ьс потрогал — нет пульса, да и остывать он уже начал. Тут я вам и позвонил — в скорую-то уже, понятно, бесполезно.
— В комнате явно распивали спиртные напитки, — заметил подошедший Сидоров. — Думаю, двое — два стакана стоят, закуски немножко. Какие идеи, товарищ майор?
— Петр Сергеевич, так вы говорите, из калитки выскочил бомжик из местных? — уточнил Анискин.
— Да. Он тут постоянно ошивается, бутылки собирает и к Антону захаживает. Захаживал, — исправился Никонов. — Думаю, поймать его вам не составит труда. Сто раз я Антону говорил: не води к себе домой шваль всякую, среди них ведь судимых немало. Таким зарезать — раз плюнуть. Вот и доигрался, бедолага. Так что с бомжем? Мне куда-то нужно будет с вами ехать на его поиски?
— Да, гражданин Никонов, вы поедете с нами. Но не искать бомжа, на которого вы пытаетесь свалить вину, а в отдел — писать явку с повинной. По крайней мере, я рекомендую вам не тратить свое и наше время, а признаться во всем сразу, тем более на суде это зачтется.
Вскоре выяснилось, что Никонов увидел, как его сосед в очередной раз привел к себе домой местного бомжа. Когда тот ушел, он направился к Антону и устроил очередной скандал по поводу того, что «всякое отребье» постоянно ошивается на улице с его подачи. Вспомнилась и украденная газонокосилка. Кончилось все тем, что Никонов ударил пьяного соседа ножом в грудь. Но, будучи не искушенным в криминальном ремесле, он не рискнул уйти — боялся, что оставил много следов, по которым его смогут найти. Поэтому, чтобы отвести от себя подозрения, Никонов вызвал полицию и попытался сделать главным подозреваемым бомжа. Но Анискин не поверил в его рассказ — одна деталь подсказала, что сосед Антона лжет.
Чем выдал себя Никонов?
58. 101 Далматинец
— Не хотите ли после дежурства зайти в кафе, коллега? — спросил Сидорова Анискин. — Настроение хорошее, домой сразу не хочется.
— Товарищ майор, в другой раз с удовольствием, но не сегодня, — покачал головой Сидоров. — Сегодня вечером по телику будут мой любимый фильм показывать.
— Дайте угадаю. «Анискин и Фантомас»?
— Нет, — ответил Сидоров и густо зарделся. — «101 далматинец». С детства его обожаю. Только не смейтесь!
— Не буду, конечно, — улыбнулся Анискин. — У каждого свои вкусы, что тут такого! Хотите лучше расскажу вам, коллега, случай из моей практики, как раз связанный с далматинцами?
… Было это в те времена, когда у нас в стране наступил дикий капитализм. Каждый нувориш считал необходимым приобрести несколько статусных вещей — черный «Мерседес», загородный особняк и собаку буржуйской породы. Причем чем экзотичнее собака, тем лучше. За крутую псину бывшие фарцовщики и цеховики, а ныне — бизнесмены, готовы были платить бешеные по тем временам деньги — по несколько тысяч долларов.
— Да это и сейчас большие «бабки», — заметил Сидоров.
— Тогда, например, квартиру можно было купить за 3–4 тысячи «зеленых»…
— Эх, — вздохнул Сидоров, которому еще несколько лет предстояло пробыть в «ипотечном рабстве». — И что же дальше?
— Где большие деньги, там и жулики. В общем, завелся у нас в городе один такой. Втюхивал богатеям-дилетантам дворняжек крашеных под видом собак экзотических пород, а потом, пока те не поняли, что им порченый товар подсунули, исчезал, поскольку обманутые клиенты могли не только свои кровные отобрать, но и на «счетчик» поставить, а то и убить. В их кругах потерпевшим стать — навсегда репутацию потерять, а такое не прощают.
— Да и сейчас так, — заметил Сидоров.
— Сейчас они помягче стали, убивать за такое не будут, — поправил его Анискин. — Так вот, дошла до нас информация об этом жулике, и поручили его поиски мне — как новичку отдела. Я стал объявления отслеживать о продаже собак экзотических пород, а их по городу — полным-полно. Настоящий собачий бум! Я все ноги стер, пока бегал по объявлениям под видом покупателя. Кое-где попадались фальшивые родословные или собаки не чистокровные, но это все не то, я-то искал крупного жулика. И вот однажды попалась мне наклеенная на столб вот эта листовка… — Анискин залез куда-то в стол, достал из ящика и показал коллеге объявление с фотографией, где к соскам красивой пятнистой собаки припали шестеро таких же пятнистых, явно еще слепых, новорожденных щенят. Подпись гласила: «Продаются щенки далматинца. Новинка в России! Хотите четвероногого друга, какого нет ни у кого из ваших знакомых, приходите и выбирайте!». Сидоров умилился щеночкам. На лице его расплылась широкая улыбка. А Анискин продолжал:
— Отправился я по указанному адресу. Дверь мне открывает мужчина, не похожий на стандартного собачника — заграничный костюм, шикарный галстук, ухоженные бакенбарды, трубка. В общем, настоящий лорд. «Вы, говорит, за щеночками? Но я сразу предупреждаю — за такого эксклюзивного питомца и цену я возьму немаленькую. Далматинцы в нашей стране — настоящая редкость, не больше сотни экземпляров на всю Россию». А я одет, как обычный гражданин — пуховик китайский, брючки невзрачные. Он на меня с сомнением смотрит, а я ему: «Не боись, хозяин. Мне свою натуру светить ни к чему, маскируюсь под „совка“. Веди, собакевича показывай». Заводит он меня в комнату. Показывает собаку и щенков — точь-в-точь, как на фотографии в объявлении. Тут я ему: «Как раз то, что я искал. Ну, выручил, хозяин, все пацаны в отпаде будут. Дай пять!» Он удивился, но руку протянул. Тут я ему наручники — щелк! И в отделение… Он, конечно, в отказ пошел. Но я ему сказал — если явку с повинной не напишет и во всех грехах не сознается, я его на свободу выпущу, но перед этим обманутым им крутым клиентам информацию солью. И они его у выхода встретят. В общем, поспешил он во всем признаться…
— Но почему вы решили, что перед вами жулик? — воскликнул потрясенный Сидоров.
