– Как снова пойдут – мы вдарим! Арбалетчики, бить на дальней дистанции, успеете перезарядить еще разок, а то и другой! Лучники, вам по приказу – стрелять навесом, как на той неделе по мишеням учил, а уж потом – в упор! И стрел не жалеть, их у нас с лихвой! А нас они не достанут, их лучникам на мосту не развернуться!
Ополченцы с возрастающей тревогой всматривались в перегруппирующихся орков. Скрючившись за щитами, они крепко сжимали луки и топоры. Одна надежда, что посланные гонцы успеют предупредить все близлежащие гарнизоны и удастся продержаться до подхода подмоги из Дакарэйлана.
Выстроившись ощетинившейся копьями змеей, орочья пехота ступила на мост, медленно поползла на другую сторону, с каждым шагом все ближе и ближе подбираясь к погибшим в первой атаке. Гулко хлопнули тетивы арбалетов, и два болта затрепетали в толстых щитах. Третий попал между ними и прошил нагрудник одного из степных воинов. Оседающее тело быстро вытолкнули в сторону, и орки, не теряя темпа, продолжили наступление.
– Навесом! Пуска-а-ай!
Белыми искрами зашелестели стрелы и посыпались на приближающиеся дубовые щиты, многие из которых были больше роста человека. Поднятые над головами щиты орков приняли стрелы ополченцев, и стальная змея превратилась в разъяренного ежа. Но люди не заметили, причинил ли их залп хоть какой-либо вред врагу.
– Грум! Грум! Грум! – ухали надвигающиеся орки.
– Тяни-и-и! Пуска-а-ай!
Еж обзавелся новыми иглами с белым оперением, но не сбился с шага. Вразнобой ударила пара арбалетов, послав тяжелые болты куда-то между щитами, и орки перешли на неторопливый бег, сокращая дистанцию. Лучники приподнялись над щитами и стали осыпать стрелами противника, пуская легких оперенных «птиц» почти в упор. Неожиданно первые ряды орков присели, и в людей полетели плотным потоком ответные стрелы, сметая открывшихся защитников переправы. Сразу после залпа лавина закованных в сталь пехотинцев рванула навстречу рогаткам и щитам, преодолевая последние метры к южному берегу. Часть воинов прыгала через перила на низкий берег и взбиралась с ревом по песчаному откосу. Щелкнул третий арбалет, и один из нападавших перекувыркнулся через перила, но на это уже не обратили внимание. Ополченцы яростно рубились с наседающими на них орками, каждый из которых был на голову больше и много крупнее любого из обороняющихся. Люди даже не успели организовать отход ближе к казармам, как их смяли. Потеряв пятнадцать пехотинцев, орки рассыпались по берегу, добивая живых и освобождая дорогу коннице, которая перегруппировалась и понеслась во весь опор в сторону города. Следом за ней выдвинулись быстрым маршем пешие, неся на плечах разобранные бревна и доски для строительства осадных лестниц. Несмотря на то что о нападении известили всю округу, орки не собирались отступать от первоначального плана и стремились максимально развить успех.
В небо, расцвеченное первыми утренними лучами, поднимались черные клубы дыма, отмечая, где еще пару часов назад стояли человеческие поселения на северном берегу реки. Орочьи боги получили первые щедрые жертвы в этот очень долгий день.
Полог юрты резко распахнулся, и глава Разделенных шагнул к давно ожидающему гостю. Хмурый медленно поднялся навстречу, замечая и полное вооружение хана, и тени стоящих за спиной личных телохранителей.
– Брат, наши родичи ударили по скопищу людишек, как мы и наметили! Шаманы получили сообщение: людские деревни горят, мосты нами захвачены, конница рассыпалась по всем Приречным землям и пускает кровь. Первых пленников уже погнали по дорогам!
– Хорошая весть, Многоголовый. Боги любят смелых, они любят преданный им степной народ.
– Этого мало! Передовой отряд моих гвардейцев захватил с собой тараны и с ходу сумел ворваться в Дакарэйлан! Холодную Росу надо будет переименовать в Горячую, ха-ха-ха! Город наш, головы ополченцев кормят ворон, а жители получили прекрасные колодки, которые будут носить всю оставшуюся жалкую жизнь!
– Каковы потери?
– Сущая ерунда. За два дня набега мы потеряли меньше двух сотен воинов и сумели смять все человеческие войска, что стояли вне стен городов и замков. Оставшиеся и носа не смеют высунуть. Последнее донесение говорит о том, что один из недавно отстроенных деревянных замков удалось поджечь, кто не успел зажариться, попал в плен, остальные споют славу нашим ребятам на небесах!
Хмурый не спеша подпоясался ремнем с широким мечом, застегнул броню на широкой груди и застыл перед ханом. Ведь не только ради хороших вестей тот обвешался железом и пришел к нему лично.
