Грудь сжимает спазмом, но я нахожу силы совладать с собой.
– Отлично. Спасибо, что сообщили. Мне надо с ним поговорить.
Уитман колеблется, но отвечает:
– Подумаю, что можно сделать.
Кийан. Я оказалась права, но на этот раз не испытываю удовлетворения. Но все же мы смогли найти его. И похоже, вовремя.
Крейги по-прежнему сидит в комнате и пьет чай. Мы прошли список дел лишь до половины. Русские ушли, но они вернутся. Японские контакты в настоящее время разрабатываются, люди, занимающиеся банковскими программами, приняли наши условия оплаты, бывший босс фармацевтической компании Гамильтон спрятан в надежном конспиративном доме, но все еще настаивает на том, что жизнь его под угрозой, хотя отказывается раскрывать информацию о совершенных им мошенничествах. Мы следим за квартирой в Илинге, принадлежащей Лейдлоу. Если Пауэлл и узнал о ней, то до сих пор не удосужился наведаться. Клиент отказывается платить по счету: в какой момент стоит применить силу?
Через минуту я вернусь в гостиную, и Крейги будет смотреть на меня с дивана и спрашивать:
– Новости?
Потом захочет, чтобы я сосредоточилась на работе, но сейчас я могу думать лишь об одном: Он вышел. Он в безопасности.
Через сорок пять минут раздается еще один звонок. Опять голос Уитмана, уже не такой напряженный, – «Передаю ему трубку», – затем слышится глухой звук хлопнувшей дверцы машины.
– Слушаю? – говорит Йоханссон.
Я не могу сказать то, что хочу: «Слава богу, с тобой все в порядке».
– Это был Кийан, верно?
Он не отвечает. Но рядом Уитман, возможно, он не хочет при нем говорить.
– Мы получили доступ к личным делам. Я проверила все файлы. Ее там нет. Но, думаю, нам удастся…
– Она там. Я видел ее и должен вернуться.
Мне кажется, что я вполне спокойна, когда через десять минут набираю номер Филдинга, но, разумеется, это самообман.
Соединение, быстрое, приглушенное бормотание: «Эй, подожди пару секунд», затем звуки веселья на заднем плане. Филдингу совсем наплевать на дело?
– Да, слушаю. Кто это? – Голос Филдинга звучит громче, но в нем ощущается нервное напряжение. Шум вечеринки отступает, должно быть, он ушел в другую комнату и закрыл дверь.
– Он вышел. Говорит, видел ее.
Молчание длится секунды три.
– Что я тебе говорил? – Интонация триумфатора.
– Его забрали к себе люди Кийана. Избивали. – Молчание вынуждает меня продолжить: – Он хочет вернуться.
Опять пауза, и, наконец, Филдинг произносит:
– Клиент вышел на связь. Небольшие изменения… В Программе есть ремонтные бригады, кто дает им задания?
Что это значит?
– Надзиратели. Филдинг…
– А если нам понадобится, чтобы человек из бригады сделал кое-что для нас? Не могли бы вы подделать задание на работу?
– Филдинг…
– Там есть резервуар. Надо, чтобы гайки на крышке ослабили.
Будто в этом нет ничего особенного, даже сейчас.
– Филдинг, что все это значит?
– Выясни, узнай цену и свяжись со мной. Да, и скажи ему, нам надо встретиться.
– Но он под прикрытием.
– Я сказал, встретиться. И не вздумай сказать, что вы не сможете это организовать. Вы чертовски ловко пристроили его в Программу и встречу со мной устроите.
В голове неустанно пульсирует мысль: ее не может там быть. Не может.
Как я хочу, чтобы Йоханссон ошибался.
Хотя понимаю, что это невозможно.
Глава 9
Его проводят в административный блок. На этот раз никаких формальностей. Ему дают одежду и обувь; служащий с лицом похожим на тесто спрашивает с тревогой:
– Вы хотите подать жалобу?
Когда Йоханссон качает головой, он, кажется, вздыхает с облегчением.
Все в обратном порядке: металлоискатель, охрана, стеклянные двери открываются с тихим писком…
Уитман берет его по руку, иначе он упадет. По-прежнему смотря перед собой, произносит:
– У тебя не тело, а месиво. Надо к врачу.
– Нет.
Машина с водителем и охранником стоит на том же месте. Уитман сажает его на заднее сиденье, дает телефон и закрывает дверцу. Затем он уходит, сделав знак двоим следовать за ним.
Он слышит голос Карлы.
– Это был Кийан, верно? – Едва уловимые нотки ярости. Или ему показалось? Она сообщает, что Кейт нет в Программе. Он думает лишь о том, как вернется.
Они едут через весь Лондон. Он просыпается у дверей дома, на заднем сиденье холодной машины, и события прошедших трех дней кажутся кошмарным сном. Он пытается выйти, и травмы подсказывают, что все произошло с ним на самом деле.
В маленькой квартире с крошечной кухней и гостиной с орущим телевизором Йоханссон ставит в микроволновку упаковку с замороженной едой и съедает половину.
Он смотрит на дверь, и перед глазами возникают видения.
Он ложится спать днем, как ребенок. Ему ничего не снится.
Просыпается от того, что Уитман трясет его за плечо.
