– …вам не нужно ни о чем беспокоиться, потому что вы – в полной безопасности.
Лампы под потолком начали тускнеть. Освещение убывало, оставляя лишь синюю фоновую подсветку.
– Прямо сейчас ваш головной мозг принимает импульсы – и вы погружаетесь в фазу быстрого сна…
Странный прибор в центре загорелся и погас. Снова загорелся и снова погас. Неторопливый ритм погружал в транс. Свет и тьма менялись местами. «Погрузиться в свою внутреннюю тьму, – вспомнилось Свете. – Чтобы увидеть рассвет нашего разума, или как там было?» Она чувствовала, что еще немного – и во всем мире останутся только медленные вспышки и размеренный голос.
– Совсем скоро вы окажетесь в самом удивительном, самом невероятном месте. Вы окажетесь в совместном осозна…
Треск помех нарушил гармонию и съел окончание фразы.
– …дении…
Света поморщилась. Ощущение было, словно субботним утром за стенкой начал ремонт сосед с перфоратором. С отчаянием она уцепилась взглядом за мерцающий прибор, надеясь продлить ощущение покачивания в ласковых водах теплого моря.
– …мните, я буду при… вать за… контроли…
Шум помех усиливался. Становился гуще и громче. Через несколько секунд голос профессора потонул в них полностью. И, как будто этого дискомфорта было мало, теплый свет мерцающего маяка погас окончательно, погрузив лабораторию во мрак. Исчезла даже синяя подсветка. Света представила себя плывущей посреди бесконечного космоса, пустынного пространства, в котором нет даже звезд. Она вдруг ощутила холод и потянулась обнять себя. С пальца со щелчком соскочил датчик и шлепнулся на колени. А потом по глазам больно резанул яркий свет включившихся ламп.
Глава седьмая. Пробуждение
Пробуждение было резким и болезненным. Какое-то время Света моргала и терла виски, пока противная, достающая до мозга резь в глазах не прошла. Остальные занимались примерно тем же самым. Лиля охала, держась за лоб. Кирилл разминал затекшую челюсть. Один Виталий сидел так же, как до начала сеанса, мутно пялясь в одну точку.
Света осмотрелась. Выключенные мониторы не подавали признаков жизни. Шипел динамик. Никто не спешил с объяснениями или извинениями. Что-то пошло не так… Или же, напротив, все прошло так, как нужно?
– Это вот оно и есть? – страдальчески постанывая, Лиля обвела рукой лабораторию. – Стоило ли огород городить?!
– А я не понял, мы, типа, уже исцелились? Вспышка слева, вспышка справа – и все?! Класс! И ни капельки не больно!
Попытка Кирилла замаскировать растерянность показной бравадой успехом не увенчалась.
Массаж висков делал свое дело. Головная боль отступала. Глаза нормально фокусировались, перестали размазывать реальность в нечеткую пелену. Света повернулась, с надеждой глядя на дверь.
– Эй?! Есть кто живой?!
В ответ – молчание. Дверь осталась закрытой. Свете вновь сделалось зябко. Она представила, что там, за зеркальной панелью, действительно нет никого живого. Только разложившиеся мертвецы в белых халатах, что, шаркая, идут к лаборатории, заслышав ее голос…
– Чер-р-р-т-те что, – вполголоса ругнулся Виталий.
Он принялся ожесточенно сдирать с себя датчики. Пластиковые клеммы не выдерживали грубого напора, ломались со звонкими щелчками. Виталий стряхнул с себя провода, встал, придерживаясь за кресло. Разминая ноги, он без остановки костерил институт, сомнологию, врачей в целом и профессора Лаберина в частности:
– Развели долбаный цирк! Фокусники, мать вашу! Целый день впустую… Сидишь тут как кролик подопытный… Экспериментаторы хреновы!
Он отступил от кресла, проверяя твердость ног. Ноги держали. Виталий встал возле светового аппарата в центре и вдруг раздосадованно крикнул в сторону двери:
– А я, между прочим, подводник! У меня серьезно все… не ерунда какая-нибудь! Я вообще не должен…
Он осекся, так и не объяснив, что не должен. Лиля за его спиной покрутила пальцем у виска. Какой бы странной ни была ситуация, как ни тревожно было Свете, от улыбки она все же не удержалась. Примеру Виталия поспешили последовать и остальные. Света, подумав, присоединилась и начала освобождаться от датчиков. Коленки и впрямь стали ватные, словно она просидела в кресле достаточно долго, чтобы ноги затекли. Но ведь сеанс длился считанные секунды! Или нет?!
– Мы ведь уже не спим, правда? – неуверенно спросила она.
Кирилл с силой ущипнул себя за руку. Зачем-то показал ее всем.
– Лично я – точно не сплю!
Как-то незаметно, не сговариваясь, Виталия выбрали лидером. Он не просил об этом, даже вряд ли заметил, но остальные неосознанно равнялись на него, делали то же, что и он. Виталий решительно направился к выходу. За ним, на ходу подмигнув девушкам, двинулся Кирилл. Сбросив последний датчик, за мужчинами бросилась Лиля. Хлопнула дверь.
Свете стало неуютно в пустой комнате. Внезапно ей захотелось, чтобы рядом кто-нибудь был. Не важно кто, лишь бы живой человек. Чтобы дышал, ругался, говорил. Обезлюдевшая лаборатория оказалась довольно жутким местом. Не заботясь о проводах, Света посрывала оставшиеся датчики и, ругая себя за поспешность, побежала догонять группу.
