На первом этаже офиса, сразу за комнатой охраны, располагалось что-то вроде комнаты отдыха, через открытую дверь в которую Погодин увидел крупного, накачанного детину лет тридцати пяти, сидящего в кресле с книгой в руках. Он даже обложку томика рассмотрел, потому что умел одним взглядом охватывать самые незначительные мелочи. Детина читал «Подростка» Достоевского. Видимо, это был тот самый неоднократно судимый шофер-охранник, который очень любил классическую литературу. Услышав шаги Погодина, он поднял глаза, и Андрей ощутил на себе холодный, оценивающий взгляд профессионального убийцы. Какое интересное у бизнесмена Соболева окружение!
В приемной Погодина ждала секретарша – немолодая, похожая на классического бухгалтера дама со строгим пучком волос на затылке и в очках. Это тоже было довольно интересно – юных красоток в приемной Соболев, в отличие от Васина, не держал. Сам бизнесмен встретил его, стоя у окна, где, задумчиво глядя на улицу, пил кофе.
– Это вы мне звонили? – на всякий случай уточнил он.
– Я.
– Признаться, я не совсем понял, кто вы и что вам надо.
Ну да, в голосе прорывалось то самое изумление, вызванное неведомой силой, заставившей согласиться на явно ненужную встречу. Подожди, дорогой. Это мы еще не начали с тобой ни во что играть.
– Погодин Андрей Михайлович, финансовый аналитик, консультант по широкому спектру вопросов.
– Я не нуждаюсь в консультациях. Вы напрасно тратите время.
– Александр Николаевич, зачем вы попросили Вику Угловскую украсть у Васина документы по строительству аэропорта?
Соболев моргнул. Выражение лица его на мгновение стало растерянным и сразу же злым.
– Я сейчас попрошу, чтобы вас вывели отсюда.
– Да бросьте, Александр Николаевич. Мы оба знаем, что я прав, и также оба в курсе, что цель моего визита – не банальный шантаж. Вы попросили Вику, с которой у вас был тайный роман, стащить для вас папку со стола. Вряд ли вы собирались сами участвовать в тендере, в этом случае ваш заклятый друг Олег Иванович неминуемо бы понял, что кражу организовали вы, и вашему хрупкому перемирию пришел бы конец. Вы же в этом не заинтересованы. Думаю, что вы просто хотели получить на руки козырь против Васина, чтобы использовать его в какой-то другой игре, со строительством аэропорта никак не связанной. Ну, и заставить его понервничать, конечно. Выбить потенциального противника из колеи – половина успеха, ведь он неминуемо начнет совершать ошибки. Так?
– Что вы хотите?
Погодин пожал плечами:
– Собственно говоря, совсем немного. Во-первых, я хочу, чтобы ваши люди вернули ноутбук, взятый в квартире Ксении Королевой.
– В чьей квартире?
– Хорошо, что вы не спрашиваете, какой ноутбук. После того как Викторию Угловскую убили, ваши люди влезли в квартиру новой учительницы английского, которая была дружна с девушкой. Ксения Королева – ее мать, и ноутбук принадлежит именно ей. Надо отдать. Подозреваю, что тот милейший книголюб, который сидит у вас при входе, прекрасно знает, где он. Во-вторых, совершенно ясно, что, раз документы искали в квартире Милы и Ксении, Вика не успела или не захотела их вам отдать. К слову, во многом это снимает с вас обвинение в ее смерти.
– Что вы несете? – Соболев рванул надетый на шею, несмотря на жару, галстук. – Как я понимаю, вас нанял Васин. Неужели вы или он считаете, что я мог убить Вику?
– Я так не считаю. С Васиным разбирайтесь сами. Я убежден, что именно вы науськали ее, чтобы она стащила документы, но не получили их. Если бы это вы назначили встречу, итог которой оказался для девушки печальным, то папку она бы взяла с собой. Даже если бы она решила выкинуть какой-нибудь фортель и не отдавать вам то, что украла, все равно это не повод ее убивать, тем более не понимая, где папка. Поэтому я хочу, чтобы вы рассказали мне, как все обстояло на самом деле, и мы втроем, да-да, втроем, я, вы и Васин, вычислили, где находятся эти проклятые документы. Хочу отметить, что полиция, которая расследует убийство девушки, ничего о них не знает, и, как мне кажется, в ваших общих с Васиным интересах сохранить статус-кво.
На бизнесмена было жалко смотреть. Сейчас он выглядел гораздо старше своих лет, да и пристрастие к нездоровому образу жизни, о котором судачили в Малодвинске, тоже отражалось на лице со всей безжалостностью. Правда, сейчас Соболев был совершенно трезв, что тоже наводило на определенные мысли. Для чего-то ему понадобилась ясная голова.
– Я бы ни за что не стал ничего вам рассказывать, – глухо сказал он, и голос его перехватило, словно он переживал в душе какую-то только одному ему понятную бурю, – ничего и ни за что, если бы не смерть Вики, перед бессмысленностью которой меркнет все остальное. Понимаете, я был уверен, что эта девочка послана мне богом, как награда, как искупление за все грехи, которые я совершил в этой жизни, а их, поверьте, немало. Однако она стала моим наказанием. Бог дал мне ее, а потом отобрал. Отнял самое дорогое, что я когда-либо имел.
