Я не был уверен, что именно происходит между нами. Но первым шагом к выяснению этого должно было стать возобновление разговора.
Выражение лица Арвен не смягчилось от моего обвинения, как я надеялся. Никакого признания вины. Ни недоверчивого смеха. Ее брови лишь глубже нахмурились.
— Смешно. Ты мне противен. Я… — Арвен прервала себя глубоким вдохом.
Я подавил смех, вырвавшийся из моих губ. Она была такой милой, такой расстроенной… Я хотел обнять ее.
— Прости, что помешала тебе и принцессе. Это было грубо.
— Мы находимся в состоянии войны, — сказал я, чуть наклонившись вперед. Я постарался не нахмуриться, когда она вздрогнула. — Я пытаюсь укрепить союзничество. Ты думаешь, я просто так играю? Я кажусь тебе большим любителем банкетов?
Я никогда не любил толпу. Никогда не любил банкеты. Они напоминали мне о Люмере, моем отце и его мерзких ритуалах и обрядах.
Я бы предпочел быть где-нибудь в другом месте, хотел я сказать ей. Где-нибудь с тобой.
Обманчиво непринужденный взгляд Арвен нашел ее ногти.
— Кто бы мог подумать, что политическая война может выглядеть так интимно…
Ну вот, опять за свое.
— О, пташка. Ты сгорала от ярости при мысли о том, что я могу быть с другой женщиной?
Скажи ‘да’. Признай, что у тебя есть ко мне чувства. Дай мне шанс сделать то же самое. Позволь мне освободиться от этих удушающих, навязанных самому себе пут и знай, что ты этого хочешь.
Знай, что я не выдумываю все, что происходит между нами, как какой-то неконтролируемый, бредовый…
— Не будь глупцом. Во что бы то ни стало, займись этим. Она еще слишком молода для тебя, тебе не кажется?
Проницательная, злая штучка.
Подожди…
— Сколько, по-твоему, мне лет?
— Неважно. Это не имеет значения.
Арвен прошла мимо меня к двери.
Вот она. Я дал ей шанс — возможно, третий или четвертый, — а она им не воспользовалась. Я должен был позволить ей вернуться к веселью. Она заслужила немного веселья после всего, через что ей пришлось пройти. Она как раз начала получать удовольствие от пребывания здесь, когда появился Халден. Я мог бы научиться держать дистанцию. Проглотить чувство вины.
Следовать плану, зная, что в это время она будет счастлива, как того требовал Гриффин…
Надеюсь, что это не так.
Арвен попятилась назад, когда я двинулся ей навстречу, ее каштановые волосы развевались в слабом свете лампы в комнате.
Я мог бы ударить себя по лицу. В чем, собственно, была моя проблема? Отпусти ее.
— У тебя за решеткой в нескольких футах под нами сидит человек, который считает тебя своей женой.
— Конечно, — сказала она, кивнув с трудом. — Халден. Спасибо, что пощадили его.
— Конечно. В конце концов, я не такой уж жестокий король.
Рот Арвен чуть не дернулся. Почти улыбка. Губы покраснели, но не блестели, как будто она накрасила их, но потом стерла.
— Мне действительно пора возвращаться. Мари будет…
Сила чего-то — какого-то грохочущего, ревущего, содрогающегося — в середине фразы впечатала Арвен мне в грудь и опрокинула нас обоих на пыльную землю.
Не он…
Еще нет…
Неужели Лазарь пришел за моим домом? Крики, обломки, война, которая последует за этим… И все же все мое внимание было сосредоточено на ее хрупком теле, раздавленном под моим. Я держал вес на локтях и коленях, пока бочки с вином срывались с полок и обрушивались на нас.
Я не стал пользоваться фонарем. Если бы мой отец был здесь, мне пришлось бы беречь каждую каплю. Но деревянные бочонки, которые грохотали, волновали нас меньше всего.
Скорее всего, у Арвен было достаточно сил, чтобы защитить нас обоих. Возможно, чтобы победить все, что там было — моего отца, его наемников, череп-огра или шестерых, которые каким-то образом прорвались через дозорных…
Но ее трясло, глаза были закрыты как можно плотнее.
А ее рука…
Рана на моей рубашке.
Она прижималась ко мне.
На мгновение я больше ни о чем не мог думать. Ни о каком дискомфорте, когда тяжелый ствол за стволом опускался мне между лопаток или на ноги. Ни о страхе за свое здоровье, ни о народе.
Я мог думать только о том, как ее пальцы, вплетенные в тонкие, богато сшитые волокна моей туники, прижимают меня к себе.
— Я держу тебя.
К тому времени, когда ударные волны стихли, я счел случившееся обычным землетрясением. Ни рев дракона, ни вой часовых не означали, что это был не мой отец. Не слышно ни криков, ни стонов агонии — скорее всего, это не тварь или наемник Фейри в ярости.
Я вздохнул с облегчением, но тут же осознал, что мое дыхание овевает шею Арвен.
Мои губы почти касались кожи за ее ухом. Все ее тело было мокрым от вина, а тонкая шелковистая черная ткань пропиталась влагой. Длинные голые ноги переплелись с моими собственными. Мои руки запутались в ее волосах, я держал ее голову и шею…
Ее теплое, мягкое дыхание сбилось, и вся кровь прилила к моей голове…
Я слишком быстро встал.
— Ты ранена?
— Нет, — сказала она, немного задыхаясь. — Это просто вино. — Но даже когда она произнесла эти слова, подушечки пальцев Арвен нашли ее рот, и по ним потекла кровь.
