— Чертов сумасшедший гений, — произнес он едва слышно, — неужели он, действительно, смог…
— О ком вы говорите? — спросил я, чувствуя, как внутри нарастает волнение. — Вы знаете, кто этот Повелитель?
Я уже встречался с ним, когда проходил испытание Возвышения. В своем сознании. Но…
Олрот открыл рот, чтобы ответить, но внезапно я перестал его слышать. Вместо его слов в моих ушах появился ужасно громкий гул, словно кто-то подул в гигантский горн, не позволяя мне услышать ответ.
Я видел, как губы Олрота двигаются, но не мог разобрать ни слова. Древний воин, казалось, понял, что происходит. На его лице появилась усмешка, полная разочарования.
— Ну конечно, ты не услышишь, что я тебе скажу, потому что тебе пока рано это знать, — произнес он, и эти слова я почему-то смог разобрать. — Выходит, я не могу передать тебе наследие. Что ж, очень жаль, что он меня опередил. Даже помочь тебе не могу, ведь все, что я скажу, заглушит твое наследие.
Я стоял, ошеломленный происходящим. Мысли роились в моей голове, пытаясь сложить эту головоломку. Неужели техника «Безоблачного Неба», которая сопровождала меня с самого начала моего пути, на самом деле является наследием души великого практика? Но кто он и как подобное оказалось на моем континенте?
Олрот, казалось, прочитал мои мысли. Он покачал головой, словно сочувствуя моему замешательству.
— Я вижу, у тебя много вопросов, молодой воин, — сказал он. — Но, к сожалению, я не могу на них ответить. Однако…
Он внезапно повернулся и подошел к одному из многочисленных древних сундуков, стоящих вдоль стен зала. Я не обратил на них внимания раньше, но теперь заметил, что они были покрыты сложными узорами и, казалось, излучали слабое сияние.
Тень открыла один из сундуков и достала оттуда большой сверток, который, несмотря на древность, выглядел как новый.
— Ты прошел мое испытание, — произнес мужчина, поворачиваясь ко мне. — Я не могу так просто отпустить тебя, не дав хоть что-то взамен.
Он протянул мне сверток, и я осторожно принял его. Ткань была удивительно мягкой на ощупь, словно самый дорогой в мире шелк.
— Внутри древняя карта, что ведет к алтарю того, чье наследие ты носишь, — объяснил Олрот. — Посети его, возможно, ты найдешь ответы, нужные тебе. Наследие еще не пробудилось, так что у тебя есть время. Прости, молодой воин, но больше мне нечего тебе дать. Все остальное тебе просто не подойдет без принятия моего наследия.
В свертке, действительно, был свиток, я развернул его, и перед моими глазами предстала карта части континента. Она была невероятно детальной, с обозначениями гор, рек и лесов. В центре карты было отмечено место, похожее на пирамиду, но со спиленным навершием.
— Спасибо, — произнес я, аккуратно сворачивая карту. — Я благодарен за этот дар. Надеюсь, вы найдете достойного наследника.
Олрот улыбнулся, и в этой улыбке я увидел отголоски былого величия.
— Надеюсь, этот наследник будет хотя бы наполовину таким же достойным, как ты, — величественно сказал мужчина.
Я снова склонил голову, выражая благодарность. Затем, вспомнив о своем положении, я решил попросить еще об одном.
— К слову, вы все же можете сделать для меня кое-что, — сказал я. — Мне бы вернуться ко входу.
Олрот кивнул и взмахнул рукой. В воздухе появилось небольшое искривление, которое быстро превратилось в портал. Сквозь него я мог видеть знакомый коридор, ведущий к выходу из гробницы.
— Удачи тебе, молодой воин, — произнес Олрот, возвращаясь к своему каменному гробу. — Пусть твой путь будет славным.
Я смотрел, как его фигура медленно растворяется, сливаясь с древним камнем. Последнее, что я увидел, была его улыбка, полная мудрости и, как мне показалось, надежды.
Сделав глубокий вдох, я шагнул в портал, чувствуя, как меня окутывает прохладная энергия.
Глава 24
Портал закрылся за моей спиной, и я оказался у самого входа в гробницу. Вокруг толпились практики, только что вышедшие из древнего сооружения. Их лица выражали усталость и разочарование от этой попытки прикоснуться к тайнам прошлого.
Многие были ранены, их одежда порвана и покрыта пылью. В воздухе витало ощущение неудачи и разочарования. Моего внезапного появления даже никто не заметил.
Я огляделся, стараясь не привлекать к себе внимания. Мой плащ все еще скрывал мою ауру, делая меня похожим на обычного неудачливого искателя сокровищ. Несколько практиков бросили на меня мимолетные взгляды, но тут же потеряли интерес. Я выглядел так же потрепанно, как и они, и никто не заподозрил, что я успел вынести парочку ценных вещей.
— Эй, ты! — окликнул меня грубый голос. Я обернулся и увидел крепкого мужчину в потрепанных доспехах. Его лицо было покрыто шрамами, а в глазах читалась усталость. — Как далеко ты зашел?
— Недалеко. Наткнулся на группу огненных саламандр и едва унес ноги, — я пожал плечами, стараясь выглядеть разочарованным.
