Она не одумалась. Несмотря на то что вся их размеренная американская жизнь была разрушена до основания, сожжена дотла, она все равно хотела туда вернуться. Именно туда, а не к детям. Оставшиеся в Америке дети были лишь поводом, прикрытием, и это Погодин понимал совершенно четко. Понимал и не осуждал, хотя от решения Линн и от ее поведения на губах оставался легкий приступ предательства.
Его отчего-то задело, что, приехав в Малодвинск, она остановилась в отеле, а не в его доме. Как ни крути, они все еще были мужем и женой, которые не виделись примерно три недели. Уже чуть больше. Погодинский дом, оставшийся ему в наследство, был и ее тоже, но она выбрала люкс в отеле и даже не предупредила ни о своем выборе, ни вообще о приезде.
Он совершенно случайно столкнулся с ней в гостинице, просто потому, что пришел к Олегу Васину. Интересно, когда именно она собиралась объявиться, если бы этого столкновения не произошло? Он задал этот вопрос, когда они уселись за столик в ресторане. У Линн всегда был хороший аппетит, особенно с дороги, и сейчас она заказала огромный стейк из мраморной телятины с овощами гриль, мимоходом удивившись, что в такой дыре, оказывается, подают приличное мясо.
– Здесь вообще везде хорошая кухня, – сообщил Погодин в ответ на ее высказанное вслух изумление. – Северная глубинка сильно изменилась с тех пор, как мы с тобой сюда приезжали. Здесь полно туристов, и их умеют развлекать и ублажать, как ни странно.
– Тебе идет патриотизм, Андрей, – засмеялась Линн и перешла на английский. То ли чтобы их разговор никто не подслушал, то ли потому, что так ей было привычнее, то ли из демонстрации какого-то глупого, почти детского протеста.
Да, она приехала сюда, почти за тысячу километров от Москвы, чтобы подписать у него согласие на развод. Ей было важно сделать это как можно быстрее, не дожидаясь его возвращения и уж тем более нового назначения. Линн спешила уехать. Формально у властей США не было к ней претензий, только к ее мужу Рональду Тайлеру, которого выслали из страны без права когда-либо вновь пересечь ее границу.
Их дети, два сына, Роб и Майкл, были уже взрослыми и жили отдельно. К ним претензий тоже ни у кого не имелось. Они могли уехать с родителями в Россию или остаться в стране, в которой выросли. Кто может судить их за то, что они решили остаться? Кто может судить Линн за то, что, уехав с мужем, она не смогла ни забыть детей, ни привыкнуть к новому для себя российскому менталитету? Выбирая между привычкой и детьми, с одной стороны, и мужем – с другой, она выбрала не его. Что ж, Погодин понимал, что рано или поздно ему придется с этим смириться.
Его побег в Малодвинск был продиктован желанием отсрочить неизбежное. Глупая попытка, если учесть, что Линн не поленилась приехать сюда, так сильна оказалась ее воля к свободе от него, Погодина. Они играли две свадьбы. Первую в Москве, сразу после окончания института, когда они еще только проходили отбор в будущую школу агентов. Вторая их свадьба состоялась в Канаде, куда они, по легенде, «вернулись» после обучения в Сорбонне. Теперь предстояло расторгнуть оба брака, и именно эти документы, тщательно подготовленные юристами, чтобы комар носа не подточил, и привезла Погодину Линн.
– Мне нужно все внимательно прочитать, – сказал он ей. – Подписывать, не разобравшись, я не буду.
– Даже не сомневаюсь, – она усмехнулась, – ибо очень хорошо тебя знаю. Рон…
– Зови меня Андреем, пожалуйста. В этом городе меня всегда звали так, в том числе и ты.
– Да ради бога. Андрей, я не собираюсь сидеть в этой дыре больше двух, максимум трех, дней. Поэтому была бы тебе очень благодарна, если бы завтра ты мог мне сказать, какие правки хочешь внести. Я скину их юристу, и послезавтра, если все пойдет по плану, мы сможем все подписать, и я уеду. Если тебя это интересует, я уже купила билет.
Наверное, Погодину следовало расстроиться, что она уже спланировала отъезд, но в душе у него было спокойно. Пусто, но спокойно.
– На когда?
– На двадцатое сентября. До этого дня я должна уладить все формальности. Ты собираешься до этого времени вернуться в Москву?
Он снова пожал плечами:
– Понятия не имею, когда меня вызовут. А пока этого не произойдет, я собираюсь жить здесь.
– Прячешься от жизни, – с пониманием в голосе сказала Линн. – Странно, я всегда считала, что это не твой путь. Но ты сидишь в глуши, общаешься с серыми и скучными людьми, потому что ярких и интересных личностей тут быть априори не может, и отчаянно жалеешь себя. Если хочешь знать, именно поэтому я от тебя и ухожу. Тот Рональд Тайлер, – он взглянул на нее, и Линн примирительно подняла обе руки, – хорошо, хорошо. Тот Андрей Погодин, которого я знала и за которого выходила замуж, никогда бы так не поступил.
– Люди меняются, – вяло сказал он, потому что не имел желания спорить.
Хотелось уже закончить этот тягостный обед, распрощаться со своей женой до завтра и наконец остаться одному. Погодину нужно было позвонить Александру Соболеву, второму из трех хозяев города, которого Васин видел в компании Вики Угловской, и затем встретиться с ним. Впервые за год, который прошел с того момента, как его жизнь круто поменялась, у него имелось реальное дело, в котором можно, как говорила бабушка, «почесать мозги».