Действительно, почему?
59. Похищенная медаль
Анискин вызвал в кабинет троих сержантов и дал им вводную:
— Коллеги! Вчера в нашем городе обворовали квартиру известного собирателя разнообразных наград Петра Петровича Самойлова. Вскрытую дверь обнаружила его супруга, которая была в гостях у подруги. Проблема в том, что Петр Петрович сейчас на охоте, дозвониться до него невозможно, а супруга в наградах не разбирается и точного описания похищенного дать не может. Сегодня в доме культуры у нас открывается барахолка, где собираются филателисты, филокартисты и прочие нумизматы.Я подозреваю, что вор или воры попытаются сбыть похищенное именно там.
— Это получается — ищи то, не знаю что, — хмыкнул усатый сержант.
— К сожалению, именно так, — подтвердил Анискин. — Единственное, за что мы можем зацепиться, — среди украденного была золотая олимпийская медаль, которую Петр Петрович ценил больше всего в коллекции. Правда, его супруга не может сказать ни какого достоинства награда, ни какого года, ни с каких Игр. Но это единственная наводка, которую она смогла дать.
— Хоть что-то!
— Именно. Поэтому, коллеги, прошу — походите по барахолке, пошукайте там тех, кто будет продавать олимпийские награды. Вряд ли их будет много. И доставьте сюда. За дело!
Анискин оказался прав. Через два часа бравые сержанты доставили в отдел всего троих мужчин, которые пытались продать посетителям барахолки олимпийские медали разного достоинства. Конечно, далеко не факт, что среди них был преступник, но вдруг? И Анискин попросил каждого показать медаль и рассказать, откуда она у него...
— Ну, начальник, вообще не понимаю, за что меня сюда привели, — первым ответил пожилой мужчина в красной куртке. — У меня медаль с Калгари-88. Я ее честно выменял у коллекционера из Югославии. Ну, в смысле, когда Югославия еще не существовала. Отдал, между прочим, целую коллекцию монет за нее! Сейчас деньги очень нужны — жена болеет. Вот и понес на продажу, мне оценщики сказали, что если ее продать, как раз на операцию хватит. А тут ваши архаровцы меня приняли!
— Ясно. А у вас что? — обратился Анискин к средних лет мужчине, внешне напоминающему крысу.
— Я, вообще-то, на ваши вопросы отвечать не обязан и считаю ваши действия полностью незаконными. Но, чтобы не терять время, скажу — медаль досталась мне по наследству от отца. Он был известным спортсменом, взял в 1984 году золото на Олимпиаде в Лос-Анжелесе.
— А в каком виде спорта? — полюбопытствовал Анискин.
— Царица спорта — легкая атлетика. А именно — бег, — гордо ответил "крыс". — Жаль батю, спился совсем. Вчера его поймал — он медаль пытался у магазина на бутылку водки обменять. Я у него отобрал, дай, думаю, на барахолке продам, она всяко дороже, чем пузырь, стоит.
— Логично. А вы? — спросил Анискин у низенького толстячка в очках.
— Я свою медаль через Интернет нашел. Монреаль-76, понятия не имею, откуда она у продавцов взялась. Они очень задешево продавали, вот я и купил. Ну а теперь перепродаю в десять раз дороже. Имею полное право, статья за спекуляцию отменена!
— Да, теперь это называется бизнес, — согласился Анискин. — Что делать. Ладно, господа, вы двое свободны. Идите дальше продавайте чужие награды. А вот вас, гражданин, я попрошу задержаться. И советую сразу сделать явку с повинной, это, как известно, смягчает вину.
Вор (а это оказался именно он), немного поломавшись для виду, так и поступил. Вскоре похищенное вернулось к своему законному владельцу.
Кому из продавцов олимпийских наград Анискин предложил задержаться? И почему сыщик заподозрил его в воровстве?
60. Спасая босса
Анискин и Сидоров вошли в приемную директора небольшого предприятия по производству бытовой химии.
— Здравствуйте, — приветливо, но слегка испуганно, увидев их, вскинулась очень миловидная секретарша Тоня (так было написано на ее бейджике). — Вы к Виктору Анатольевичу?
— К нему самому, — зловеще процедил Сидоров.
На самом деле сыщики заранее договорились с директором о встрече. Наши герои должны были всего лишь задать несколько формальных вопросов по делу, где он проходил свидетелем. Но Сидоров, чтобы произвести впечатление на симпатичную секретаршу, не только придал себе зловещий вид, но и демонстративно звякнул наручниками. У секретарши округлились глаза — решила, что ее босса пришли арестовывать.