«Не наврала, а просто не поняла слово „капитальная“», — уточнил про себя Анискин.
— То, что я случайно несколько раз в «старые» дырочки попал, это чисто повезло. Но на последнем болте я инструмент в итоге сломал — в бетон попал! — и бугай принялся совать шуруповерт под нос то старушке, то Анискину.
— Это вы сами виноваты! Должны были проверить! — рассердился майор.
— А посмотрите договор, который бабка подписала. Тут так и написано — вот, сбоку, мелким шрифтом: «В случае если заказчик предоставляет неверные сведения, которые могут привести к поломке инструмента, он оплачивает стоимость поломки с учетом амортизации».
— Марья Тимофеевна, зачем же вы подписали такое? — расстроился Анискин.
— Да я этой подписи и не видела, — прошептала старушка. — Очень уж мелко написано. Да и мой муж-покойник не дорогим инструментом болты ввинчивал, а отверткой простой…
— Некрасиво вы поступаете, гражданин, — заявил Анискин.
— Все по закону, гражданин начальник, — ухмыльнулся бугай. — Да и шуруповерт 5 тысяч стоил, а я с бабки всего 3 возьму, уж пожалею. Ну и тысячу за работу.
— Тысячу за то, чтобы ввинтить пять болтов? — рассвирепел майор.
— Вот, пожалуйста, прайс-лист. Все по закону! — ответил мастер-вымогатель и помахал перед носом Анискина и старушки бумажкой с печатью. — Гони, бабка, «бабки».
Старушка уже потянулась к кошельку, как Анискин вдруг ловким приемом повалил бугая на пол и заломил ему руку.
— Марья Тимофеевна, позвоните моему коллеге Сидорову и попросите прислать наряд!
Вскоре задержанный бугай уже давал показания в отделении. Выяснилось, банда ранее судимых организовали «Бюро добрых услуг». Они выбирали клиентов-пенсионеров (молодым людям отказывали), а потом, пользуясь их доверчивостью и беззащитностью, имитировали поломку инструмента и вымогали у стариков крупные суммы. Благодаря бдительности Анискина мерзавцев задержали.
Как Анискин понял, что «мастер» просто завинтил болты отверткой, а теперь «разводит» старушку, требуя оплатить «поломку» шуруповерта, которым он даже не работал?
36. Автожулик
Анискин с Сидоровым гуляли по авторынку. В этот раз они не искали жуликов, воров или убийц. У сыщиков был куда более радостный повод для визита: Сидоров собрался покупать машину! На новую и дорогую скопленных денег, правда, не хватало, разве что на наш автопром, но лейтенант буквально бредил иномаркой, а потому решил съездить на рынок и приобрести сильно подержанную и оттого относительно недорогую машину.
Имелась, правда, проблема: Сидоров совершенно не разбирался в автомобилях, но он почитал соответствующую литературу, поспрашивал у старших товарищей и уже считал себя почти спецом.
Сыщики (разумеется, в гражданском) гуляли по рынку, когда их окликнул крепко сбитый молодой человек, судя по всему — один из продавцов.
— Чем интересуемся? — спросил юноша, вращая на пальце ключи от машины.
Услышав ответ, попросил обозначить сумму, которой располагают покупатели. Сумма была весьма скромна, и юноша, уже без собого энтузиазма, предложил обоим пройти в закуток, где стояли его машины. Сидоров, взволнованный потенциальной покупкой, которая, возможно, должна состояться вот-вот, на ходу обрисовывал, чего он ждет от автомобиля. У юноши энтузиазм проснулся вновь, когда он понял, что его визави в автомобилях не разбирается, хотя считает себя спецом.
— Ну, тогда могу предложить вам за эту сумму прекрасный вариант! Честно говоря, жалко отдавать красавицу, но, знаете, я тоже человек. Прекрасно знаю, что для новичка первая машина — как первая женщина. А первая женщина должна быть опытной и слегка потрепанной жизнью, — юноша заржал, довольный своей шуткой.
— В общем, вот!
Сыщики остановились перед довольно симпатичной машиной известной японской марки. Но, как говорится, не все то золото, что блестит, поэтому Сидоров принялся дотошно расспрашивать про количество «лошадок» под капотом, расход бензина, пробег и про все остальное, что приличный автомобилист должен узнать про «железного коня», на которого у него упал глаз.
— Да все нормально, мужик, бери не задумываясь! — уверял Сидорова продавец. — Документы все в порядке, вот они. Эту машина сделали в Японии 15 лет назад. На ней катался старичок-японец, а они там очень осторожные, сам понимаешь. Да, пробег великоват, но там дороги — не чета нашим, машина и через 100 тысяч, как новая. Марка редкая, на дороге будет выделяться — настоящий японский автопром! Это тебе не «Жигули»!
Пока Сидоров смотрел документы, юноша продолжал:
— Да не пожалеешь, мужик, стопудово тебе говорю. Эта красавица еще ого-го сколько погоняет! Японцы тоже по законам бизнеса живут: то, что за границу продают, оно, честно скажу, так себе. А то, что для себя делают, на внутренний рынок — лучшее в мире, тебе любой скажет!
— Гори все синим пламенем! Беру! — махнул рукой Сидоров.
