— Этот Король Эльфов настолько могущественен? — Я не хочу иметь дело с другим королем, чья репутация — ледяное сердце.
— Он потомок тех, кто создал Вэйл и Фэйд, барьеры миров. Его сила безгранична, — говорит Эвандер с ноткой благоговения. — В стране эльфов рыцари Конри не смогли бы до вас добраться. И если вы получите согласие Короля Эльфов, он может послать с тобой эскорт до самой сирены. Вам также понадобится его помощь, чтобы пересечь дикие земли фейри, учитывая слухи о том, что они стали такими же кровавыми, как Равнины Лыкина до нашего объединения.
— Мидскейп кажется опасным местом, — пробормотал я.
— Если верить слухам… но кто знает, что из этого окажется правдой. Исторически все наши народы сотрудничали, лидеры собирались в Эвалоне на Совет Королей, чтобы обмениваться информацией и работать на благо всех народов. Но в наше время… Мидскейп — расколотая земля. Каждый народ держится сам за себя и с глубоким подозрением относится к другому.
Где-то за горизонтом, в стране, полной как магии, так и опасностей… находится наш лучший шанс на безопасность, запертый за эльфийской стеной и находящийся в руках другого короля. Но если есть Человеческая Королева, то, конечно, она тоже ведьма, как и я. Она бы пожалела нас.
Возможно, после опыта с Конри я не слишком доверяю королям, но я верю в подругу-ведьму.
— Сколько времени займет путь до эльфов? Сколько дней?
— На двух ногах? Думаю, четыре — нет, пять дней, не меньше.
Я прикусываю нижнюю губу и опускаюсь на землю, подтягивая колени к груди и упираясь ими в локти, глядя на холмы, лес, горы и озеро. Эвандер садится рядом со мной. Достаточно близко, чтобы я чувствовала его тепло, пробивающееся сквозь утреннюю прохладу, но достаточно далеко, чтобы не было риска, что мы соприкоснемся. Интересно, замечает ли он, что Конри обратил на нас внимание?
— Эвандер, как ты думаешь, есть ли шанс, что Конри поможет освободить Аврору? — Вопрос тихий. Вполголоса.
— Нет. — В этом слове нет сомнений.
— Даже если бы существовал способ сохранить силу и единство лыкинов без нее? — В голове продолжает звучать разговор, произошедший накануне вечером.
— Конри был готов уничтожить половину стай, если бы это позволило ему стать единственным обладателем силы Авроры. Он стал бы королем костей, прежде чем вновь превратиться в обычного человека.
— Сложно совместить твои слова с тем, что он говорит., — признаю я.
Эвандер хватает меня за руку, привлекая мое внимание к себе. Он смотрит мне в глаза.
— Не поддавайся его обаянию или любой другой сладкой лжи, которую он использует. Конри не из тех, кому ты можешь доверять. Он не твой союзник, Фаэлин.
— Но он не причинил мне вреда, пока что, — заметила я.
— Кроме того, что заставляет тебя выйти за него замуж.
— Учитывая его положение, это…
— Не оправдывай его, — холодно прервал меня Эвандер. — Он король, а у короля всегда есть способ добиться желаемого, если он считает это достаточно важным. Он — тот, кто обладает властью и устанавливает правила. Если бы он хотел, чтобы ты была свободна — Аврора была свободна, — вы обе были бы свободны. Но вместо этого он хранит вас как сокровища, предназначенные только для него. Готов убить любого, кто только взглянет на вас слишком долго.
Я вздыхаю и неловко отодвигаюсь, продолжая следить за пейзажем.
— Возможно, то, что случилось с Авророй, напугало его? Может, он хочет начать все с чистого листа, с новым способом руководства?
— Нет. Только не Конри. — Слова вырвались с трудом.
— Ты действительно ненавидишь его.
— Первое, что он сделал, как только получил в руки кольцо Авроры, — потребовал, чтобы все альфы на лугах подчинились ему. Тех, кто не подчинялся, он убивал. В семнадцать лет он убивал детенышей в их домах собственными когтями и зубами. — Эвандер подтягивает колени к груди, повторяя мои движения, и обхватывает их руками до побеления костяшек. Сгибание мышц подчеркивает шрамы, покрывающие его.
— Он и тебя ранил, — мягко говорю я.
Эвандер медленно поворачивается ко мне лицом. Его лицо было лишено всякого выражения. В глазах, цвета утреннего тумана, словно жили призраки давно умерших.
— Он забрал у меня нечто более ценное, чем моя плоть. — Его тон стал тихим, низким, медленным.
