– Выслушай меня, Аилесса. У нас не так много времени.
– Нет.
Я отступаю назад, но она хватает меня за предплечье. Так странно ощущать ее ногти на своей коже и в то же время губы Каза на своих губах. Я старательно отвечаю на поцелуй, надеясь вырваться из видения и вновь вернуться на каменный выступ.
– Я узнала множество секретов в Подземном мире, – продолжает Одива. – Я раскаялась и искренне желаю загладить свою вину перед тобой.
Я не могу говорить, иначе поцелуй прервется. И кто знает, вдруг меня унесет в царство Тируса? Вдруг это возможно?
– Я говорю правду. – Голос матери успокаивающий и ласковый, словно мурлыканье. Она никогда раньше со мной так не разговаривала. – Я знаю, как разорвать связь душ, и как только это произойдет – ты сможешь понять, чего желает твое сердце. Ведь именно этого ты хочешь, верно?
Тьма рассеивается всего на мгновение, но мне удается увидеть, какой будет эта жизнь: я с короной из новых костей благодати на голове веду famille к сухопутному мосту. Стою в его конце у самых Врат Загробных миров. Но затем образ меняется, и вот я стою на корабле, отправившись путешествовать по землям за пределами Галлы, взбираюсь на высокие горы, плаваю в чистейшей воде, вижу зачаровывающие красоты мира.
– Ты не найдешь ответа в книгах. – Мама склоняет голову набок – и мираж рассыпается. – Пока ты будешь обдумывать мои слова, твой Свет угаснет, год с твоим amouré подойдет к концу, и ты умрешь. А мне известно, как разорвать связь душ. Только мне. Но если хочешь, чтобы я показала, как это сделать, меня нужно освободить.
Все мои мышцы напрягаются. А мысли мечутся в голове. Я изо всех сил стараюсь не поддаваться, но ее слова уже проникли в разум и пустили корни. А вдруг и правда нет другого выхода? Вдруг она научит меня не только разрывать связь душ, но и всем обрядам? Ведь именно этого мы с друзьями хотели, не так ли?
– Приходи ко мне сегодня, Аилесса.
Одива протягивает руку. В ее глазах читается вызов, который всю жизнь разжигал во мне пламя, и просыпалось желание стать такой же храброй, смелой и упорной, как она.
– Мне хватило стойкости войти в Подземный мир, но тебе достаточно лишь коснуться моей руки. И тогда я снова буду с тобой.
Она вновь принижает меня? Я хотела войти в Подземный мир, но проявила еще большую стойкость и упорство, не поддавшись песне Тируса.
– Иди к своей сестре. Если она переправит души без тебя, то ей достанется вся слава за спасение Южной Галлы. И famille захочет, чтобы она осталась matrone.
«Нет», – мысленно восклицаю я, а в венах вспыхивает адреналин.
Тьма вновь рассеивается, но в этот раз я вижу Сабину. Она стоит под зубчатыми стенами Шато Кре, блестящими от проливного дождя. С ней Пернель, Мориль и Шанталь. Она держит костяную флейту и что-то быстро говорит им. Я не слышу слов, но судя по ее приподнятым бровям, она пытается в чем-то убедить их. Но удастся ли ей это?
– Ей было бы легче убедить их, если бы она сказала, что ты жива и скоро присоединишься к ним.
Что? Почему Сабина не сказала им, что я жива?
– Ты же разговаривала сегодня со своей сестрой. И она не хотела, чтобы ты вообще появлялась на подземном мосту. Сабина не доверяет тебе так же, как мне. Может, она надеется, что ты не придешь.
Сабина рассекает рукой воздух, словно больше не собирается ничего говорить. А затем разворачивается и выходит под дождь. Пернель вздыхает, но затем берет свой посох и спешит за ней. А следом бегут Мориль и Шанталь.
Три Перевозчицы? Неужели Сабина больше никого не нашла? Их очень мало. Месяц назад на подземном мосту мне помогала мама, а она стоит шести Леурресс.
– С нами у них все получится, – говорит Одива. – Ведь своим мастерством и талантом ты явно пошла в меня.
Сабина с Леуррессами удаляются от Шато Кре, направляясь на восток.
– Ты потеряешь ее, Аилесса, если мы вместе не поможем ей.
У меня перехватывает дыхание. А тьма сжимает сильнее, чем корсаж на парчовом платье.
– А если Сабина умрет, – продолжает Одива, – то Тирус закует ее в цепи.
– Нет!
Я резко отстраняюсь от Каза, и видение тут же рассеивается. Его губы раскраснелись от поцелуя. А мне приходится дышать через рот, чтобы наполнить легкие воздухом. Это было ошибкой. Мне не стоило…
– Нет, Каз…
Он морщит лоб.
– Все хорошо. – Казимир тянется ко мне, но я отступаю назад, опираясь на костыль.
– Все плохо. Я никогда не буду испытывать к тебе тех чувств, которые ты от меня ждешь. – Я не позволю богам диктовать мне, как жить. – Любовь – это выбор. Ей никто не указ.
Я хватаю фонарь и несусь к лесам.
– Куда ты идешь?
Он шагает за мной, но с цепью на лодыжке далеко не уйти.
«Разорвать связь душ и вернуть свою жизнь».
– Помочь своей сестре.
«Не пытайся остановить меня, Сабина. Я делаю это для нас обеих».
Быстро взбираясь на строительные леса, я решаю освободить свою мать.
