Это предложение вызвало волну вопросов и последующую дискуссию. Итогом прений стало принятие названия будущих «эрзац» броненосцев – «Фобос» и «Деймос».
– Ну а что вы думаете о закладке новых кораблей, – напомнил Герцог Яков.
– В ближайшее время нам понадобятся несколько скоростных и маневренных судов. Поэтому я предлагаю заложить серию из 5 шхун по проекту нашей «Чайки» размерностью в 150 тонн. Если в ходе строительства и последующего использования проявятся какие-то недочеты, то их можно будет устранить при строительстве следующей серии таких же судов, или кораблей размерности 1000 тонн, о которых мы говорили ранее.
– Вы предлагаете совершенно отказаться от проектов флейта и фрегата? – недовольно буркнул Сивертс.
– Коммерческое кораблестроение считаю делом важным. Поэтому строительство для продажи востребованных на европейском рынке типов судов необходимо. Но, по крайней мере в ближайшие 5, а возможно и 10 лет, корабли с новым типом корпуса я предлагаю строить только на нужды Герцогства. А чтобы затруднить копирование этого корпуса, а также для упрощения наших расчетов при подготовке чертежей и собственно строительстве кораблей различных размерностей предлагаю перейти на наши единицы измерения.
Июль 1654
– Придумал! Придумал! Я придумал!!! – крик Литвинова раздался как выстрел пушки.
Мерный скрип блоков и прочей оснастки этой странной конструкции, состоящей из двух, до предела нагруженных небольших флейтов, соединенных между собой четырьмя связками длинных бревен, и торчащими между ними мачтами и едва видимой палубой «Чайки», воспринимался как привычный фон. Практически как тишина. И тут такие вопли… Да еще на русском.
– О, Сашка опять чего-то придумал, – усмехнулся Чапай, наблюдая как с носа соседнего флейта в сторону кормы быстрым шагом перемещается Литвинов.
– Да ну его к лешему, – Шмидт проверил натяжение одного из канатов, на которых висела «Чайка», – у меня от его придумок уже вся плешь в кровь расчесана.
– А ты ее соленой водичкой почаще протирай – быстрее заживет, – Чапай усмехнулся и неспешно пошел на корму, – схожу к господам, послушаю, чем осенило нашего Архи… эм… меда.
– Ага, сходи, но помни, что место юмористической острицы уже занято Сашкой, – вдогонку крикнул ему Шмидт.
– Давайте скинем еще ласт балласта, – сказал он по-немецки стоящему рядом помощнику. И уже громко, на другой флейт:
– Еще один ласт.
Чернорабочие, сдернутые с верфей на эту операцию по подъему судна, нехотя встали и потянулись к большому люку в центре палубы, чтобы поднять грузовой стрелой очередной поддон, с мешками, наполненными песком, а затем опорожнить их за борт. Подобное шевеление наблюдалось и на соседнем корабле.
Чапай тем временем дошел до последней, кормовой перемычки между флейтами.
«Эдакая фигня», – подумал Перегудов, еще раз оценив систему крепления, и сами поперечные балки, роль которых выполняли связанные бревна, по которым, собственно, он и переходил на соседний корабль.
«Целую неделю ждали погоды, чтобы эти сопли не порвало волнами… Эх грехи наши тяжкие» – с последним мысленным вздохом Василий Иванович спрыгнул на палубу и направился в кормовую надстройку, где находилась каюта Герцога, лично захотевшего принять участие в этой корабле-подъёмной операции.
Еще не дойдя до каюты, Чапай услышал оживленный, судя по интонациям, разговор Литвинова и Кетлера. К сожалению, понимал он только каждое десятое слово, так как разговор проходил на немецком, и явно не на морскую тему.
Перегудов постучал и зашел в каюту.
– Вот стало интересно, чего Александр так громко кричал, – обратился Василий Иванович к Якову Вильгельмовичу по-английски.
– Заходите герр Перегудов. Ваш, или лучше сказать наш дорогой друг, – ответил Кетлер по-английски, – придумал где взять две тысячи немецких солдат, которые как сиротки прибегут к нам и попросят взять к себе вместе с полковником, и всей полковой амуницией.
– Да, Александр? – обратился Яков к краснеющему Сашке.
– Ваша Светлость, разрешите я объясню ему, – и, не дожидаясь одобряющего кивка герцога начал пояснять.
– Понимаешь Вася, в чем дело, – в запале Литвинов стал размахивать руками. – Вот прямо сейчас Царь ведет осаду Смоленска. Начал он это мероприятие в июне, а закончит, считай, к 20-м числам сентября. Там было два, или три неудачных штурма. Но за два с половиной месяца осады народ в городе просто взбунтовался и сам открыл ворота. А оборонявшие город войска хоть были потрепанные, но вполне боеспособные. И царь разрешил им с оружием и знаменами покинуть город. Там конечно раненых было много, и численный состав по понятным причинам, не соответствовал изначальному… Но! Самое интересное, что этих ребят, защищавших Смоленск, что поляков, что немецкую пехоту полковника Корфа, не внесли в реестр литовских войск на кампанию 1654 года. Списки, из-за вечного шляхтеческого бардака, утвердили уже после начала осады Смоленска. И этих воинов, по-простому говоря, списали в утиль. На этом можно сыграть и перетащить этот полк на нашу сторону. Ты только прикинь, Вась, почти две тысячи уже обстрелянных бойцов, да еще и с опытным полковником.