— Одну секунду, — вмешался Анискин. — Мы отойдем в сторонку.
— Только быстрее, — крикнул им вслед продавец. — А то заберут красавицу!
Отведя старлея в сторону, Анискин спросил его:
— Документы в порядке?
— Да, товарищ майор, год совпадает, производство Японии… а что?
— А то… быстро вызывайте, коллега, группу захвата. Похоже, ваш продавец не одиночка, а действует в составе группы.
Вскоре задержанный продавец сдал своих подельников, среди которых был в том числе и высококлассный мастер по подделке документов, а также «оборотень в погонах», который помогал легализовывать машины. Сидоров едва не купил настоящий автохлам с эмблемой известной японской марки и поддельными документами. Фактически это было ведро с болтами, которое сломалось бы через пару сотен километров да еще могло и угробить своего владельца.
Как Анискин понял, что перед ним не японская иномарка, а подделка?
37. Неудачный подарок
В кабинет к Анискину и Сидорову заглянул местный массовик-затейник подполковник Бармалеев. Разумеется, должность у него называлась по-другому, но между собой все местные стражи порядка называли его именно так. Надо какой-нибудь праздник организовать, начальство из Москвы встретить, на митинге выступить — всем этим занимался именно Бармалеев.
— Ну что, орлы, как служба? — полюбопытствовал подполковник.
— Опасна и трудна, — стандартной шуткой ответил Анискин.
— А я к вам по делу! — заявил Бармалеев.
— Расследование важного дела зашло в тупик?
— Все шутите, товарищ майор, — погрозил пальцем Бармалеев. Анискин и вправду любил подкалывать подполковника: уж он-то прекрасно знал, что Бармалеев никакими расследованиями не занимается. — В общем, коллеги, понимаю, что вас не обрадую, но прошу скинуться по 200 рублей!
— Надо так надо, — ответил Анискин и полез в карман за деньгами.
— А на что хоть? — поинтересовался Сидоров, также доставая купюры.
— Все очень просто, — Бармалеев достал из пакетика, который держал в руках, пару коньков и показал коллегам. — К нам едет…
— Ревизор? — усмехнулся Анискин.
— Почти. К нам в отдел из Москвы приезжает генерал Прохоров с проверкой. Не мне вам рассказывать, что у нас недостатков хватает. Сами понимаете, некомплект штата, недостаточное финансирование. А разве мы хотим получить выговоры и прочие взыскания?
— А коньки тут причем? — удивился Сидоров.
— Буду откровенен: начальство надо умаслить, — заявил Бармалеев.
Анискин с Сидоровым согласно кивнули. Может, и не очень красиво, что принято столичных гостей ублажать, но ситуация не ими придумана, не им и менять.
— Я по своим каналам узнал, — продолжил Бармалеев, — что Прохоров — большой фанат советского хоккея и коллекционирует все, что с ним связано. Поэтому я через Интернет сумел купить для него коньки нашего замечательного голкипера Вячеслава Третьяка — и даже с его автографом! Вратарь провел в них 10 матчей за сборную СССР. Но представительских денег, которые выделило руководство, на покупку не хватило, я доплатил из своих, вот и приходится просить скинуться. Впрочем, — уточнил Бармалеев на всякий случай, — это по доброй воле, если откажетесь, я не обижусь. Но сами понимаете, если проверяющий останется недоволен, то проблемы возникнут у всех…
— А что, — заявил Сидоров, протягивая купюры. — Люблю креатив! Я считаю, что вы, товарищ подполковник, здорово с коньками Третьяка придумали. Будь я генералом, я бы сразу отделу высшие оценки поставил!
Анискин же, который никогда не отказывался скинуться на благое дело (будь то подарок кому-либо из сотрудников или застолье с коллегами) вдруг заартачился:
— Ни копейки не дам!
— Почему это? — удивился Бармалеев. — Вы считаете, что коньки Третьяка — плохой подарок для фаната советского хоккея? Или это принцип какой-то?
— Нет, будь это действительно коньки Третьяка, дал бы, не задумываясь. Но, товарищ подполковник, уж извините, вас банально надурили. И великий советский вратарь к этим конькам имеет такое же отношение, как я к пуантам Майи Плиесецкой. Так что, если генерал Прохоров действительно большой фанат и знаток советского хоккея, он сразу поймет, что вы всучили ему какую-то дрянь. А автограф на коньках — да продавец сам накарябал, это несложно. Так что, дабы избежать неловкости, товарищ подполковник, рекомендую придумать что-то другое!
В итоге генералу подарили на память шахматную доску, изготовленную местными умельцами, а высокие оценки отдел получил не потому, что Бармалеев угадал с подарком, а за действительно отличные результаты службы.
Почему Анискин решил, что коньки не могли принадлежать Вячеславу Третьяку?
38. Охота на киллера
— Здравствуйте, коллеги, — заглянул в кабинет к Анискину и Сидорову сотрудник «убойного» отдела Андрей Есаулов.
— Здоров, Андрей. Проходи, садись, чайку попьем, — обрадовался Анискин. Он ценил Есаулова не только как отличного профессионала, но и просто хорошего человека. — Как деленции?