— Ха! — усмехнулся мужчина с какой-то добродушной грустью. — Тебе еще повезло. Мы потеряли троих в битве с этими тварями.
Я кивнул, изображая сочувствие, и поспешил отойти. Мне нужно было как можно скорее покинуть это место. Чем дольше я оставался здесь, тем больше был риск, что кто-нибудь заподозрит неладное или проявит ненужное мне любопытство.
Пробираясь сквозь группы практиков, я слышал обрывки разговоров:
— … целый месяц подготовки, и все впустую!
— … говорят, кто-то добрался до центрального зала, но…
— … эти проклятые ловушки! Мой брат…
Я ускорил шаг, направляясь к выходу из лагеря, разбитого вокруг гробницы. Никто не пытался меня остановить или проверить. Все были слишком заняты своими проблемами и неудачами.
Когда я наконец оказался за пределами лагеря, то глубоко вздохнул. За время, что я пробыл вольным практиком, все же мне было привычнее действовать одному. Теперь нужно найти ближайший город, чтобы пополнить запасы и тщательно изучить карту.
Я шел весь день, останавливаясь только для коротких передышек. Воздух здесь был насыщен Ци, и я чувствовал, как мое тело постепенно восстанавливается после испытаний в гробнице. Возможно, что ее переизбыток, это не так плохо, как мне казалось.
К вечеру я увидел вдалеке огни. Небольшой торговый центр. Кажется, Эйден говорил, что это торговый узел, а значит, к путникам будет меньше вопросов. Я ускорил шаг, предвкушая горячую еду и мягкую постель. Не то чтобы практик в этом нуждался, но хотелось наконец отдохнуть и привести в порядок мысли. А подумать было о чем.
Тем временем, глубоко в недрах гробницы Калгура битва за сокровища и знания древних продолжалась. Практики из разных сект сражались не только с опасностями, таящимися в древних залах, но и друг с другом. Воздух был наполнен звуками битвы, криками боли и торжества. Мгновения триумфа превращались в самые ужасные секунды жизни и все это плавилось в общем бурном котле.
В одном из дальних коридоров группа практиков из секты «Разрушительного Копья» продвигалась вперед, оставляя за собой след из поверженных врагов и разрушенных ловушек. Их лидер, Рован Крейн, шел впереди, его мощная фигура излучала уверенность и силу. В его руках было древнее копье, которое, казалось, жило своей собственной жизнью, вибрируя от предвкушения очередной битвы и желания почувствовать на лезвии кровь противника.
Внезапно группа вышла в огромный зал. Пол был усеян обломками, а воздух все еще был наполнен остаточной энергией недавнего сражения. Рован остановился, его глаза сузились, когда он осмотрел поле боя.
— Здесь недавно была битва, — произнес он, его голос был низким и хриплым. — И судя по всему, очень жестокая.
Один из его последователей, молодой практик, подошел к ближайшему обломку. Его руки светились слабым светом, когда он провел ими над разбитым механизмом.
— Господин, — сказал он с благоговением в голосе, — эти конструкты… они невероятны. Это самообучающиеся марионетки, созданные древними мастерами Калгура. Их мощь… она превосходит все, что я когда-либо видел.
— И кто-то смог их победить. Все до единого, — Рован нахмурился, его лицо стало еще более суровым.
Он медленно прошелся по залу, внимательно изучая следы битвы. Его опытный глаз замечал малейшие детали: здесь — след от мощного удара, там — остатки какой-то неизвестной энергии.
— Тот, кто сделал это, должен быть невероятно силен, — пробормотал Рован.
Возможно, даже сильнее него, что неприятно заскребло душу сильного практика.
Эта мысль, казалось, разозлила его еще больше. Рован Крейн привык считать себя одним из сильнейших практиков на континенте, по крайней мере, в своем поколении. Ведь не зря он был не просто одним из восьми гениев, а первым среди них. Мысль о том, что кто-то мог превзойти его, была невыносима.
Внезапно его взгляд упал на пьедестал в центре зала. Он был пуст, но вокруг него все еще клубилась странная энергия. Рован подошел ближе, его глаза расширились от узнавания.
— Нет, — прошептал он, — не может быть…
Он протянул руку, позволяя своей Ци взаимодействовать с остаточной энергией. На его лице появилось выражение ярости и разочарования.
— Проклятье! — выкрикнул практик, ударив кулаком по пьедесталу, отчего тот жалобно треснул. — Оно было здесь! Копье Небесного Грома, одно из семи легендарных копий нашей секты. Оно было здесь, и кто-то забрал его прямо у нас из-под носа!
Его последователи переглянулись с тревогой. Гнев их лидера был известен своей разрушительной силой.
— Учитель, — осторожно начал юноша артефактор, — может быть, мы еще сможем найти…
— Молчать! — рявкнул Рован. — Эти следы свежие. Тот, кто сделал это, был здесь совсем недавно. Возможно, он все еще в гробнице.
Его глаза загорелись опасным огнем.
— Мы найдем его. И когда найдем… он пожалеет, что осмелился украсть реликвию секты «Разрушительного Копья».
С этими словами Рован Крейн развернулся и быстрым шагом направился к выходу из зала. Его последователи поспешили за ним, чувствуя, что впереди их ждут новые битвы и, возможно, еще большие опасности.