– Вика была вашей любовницей?
– Моей любовью! Последней в этой жизни. Мы познакомились у Николая Петровича, совершенно случайно. Просто она забежала его проведать в тот момент, когда я был там. Я подвез ее до дома, простая любезность, не более, но почему-то я не мог о ней не думать весь следующий день и поехал к Вике специально, чтобы ее увидеть.
– Она приняла ваши ухаживания?
– Понимаете, она была очень одинокой, эта девочка. С сиротами так бывает. Весь ее круг общения составляла бабушка, души в ней не чаявшая и долго болевшая, и Валевский, немолодой и тоже очень нездоровый человек. Ее единственный друг-одноклассник уехал учиться в другой город. Она была вынуждена сама о себе заботиться, рано пошла работать, этакая белая ворона среди сверстниц. У нее даже подруг близких не имелось. И тот факт, что я намного старше ее, совершенно ее не смущал. Для нее общаться с людьми старше себя было совершенно нормально.
– Сколько продолжались ваши отношения?
– Недолго. С конца мая. Но за эти три месяца она успела стать для меня очень важным человеком.
– Важным? Александр Николаевич, вы один из хозяев Малодвинска, вы, простите, очень богатый человек, но Виктория тем не менее продолжала работать горничной, причем в отеле Васина, которого вы, мягко говоря, недолюбливаете.
– Я несколько раз предлагал взять ее на содержание, но эти разговоры ужасно ее расстраивали. Она переживала, что кто-то может подумать, что она со мной из-за моих денег. И именно по этой причине требовала держать наши отношения в тайне. Про них даже Валевский не знал, потому что Викуся боялась, что ему может стать плохо.
– Получается, что Валевского вы знали. Причем настолько хорошо, чтобы проведывать его в интернате.
– Конечно, его все в этом городе знали. Блестящей эрудиции был человек и город любил по-настоящему. Но тесно общаться с ним я начал в последние полгода.
– На какой почве вы сблизились?
Соболев вдруг усмехнулся. Страдание, написанное на его лице, когда он говорил о Вике, исчезло, сменившись интересом, азартом даже.
– Видите ли, Валевского очень интересовало все, связанное с колоколом Варлаамом. Он несколько лет назад закончил долгое расследование, по которому даже написал книгу.
– Я ее читал.
– Я тоже. И именно поэтому обратился к нему за консультацией и советом, когда начал поиски пропавшей части колокола.
– Что, простите? – Погодину на мгновение показалось, что он ослышался. – Вы хотите сказать, что ищете тот самый осколок, который исчез почти сто лет назад? Что, хотите тоже снять проклятие Варлаама?
– В проклятие я, признаться, не верю. И не верил никогда. Вику убили из злого умысла, а не потому, что ее предок оказался дикарем, не ценящим ни бога, ни родную историю. Валевский, к слову, тоже не верил в проклятие. Считал трагическую смерть всех потомков тех вандалов, которые уничтожали колокол, простым совпадением. Он хотел найти осколок, чтобы выставить его в местном музее. Покойный Николай Петрович вообще был помешан на краеведении.
– А зачем полумифический осколок вам? Или вы тоже фанат истории родного края?
Погодин совершенно осознанно уводил разговор от самой главной темы – кражи документов из офиса Васина. Конечно, убийство девушки его тоже интересовало, но он действительно был убежден, что Соболев ее не топил, да и ему лично поручали найти именно документы, а не убийцу. Он был уверен, что сможет вынуть из бизнесмена все, что тот знает, а потому усыплял его бдительность, заставляя Соболева переключаться на то, что было с точки зрения дела совсем не важно.
Хозяин кабинета молчал. Повисшая тишина была такой тяжелой, что ее, казалось, можно было потрогать. Вид у бизнесмена был не напуганный, не взволнованный, а скорее задумчивый.
– Вы частный детектив? – наконец спросил он.
– Нет. Я занимаюсь финансовым консалтингом. Просто нахожусь здесь в отпуске и по мере сил помогаю Олегу Васину. Чтобы мозги не простаивали, их надо тренировать.
– И не сотрудничаете с полицией?
– Я ей не препятствую, разумеется. И всегда готов ответить на все возникающие ко мне вопросы. Но первым лишней информацией не делюсь. Разумеется, в рамках закона. Если я узнаю что-то, проливающее свет на убийство девушки, то поставлю в известность полицию.
– Я не знаю ничего касательно убийства Вики, – сказал Соболев, и лицо его снова исказилось. – Поверьте, я бы своими руками разорвал того, кто это сделал, и моя первая просьба к вам будет касаться именно этого вопроса. Могу ли я обратиться к вам, чтобы вы провели параллельное расследование и нашли убийцу? Если вы поймете, кто лишил Викусю жизни, то вашей первой задачей будет рассказать все мне, а уже после этого обращаться в полицию. Препятствовать закону я не стану.
– Это первая просьба, значит, есть и вторая.
– Да, есть. Видите ли, я действительно занимаюсь поисками пропавшего Варлаама, но дело в том, что ищу я не осколок колокола, а пропавшую одновременно с ним икону. Очень старинную.