– Слушай меня, брат! Мы собрали четыре тысячи хорошо подготовленных воинов. Отряды по три-четыре сотни пойдут в разъезды, прикрывая тылы наших Диких братьев. Одна тысяча уйдет на восток, чтобы пожиратели лягушек не успели захватить осушенные ими земли. Ты с еще одной тысячей должен будешь встать на западных землях, смотреть за изнеженными любителями мальчиков. Я с воинами прикрою спину нашему народу на южных землях. Если понадобится, приму первую добычу и пошлю подкрепления. Но тебя заклинаю смотреть в оба! Хитрые дети шакала обязательно постараются сорвать наш победоносный поход, наверняка уже сейчас послания летят во все стороны, и Драконы пищат всем соседям, зовут на помощь! Смотри за нашими границами, чтобы и мышь не проскользнула! Лучших людей тебе даю и двух молодых шаманов в придачу, каждый вечер сможем делиться вестями.
– Да будет так, великий хан! Две недели до Диких границ на западе, и там мы рассыплемся дозорами. Ни один вражеский лазутчик не сможет подкрасться незамеченным. А если люди выставят войско, мы его измотаем набегами и дождемся твоей помощи, чтобы сломить захватчиков!
Растроганный Многоголовый обхватил посла Диких южных племен и от избытка чувств загрохотал кулачищами по закованной в броню спине. Потом широкими шагами ринулся из шатра, увлекая Хмурого за собой, навстречу строящимся перед шатром конным оркам.
Хмурый одним движением взлетел в седло и мрачно оглядел войско.
– Значит, двух шаманов мне дает щедрый хан. Тысячу самых отборных головорезов, чтобы стеречь дальние от него границы. Ладно, постережем, хотя очень уж своевременно он отсылает меня из собственного города. Ну да ничего, не только его шаманы камлать умеют, мы еще посмотрим, кто последним спляшет на спине умирающей гиены.
Могучий Дикий орк пустил коня боком, показывая воинам свою силу и навык, прогарцевал мимо замерших конников и рявкнул им:
– Грум, толстолобые! Мы идем на запад! Слушать степь, обгонять ветер, и пусть человечина коптится на наших кострах! Поможем братьям!
– Грум! Грум! – отозвались ему, и тысяча мохнатых, закованных в железо орков покатилась по улицам Города павших, вытягиваясь в сторону заходящего солнца. Через полчаса лишь поднятая ими пыль указывала на скрывшееся из вида войско.
Многоголовый бросил последний взор на кровавый закат и буркнул стоящему рядом шаману:
– Вечером будешь говорить со Спящими, передашь, что все идет по плану. Я с отборными отрядами выступаю завтра на рассвете. Ты остаешься здесь, связь будем держать через твоих сыновей.
Косматый древний шаман склонил голову и степенно отправился в давно обжитый дом, сложенный из глыб рядом с центральной площадью. Надлежало отдать последние советы отъезжающим сыновьям и подготовиться к вечерней ворожбе. Да пребудет сила с Разделенными орками, возродившимися после падения и готовящимися править сейчас степями, а потом и всем северным миром! Да пребудет сила!
Глава 5ПУТЬ ОРДЫ
Было выдано на постой: пять золотых в оплату долгов за прошлый год, два золотых для закупки новых поножей взамен утраченных при переправе через Гнилые болота. Запрошено еще четыре в долг для выкупа закладных за половину корчмы.
(Красной краской, густо через весь лист.) Оплатить долги за год, взыскать три золотых с дурака за утрату имущества. Либо заменить на десять плетей.
Начало августа – конец августа
Дрим, младший из Драконов, разглядывал яркие звезды, осыпавшие черное ночное небо над Ороманом. Посольство прибыло сегодня утром и с почетом разместилось в гостевом крыле дворца. На следующее утро их собирались принять его величество Гардолирман и его венценосная супруга. Насколько успело напеть щедро рассыпаемое золото, правители Поххоморана пребывали в добром здравии и прекрасном настроении, что вселяло надежду на небольшое количество проволочек. Хотя западного соседа никогда не сбрасывали со счетов, и торг в пограничном вопросе на новых территориях предстоял жаркий.
Молодой мужчина распахнул шире шторы, впуская ночной пряный воздух в комнату, и вернулся к столу, где лежали карты. Но садиться не стал, прислушиваясь к шуму, донесшемуся из-за широких, богато украшенных дверей. Рука скользнула к рукояти меча в ответ на распахнувшиеся створки. Серый от пыли гонец ввалился в комнату, прокосолапил пару шагов и преклонил колено, протягивая свиток. Дрим взял послание и показал пальцем на гонца начальнику стражи, стоящему в дверном проеме: накормить, предоставить отдых. Солдаты вышли из комнаты, затворив двери, но младший Дракон уже не обращал на них внимания, вчитываясь в грубо начертанные отцом строки:
«…Дорогой сын, должен сообщить тебе пренеприятнейшие вести. Проклятые орки ударили первыми, Приречье в огне. У Холмов сплошной хаос, их конница разрушает деревни и избивает ополченцев. Выставленные заслоны не пускают их в глубь страны, но вся Приречная территория в их власти. Есть слухи о нескольких павших городах. Я собираю баронов сразу у опасного района и выступаю на воссоединение с твоим старшим братом Дарго. Тебе же надлежит получить помощь войсками с поххоморанцев и выбить с них обещанные припасы и снаряжение. Не втягивайся в долгие разговоры. Если упрутся – не затевай дипломатические игры, ты мне нужен тут. При первой возможности возвращайся назад, лошадей не жалей. Эти семь сотен миль, разделяющие нас, ты сможешь покрыть за три дня. Твой отец и король, Даш-пятый».