– индустриализация, за счет "огораживания", это когда крестьян-арендаторов сгоняли с земли, передавая землю под пастбища для овец, а освободившихся людей, практически за еду устраивали на мануфактуры. А тех, кто не хотел, объявляли бродягами, и отправляли на виселицу;
– наличие своей железной руды и угля, что позволило получать железо, которым они потом и торговали, и воевали и собственно, помогло провести техническую революцию «стали и пара». Да и сам уголь длительно выступал как товар – тот самый кардиф для всех флотов, эпохи броненосцев;
– ну и грабеж колоний, вишенкой на торте этого процесса является ограбление Индии, в том числе не малое значение для развития империи имел массовый вывоз индийской калийной селитры.
Литвинов старший встал и снова начал разливать содержимое бутыли по стаканам.
– Предлагаю выпить за науку историю. Ибо знание исторических процессов позволит нам гнуть свою линию. Ну, по крайней мере, в обозримом будущем.
– Вздрогнули!
– Гм… мм… Ага, ну значит, продолжу.
– Испанцы пытались вернут Ямайку практически 15 лет. Особо интенсивно в первое время. Но не хватило им организационного момента.
– Если у нас такой момент образуется, и мы захватим Ямайку, для испанцев, то мы, во-первых, сильно сократим пиратскую вольницу, и соответственно первоначальное накопление капитала английскими «треугольными» торговцами. А во-вторых, с учетом становления мощной колонии Курляндии на Гамбии, с организацией союзных туземных милицейских сил, которые, я надеюсь, не потерпят конкуренции в деле окучивания африканских просторов прочими негоциантами, мы значительно, если не в разы перекроем всем подряд, и англичанам в частности, ресурсы работорговли.
– А перекрываем им сверхприбыльный «треугольный» маршрут, – индустриализация забуксует из-за банальной недостачи свободных финансовых ресурсов, грабеж Индии отодвинется на неопределенный срок, без индийской селитры – пороховой голод. А это значит, что они не смогут развивать экономику, и повоевать, как следует, не смогут, потому, как военные авантюры будут непозволительно дороги.
– Кроме того, без свободных денег, век Английского просвещения под затянется, и научно-техническая революция, и индустриализация, пройдут где-то в другом месте. Надо, чтобы у нас.
- Ну и если надавим на исторический источник английских доходов, выкинув на рынок дешевую хлопчатобумажную ткань… то…Лорды и пэры сами перережут всех овец, а рабочие с мануфактур пойдут пахать землю. Вот и не будет Империи… Так Англия и останется маленьким островным государством, немногим лучше современной Швеции или Норвегии.
– А как ты собираешься творить нужный «организационный момент» в колониях Испании? На сколько я помню, испанцы во все времена иностранцев в своих колониях на дух не переносили, не то, что совместные операции проводить, – Петрович тоже занялся мясом.
– Это пока вопрос! – Александр снова принялся разливать, – но есть у меня одна задумка, которую я проработаю основательно с герцогом. А если кратенько, то есть один Хуан…
– Ну, хорошо, что не Педро, – вставил, засмеявшись, Мусаев.
– Не, точно Хуан, так сказать, ярко выраженный, – поддержал шутку Литвинов, – бастард нынешнего Императора Испанской империи.
С самим императором договорится практически невозможно. Филип 4 закоренелый бабник, и сифилитик со стажем. И Империя его интересует по стольку, поскольку. С вицекоролями Нового света или губернаторами островов все будет гораздо сложнее, и радикально дороже. Если мы не сможем закорефаниться с этим Хуаном, и протолкнуть его на должность главного организатора в Карибский регион.
– Вот слушаешь, тебя Шура, и все время ощущение, что ты безграничный фантазер – Петрович задумчиво покачивал жидкость в стакане, – где мы, а кто сынок императора, хоть и левый?
– Есть возможность. Законных наследников у императора сейчас вроде нет, и наш Хуан, который имеет полное погоняло Хуан Хосе Австрийский Младший, мечтает стать правопреемником. Но старичок через пару лет устроит финт, женится на своей племяннице и обзаведется законным наследником. Который будет являться хрестоматийным примером близкородственных связей – Карл 2 Зачарованный.
– Даже я про этого бедного ублюдка помню. Болел всеми возможными болезнями, включая эпилепсию, хотя прожил сравнительно долго для такого наследования, что-то около 40 лет, кажется, – Мусаев задумчиво почесал затылок.
– Не суть. Необходимо подвести к мысли нашего Хуанито, что ему не обломится трон в метрополии, но зато в колонии он сможет, причем вполне заслуженно, стать главным руководителем. И для общей пользы дружить с нами. Создавая вовремя нужные организационные моменты. Ну, как-то так.
– Ну, пока даже звучит как-то никак. Но, как ты сам всегда говоришь, «дорогу осилит идущий», – Шмидт встал, и поднял стакан, – За труды и свершения!
– Хорошо, с Англией немного разобрались, – Владимир Сергеевич вновь составил композицию из хлеба и соленого груздя, – но, если угнетем этих, вполне могут всплыть другие. Та же Франция или Голландия, или вон Германцы соорганизуются, тогда как?
