одина вперед в соседнее помещение. На столе лежало чье-то тело, прикрытое мешковиной. – В его карманах был паспорт, ваша фотокарточка с гирей и это неотправленное письмо.
Француз приподнял мешковину и, увидев бледное мертвое лицо фотографа, глубоко вздохнул.
– Да, Альберт работал на меня. Скажите, а кто его нашел?
– Собаки. Вы будете забирать труп? Куда его отправить?
– Думаю, что для начала в холодную камеру и на вскрытие. Разве у вас не работают судебные эксперты?
– Работают, но они специализируются на убийствах, а не на несчастных случаях. – Сержант скрутил бумаги, которые держал в руках, и громко хлопнул по шкафу. Мертвая муха упала на пол.
– А с чего вы взяли, что здесь речь идет о несчастном случае? – спросил француз.
– Так ведь ваш компатриот шею себе сломал, упав с акропольского холма.
– Сломал шею? А вы ее уже осмотрели?
Грек склонился над трупом вместе с Ленуаром и с раздражением отдернул воротник рубашки на теле Альберта Каранага. На шее жертвы проступили темные пятна.
– По-вашему, он сам себя задушил, а потом уже изволил спрыгнуть вниз? – снова спросил француз.
Рядом с ухом сержанта загудела еще одна муха.
12 апреля 1906 г., корабль «Оренок»
И что Леон Дюрок нашел в афинском стадионе? Зачем дядя устроил ему эту морскую прогулку? Молодой человек уже несколько раз избегал планов своего дяди, но тот снова и снова пытался вернуть племянника на правильный путь банковского служащего.
– У тебя дар, не у всех есть финансовые жилка, а у тебя она есть, – говорил дядя. – Если в Париже мы построим новый стадион, это привлечет новые инвестиции, а где инвестиции, там и дивиденды. Ну, не могу я послать в Афины абы кого. Сделай мне доклад туриста, доклад любителя спорта, доклад банкира и можешь отправляться в свой Лион на стажировку к твоему профессору по судебной медицине. Как ты говоришь его зовут? Александр Лакассань? Я сам тебе оплачу эту стажировку.
Так молодой инспектор Банка Парижа и Нидерландов и оказался на «Ореноке». Спорт он действительно уважал. Однако от слов «турист» и «инвестиции» у него случались мигрени.
Решено! Пусть эта поездка станет для него спортивной прогулкой и новым этапом восстановления физической формы к лету. В связи с недавней болезнью ему пришлось ограничить ежедневные физические нагрузки. Однако тому, кто проводит весь год в седле, никогда не оценить радость новичка, который каждую весну, словно молодой побег магнолии, пробуждается ото сна, восстанавливает силы и пробивается к лучам еще прохладного солнца.
Каждое утро в семь утра француз выходил на палубу с двумя гирями. В здоровом теле – здоровые мысли и новая энергия.
– Вы тоже из команды французских атлетов? Бегун или метатель? – спросил его худой, но крепко сложенный усач со шрамом у края глаза.
– Наблюдатель, – с улыбкой ответил без двух минут профессиональный спортсмен, продолжая приседания. – А вы фехтуете? У вас шрам от укола рапиры…
– Да, я из команды фехтовальщиков. – Усач помедлил, проводя ладонью по лицу, но потом кивнул и представился: – Эдмон Фийон, к вашим услугам.
– Вы будете бороться за медали?
– А что за них бороться? В этом году все медали будут наши.
– Похвальная самоуверенность!
– Уверенность, основанная на опыте, мсье. В этом году мы доминируем в дисциплине. Разве вы не следите за спортивными новостями?
Племянник Леона Дюрока следил за всеми спортивными новостями, но его интересовали велосипедные гонки, атлетика и командные соревнования. Следить за спортом, где давно лидируют одни и те же люди, – что в этом интересного? Да и фехтовальщик из него был школьного уровня.
– Хотите потягать со мной гири? – спросил он.
– Эй, Фийон, держу пари, что месье Наблюдатель подточит твой клюв! – подначил приятеля еще один усач с вихрастым чубом.
– Может, составишь мне компанию, Дэфэ? Глядишь, в этот раз судьба тебе улыбнется и люди вспомнят главную часть твоей графской фамилии?
Укол был тонким и болезненным. «Дэфэ» рифмовалось со словом «дэфэт», «поражение». Кажется, Фийон был опытным фехтовальщиком. Дэфэ тряхнул чубом и приоткрыл ряд коротких зубов.
Вокруг зароились и другие зеваки, и через пару минут в импровизированном конкурсе решила принять участие вся команда фехтовальщиков: саблисты и шпажисты.
– Франсис, давай к нам арбитром! – подозвал Фийон жесткого в плечах парня с картофельным носом. Тот сплюнул на палубу и тут же достал из кармана хронометр. – Это Франсис Монтегю. Он побежит марафон, но и на коротких дистанциях предельно аккуратен в отсчете времени.
– Маленьких побед не бывает, приятель, – отозвался марафонец. – Каковы правила?
– Правила простые, – ответил зачинщик забавы, – гиря весит десять кило. Каждый по очереди должен будет с положения стоя поднять ее выше головы. Побеждает тот, кто больше раз поднимет гирю за минуту. Кто начнет?
– Вот вы и начинайте! – с ухмылкой предложил Монтегю. – На старт, внимание, марш!