– Я вот совсем не изменилась, – сказала Линн, как ему вдруг показалось, довольно жалобно. Это было совсем на нее не похоже. – Я за четверть века отвыкла, что здесь всем есть до всех дело. К примеру, за соседним столиком сидит дама, которая самым возмутительным образом нас рассматривает. В Америке это невозможно совершенно, а здесь само собой разумеющееся. И ведь выглядит вполне прилично. Что за нравы?
– Не уверен, что тебя это утешит, но у меня здесь тоже все время не проходит ощущение, словно на меня смотрят чужие глаза.
– Может, за тобой следят? – Линн внезапно встревожилась.
– Нет, кому я нужен? Просто ты права, это менталитет маленьких городков. Но это не самое страшное, Линн, поверь мне.
Он подозвал официанта и расплатился за обед, который съел без малейшего аппетита. Впервые в жизни присутствие Линн мешало ему, вносило какую-то неправильность в установившийся жизненный уклад. Погодину оказалось неинтересно с ней разговаривать и читать бумаги о разводе, искушение подписать их прямо здесь, не просматривая, было таким сильным, что он чуть ему не поддался.
– Ты будешь ждать в гостинице? – спросил он, вставая и отодвигая стул Линн, помогая ей выйти из-за стола.
– А ты ждешь, чтобы я пришла к тебе в гости? – Она снова усмехнулась, и Погодин вдруг с изумлением понял, что эта женщина успела стать ему совсем чужой. – Андрей, если тебе нужен прощальный секс, то я не против, конечно, но думаю, что в люксе заняться им гораздо правильнее, чем в твоей хибаре.
– Бабушкин дом – не хибара. В твой люкс я не пойду. В том, что ты называешь прощальным сексом, я не нуждаюсь.
– Ты что, успел кого-то тут завести? – спросила Линн.
Они уже шли к выходу, и в этот момент Погодин увидел сидящую за столиком у выхода Ксению Королеву. Увидел и замер на мгновение, потому что ощутил на губах малиновый вкус ее вчерашнего поцелуя. Впрочем, ни за что на свете он не отдал бы эту женщину на растерзание Линн с ее язвительностью и неосознанной жестокостью. Поэтому, чуть заметно кивнув, он взял Линн под локоть и увлек к выходу.
– Завтра я принесу тебе документы со своими правками, – сказал он, когда они вновь очутились в холле. Тяжелая дверь отрезала от них зал ресторана с оставшейся там Ксенией. – В свободное время найди, пожалуйста, сама, чем себя занять. Тут неплохая поляна сказок, качественный музей и прекрасная природа. Я бы с удовольствием тебя поразвлекал, но у меня полно дел. Извини.
– Дел? Здесь? Ты что, работаешь? Отсюда? – Взгляд Линн стал цепким, как всегда, когда ее мозг начинал переваривать полученную неожиданную информацию. – Ты все-таки получил задание?
– Я взялся за частное расследование, – признал Погодин, которому было совершенно нечего скрывать. – В конце концов, каждый развлекается как может.
– Из финансовых аналитиков крупной корпорации в частные сыщики уездного города М, – протянула Линн, переходя на русский. – Господи, Андрей, а я, оказывается, совсем тебя не знала. Ладно, занимайся расследованием кражи кур или адюльтером местного мэра. Извини, но ничего более масштабного в мою голову не приходит. Меня развлекать не надо, я разберусь с местными достопримечательностями сама. Но предложение секса в силе. Где меня найти, ты знаешь.
Она повернулась и пошла к лестнице. Лифта в трехэтажном «Северном сиянии» не было, конечно. Погодин вдруг улыбнулся, представив, как это обстоятельство должно шокировать привыкшую к полному комфорту Линн. Впрочем, через минуту он уже не думал про бывшую жену. Достав из кармана листок с телефонным номером, выданный Васиным, Андрей набрал номер бизнесмена Соболева.
Он умел разговаривать с людьми и добиваться своего, поэтому нужная ему встреча была назначена незамедлительно. Отправляясь на нее, Погодин представлял легкое изумление Соболева, который сейчас наверняка пытался понять, что именно заставило его позвать в свой офис совершенно незнакомого человека. Что ж, когда-то давно его хорошо учили.
Здание, в котором располагалась головная контора фирмы Александра Соболева, разумеется, тоже находилось в центре Малодвинска, так что идти было недалеко. Компания «Бумеранг», как успел выяснить Погодин, в основном занималась производством продуктов. Соболев владел колхозами, несколькими фермами, а также молочным и мясным заводами. При этом у него имелась и поддерживающая основной бизнес инфраструктура, например своя строительная компания, которой он пользовался, чтобы не отдавать деньги на сторону. Строители работали и со сторонними заказами, в этом крылся здравый подход человека, умеющего считать прибыль.
Точно так же работал и Васин, все гостиницы, рестораны и туристические объекты которого возводили собственные строительные фирмы. И если в части основного бизнеса Васин и Соболев конкурентами не были, состязаясь только во всемогуществе, то побочным их компаниям случалось биться за одни и те же выгодные заказы, в том числе и государственные. Так что мог Соболев заказать похищение папки с документами, ой мог.