– Основная песня 17 века, в котором мы с вами очутились – передел земель католической церкви под лозунгами протестантского движения. Под это дело прошла масса войн, в том числе и гражданских, с неоднозначными результатами. Ну и до кучи, все кто мог и хотел, пытались откусить от гниющей Испанской империи. Но в связи с тем, что Испания гнила медленно, у кусающих зубы стирались быстрее, чем они могли оторвать лакомый кусок в виде земель или контрибуций.
Голландская революция – Голландия под флагом протестантов ушла от Испании. Практически сразу 30 летняя война. Немецкие княжества под тем же флагом воевали с Австрийскими Габсбургами – католиками. Разорили до состояния пустыни практически всю северную Европу.
Южная Европа тоже не скучает. Сейчас Франция бьётся на смерть с Испанией на суше. Флота у них нет. А до этого во Франции была гражданская война, где католики практически удавили протестантское движение.
– Это та, где Д’Артаньян со товарищи воевал? – хмыкнул Петрович.
– Она самая. Так что пока во Франции делами не займется видный государственник Кольбер, это страна агрессор, которую в непрекращающиеся военные авантюры бросает Император «максималист» – Людовик 14, которого, кстати, этим летом и короновали. А деньги для войн король сдирал со своего постоянно нищавшего населения. А вот Кольбер упорядочил налоги, в том числе борясь с казнокрадством на местах, способствовал развитию торговли, строил флот, как торговый, так и военный, выкупил колонии у частных владельцев, брал внешние займы, которые не всегда возвращал. В общем, крутился, как мог на благо страны. Что и как с ним делать, и нужно ли что-то делать, я не знаю. По тому, как Франция в лице Людовика постоянно кошмарила Голландию. А Голландия как не крути самый наипервейший наш конкурент.
– Прямо гамбит, – Петрович показал на полупустую бутыль, – еще по одной?
– Давай, – Литвинов снова начал разливать.
– Задача сложная. Вот смотрим. Весь 17 век Англия была банкротом. Не постоянно, но каждые 10–15 лет, по итогам очередной войны. И выезжала только за счет грабежа Испанских и Голландских торговых конвоев. При этом, как я недавно выяснил у нашего герцога, флот Англии после завершившейся первой Англо-Голландской войны составляет около 100 военных и 600 торговых судов…
– А флоты Голландии 12 000 торговых и около 150 военно-торговых.
– Как бы трудно нагнуть голландцев… на море. А вот на суше их постоянно щемили французы. Которые таким способом тоже пытались пополнить бюджет. И к концу этого века они совместно с англами додавят этого торгового монстра. Ну, я думаю, у нас еще будет время подумать и по Франции, и по Голландии.
– Ближайшая задача на этом поприще – Дон Хуан и Ямайка. Но это само собой, только после усмирения шведской интервенции и решения польского вопроса. Как раз у нас и боевой флот высвободится, и у нас самих время появится, для так сказать большой европейской политики.
– Как-то все это сложно и зыбко, – Мусаев встал, – давайте выпьем за герцога Якова! Гаранта наших дел и светлого будущего. Ура товарищи!
– Ура!
– Насчет зыбкости, – Литвинов доедал мясо, – смотри сюда. Черчилль, который Уинстон, как-то сказал – «За каждым конфликтом ищите бифштекс …». Что это значит? То, что за всякой политикой стоит чей-то экономический интерес. А война и флотские маневры – это только есть крайнее проявление торговой конкуренции… Все эти, кто кого и как нагнул – это только финал торговых желаний денежных мешков. Надавить мешкам на вымя – и до постройки флота и контрактования армии и дело не дойдет. Главное чувствовать момент, и оперативно реагировать на спрос и предложение, в мировом масштабе. Ну и золото ЮАР прихватить понадежнее… Шоб було… На что проводить контроль спроса и предложения. Или самим его создавать.
– Ежели самим, да на золото, то может быть, – Шмидт почесал голову своим фирменным движением, – Ну что мужики по последней, и расходимся? А то я обещал Дале вернутся еще сегодня…
– Тогда тост – за женщин! За верных подруг и жен! Желательно тоже верных, – засмеялся Ливинов.
– За женщин, – подхватили друзья.
Двое мужчин играли в шахматы. И хоть партия находилась в самом «разгаре», гораздо сильнее игроков занимал разговор.
– В этот раз подарочков не привез? – спросил младший игрок у старшего.
– Каменьев и злата не привез, зато столько сказок порассказал, что я, без сомнения все дела оставил на воеводу Кондырева и одвуконь сюда кинулся. Город и без меня удержат ежели что, а вот что в Литве затевается…
– Это ты про то, что литвинское войско во главе с Янушем Радзевилом, зимой в наступление выдвинулось?
– Это войско, как говорит наш гость, сядет на Могилеве в осаду и проторчит там до мая, в безуспешных приступах.
– А не много ли он говорит то, гость твой много знающий? – молодой игрок решительно передвинул коня, атакуя ферзя более опытного шахматиста, – удалось разузнать кто оне и откудова?