Коля закатил глаза и ушел на кухню, а я спряталась за импровизированной дверью в ванную и начала стягивать с себя платье.
– Да хоть бы ты себе что-нибудь сломала и отдохнула месяц-другой.
– Что ты там бубнишь? – Из-за шуршания платья возле ушей я не расслышала слова друга.
– Говорю, что зря ты все-таки пошла в душ без меня.
– Наконец-то у тебя проснулось деградатское[2] чувство юмора, – сказала я и улыбнулась.
Платье и нижнее белье я положила на табуретку, которую принесла из спальни. Удивительно, что Коля не держался от меня на почтительном расстоянии, хотя моя одежда так провоняла потом. Даже носом не повел.
Душевой кабины у Коли нет, зато есть ванна. Стоя в ней, я держу душ одной рукой и моюсь другой.
Да, Коля вам не Паша, у которого в ванной куча бутылечков для ухода за собой. Здесь у нас только гель для душа, он же шампунь, он же мыло для интимной гигиены. Но даже это не портит удовольствие от душа. Господи, как прекрасно смыть с себя всю грязь этих дней!
Забавно. Когда я плакала в день расставания, то могла шифроваться благодаря снегу. Сейчас вот есть вода из душа. Только плакать мне не хочется. Всё, вот так вот быстро отболело. Я же… сильная. Да. Какой там «день расставания»! Это был день, когда меня бросили…
Ну вот. Это уже не только душ, это – слезы. Хорошо, что моих рыданий не слышно из-за шума воды, но я все равно стараюсь плакать тихо.
Ладно. Сколько уже времени прошло? Похоже, много. Надо потихоньку выбираться отсюда. Слезы не прекращаются, поэтому я не вижу, куда наступать.
– А-А-АГР!!!
Глава 4
Как несложно догадаться, мокрые ноги легко скользят по голому плиточному полу. Поскользнувшись в ванной, я не смогла ни за что зацепиться, вывалилась из нее и поскользнулась уже на полу. Надо было хоть грязное платье на пол бросить вместо полотенца, как делает бабушка, когда ходит в баню. В деревянном предбаннике, конечно, не поскользнешься, но зато не будешь наступать зимой на холодный пол.
Задним умом все мы – гении, а пока что мне просто адски больно. Господи, пожалуйста, пусть это не перелом. Только не перелом. Я не смогу без танцев. Не так долго. Не целую вечность.
Как же больно. Как. Же. Больно. Черт!
Коля пулей залетел в ванную. Резко отвернулся, одним злым движением сорвал простынь с батареи и прикрыл мою наготу. Мне было бы стыдно лежать здесь перед другом с оголенным телом, если бы не момент, тревожащий меня гораздо больше. ТАНЦЫ МОГУТ УЙТИ ИЗ МОЕЙ ЖИЗНИ.
Странно. В моей голове целый рой мыслей. Их много, как мошкары, когда выходишь в огород на ночь глядя. Образы-мошки мелькают перед глазами быстро, не успеваешь на чем-то сосредоточиться. Я понимаю, что Коля все делает молниеносно, но мне кажется, что секунды длятся вечность. И все-таки мысль про танцы – не мошка, а стервятник, который вцепился мне в плечи и распластал надо мной крылья, закрывая все видимое тенью.
Я не слышу, как Коля меня о чем-то спрашивает. Не слышу, что он говорит в трубку телефона. Вот, он вслепую надевает на меня свою безразмерную футболку. Закидывает себе сумку через плечо. Скручивает мои волосы в шишку и наматывает сверху полотенце. Укутывает меня в простыню, как младенчика, берет на руки и выносит из ванной, из квартиры, из подъезда.
Водитель открывает дверь авто. Коля аккуратно усаживает меня на заднее сиденье такси. Обходит машину и садится в нее с другой стороны, продвигаясь к центру, чтобы я могла на него опереться. Я так и делаю.
Чувствую себя как рыба, выброшенная на лед. Слез уже нет. Лишь пустой безучастный взгляд прямо перед собой.
Не помню, как мы доехали до травмпункта ближайшей городской больницы. Только мельтешение света и тени. Быстрое Колино сердцебиение у меня под ухом, рядом с ладонью. Раньше я так слушала только Пашино сердце.
Возле больницы Коля подхватывает меня на руки и заносит внутрь. Я смотрю на него, когда меня увозят на каталке. Он достает из своей сумки мои паспорт и полис. Перед этим еще успел отдать санитару шорты, и уже в кабинете медсестра помогла мне их надеть.
Дежурный доктор провел осмотр, когда Коля уже вернулся. Выхватываю из речи врача слова «пораженный сустав» и «рентген-контроль». Везут на рентген. Видя, в каком я психологическом состоянии, кто-то из медицинского персонала смотрит на меня с сочувствием. Наверное, они совсем недавно заступили на смену и еще не успели дойти до той степени усталости, когда на эмпатию сил уже не хватает.
Результат. Какой результат, видно по рентгеновскому снимку? Мозги встали на место, и я вся внимание.
– Диагноз – дисторсия связочного аппарата левого голеностопного сустава. Простыми словами, вы подвернули ногу.
Никакого перелома. Спасибо, Господи. Спасибо. Всего лишь подвернула ногу.