– А Герцог чего? – спросил Чапай.
– А … а Их Светлость критикует. – Литвинов заметно сник.
– Да, да именно критикует, – усмехнулся герцог, угадав звучание слова «критикует» произнесенное по-русски – вы расскажите Василию Ивановичу, в чем именно.
– Понимаешь, Чапай, даже если получится настроить этого полковника и его людей против Радзивила, главнокомандующего литовским войском, что в общем-то нетрудно сделать, просто донеся сведения о прозорливом решении литовского руководства, заживо списавшего народ, да и еще герцог говорит у полковника Корфа родственники в Курляндии…
– Имение Траккен, Ваша Светлость?
– Да, Корфы из Траккена, – подтвердил герцог.
– Ага, вот, если полковник разобидится и перейдет к герцогу, то на этот год полк мы получим бесплатно. Ну, относительно конечно. Постой, довольствие, пополнение личным составом и обмундированием. А вот на следующий 1655 год, необходимо будет заплатить исходя из расчета четыре талера в месяц на рядового бойца, а на год это считай, будет 96 тысяч. А еще всякие капралы, сержанты, капитаны и сам полковник, а они получают значительно больше рядового. И хоть Яков Вильгельмович сказал, что сумму можно уменьшить вдвое, так как войско как правило нанимают только на 6 весенне-летне-осенних месяцев, все равно сумма выходит больше 60 тысяч талеров. Тогда как, если нанимать полки из подневольных, то можно уложиться в 20 тысяч, с учетом своего, в смысле герцогского, вооружения, обмундирования и оплаты офицеров.
– Ну качество солдат у смоленских сидельцев будет несравненно выше, чем у вчерашних свинопасов, – возразил Чапай.
– Да я, то же самое и сказал герцогу, а он говорит, что такой придумщик и рассказчик как я, за год сообразит, как воодушевить и натренировать крестьян от сохи до состояния непобедимых героев.
– Я, я, из ит хероез, натюрлих дие хельден, – засмеялся Кетлер.
Перегудов искренне поддержал смехом герцога.
– Панг-хлюп… – раздалось снаружи.
– Твою маму, опять канат лопнул, – Перегудов повернулся и выбежал из каюты.
– Ваша Светлость, – Литвинов встал.
– Как мне видится, еще один порвавшийся канат, не испортит нам всей операции, поэтому я останусь здесь. И хоть воспитание героев дело важное и нужное, но опытные люди нам тоже понадобятся. Я серьезно подумаю над вашим предложением. Идите, Александр.
Август 1654
– Проходите, присаживайтесь, господа, – герцог поприветствовал Литвинова, Шмидта и Мусаева и махнул рукой на стулья, стоящие справа от его кресла.
– Наконец то я смог собрать всех вместе. У нас остался неразрешенным вопрос новых металлов, столь необходимых для улучшения нашего производства. Мой штатный рудознатец Конрад Либке прибыл из поездки в Норвегию, где он инспектировал приобретенный мной железный рудник. Как только он приехал в Митаву, я послал за вами. Вчера он отчитался о своей поездке, а сегодня я пригласил его для этой беседы. Либке подойдет примерно через час, и пока его нет, давайте определимся чего и сколько нам надо, так сказать для начала, – Яков обвел взглядом товарищей.
– Легирующие добавки нам нужны для быстрорежущей стали, и для часовых пружин. Для стали соответственно нужны в первую очередь вольфрам, хром, ванадий, молибден и кобальт. Для часовых пружин на основе медных сплавов нужен бериллий, никель, марганец и хром, – Шмидт посмотрел на Мусаева и Литвинова, – что из этого у нас здесь известно и доступно?
Литвинов посмотрел на Мусаева.
– Володя, давай что по истории химии помнишь.
– Я неорганику только на первом курсе проходил, это кроме того, что в школе мы все изучали. Все что нам нужно, насколько помню, кроме железа и меди еще не определили. Вроде как фосфор из мочи в этом веке получили. А все остальные элементы только в следующем восемнадцатом и позже. Никель у нас вон возле Мурманска есть, говорили о нем, и хром на самом севере Ботнического залива. Недавно вспомнил – город Марганец возле Днепропетровска, тоже не просто так назван. Ну это скорее если связку с Кривым Рогом делать. И еще, про марганец. Когда были на экскурсии на стекольном предприятии Вашей Светлости, – Володя кивнул герцогу, – нам показывали компоненты, применяемые для придания стеклу различного цвета. Так вот, для осветления стекла вашими мастерами используется черная магнезия. Я почти уверен, что это оксид марганца. Тот же самый, который в наших батарейках применяется. Что еще по элементам? Про ванадий слышал, что он, как и германий, любит в углях и битумах накапливаться. Но где и в каких, и как его выделять, не представляю. Все же я не геолог. Бериллий вроде связан с изумрудами. Соответственно где изумруды, там и он. А это Бразилия и Урал. Без конкретного места добычи. Про вольфрам, кобальт и молибден ничего сказать не могу, – Владимир задумался, – будут кислоты и минералы, выделить отдельные металлы сможем. Главное точно знать, чего мы выделили. А то никель обзовём кобальтом, а кобальт – молибденом. Вот потеха будет.