Рядом со столиком — кресло от гостиного гарнитура с парусиновым чехлом.
В переднем левом углу — ореховый гардероб с двумя створчатыми дверками; в нем никакого платья не оказалось, висят лишь на деревянных крючьях двенадцать деревянных вешалок. На десяти из них имеются инициалы «А.Ф».
Рядом с гардеробом — железный экран, выкрашенный зеленой краской, на нем нарисован цветок.
Рядом с экраном по стене — средних размеров мраморный умывальник с разбитой доской. На верхней полочке — графин с водой, банка с белым порошком и три флакона с лекарственными средствами. На разбитой доске — цветной стакан, пузырек с лекарством для царевича с рецептом доктора Деревенько; баночка с небольшим количеством кольдкрема, два аптекарских флакона, один из них с рецептом доктора Боткина; микроскопический флакончик с лекарством и шесть полосок бумаги с цифровыми записями. В нижней части умывальника — жестяное ведро; на полу около него маленький очиненный карандашик.
Рядом с умывальником по той же стене — ночной столик, отделанный под орех, с мраморной верхней доской, на которой два пустых флакона из-под одеколона, две лампады — красная и синяя, банка с перманганатом, белая бутылочка с ароматическим маслом, большой флакон с сосновым экстрактом с этикеткой аптеки Его Величества, белый флакон с жидкостью «coluval», флакон с ароматической жидкостью, флакончик с винтовой нарезкой у горлышка, металлической крышкой и белыми пилюлями, на нем выгравирована надпись: «Cascarine Leprince», и небольшая грязная рюмка из голубоватого стекла.
На второй полочке ночного столика — зеленая чашка с блюдцем и небольшой стаканчик.
Нижнее отделение пусто. Около умывальника на полу — циновка, а на ней маленький деревянный табурет.
В левом заднем углу — небольшой круглый столик.
В комнате три дубовых стула с плетеным сиденьем и один мягкий с красной кретоновой обивкой от гарнитура, находящегося в комнате великих княжон.
На задней левой стене прибита вешалка для полотенец в виде трех палочек с медными наконечниками.
По словам Чемодурова, все в этой комнате, за исключением мебели, принадлежало Императорской семье».
В таком состоянии следователь нашел комнаты верхнего этажа. Я смог проверить описание Наметкина, допросив свидетелей осмотра — врача Анатолия Ивановича Белоградского и гвардии капитана Дмитрия Аполлоновича Малиновского, допрошенных мною в Екатеринбурге, первый — 18 июня 1919 года, а второй — 22 июля 1919 года.
Показания Малиновского: «В доме не было ни одежды, ни обуви. Мы вычищали печи и просеивали золу. Мы не смогли опознать большинство сожженных предметов, но видно было, что это в основном одежда. Это бросалось в глаза. Сожгли множество рамок для фотографий, всякого рода предметы домашнего обихода и роскоши, туалетные принадлежности, в основном зубные щетки и щетки для волос. Нашли много сожженного и расплавленного стекла. Мое впечатление такое, что в отсутствие жильцов квартиру полностью ограбили: всё жгли и ломали. Нетронутыми остались только мелкие предметы».
Показания Белоградского: «Общее впечатление, произведенное на меня домом Ипатьева, таково, что этот дом был брошен своими владельцами и захвачен чужими людьми, которые уничтожили в печах разные предметы разных размеров, оставив только пустяковые вещи».
В протоколе Наметкина не говорится о знаке, нарисованном в проеме окна, обращенного на Вознесенский проспект, на восток. Обнаружить его было трудно, из-за тонкости рисунка. Первым его заметил Жильяр, посетив дом вместе со следователем Сергеевым. Он сохранился до меня. Я сфотографировал его.[30]
Ни Наметкин, ни Сергеев не осматривали террасу. Ее стена была полностью покрыта рисунками и надписями. Без всякого сомнения, это было сделано охранниками, которые не только стояли там на посту, но и часто туда приходили.
На краю террасы, со стороны Вознесенского переулка, было пулеметное гнездо. Я обнаружил там надпись на венгерском языке, о которой говорил выше.
Таким образом, из протокола Наметкина можно сделать только один вывод: нет абсолютно никаких доказательств того, что Императорская семья была расстреляна в верхнем этаже.
§ 2
Подробный осмотр нижнего этажа начал Сергеев. Прежде всего, его внимание привлекла комната под цифрой I; там можно было различить следы замывки и пятна крови. В составленном им протоколе читаем: «Пол этой комнаты деревянный, окрашенный желтой краской. Он носит на себе явственные следы замывки в виде волнообразных и зигзагообразных полос из плотно присохших к нему частиц песка и мела. На плинтусах имеются более густые наслоения из такой же засохшей смеси песка и мела; на поверхности пола различимо пятно красноватого цвета. Эта часть пола при осмотре отмечена особыми знаками, были приняты меры для оставления ее в сохранности».
Таким образом, прихожая I вызвала первые подозрения у следствия замывкой пола и красноватым пятном.
