Брови Кейна удивленно вскинулись.
— Ты больше так не думаешь?
— Я не уверена, но ты определенно играешь в эту роль, — честно ответила я.
Его челюсть подрагивала, но глаза были задумчивыми, а не злыми. Он вздохнул, глядя на пасмурное небо над нами. Затем его взгляд опустился на меня.
— Большинство слухов, которые, как я полагаю, ты слышала обо мне, — правда. Я не позволяю уязвимости мешать мне выполнять свои обязанности.
По какой-то причине его слова прозвучали как пощечина.
— Значит, ты считаешь компромисс, милосердие, любовь… уязвимостью? Слабостью?
Казалось, он изо всех сил старается не закатить глаза. Его челюсть напряглась.
— Да, на самом деле. Короли, которыми управляют эмоции, принимают решения, которые вредят их народу. Моя единственная задача — сохранить свое королевство в безопасности.
— Король Гарет — добрый и справедливый король, — сказала я, подняв подбородок. — Он оберегает свой народ и всегда милосерден. Он дает им возможность выбора.
Челюсть Кейна затвердела.
— Я никогда не заставлял своих людей вступать в мою армию.
Мой протест застыл. Но он продолжил, подойдя так близко, что нас разделяло одно дыхание.
— А он обеспечивает безопасность своих людей? — Его глаза впились в мои. — Ты здесь, не так ли? В плену у своего главного врага. Гарет — хнычущий червяк.
Я сжала руки в кулаки.
— Ты излишне жесток.
Он отступил на шаг назад, из его уст вырвался недобрый смех.
— Ты просто многого не знаешь.
— Тогда расскажи мне.
Он вздохнул, но когда его глаза снова нашли мои, они выглядели почти раненными.
— Сколько раз я должен повторять тебе — я не могу.
Я сжала челюсть.
— Наверное, доверие — еще одна из тех досадных слабостей, которым ты не любишь потакать.
Сердце бешено заколотилось в груди. Что я делаю? Стою здесь и снова спорю с ним? Принимать его скрытность на свой счет? Он ничем мне не обязан.
Мне нужна была серьезная помощь.
Я устремилась в сторону крепости и постаралась ничего не почувствовать, когда он не стал меня преследовать.
***
Мой желудок издавал урчащие звуки, когда я поднималась по лестнице по двое, чтобы встретить Мари в большом зале. Ночью замок был жутко красив, по залам разносилась слабая музыка и гул разговоров за ужином. Я ничего не ела с тех пор, как вчера вечером вернулся из Сумеречного Леса, предпочитая забраться в постель и погрузиться в беспокойный сон. И суетливое утро. И беспокойным днем.
Уже вечерело, и я умирала от голода.
— Я наконец-то нашла книгу о Фейри, но там одни детские сказки, — хмыкнула Мари, сдувая с лица рыжий локон, когда я догнал ее в очереди за ужином. Она увлекалась преданиями о Фейри, но литературы об этих существах было очень мало. В некоторых книгах утверждалось, что эти существа вообще являются мифом. Мари пока не была в этом уверена.
— Почему бы не вернуться к исследованиям о ведьмах? Я думала, тебе это нравится. Даган должен скоро перевести этот гримуар, верно? — Может, он поможет мне добыть репейник в ночь затмения? Казалось, он готов помочь Мари, и он был достаточно любезен, чтобы научить меня сражаться на мечах.
Я отошла в сторону, позволяя группе красивых молодых солдат обойти нас. Мари выглядела прекрасно в своем голубом платье и с бантом из черного оникса. Каждый из молодых людей внимательно разглядывал ее, но Мари, казалось, не замечала этого.
Она лишь закатила на меня глаза.
— Ведьмы гораздо менее интересны. Все, что, как нам кажется, мы знаем о Фейри — крылья, заостренные уши, когти, — может оказаться неправдой. Тот факт, что я не могу найти ни одного достоверного текста, сводит меня с ума. Ведьмы — это просто женщины, владеющие несколькими заклинаниями. Это скучно, честно говоря. — Она пожевала губу.
Я сузила глаза.
— Что ты мне не рассказываешь?
— Ничего! — Но оглушительный тон ее голоса говорил об обратном. Мы стояли в редком молчании, пока наконец нам не подали грудинку. Нежная, карамелизированная, пахнущая пряностями и сладостью, — мне не терпелось набить себе лицо. Мы уселись в углу, освещенном пламенем фонарей и светлячками, которые иногда залетали в зал со двора. Их мерцающий свет плясал в озабоченных глазах Мари.
— Если ты не хочешь рассказать мне, что с тобой происходит на самом деле, то как я могу поведать тебе о катастрофе, которой обернулся вчерашний день, проведенный с королем? — Я изобразила искреннее недоумение и откусила огромный кусок.
— Что? Когда?
Я покачала головой, прожевывая.
— Ладно, — согласилась она. — Я пробую некоторые заклинания, и мне… не очень везет.
Мой рот застыл на месте. Мари была ведьмой?
Она сказала так, будто это самая очевидная вещь в мире, но колдовством могли заниматься только те, у кого в роду были ведьмы или колдуны. Магия не была редкостью, но за всю свою жизнь я встретила лишь несколько ведьм. Их заклинания использовались для ремесла или приготовления пищи, иногда для изготовления сонных зелий или тоников на удачу, которые срабатывали лишь в половине случаев. Хотя, зная Мари, я полагала, что она собиралась заниматься не обычным колдовством, а чем-то гораздо более впечатляющим. Гораздо более могущественное.
