Он сграбастал мою руку и приложил к своей груди. Видимо, к той области, где он предполагал у себя наличие сердца. Чтобы я почувствовала, что он уж точно не банкомат.
Пришлось увлеченно рассказывать о себе, благо, на эту тему я могла говорить часами. Мне было чем похвастать: в свободное время я изучала музыку и живопись, читала Пруста в оригинале и вообще слыла девушкой весьма разносторонней.
Я чувствовала, что Ричард уже на крючке. Но нам еще предстояла официальная программа. На форуме было душно, тесно и шумно. Все, что я не люблю. Сегодня тут собрались бизнесмены, эксперты, политики. К счастью, главная работа шла не на тематических секциях и конференциях: гости большую часть времени проводили на балконах гостиницы.
Какой-то южного вида мужчина предлагал открыть сырное производство местному бизнесмену, официанты разносили шампанское, предприниматели, сбившись в группки, жаловались на избыточные проверки надзорных институций. Кураторы выставки спрашивали организаторов, когда ждать приезда губернатора.
Во время обхода павильона инвестиционных проектов чуть вдалеке я заметила Джахарова, окруженного толпой мужчин. Среди них явно выделялся его двухметровый охранник, так что я успокоилась. При таком амбале никто не решится напасть на бизнесмена.
В это время Ричард протянул мне бокал игристого и, извинившись, попросил меня погулять по выставке одной.
– Хочу пообщаться с представителями строительной сферы. Тебе будет скучно.
Он смешался с толпой, но я периодически видела его светлую голову, мелькающую то там, то сям. Конечно, если он киллер, ему удобно устроить нападение в толпе.
Пару раз я напрягалась, когда он оказывался совсем рядом с Джахаровым. Кажется, даже что-то писал ему на визитке. Но ничего страшного не произошло. Мне как раз перезвонил мой товарищ майор и сообщил, что Тимофей настоящий.
– Вообще-то много накопать не удалось, сама понимаешь, где он, а где я, – опасливо добавил он и отключился.
Вскоре Ричард нагнал меня у павильона с турфирмами, и мы отправились выпить кофе на воздухе.
Закончив дела, уже садились в такси, но я обернулась на странный шум. Кажется, кто-то упал в обморок, и его сразу окружили люди, пытаясь помочь. Почему-то я моментально заподозрила неладное. Ричард озадаченно уставился на меня, потом перевел взгляд на группку у входа.
– Наверное, кому-то стало плохо от духоты, – пожал он плечами, но я уже разглядела двухметрового охранника.
– Это же… Джахаров!
– Точно…
Я кинулась к толпе, окружившей бизнесмена кольцом, и схватила за руку женщину в строгом брючном костюме.
– Что с ним? Отравили?
Та уставилась на меня с недоумением:
– Чем? Клубникой, что ли? Если бы она была ядовитая, мы бы все пали жертвами. Я больше всех съела…
– Плохо ему стало, уже вызвали «Скорую», – заявил стоявший чуть сбоку мужчина с портфелем. – Может, тут есть медики?
Я отступила, бешено вращая глазами, но быстро собралась с мыслями и ринулась в круг, задрав узкое платье.
– Дайте я! У меня есть опыт с пожилыми…
И плюхнулась Джахарову на ноги.
– Обморок. Так, ослабьте ему галстук. У кого есть носовой платок?
Женщина в брючном костюме быстро достала из кармашка что-то шелковое и белоснежное.
– Ага, вот так, подбородок поднимем, платочек на рот. Сейчас… Вспомнила! Два выдоха – тридцать надавливаний.
Я и дышала, и нажимала, и болтала, чтобы подбодрить себя. Наверное, я так бодро гарцевала на Джахарове, что он в какой-то момент открыл глаз и вполне осмысленно уставился на меня.
– Живой…
В этот миг к нам подбежал настоящий врач, дежуривший на форуме. А еще завыла подъезжающая к гостинице «Скорая». Через пару минут Джахарова уже затаскивали внутрь реанимобиля.
Ричард восхитился моей самоотверженностью и медицинской сноровкой, но ехать в отель передумал, заявив, что ему срочно нужно отскочить в банк.
– Позвонил партнер, надо сделать крупный перевод…
– Джахарова забрала «Скорая»! – влетела я в номер фурией.
Тимофей в это время с кем-то беседовал по телефону и сделал мне знак молчать. Договорив, он нажал отбой и сообщил:
– Только что он скончался в больнице от сердечного приступа. Сейчас эту новость подхватят все СМИ… Да уж, ситуация…
– Как же так?
– Уверен, его отравили. Есть такой яд, который быстро и незаметно вызывает остановку сердца.
Я потерла виски и упала в кресло.
– Ты… Ты обязан был следить за ним!
– Вообще-то формально моя работа здесь – это найти киллера. Охранять Джахарова должны были его ребята. Ну, и из наших кое-кто присматривал, само собой.
– Я думала, ты тут один.
– Конечно, нет! Один я в отеле. А так, в целом, наших в городе много.
– Эти твои… коллеги… Они ничего не скажут, что я жила с тобой в номере?
– Не их дело. Они ниже по рангу и болтать не станут. В крайнем случае доложу, что снял девочку для массовки, дабы не вызывать подозрений.
– Ты проверил номер Ричарда? – спросила я, проглотив обидное замечание про девочку.
