– Стрептоцид же вроде только наружно применяется? – возразил Литвинов.
– Ну, когда чума начнется, он даже в неочищенном виде внутривенно сгодится. Главное получить. Но под это дело тоже нужны лабораторные мощности. И ученики, и последователи, в общем, будущие специалисты, потому что я, как и Петрович не смогу на сотню маленьких медиков разорваться.
– Ты хочешь сказать, что стрептоцидом можно победить чуму? А другие заразы он лечить будет? – поинтересовался Перегудов.
– Микробные заболевания вроде холеры, чумы и дизентерии брать будет, да и многие другие тоже, но учитывая качество препарата, полученного в наших условиях, заразу мы вылечим, но общее здоровье подпортим, – усмехнулся Мусаев, – сульфаниламиды имеют широкий спектр действия.
– Ну, я думаю, когда вопрос стоит о жизни и смерти, человек выбор сделает быстро, – Литвинов посмотрел на Перегудова, – что Василий Иванович Якову Вильгельмовичу про все это будем рассказывать, или скажем, только когда будут результаты.
– Как я понимаю химическая лаборатория вещь дорогая во все времена. А она нам нужна ну просто огромная, да Володя?
– Лучше, наверное, сразу делать три: торфохимическую, антибиотиков и взрывчатых веществ. А при них еще и мастерскую по химическим приборам, где будут делать всякую стеклянную посуду, градусники и прочую необходимую утварь. Потому как если делать все в одном месте, то зараз можно потерять и лабораторию, и всех специалистов. Был у нас случай на кафедре химии. Чего-то накосячили, и звездануло так, что лаборант в окно вылетел, аки агнец в белом халатике, с подкопчённой спинкой.
– Ну вот, собирались сегодня говорить с герцогом о перспективном планировании, а еще целую химическую промышленность, сочинили, – Литвинов с сомнением посмотрел на Мусаева, – так будем говорить, или все же сами потихоньку, пока положительные результаты не появятся?
– Если со стрептоцидом получится, а надо постараться чтобы получилось, то думается мне, герцог простит нам все грехи на сто лет вперед. А, воспитаем специалистов медиков и фармацевтов, то со временем и до пенициллина с полусинтетикой доберемся, – Мусаев посмотрел на друзей, – сказать надо сейчас. А уж Яков пусть решает, на что ему денег не жалко в срочном порядке, а что может и подождать. Только получается мои и Петровича запросы на оборудование, помещения и помощников резко увеличиваются и видоизменяются.
– Да уж, похоже, вместо навигаторской учебки с приданным ей полком морпехов, придётся создавать целый военно-технический университет, – Литвинов вздохну, – да еще и секретный.
– Так, господа, я изучу ваши работы, – Герцог посмотрел на исписанные листы, и углядев русские буквы, заметил, – с помощью Александра.
– Но кроме уже обозначенного военного направления куда вы предлагаете еще обратить внимание?
– Ну, я тогда в качестве основного объекта приложения сил на ближайшее будущее обозначу добычу и переработку торфа. И ехать никуда не надо, и продукт в деле прогресса не заменимый, – Литвинов посмотрел на всех и увидел общее одобрение.
– Это тот торф, который находится на болотах, собственно болотная земля? – уточнил герцог.
– Именно он, Ваша Светлость. Сам торф, можно использовать как улучшитель почвы для повышения плодородия, сухой – как подстилка скоту вместо соломы, и кроме того, он может гореть. Также из торфа путем несложных операций можно получить воск. Очень похожий на пчелиный. Только темно коричневого цвета. Из ста пудов сухого торфа выходит около пуда этого минерального воска.
– Очень интересно, воск имеет хорошую цену, – Герцог заинтересованно задумался, – а торфяных болот, доступных к осушению у нас много.
– Но самое ценное в торфе скрыто. Если его нагреть в перегонном аппарате, то из него начинают выделятся различные очень полезные вещества, которые можно использовать в производстве других полезных веществ. Например, выделяется газ аммиак. Вы его знаете, Ваша Светлость, этим газом пахнет разлагающаяся моча. Так вот используя этот аммиак, простую соль и известь, без применения печей можно получать соду. Причем она будет значительно дешевле, чем при изготовлении известным сегодня способом спекания.
– Нам нужно много соды, для стекольного производства, – кивая головой заметил Кетлер.
– Кроме этого полезного газа в процессе нагрева торфа конденсируется смола. Это смесь большого количества полезных и не очень веществ. Повторно перегнав смолу, мы получим бензин – жидкость на которой работают двигатели. Мы много о них рассказывали, когда показывали вам приборы.
– Да, да, я помню.
– Этим же бензином и можно вымывать из торфа воск. А выделив из бензина отдельные полезные компоненты мы сможем получить путем их химического преобразования взрывчатые вещества гораздо большей силы чем порох, химические, так называемые «анилиновые» краски, изобретение которых привело в нашей истории к революции в деле окрашивания тканей, ну и как одно из самых важных – простейший, но действенный антибиотик.