Дыхание банковского инспектора замедлилось. Он глубоко вздохнул и рывком поднял гирю над плечом, а потом вытянул руку над головой. Все мускулы правой части спины поняли сигнал, и началась привычная работа. Толпа скандировала счет:
– Раз! Два! Три! Четыре!..
По мере того как разогретые мышцы наливались кровью, дыхание молодого банкира учащалось, стирая насмешку с лица фехтовальщиков.
– Пятнадцать! Шестнадцать! – доносилось из толпы. Банкир сконцентрировался на дыхании и больше ни о чем не думал. Только бы выдержать ритм. Собьешься – потом не восстановишь.
– Двадцать четыре! Двадцать пять! Стоп! Браво, мсье! Для Наблюдателя вы в прекрасной физической форме, – крикнул в ухо разгоряченный Монтегю. – Кто следующий? Делайте ваши ставки, господа! Кто на новенького?
Следующим вышел Фийон. Он потер руки, расслабил пояс на брюках, снял пиджак и сорочку. Все зрители заулюлюкали. Вокруг спортсменов собиралось все больше людей. Фийон встал в стойку и кивнул марафонцу, чтобы тот начинал отсчет.
– Раз! Два! – заорал Монтегю.
– Три! Четыре! – подхватила толпа.
Фийон смог поднять гирю двадцать четыре раза. В конце он выдохнул и развел руками.
– Ваша взяла, господин Наблюдатель! Дэфэ, не подведи нас!
Анри де ля Дэфэ встал справа от Ленуара и подмигнул приятелю.
– Готовы? – спросил марафонец.
– Да! – И чертов отчет снова захватил всех собравшихся на верхней палубе зрителей. Люди все громче шумели. Банкир отступил на шаг, чтобы Дэфэ не задел его гирей.
– И-и двадцать пять! стоп! – завещал Монтегю. – У Дэфэ равное количество очков с Наблюдателем. Анри де ля Дэфэ показал, что фехтовальщики тоже не вчера пили материнское молоко! Кто следующий? Какие вы делаете ставки?
Всего в соревновании приняло участие семь атлетов. Однако двадцать пять подъемов в минуту смогли сделать только Наблюдатель и де ля Дэфэ.
– Перерыв! Объявляется перерыв на гидратацию организма! Официант, принесите всем ситронад за мой счет! – разошелся марафонец. – А пока атлеты переводят дыхание, позовите фотографа: он запечатлеет исторический финал любителей гиревого спорта на корабле «Оренок»!
Банкиру было приятно размять тело, да еще в компании таких именитых спортсменов. Выступить против них со шпагой он никогда бы не смог, а потягаться в смежным спорте – прекрасный способ познакомиться с французской командой атлетов и завоевать их уважение.
Дэфэ, наоборот, оставался собранным и серьезным. Казалось, любое соревнование для него было стимулом продемонстрировать свое физическое превосходство. Тот факт, что у него в руках вместо шпаги была гиря, ни капли не умалял его одержимость победой. Он первым подошел к официанту и взял у него стаканы с ситронадом.
– Держитесь, приятель! И да поможет вам бог! – протянул он стакан банкиру.
– Богу свежих лимонов – ура! – заводился все больше Монтегю, хватая протянутый стакан. – Позвольте разделить с вами праздник лимонной воды!
Солнце стремилось к зениту и изрядно пекло. Банкир взял третий стакан с подноса и залпом его осушил. В следующую секунду его окружили. На этот раз поднимать гирю начал Дэфэ. Толпа снова задрожала от напряжения – за минуту фехтовальщик сделал двадцать семь подъемов.
– И у нас есть претендент на победу – Анри де ля Дэфэ! Он бросает вызов месье Наблюдателю. Сможет ли тот выдержать? Ух, какое сегодня агрессивное солнце! – вытер лоб Монтегю. – Сможет ли Наблюдатель выдержать такой афронт?
Банкир встал в позицию, стараясь расслабиться и расфокусировать взгляд. Детали! Сколько мелочей можно подметить за десять секунд до старта! Расширенные зрачки и капли пота Монтегю. Перекошенное лицо Фийона. Открытые рты зрителей.
– Раз! – скомандовал марафонец, и рука Ленуара автоматически подхватила гирю с пола. Гиря показалась ему легче, чем раньше. Крики придавали сил. Мышцы ритмично сокращались. – Двадцать семь! Двадцать восемь! Двадцать девять! Тридцать!
Банкира обступили со всех сторон. Кто-то жал руку, кто-то требовал вернуть ему деньги.
– Эй, Дэфэ! Сегодня ты снова «мсье Поражение»! Прости, приятель, но, кажется, господин Наблюдатель одержал победу. Как ваш имя, мсье?
– Габриэль Ленуар, инспектор Банка Парижа и Нидерландов и любитель спорта.
Де ля Дэфэ молча пожал банкиру руку и спустился в каюту вместе с товарищами.
«Оренок» мирно продолжил свой путь в сторону Олимпа. В этот момент на палубе появился фотограф. Он был молод, его серый костюм висел на нем, как на корабельной швабре, и прекрасно оттенял романтическую черную повязку на правом глазу. Второго глаза у фотографа не было.
– Каранаг, вы опоздали! – надевая сорочку, проворчал Ленуар.
– Мсье, это не помешает мне сделать ваш портрет со спортивным инвентарем. Поднимите гирю еще раз, да, вот так! Подождите… Готово! Поздравляю! Не каждый сможет выстоять против фехтовальщика, который тренируется каждый день. Теперь ваш фотопортрет увидят все читатели «Физического воспитания».