19. Бастьен
Проскользнув в часовню Дю Повр, я вытаскиваю руку из-под плаща и внимательно осматриваю маленький букетик полевых цветов, которые берег от дождя. Редко встречающиеся желтые маки, которые я приметил под гигантской сосной. Понравятся ли они Аилессе?
Я касаюсь пальцем одного из нераскрывшихся бутонов. Может, не стоит отдавать их ей? Вдруг она посчитает, что я пытаюсь надавить на нее и вернуть наши отношения. В последнее время она стала относиться ко мне ласковей. И это возродило надежду, что, возможно, дружба вновь перерастет в нечто большее. Или я ошибаюсь?
Неужели она недосягаема для меня?
С трудом сглотнув, я вновь прячу маки под плащ. И решаю подарить ей эти чертовы цветы.
Поправив рюкзак с провизией на плече, я пробираюсь через церковь и туннели под ней. Рана на спине почти зажила, но все еще побаливает. Но я благодарен и за это.
Спустившись примерно до середины строительных лесов и оказавшись в зоне слышимости от выступа, я зову Жюли. Я принес ей немного мягкого сыра взамен твердого, что хранится здесь уже несколько дней. Надеюсь, она его съест. В последнее время у нее практически пропал аппетит.
Не дождавшись ответа, я зову Марселя, а затем Аилессу.
– Бердин? – кричу я, чувствуя, как все сжимается внутри.
Где все? Я спускаюсь на платформу ниже и перегибаюсь через перила, чтобы заглянуть на выступ. Там никого нет. Кроме Каза. Он лежит у стены на своем матрасе. Но поза совсем не расслабленная. Закатанные рукава обнажают напряженные руки. А ноги согнуты так, словно он готов вскочить в любую минуту.
Я хмурюсь:
– Что происходит?
Но он не отвечает мне. Я стискиваю рукоять отцовского ножа, который наконец-то снова стал носить с собой. Месть близка. Друзья отыщут способ обхитрить Тируса и положить конец убийствам. Больше ничей отец не умрет. Нужно просто отыскать хороший козырь. И тогда мы сможем заключить сделку с богом Подземного мира.
Я делаю осторожный шаг в комнату. Осколок металла поблескивает у ног Каза. Шпилька для волос? Кандалы на его лодыжке открыты, а на полке отсутствует статуэтка бога солнца.
Merde.
Казимир бросается ко мне. И я быстро вытаскиваю нож. Он замахивается статуэткой в связанных руках. Но я успеваю пригнуться, а затем вновь выпрямляюсь и задеваю клинком его руку. Жаль, что не могу ударить его ножом. Его жизнь связана с…
– Аилесса. – Я отпрыгиваю назад, уходя от нового удара. – Где она?
– Разве это имеет значение? – слегка дернув бровью, говорит он.
– Конечно, имеет.
Каз швыряет в меня статуэтку. Я пытаюсь уклониться, но она врезается в мое плечо и разбивается об пол. Кровь буквально вскипает от злости.
– Ее вырезал мой отец!
Каз хватает другую статуэтку – богиню земли Гаэль.
– Положи ее, или клянусь…
– Да что ты сделаешь? – Он вздергивает подбородок. – Ты не в том положении, чтобы угрожать мне. Ты слишком сильно любишь Аилессу. – Каз практически выплевывает эти слова.
Его явно что-то вывело из себя.
– Что я сделал? – Он презрительно смеется. – Я никогда не просил, чтобы меня выбрали ее amouré. Аилесса принесла мне лишь страдания.
Ничего не понимаю. Он никогда так не злился на нее.
– Где она?
Я делаю еще один шаг к нему. И Каз предупреждающе поднимает статуэтку.
– Может, тебе стоило бы беспокоиться о Жюли?
У меня все сжимается внутри. Жюли для меня как сестра.
– Ты причинил ей боль?
Он пронзает меня взглядом.
– Я не злодей. Она отправилась искать тебя.
Merde, Жюли.
– А где Марсель и Бердин?
– Один отправился за книгами, а вторая спустилась помыться.
Я подхожу еще ближе.
– Почему ты не говоришь, где Аилесса?
Казимир сужает глаза. И поудобнее перехватывает статуэтку.
– Дай мне уйти, Бастьен. Я не стану сидеть здесь еще две недели. Довр в опасности. А его жители потеряют веру в короля, если он не займет трон.
Пульс зашкаливает, но я не сомневаюсь, что Аилесса жива. Ведь иначе Каз бы тоже уже не дышал. Нет смысла тратить время на споры с ним. Он прекрасно знает, почему Аилесса привела его сюда… и почему он должен оставаться здесь, пока души мертвых не переправят в Загробные миры.
Нас уже разделяют три шага. Я поднимаю свой нож.
– Человек может жить без запястья, руки или ноги, – говорю я.
По его лбу стекает капля пота. Сабина сказала мне, что Каза обучали военному делу. Когда они впервые встретились, на нем была форма капитана. Но он вряд ли сможет навредить мне, особенно со связанными руками.
Я поворачиваю нож так, чтобы клинок блеснул в свете фонаря.
– Что… ты… с ней… сделал?
Он не отвечает и просто кидает в меня статуэтку. Но я отбиваю ее. Статуэтка падает на каменный пол – и голова богини отлетает в сторону. Я бросаюсь на него с ножом. Но Каз отбивает мою атаку, пнув меня в ответ.
– Я поцеловал ее, Бастьен, – с горечью выплевывает он. – И, могу заверить тебя, она ответила на мой поцелуй… по крайней мере вначале.