В комнате под цифрой II следы преступления были еще более явственными. Вот ее описание, сделанное Сергеевым в протоколе: «Пол окрашен желтой краской, в левой части от входа из прихожей носит на себе следы замывки; в углах видны скопления засохшей смеси песка и мела».
Кроме того, в комнате видны были следы многочисленных разрушений, причиненных, как было доказано следствием, огнестрельным оружием. Природу их можно понять, прочитав нижеследующие отрывки из протокола Сергеева и сверяясь с планом и фотографиями. На фотографии показана комната под цифрой II такой, какой она видна, если войти в нее через прихожую (I); можно различить восточную стену и дверь, ведущую в кладовую (III). Эта стена, вернее, перегородка была из досок, покрытых штукатуркой и оклеенных обоями. Видно также два столба, поддерживавших потолок; столбы были каменные, покрытые штукатуркой и обоями. Внутренняя часть столба справа к тому же была обшита досками, на которые наклеили обои. На другой фотографии показана южная стена, прилегающая, следовательно, к правому столбу с предыдущего изображения. Эта стена из камня, но в нижней ее части также есть доски, оклеенные бумагой. В этой стене проделано единственное в комнате окно. На следующей фотографии показана дверь, соединяющая комнаты I и II, а также западная стена комнаты II; следует отметить, что дверь открывалась в комнату I.
В двери, выходящей в комнату под цифрой III, Сергеев нашел след двух пуль от огнестрельного оружия. Он пишет: «В правой створке этой двери на высоте 173,3 см от пола находится отверстие, проходящее насквозь; такое же в точности отверстие находится в левой створке, на высоте 97,7 см от пола. Толщина створок — 5,5 см; диаметр отверстий — 6,8 мм с внешней стороны двери (со стороны комнаты II) и 8,2 мм с внутренней стороны». Сергеев также обнаружил следы двух пуль в стене комнаты III; эти пули были теми же, что пробили дверь. Очевидно, что эти две пули были выпущены изнутри комнаты II, пока дверь, выходящая в комнату III, была закрыта; пробив дверь, они ударили в противоположную стену комнаты III.
В другой двери Сергеев тоже нашел след от выстрела: «В косяке двери (правом от зрителя на снимке), на высоте 111 сантиметров от пола, имеется сквозное отверстие: такое же отверстие имеется и на створке двери, если эту створку открыть и откинуть к косяку, оба отверстия совпадают; канал отверстия расширяется по мере проникновения изнутри комнаты к откинутой двери и заканчивается широким отверстием на двери с расщепленными по окружности его частицами дерева». В данном случае очевидно, что пуля была выпущена из комнаты под цифрой II, когда дверь в комнату I была открыта.
Сергеев зафиксировал следы выстрела на восточной стене (фотография № 23). Он пишет: «На восточной стене имеется шестнадцать углублений в толщу ее, похожих на следы проникновения пуль или следы ударов каким-либо твердым орудием. При обследовании означенных углублений посредством зонда определить направление и длину каналов оказалось невозможным ввиду того, что зонд на пути своего проникновения в каналы углублений наталкивается на осыпавшиеся части штукатурки. В целях удобства описания расположения углублений, все они при настоящем осмотре пронумерованы в порядке удаления их от угла левой арки (фотография № 23) к косяку двери, примыкающей к правой арке; измерена также высота, на которой находится каждое углубление от пола. При такой системе результаты измерений могут быть изображены в следующей таблице:
Арка вокруг этих углублений сохраняла следы замывки. У Сергеева мы читаем: «Вокруг углублений за № 3, 6, 7, 8, 11, 12, 14, 15 и 16 обои носят следы замывки: местами из-под стертой бумаги виднеется штукатурка, в других местах стерт только верхний слой бумаги до уничтожения рисунка обоев».
Эти углубления не покрывали всю стену, та была неповрежденной со стороны комнаты III.
Сергеев нашел углубления в полу, в месте, которое можно видеть на фотографии № 23. В его отчете говорится: «В левой части пола от входа (при входе в комнату I), рядом со следами замывки, находятся шесть углублений; при исследовании зондом каналов углублений определить их глубину оказалось затруднительно, так как зонд встречает на пути своего движения частицы расщепленного дерева. Чтобы облегчить описание этих углублений, все они были пронумерованы в порядке удаления их от восточной стены:
Сергеев также нашел два разрушения в южной стене: «На южной стене, левее и ниже окна, на расстоянии 86,6 см от арочного столба и на расстоянии 80 см от пола в деревянной обшивке стены имеется сквозное отверстие круглой формы. Похожее отверстие находится левее первого, на высоте 46,6 см от пола».
Сергеев сомневался относительно происхождения отверстий, найденных на южной стене, восточной стене и полу. Для разрешения этого вопроса он вскрыл часть перегородки и пола там, где находились отверстия. К сожалению, перед выемкой частиц он не сделал фотографии комнаты в том состоянии, в котором она была найдена. Фотографии сделал уже я, и они показывают стены и пол уже после того, как частицы дерева были извлечены.