Черт.
Я осторожно взял ее лицо в руки — не хотел ее пугать. Но Арвен даже не вздрогнула, когда я оттянул ее нижнюю губу, чтобы лучше рассмотреть. Она прокусила ее довольно сильно. Наверное, когда мы впервые столкнулись.
— Ой, — вздохнул я. — Прости, пташка.
Отпустив ее, я осмотрел полки в поисках нераспечатанной, не разбитой бутылки. За спиной показалась пыльная белая, я взял ее, зубами выдернул пробку и выплюнул ее на пол.
Я вытер пыль с бутылки и протянул ей.
— Выпей немного, поможет.
Арвен нерешительно отпила спиртного, не отрывая взгляда от моих глаз. Ее полный, пухлый рот обхватил стеклянную губу… Огромные оливковые глаза просто кипели. Искрились.
Я тяжело выдохнул. Звук был такой, словно я тащил лошадь по лестнице.
Дыхание. Помнишь о дыхании?
Нужно было убираться отсюда, пока я не совершил что-нибудь необратимое и ужасно глупое.
— Что это было?
— Наверное, землетрясение, — ответила я, проталкиваясь мимо бочек и сломанных метел к тяжелой каменной двери. — Оставайся здесь. Я пришлю за тобой Барни.
Моя первая попытка открыть дверь была, признаться, слабой. Возможно, я действительно не хотел покидать ее. Даже не ее, а этот момент с ней. Тот, в котором мы были вежливы. Когда она нуждалась в том, чтобы я утешил ее, защитил ее, и я сделал это. Я не был доблестным человеком — в своей жизни я совершил достаточно ошибок, чтобы спасти тысячу дам от тысячи падающих бочек с вином, и это не внесло бы ни малейшего вклада в мою кармическую книгу. Но это не означало, что благодарный взгляд или ее кулак в моей рубашке не оказали на меня никакого влияния.
Моя вторая попытка открыть дверь была верной, и я был более чем удивлен, когда тяжелая ржавая конструкция осталась закрытой. Я еще раз ударил плечом. Ничего.
Должно быть, какие-то обломки или мебель… что-то свалилось с лестницы в суматохе и заблокировало дверь с другой стороны. Чтобы открыть ее, мне понадобится свет.
А это значит…
В конце концов, придется ей рассказать.
Мало что пугало меня так сильно, как перспектива этого разговора, нависшая над каждым нашим общением.
Арвен, я рад, что у нас с тобой завязалась эта… дружба. Мне нравится проводить с тобой время, чего я не могу сказать ни об одном другом живом человеке. Ты очень красива. Ты часто заставляешь меня смеяться. Твоя улыбка может сравниться с солнечным светом. Кроме того, я Фейри, как и ты, и тебе суждено умереть в пророчестве, чтобы убить моего отца и спасти королевства. Могу я как-нибудь пригласить тебя на ужин?
Я снова врезался в дверь. И еще раз.
Откройте, Боги, черт возьми…
— Кейн!
Я крутанулся на месте, дыхание сбилось.
— Что?
Арвен, задыхаясь, стояла на руках и коленях, лужи вина, пыли и нафталина просачивались в ее прекрасное платье и сцепленные руки. Не пытается отдышаться… а задыхается.
— Черт.
Как в первую ночь в тюрьме. Еще одно замкнутое пространство.
Я быстро переместился и опустился перед ней на колени.
— С тобой все в порядке, пташка. — Я провел рукой по ее спине, когда она вздрогнула. — Поверь мне. Ты не можешь умереть от одного только страха. Здесь достаточно воздуха.
Но Арвен дышала так быстро, что едва успевала глотать.
— Я не могу. Здесь. Оставаться
Я должен был открыть ей дверь. Я должен был вывести ее отсюда.
— Постарайся сесть поудобнее.
Ее лицо сморщилось, когда она прижалась к полупустой стене из бочек и стекла. Она подтянула колени к груди, и по ее лицу потекли черные слезы, испачканные углем из глаз. Ушибленная нижняя губа дрожала. Ногти впились в кожу.
Если бы я использовал свой лайт, чтобы открыть дверь прямо сейчас, она бы потеряла сознание от шока? Сначала я успокою ее, потом все расскажу, а потом выведу нас отсюда.
— Хорошо. Теперь медленный вдох. Вдох через нос, выдох через рот.
Рука Арвен по неслышному порыву вырвалась и обхватила мою.
Мои брови взлетели вверх. Это было снова. Благоговение и теплота, которые исходили от того, что я ей нужен. От ее веры в то, что я хороший, что я поступлю правильно и буду ей нужен.
Блять, блять, блять.
— Ну и хватка, — сказал я на выдохе. — Должно быть, твои тренировки с Даганом проходят успешно.
— Я такая сильная. — Торопливый, рваный вздох. — Что могу тебя задушить.
Когда я с забавным шоком оторвал взгляд от наших переплетенных рук, я понял, что ее глаза все еще закрыты. Она крепче вцепилась в мою руку.
— Ты сильная. Ты молодец.
Арвен лишь втянула в себя еще один глоток затхлого воздуха подвала, пропахшего пролитым вином.
— Расскажи мне, как бы ты меня задушила.
— Что? — Ее оливковые глаза широко раскрылись, глядя на меня. В них было столько страха. Широкий и дикий — если бы я мог принять все это на свой счет, я бы принял.