимости никто не застрахован, но ты же все равно продолжаешь этой хуйней страдать!
— Так, все! Кто может открыть это? — Элая потряс в воздухе бутылкой.
— У меня инструменты в сумке есть. Ща придумаем что-нибудь.
— Тео! Ты наш спаситель!
Вино было терпким и кислым на вкус. Анна никогда не пробовала настоящее старинное вино, хотя слышала, что у аристократов в столице еще оставались запасы. Элая выпил залпом сразу полбутылки и теперь задорно крыл Чувака трехэтажным матом. Анаис вслух ничего не говорила, но монитор Анны безостановочно вибрировал и показывал сообщение «превышение уровня алкоголя в крови».
— Сука! Тео! Ты же у нас шаришь в технологиях! Можно его хотя бы ненадолго заткнуть?
Тео почесал рыжую лохматую шевелюру.
— Хер его знает, Эл. Я тут делал одну штуку, но она не для этого вообще.
— Да хватит уже сиськи мять, показывай, что за штука.
Тео снова полез в сумку с инструментами, вспыхнула подсветка, он недолго порылся в ее недрах и вытащил наружу моток плетеного шнура из серебристого волокна. Ноа и Элая подошли поближе, Анна пыталась разглядеть хоть что-то из-за их спин. Тео просунул внутрь шнура сначала палец, потом два, растопырил всю кисть, шнур растянулся в ширину и лег на его руке тонкой мерцающей сеткой.
— Это изоляция. Для кабеля, ну и не только. Блокирует полностью волны любых частот. Очень прочная и гибкая, из нового сплава сделана. Помнишь, из Этны новости тогда были?
— Да что ты ему объясняешь? Ты думаешь, этот дебила кусок хоть что-то понимает?
— Заткнись, Чувак, — Элая пристроил бутылку в песок и подошел поближе.
— Ну-ка, откромсай мне немного. Чтобы по локоть хватило.
— Долбоебом был, долбоебом и останешься, — резюмировал Чувак, но Элая уже натягивал серебристый рукав на левую руку, полностью закрыв монитор. С минуту они пялились на него, ожидая хоть какой-то реакции.
— Бля, пацаны, — Элая даже охрип от изумления. Он смотрел на свою руку, как будто впервые ее увидел. — Это реально работает!
Тео аж протрезвел от неожиданности.
— Почему? Почему мне это в голову не приходило? — он отмотал еще один кусок и уже примеривался лазерным резаком.
— И мне! И мне отхерачь! — немедленно разорался Ноа. — У меня уже рука болит от уведомлений этой суки драной!
Анна стояла чуть поодаль, и ей стало страшно от одной мысли, что она останется без контроля Анаис. Та как будто ее услышала.
— Анна, я не рекомендую вам присоединяться к этому эксперименту. Последствия для вашей личной истории могут быть самыми неприятными.
— А есть закон, запрещающий блокировать персональные устройства?
Анаис немного помолчала.
— Такого закона нет, но в случае возникновения экстренной ситуации я не смогу вам помочь. Вы подвергаете себя опасности!
— Да какой опасности?! — вмешался Элая. — Мы даже не знаем, что это такое — опасность! Мы живем вечной жизнью, которую нихуя не ценим. Потому что — ну хули нам будет? Даже если я со скалы нахер спрыгну, меня потом по кусочкам соберут, спаяют, а то, чего не хватает, из моих же стволовых клеток вырастят. Так что не пизди нам тут про опасность, дамочка! Давай, детка, — он помог ей натянуть рукав, и Анаис замолкла.
От испуга Анна жутко напилась. Она смутно помнила, как они хохотали до боли в животе, а потом выбегали по очереди на пляж и делали вид, что осветительные сферы их преследуют. Потом она уснула, и за это время ее идеально отлаженный организм успел вывести остатки алкоголя в крови практически без следа. Она протерла глаза, огляделась вокруг, но парней нигде не было.
— Анаис, геолокация, — сказала она, но молчание было ей ответом.
— Эй! — крикнула она. — Эй, где вы?
— Мы тут! — раздалось сверху.
Они стояли на самом большом валуне и радостно лыбились. Да еще умудрились как-то затащить туда ховеры.
— Какого хера вы там делаете? — проорала Анна, задрав голову.
— Смотри, детка! Смотри, как классно! — Элая отхлебнул из бутылки, передал ее Тео и взгромоздился на ховер. Он что есть дури газанул, одновременно задрав руль, и ховер подбросило в воздух. Разинув от ужаса рот, Анна смотрела, как он пролетает в метрах десяти над землей и вот-вот врежется в соседний валун. Но буквально в метре от него Элая опять выкрутил руль, грави-поле все-таки успело сработать, и ховер со свистом буквально присосало к поверхности.
— Ты чокнутый! Никогда так больше не делай! Спускайтесь оттуда! — орала Анна охрипшим голосом.
— Я! Я следующий! — в восторге вопил Ноа, вскакивая на свой ховер.
Он, похоже, слишком сильно вывернул руль. Его не просто подбросило, несчастный ховер несколько раз перевернуло и с жутким хрустом долбануло о камень. Грохот и крики висели в воздухе, как облако пыли на месте взорванного дома. Анна бросилась в расщелину. Она даже не сразу поняла, что она должна сделать, просто в оцепенении смотрела на то, что еще минуту назад было человеком.
— Болевой шок, у него шок, — заорал Элая, подбегая сзади. Он опустился к Ноа и сорвал с его левой руки изоляцию. Эдит, помощнице Ноа, потребовалась лишь пара секунд, чтобы оценить ситуацию как критическую и ввести обезболивающее. Ноа перестал стонать и затих. Подбежал запыхавшийся Тео.
— Надо вынести его на пляж! Аварийный модуль не сможет сюда пробраться!
— На чем? — орал Элая.
Тео содрал свой рукав.
— Тяни!
Они сумели дотащить его до края пляжа на этой сетке и в бессилии опустили на гальку. Целых пять осветительных шаров метнулись к ним и повисли плотным кольцом. Со стороны берега к ним уже мчался вызванный Эдит аварийный модуль. Тео отчаянно причитал: «Потерпи, потерпи», хотя Ноа его уже не слышал — Эдит ввела его в искусственную кому. Дальше от них уже ничего не зависело. Как только тело Ноа уехало на транспортере внутрь модуля, а Эдит подключилась к его системе, они перестали существовать.