– Вы же вдвоем с герром Мусаевым заверяли меня, что для разработки действенного лекарства потребуется как минимум десяток лет, – нахмурился Яков.
– Мы не отказываемся от этих слов, Ваша Светлость. Для получения сильного антибиотика времени понадобится даже больше. Просто это вещество, называемое стрептоцид, в наше время из-за малой эффективности и побочных действий практически не применяется. Но оно позволяет успешно бороться с чумой, дизентерией, холерой и некоторыми другими заразными болезнями.
– Что нужно, и как быстро вы сможете изготовить этот… эм… стрептоцид? – высказал заинтересованность герцог.
– Как раз мы собирались обсудить с вами этот вопрос. Для создания химической промышленности, а это ваша светлость общее название совокупности мануфактур, производящих продукты путем химического преобразования веществ, необходимо провести ряд подготовительных мероприятий. Наладить заготовку торфа. Изготовить крупную установку коксования – это установка безвоздушного нагревания торфа. Кстати, в качестве отхода после выделения полезных для нас смолы и газов из торфа получается торфяной кокс, это практически тот же древесный уголь. Его так же можно применять в процессах получения и переработки железа. Ну и необходимо создать химические лаборатории, которые будут заниматься выделением полезных компонентов из смолы, и созданием технологий получения нужных нам продуктов. К сожалению, Ваша Светлость, среди нас нет специалистов, досконально помнящих все эти технологии. Их придётся воссоздавать заново. Но общие направления нам известны и путь к результату будет намного короче, чем это было в свое время.
– К вопросу применения торфяного кокса, – Шмидт воспользовался паузой в монологе Литвинова, – все производства желательно строить в одном месте, чтобы получился комбинат. Лучше всего возле очень крупного торфяного месторождения, чтобы не таскать его сотнями или даже тысячами тонн, до места переработки.
– Что такое «тонна», – тут же спросил Кетлер.
– Это примерно пол ласта по массе, или 62 с половиной пуда, – быстро сориентировался Шмидт.
– Так вот, и в проектировании этого комбината сразу необходимо ориентироваться на комплексное использование побочных продуктов одного производства в качестве сырья второго, и полупродукта третьего, и чтобы основное производство было непрерывным, и обеспечивало технологическую рециркуляцию тепла и рабочих полупродуктов.
– Вроде бы вы, Сергей Петрович и по-немецки говорили, но я понял только три или четыре слова, – герцог посмотрел на Литвинова, – Александр поясните по проще.
– Гм, Шмидт сказал, что если все предприятия, а я так понимаю там будет торфококсующая печь, установка перегонки смолы, содовое производство, – что еще Сережа?
– По, хорошему туда еще три-четыре домны воткнуть и конвертер. А если это все увяжется, то тут же и цех проката придётся ставить, – сказал Петрович по-русски.
– Вот, Ваша Светлость, еще производство чугуна, стали и изготовления металлоизделий. И все это будет взаимосвязано. И затраты на производство конечных продуктов за счет отсутствия транспортных расходов и повторного использования тепла от одного производства в другом гораздо меньше, чем в отдельных производствах.
– Относительно производства стали, – Яков Вильгельмович заинтересованно наклонился вперед, – у вас имеется какая-то технология? Сейчас этот процесс длительный и затратный. И сталь получается варить только из хорошей норвежской руды.
– Сталь относительно хорошего качества, ну по современным меркам конечно, можно получить практически из любого чугуна в конвертере, – Шмидт, немного задумался, – можно внедрить этот способ уже сейчас на действующих домнах. Там всего сложностей – сделать конвертер, а это опрокидывающийся котел, выложенный известняковыми кирпичами. Примерно на три-четыре тонны чугуна и обеспечить дутьё воздуха в расплав. В результате вредные примеси и избыток углерода выгорают. На начальном этапе компрессор для дутья, это Ваша Светлость, такие мощные меха, можно на водяной тяге устроить, но потом, учитывая запасы торфа, или паровики типа локомобиль будем ставить, или паровые же турбины.
– Теперь из ваших слов я понял, что сталь, хорошего качества можно получать на современном производстве, даже у меня в Болдоне, практически без затрат, всего лишь продув горячий чугун воздухом? – недоверчиво спросил Герцог.
– Так и есть. Но здраво рассудив, Ваша Светлость, для того чтобы заработал тот комбинат, о котором я говорил ранее придётся сначала наладить выпуск паровых машин, которые будут осуществлять работу всех насосов и транспортеров необходимых для функционирования производств.
– Для отработки технологий и получения продуктов для изучения уже сейчас необходимо сделать небольшие, можно сказать экспериментальные производства. Обязательно коксования торфа. Перегонки торфяной смолы. Ну и может быть содовое производство.
– Ребята, – Мусаев, как и Перегудов молчащий до этого, заговорил по-русски, – прозвучали слова перегонка и сода, и я вспомнил, что в принципе эт