– Сейчас мы можем наложить вам гипс, но вы при желании способны обойтись и без этого. Тогда вам нужно будет купить ортез или бандаж для фиксации стопы. Бандаж для этих целей по-другому еще называют пластиковым сапогом.
– У меня сейчас тяжело с деньгами…
– Тогда сделаем вам гипсовый лангет по типу «сапожок» и зафиксируем его бинтом. Лангетку можно снимать при физиотерапии, но не самостоятельно. На время водных процедур просто надевайте сверху пакет. Когда закончим с гипсом, я дам вам рекомендации и отпущу домой. Ваш молодой человек говорит, что вы танцами занимаетесь. С этим, конечно, нужно будет завязать. Нет-нет, не навсегда, что вы. Просто отдохнете месяц-другой.
У Коли в этот момент такой вид, будто он с большей радостью провалился бы под землю, чем услышал это. А я еще сначала подумала, что Паша каким-то чудесным образом тоже здесь и разговаривает с доктором.
– Гипс можно будет снять через четыре недели, но ближайшие несколько месяцев вам тоже нельзя танцевать. Нужно будет только разрабатывать ногу в соответствии с рекомендациями физиотерапевта-реабилитолога.
От списка рекомендаций у меня глаза на лоб полезли: здесь слишком много всего.
Раз. Лечение и наблюдение хирурга-травматолога-ортопеда в поликлинике по месту жительства. Выписка и продление листа временной нетрудоспособности до сроков трудоспособности.
Два. Ортопедический режим: исключить активные и статические физические нагрузки на травмированную конечность.
Три. Консультация физиотерапевта поликлиники по месту жительства, назначение индивидуального курса физиотерапевтического лечения для снижения отечно-болевого синдрома.
Четыре. Здесь названия обезбола в форме саше и еще какие-то таблетки. Нестероидные противовоспалительные препараты. Внутримышечные уколы при сильных болях.
Пять. Местное применение гелей или мазей.
Шесть. Накладывать на травмированную область пузырь со льдом по десять минут три раза в день три дня. А потом сухое тепло.
Семь. УЗИ травмированного голеностопного сустава через десять дней.
Восемь. Контрольный осмотр ортопеда-травматолога через десять дней или при необходимости.
Ну ничего, справлюсь. Буду послушной девочкой. В конце концов, не перелом же. Наверное, буду снова танцевать уже к началу нового учебного года.
Только есть одно но.
Как я заработаю на новое съемное жилье, если не смогу выступать? У меня уже расписан весь июнь. Придется договариваться с клиентами о том, чтобы вместо моих сольников были сольные или групповые номера моих учениц. Я знаю несколько девочек из своих, которые уже способны показать класс и согласились бы подработать.
В принципе, я смогу приезжать в студию на репетиции. Не смогу толком показать большинство движений, но хоть словами объясню, что да как. Только это меньшая часть от моего потенциального дохода.
Накопить на подушку безопасности за время жизни с Пашей я не смогла: лишнюю копейку тратила на женственные наряды и деликатесы вроде стейков форели или сыра с благородной плесенью.
Оставшихся до зарплаты денег толком не хватит даже на еду. И я лучше начну бомжевать, чем попрошу чего-то у бабушки.
Надо еще костыли купить и съездить к платному доктору, чтобы всё перепроверить и убедиться в правильности лечения, благоприятных перспективах. Не то чтобы я не верила доктору из травмпункта, но это слишком важный для меня вопрос, чтобы полагаться на мнение только одного специалиста.
– Вычислительная машина в деле? – спросил Коля.
– А?
– У тебя слишком задумчивый вид. Не беспокойся, я помогу.
Глава 5
Когда Коля усадил меня в такси и загрузил в машину костыли, арендованные в ортопедическом магазине неподалеку, я хотела только одного – покоя. А потом кит внутри меня начал петь серенады – и я вспомнила про луковый суп.
– Прости, что везу тебя не домой. Мне будет спокойнее, если я смогу присматривать за тобой у себя.
Мог бы и спросить, куда меня везти. Бр-р. Хоть не сказала это вслух. Кажется, у меня включается режим стервы. Если не могу сейчас сказать спасибо или что-то другое из адекватного ситуации, то нужно хотя бы слегка кивнуть головой и загадочно промолчать.
Коля меньше всех заслуживает того, чтобы я на него срывалась. Просто неделя выдалась сложная. Нервы на пределе. У меня сплошная эмоциональная болтанка. Только успокоюсь – или погружаюсь в воспоминания, или прилетает что-то новое. Потом уже договорюсь с собой, что все – ерунда, а психика снова выдает какой-то прикол. Усилий воли на то, чтобы утихомирить эту болтанку, уже не хватает. Может, мне лучше побыть одной?
Нет. Ресурса на спор с Колей у меня не хватит. Я просто расплачусь. Вряд ли он бы сильно сопротивлялся, но я не хочу видеть его моську еще более печальной и обеспокоенной. Надо хоть попробовать выглядеть чуть менее кислой. Эх.
– Очень больно?
– Да нет, Коль. Уже терпимо.
И опять молчим. Друг смотрит в окно и тяжело дышит. Он так подпирает подбородок ладонью, что его рот перекашивается.
– Я устала.
– Потерпи маленько, скоро приедем.
– Ты не понял, Коль. Просто устала от этого… всего.