– Естественно. Вот, гляди. – С этими словами он протянул мне снимок, на котором в толпе людей стоял Джахаров. Фото было сделано в день открытия, когда я чуть не подорвалась на фейерверке.
– Ты нашел это у него в вещах?
– Там целая стопочка в разных ракурсах. Заказчик предоставил киллеру фото жертвы.
– Слабое доказательство.
Тут мне показалось, что я поймала ускользнувшую было мысль.
– Что-то не так…
– Слушай, я нашел у него в вещах фальшивый паспорт на другое имя, а еще пистолет марки «Glock 17», который практически не ловится металлодетекторами.
Нет, мысль все-таки ускользнула.
– Похоже, ты прав, но Джахарова ведь не из пистолета…
– Действовал по обстановке.
– Как он мог это сделать? Я все видела: они просто стояли, разговаривали. Гости пили шампанское, ели клубнику.
– И только?
– Вроде Ричард что-то записывал ему на визитке…
– Вот! Видимо, наш затейник Кощей каким-то образом впрыснул в шампанское Джахарову яд. Скорее всего, из авторучки, а тот, ничего не заметив, выпил.
Я попыталась представить себе такую авторучку и присвистнула:
– Ничего себе технологии…
– Это еще цветочки.
– Чего вы его не задержите?
– Надо дождаться, когда представитель заказчика будет передавать ему деньги. Возьмут с поличным. Не волнуйся, Ричарда уже пасут, предоставь это дело профессионалам. Тебе сегодня лучше не покидать номер. Мы можем расслабиться. Если честно, я перенервничал. Ты была с ним, и всякое могло…
– У меня сердце до сих пор стучит, как сумасшедшее.
– Ну-ка, дай пульс пощупаю! Мать, да ты перенервничала. Пульс скачет, как Газманов в молодости. Садись. Тебе надо выпить.
Я вяло протестовала, но Тимофей сказал: «Не спорь» и сунул мне стакан.
Мы молча выпили, думая о своем. Умывшись и сменив одежду на домашнюю, я почувствовала себя значительно лучше.
– Заказал ужин в номер, – сообщил Тимофей, когда я покинула ванную. – Накатим еще?
– Ты как с дамой разговариваешь? – укорила я его, плюхаясь на кровать.
– Извини, меня воспитала улица.
– Сезам?
– Почти.
– Аппетита нет. Наверное, мне лучше вздремнуть.
– Да ладно, ты что, спать собралась? Мы еще даже не в фазе брудершафта.
– Я вообще мало пью. Особенно крепкое. Алкоголь на меня плохо влияет.
– Вот как? – присвистнул Тимофей.
– Мама, когда носила меня, дружила с цирковыми цыганами, и они нагадали ей мальчика. Словом, она ждала Гришу, а родилась я. Теперь, если я крепко выпью, этот Гриша вырывается наружу. А он не то чтобы сильно приятный тип. Так что брудершафт – плохая идея.
– Отличная! Хоть посидим с Гришей, как с нормальным мужиком, а то…
Я фыркнула, а Тимофей виновато улыбнулся:
– Ладно, извини. На самом деле ты приятный собеседник. И вообще человек хороший. Джахарова откачивала, как тигрица. Зря я на тебя плохо думал. Говорю же, дурно воспитан.
– Чего так?
– Растили меня бабка с дедом, они были уже пожилые, слабо понимали, как держать в узде подростка. Я рос, предоставленный сам себе. Нет, они меня, конечно, опекали. Тряслись за мое здоровье, учебу, но контролировать постоянно не могли. Хорошо, им хватило ума отдать внука сначала на секцию стрельбы, а потом уже я сам потопал в Академию ФСБ. Ну так что, Григорий, накатим за знакомство?
– Вообще-то мы поминали Джахарова.
– Кто это? Ладно, шучу. На самом деле мне жаль и все такое. Я наверняка получу по шапке. Но зато мы вычислили опасного киллера, и теперь его задержат наши бойцы.
– Не дает покоя одна мысль… Если киллер все-таки не он?
– Давай все мысли оставим на потом.
Тимофей сунул мне бокал в руки и сурово сказал:
– До дна. За завершение дела.
Меня передернуло от мысли, что все это придется выпить, но Тимофей взирал с укоризной. И я выпила. Потом мы смотрели телевизор, ужинали и болтали о жизни.
Но Тимофей все подливал, и очень скоро у меня начались видения. Потому что за окном я вдруг совершенно отчетливо увидела павлина, сидевшего на пальме. А еще через какое-то время в окне мелькнуло лицо нашего соседа по поезду Павла. Глупо хихикнув, я представила, что он пришел в ночи искупаться в бассейне. И как только забрался на второй этаж?
Я уже направилась к балкону, чтобы поинтересоваться, как он прорвался через охранников, но вдруг физиономия исчезла. Я потерла глаза, вышла на воздух, но никого не заметила. Только пальма под балконом покачивалась, обдуваемая морским ветром.
Когда я поделилась ценным наблюдением с Тимофеем, он тоже выполз на балкон, но Павла там, ожидаемо, не было. Зато мой напарник сунул новый бокал:
– Выпей, полегчает.
Я выпила. Естественно, ни о каком облегчении речи не шло. Зато я принялась рассуждать о фотографии, найденной у Ричарда в вещах. Да, на ней Джахаров, но не один, в толпе…
– Выходит, заказчик был здесь, на приеме, сфотографировал Джахарова, чтобы отдать снимок киллеру, то есть Ричарду.