В комнате за зеркальным стеклом уже никого не было. Света пересекла помещение быстрым шагом, мысленно отметив, что пустых стаканчиков из-под кофе в корзине прибавилось, а на столе образовались характерные коричневые полукружия. Она представила, как ассистенты Лаберина стояли здесь, пили дрянной кофе, обсуждали работу и перешучивались, глядя на спящих пациентов. Почему-то нарисованная воображением картинка ей совсем не понравилась. Словно за ней подглядывали во время переодевания. Впервые она поняла, насколько сон – интимный процесс.
На выходе из комнаты Света чуть было не врезалась в спину Лиле. Блондинка стояла за спинами мужчин, словно пряталась. Да и мужчины – это Света заметила чуть погодя – тоже топтались в нерешительности. Длинный, пустой, слабоосвещенный коридор тянулся в обе стороны, и не было в нем ни одной живой души, кроме них. И, казалось бы, все они были взрослыми людьми, которым не пристало верить во что-то, кроме обычных бытовых вещей и обстоятельств вроде работы, родственников или – в случае Светы – долгов по квартплате, но иррациональный страх не давал сойти с места. Заставлял жаться друг к другу стадом перепуганных овечек.
– Эй! – сложив руки рупором, Кирилл запустил гулять по коридорам гулкое эхо. – Есть кто живой?!
От внезапного крика вздрогнул Виталий. Посмотрел на возмутителя спокойствия как на сумасшедшего, но ничего не сказал. Эхо прокатилось и сгинуло где-то в густых шевелящихся тенях. Повторять эксперимент не захотелось никому. Света поймала себя на мысли, что не очень-то хочет, чтобы крик кто-нибудь услышал. Мало ли…
«Что „мало ли“? – разозлилась она на себя. – Мало ли, выскочат жертвы экспериментов? Или мутанты? Или сам Лаберин с бензопилой? Прекрати вести себя как напуганная школьница!»
– Слушайте, а может, что-то пошло не так? – робко улыбнулась Лиля.
– Что, например? – не глядя на нее, спросил Кирилл.
Стараясь не выпускать из виду весь коридор, он по несколько секунд смотрел то в одну, то в другую сторону.
– Ну, например, мы проснулись раньше, чем нужно, а у них обеденный перерыв… или планерка… консилиум… да что угодно, откуда я знаю, блин!
Устав от ожидания непонятно чего, Виталий молча зашагал по коридору. Направление он явно выбрал наугад и двигался без особой цели, просто лишь бы не стоять на месте. Но чутье подводника не подвело: метров через пятнадцать на стене обнаружилась схема эвакуации при пожаре. Указывающие на выход стрелочки фосфоресцировали, рамка тоже светилась тусклой зеленью. Виталий принялся водить по стрелкам пальцем, что-то бормоча себе под нос.
– Первый уровень проходишь? – усмехнулся подошедший Кирилл.
– Что? – Виталий ненадолго оторвался от схемы.
– Первый уровень, – палец Кирилла постучал по углу таблички.
Виталий смерил его презрительным взглядом и вновь вернулся к своему занятию. Света придвинулась ближе, напрягла глаза. «Уровень 1», – прочла она. В нарисованных на табличке лабиринтах потерялся бы и опытный картограф. Неудивительно, что Виталий все чаще раздраженно чертыхался.
Снова влез Кирилл. Своим показным позитивом он начинал раздражать Свету. Она поверить не могла, что нашла в этом клоуне что-то интересное. Кирилл же ткнул пальцем в красный прямоугольник с краю и радостно пошутил:
– Готов спорить, вот здесь нас ждет лэвэл ап!
– Это подвал, – проворчал Виталий. – Точно подвал. А вот тут, должно быть, запасной выход. По идее, нам в противоположную сторону.
– Говоришь со знанием дела! – кивнул Кирилл. – На твоей подлодке было много подвалов?
Виталий проигнорировал неумелую остроту, продолжая изучать план. А вот Света не выдержала. Она протиснулась вперед, умышленно задев Кирилла плечом. Бросила в сердцах:
– Шут гороховый…
Кирилл смутился. Отошел в сторону, ни слова не сказав. Пока остальные спорили, пытаясь отыскать выход, он долго стоял у стены, бросая на Свету жалобные взгляды. Наконец, будто решившись на что-то, вышел на середину коридора и звучно прочистил горло:
– Кх-х-х-х-хм-м-м-м…
Кирилл сцепил руки на груди, под колючими взглядами коллег по несчастью неосознанно принимая закрытую позу.
– Послушайте… я не спрашиваю, что у вас. Да мне и не интересно, по большому счету. Уж точно это не мое дело. Так что да, я не спрашиваю. Но хочу, чтобы вы знали, у меня клаустрофобия. И мне сейчас очень не по себе. Реально стремно, если честно. Днем тут было нормально, а сейчас, когда освещение плохое, чувствую, как стены физически давят. В общем, прошу меня простить за мое поведение… вот…
Выдохнув, он наконец расслабился. Точно сбросил с плеч огромный груз, что носил с собой уже долгие годы. Виталий, коротко кивнув, вернулся к изучению план-схемы. Свете стало стыдно за свою раздражительность и брошенные в сердцах слова.
– Все нормально, Кирилл, ничего страшного, – участливо улыбнулась Лиля. – Я вот во сне хожу. Давно это у тебя?