— Я наконец-то придумала, как решить проблему, но это немного сложно. — Мне показалось, что признание поражения причиняет ей физическую боль.
Но я все еще был зациклен на магической части.
— Заклинания? У тебя в роду есть ведьма?
Она кивнула.
— Моя мать была ведьмой.
Мари мало рассказывала о своей матери, и для человека, который так много говорил, как она, должна была быть причина, по которой эта тема была болезненной. Я хотела узнать, почему и что она от меня скрывает, но проглотила свое любопытство. Я еще не была готова рассказать ей о Пауэлле, поэтому было нечестно лезть на рожон.
— Чем я могу помочь? — спросила я.
Мари покачала головой.
— Ты ничего не можешь сделать.
— Да ладно, я с радостью стану подопытным. Не хочешь попробовать на мне заклинание бодрствования? Я устала.
Она рассмеялась, потом пожевала губу, и я поняла, что если подожду, то велика вероятность того, что она откроется. У меня было подозрение, что секреты недолго хранятся во внутреннем хранилище Мари.
Наконец она уступила, как я и надеялась.
— Хорошо. Мне нужен амулет Бриар. Это реликвия, принадлежавшая одной из величайших ведьм в истории, Бриар Крейтон. Она жила сотни лет назад, но жива и по сей день, такая же справедливая и юная, как и прежде. По крайней мере, я так слышала. Она вложила немало своего колдовства в этот медальон, прежде чем, по слухам, подарила его… Ну, ты можешь догадаться.
Я уже боялась ответа.
— Королю Кейну Рэйвенвуду?
— Да! Очевидно, они были любовниками, когда он был молод.
— Конечно, были. — Я ущипнула себя за переносицу. Я не осуждала Кейна за то, что он спал со столетней ведьмой, которая, вероятно, ни на день не выглядела старше меня, но все же. У меня вдруг ужасно разболелась голова. — Так ты хочешь, чтобы я попросила его об этом?
Глаза Мари чуть не выскочили из ее головы.
— Нет! Святые Камни, Арвен, конечно же, нет. Он никогда не даст ее ни тебе, ни мне.
Я облегченно вздохнула. Слава Камням, потому что я покончила со всем, что связано с…
— Я хочу украсть ее из его кабинета.
Теперь у меня выпучились глаза.
— Скажи мне, что ты не серьезно.
— Ты просила меня быть с тобой честной, — пожала она плечами.
Я помассировала виски. Головная боль превращалась в полноценную мигрень.
— Это слишком опасно, — сказала я. — Король Рэйвенвуд получил бы твою голову за гораздо меньшую цену.
— Он никогда не узнает. Он сегодня в лесу — кузнец сказал мне об этом утром в библиотеке. Самое подходящее время. — Она прикусила губу, а затем обратила на меня умоляющий взгляд. — Единственный шанс.
Чувство вины сжало мой желудок. Я подтолкнула Мари к откровенности. Мы дружили всего несколько недель, но я с абсолютной уверенностью знала, что она собирается осуществить этот идиотский план со мной или без меня. И, по правде говоря, сейчас я чувствовала себя смелее, чем когда-либо прежде. Я пережила много худшего, чем пробираться в кабинет.
— Я сделаю это в любом случае, — сказала Мари, словно прочитав мои мысли.
— Ладно, хорошо, — согласилась я. — Какой у тебя план?
Ответная улыбка Мари была такой чистой, такой радостной, что и у меня на щеках появилась неохотная ухмылка, несмотря на мое изнеможение и страх, что все закончится катастрофой.
— Это будет просто, — засияла она. — А потом ты расскажешь мне о своем дне с королем. Иди за мной.
— Сейчас? — спросила я, но она уже встала и выбежала из большого зала. Я выругалась под нос и запихнул в рот последнюю вилку, прежде чем последовать за ней.
Мы проскочили по широкой каменной лестнице, прошли по галерее над внутренним двором и миновали зельницу, запертого на ночь.
Я старалась замедлить свое неглубокое дыхание, пока мы шли с остервенением.
Мы должны были быстро войти и выйти.
— Откуда ты знаешь, что амулет вообще существует, тем более находится в его кабинете?
— Я прожила здесь всю свою жизнь, Арвен. Я знаю все секреты замка, и даже те, о которых еще не знает сам король.
Отгоняя панику и нервы, мы обогнули еще один угол и оказались в проходе, по которому я раньше не ходила. Здесь была такая же сложная каменная кладка и тенистые уголки, как и в остальной части замка, но он был более узким и освещался меньшим количеством фонарей. Как бы говоря гостям: этот коридор не для вас.
В конце его находились две богато украшенные двери, покрытые чернильной железной резьбой, которые охраняли стоические часовые. Но Мари быстро провела нас мимо них и за последний угол к одинокой выставке. Внутри лежали сокровища, которые я и представить себе не могла: военные доспехи, принадлежавшие первому Королю Оникса, с инкрустированными бриллиантами и аметистами, теснившимися вдоль металлических зубцов. Внизу — бандитское земноводное существо с изящными кружевными крыльями, подвешенное в каком-то консерванте. А еще ниже — массивный когтистый палец гарпии, выше и шире меня на целую голову.