На часах 7:13 утра. Он спал семнадцать часов.
– Вставай давай, – говорит Уитман нарочито громко, чтобы слышали остальные. – Ты просил о встрече? Так вот, ты получишь то, что хотел. Но после этого мы рассчитываем на сотрудничество.
Йоханссон встает, стараясь не обращать внимания на боль. Он не задает вопросов, не спрашивает, куда его повезут. Карла. Наверняка к Карле.
Он принимает душ, одевается, завтракает – глотать почти не больно, – затем в сопровождении троих мужчин садится в машину. Эти ребята, бывшие солдаты, очень наблюдательны, но, кажется, они поверили в его легенду и в то, что все шаги Уитмана имеют целью заставить Райана Джексона стать их осведомителем.
Они едут по ничем не примечательной дороге.
Наконец, ровно в 10:30, машина выезжает на Лаванда-Хилл и медленно движется вдоль рядов магазинов.
– Отсюда пойдем только мы двое, – говорит ему Уитман и нервно добавляет, конечно, для проформы: – И не вздумай что-нибудь выкинуть.
Ничем не примечательная дверь между парикмахерской и букмекерской конторой с латунной цифрой «7» и буквой «А». Уитман стучит.
Карла, это должна быть Карла.
Но лысый мужчина, открывший им дверь, – один из приближенных Филдинга. Он профессионал и видел еще не такое, поэтому не моргнув глазом смотрит на обезображенное лицо Йоханссона. Затем кивает, и они проходят мимо стопки газет и рекламных листовок ресторанов. Йоханс сон сразу ощущает запах сигар Филдинга.
По лестнице он поднимается один.
Филдинг ждет его в комнате на втором этаже. Он сидит у окна в глубоком кресле и жмурится в потоке яркого солнечного света. Несколько мгновений он молча разглядывает Йоханссона.
– Ни хрена себе, – медленно произносит Филдинг. В этих словах весь накопившийся гнев, негодование и в то же время радость. Затем Филдинг неожиданно смеется тихо и едко. – Три дня. Три чертовых дня. Бог мой. Посмотри на себя. – Он берет сигару и выдыхает, солнечную дорожку заволакивает клубами дыма.
– Я ее нашел, – говорит Йоханссон. – Готов все выполнить.
Филдинг качает головой:
– Не сейчас, сынок. Правила игры меняются.
Филдинг подходит к окну и смотрит вниз, на улицу.
– Что это за тощий парень, с которым ты пришел?
– Он не будет задавать вопросы.
– А та парочка на другой стороне улицы?
– Они ничего не знают, – отвечает Йоханссон.
Филдинг довольно усмехается и поворачивается спиной к окну.
– У клиента новый заказ. Они хотят поместить тело в определенное место в Программе, которое будет ими указано. Как тебе?
Он многозначительно смотрит – в ожидании произведенного эффекта? Или ответа? Ему никто не отвечает, и он продолжает:
– Там есть одно место, мастерская или гараж, нечто в этом роде. Эмигранты разбирали там аккумуляторы и добывали свинец. Кислоту они сливали в резервуар в полу. Когда территорию стали использовать для Программы, никто не потрудился вылить кислоту, резервуар просто плотно закрыли. По крайней мере, такими сведениями располагает клиент. Итак, чего они хотят: когда ты будешь готов, мы сделаем так, чтобы резервуар открыли, ты бросаешь туда тело, и работа выполнена. Через сорок восемь часов крышку опять закроют.
– Это клиент придумал?
Филдинг кивает:
– Да. Я говорил им, что кислота из аккумулятора не растворит тело полностью. Ну, если, конечно, оно не пролежит там очень долго. Они меня не слушают, утверждают, это единственный способ заставить ее замолчать и не поднимать шумихи, которая им совсем не нужна. Все это слишком сложно, верно? И дорого, не очень-то мне это все нравится. Итак, пора обдумать детали. Например, тебя лучше заменить. Кем-то из Программы, одноразовым вариантом… Есть на примете один парень, он использует нож, убивает женщин – такова его специализация.
Опять. Филдинг знает о Программе достаточно и не может упустить случай это продемонстрировать.
– Кто ваш клиент?
Филдинг качает головой:
– Ты же знаешь, я не могу назвать имя.
– Вы же говорили, они надежные люди.
– Я помню, что говорил.
– Из наших.
– Гражданские. Тебе хорошо заплатят за неудобства, в этом можешь быть уверен. Назовем это премией за исследовательскую работу. Ты ведь нашел ее, верно? Не стоит считать это поражением.
– Где резервуар?
– В гараже где-то – откуда мне точно знать? Это все, что мне известно. Ты там был, знаешь ситуацию, вот и расскажи мне, где ее найти, а я передам это своему человеку, он все сделает. У тебя был план? Ну вот, теперь это будет его план.
– Ничего не получится.
– Считаешь себя незаменимым? Если план подходит тебе, то и ему подойдет.
– Она работает врачом на Кийана, и никто в Программе не рискнет ее тронуть, все знают, что в таком случае с ними сделают.
– Врач Кийана?
– Она работает в клинике. Ею управляет Кийан.
– Кийан, – задумчиво произносит Филдинг. – Это он такое с тобой сотворил?