— Аврора рассказала мне о твоей стае, — шепчу я.
— Да, моя стая, моя история, мой отец, прямо на моих глазах. — Тени над глазами Эвандера темнеют. — И он отнял у меня женщину, которую я любил.
Ах, любовь и месть. Я киваю и снова обращаюсь к пейзажу. Интересно, убил ли Конри эту женщину? Или он «забрал» ее другим способом. Как бы то ни было, у Эвандера есть масса причин — и, надо признать, веских причин — ненавидеть Конри.
Но мне нужно сосредоточиться прежде всего на себе и Авроре. Мотивы ненависти Эвандера к Конри — это лично его, и я могу использовать их в наших интересах. Их стоит учитывать и держать в уме. Но если есть способ привлечь Конри на свою сторону, я должна попытаться. Увидев кажущиеся бесконечными просторы Мидскейпа, я убедилась в этом.
Я еще не знаю, что будет означать — привлечь его на свою сторону… но если есть шанс, я им воспользуюсь. Не только ради Авроры, но и ради себя. Возможно, ради всех лыкинов. Если я смогу умерить его пыл, то, возможно, это принесет пользу всем нам.
Глава 20
Если Конри и знает о моей авантюре с Эвандером, он ничего не говорит об этом позже тем же вечером. Не упоминает он и о моем возвращении к Авроре. Не упоминает он и о моей вечерней прогулке с Эвандером вокруг лагеря, где я снова, как и прежде, тайком покидаю его.
В палатке снова лежат две постели. Бок о бок. Мы спим раздельно, и он не делает ни единого движения в мою сторону. Даже для поцелуя.
Большую часть ночи я провожу, уставившись в потолок палатки. Сон приходит с перерывами. Время проходит достаточно быстро, чтобы я поняла, что отдохнула. Но вряд ли это можно назвать отдыхом. Как получилось, что я больше нервничаю, когда он перестал пытаться меня соблазнить?
Когда наконец наступает утро и он начинает просыпаться, я понимаю, что ночь прошла впустую. Я не приблизилась к плану, как вытащить Аврору. Я не уверена в том, как лучше поступить. В результате я почти не знаю, что делать дальше.
— Ты проснулась, — замечает Конри, садясь и потягиваясь.
— Сегодня я проснулась рано, — вру я.
— Удачно для меня.
— О?
— Я подумывал пригласить тебя на утреннюю охоту. — Он садится, и по тому, как одеяло стелется вокруг его коленей, я понимаю, что он решил спать без штанов.
Я тут же отворачиваюсь, но не без того, чтобы не увидеть изгиб его стройной спины, когда он встает. Мои щеки слегка краснеют, и я прикусываю их изнутри, надеясь, что от боли у меня немного прояснится в голове и он не заметит этого, когда повернется ко мне спиной.
— Из меня плохой охотник.
— Разве? Как же ты тогда добывала себе пропитание?
— Есть много способов прокормить себя, которые не связаны с плотью других существ. — Когда я слышу, как ткань скользит по коже, я осмеливаюсь оглянуться. Он завязывает шнурки на брюках, и, к счастью, больше я ничего не вижу.
— Полагаю, это правда. Но что за унылое существование — не баловать себя мясом регулярно.
Я фыркнула.
— Не менее верно и обратное. Возможно, ваши земли до сих пор были бы богаты дичью, если бы ваш народ придерживался более взвешенного подхода.
Конри бросает на меня тяжелый взгляд. Я судорожно сглатываю. Возможно, этого не следовало говорить.
Но он говорит прежде, чем я успеваю отступить.
— Возможно, ты права, и это еще один способ принести мудрость лыкинам. Хотя я не завидую тому, что тебе предстоит сражение, когда нужно будет убедить лыкинов есть меньше мяса.
— Овощи могут быть не менее сытными и вдвое вкуснее, если их правильно приготовить. — Я встаю, решив, что пойду с ним на эту охоту. Это хорошая возможность продолжить знакомство с землей. И если я смогу увидеть, где прячется дичь, это даст возможность прокормить Аврору и себя в дороге. Провизии, которую я припрятала, хватит лишь на несколько дней, поскольку я планировала, что мы будем останавливаться в других населенных пунктах по мере нашего путешествия по Миру Природы. Здесь же нам придется быть более самодостаточными.
— Но охотиться гораздо скучнее. — Конри ухмыляется. — Не думаю, что можно получить такое же удовольствие от погони за морковкой.
— Значит, ты никогда не испытывал удовольствия от особенно хорошего корма13, — возражаю я.
Его выражение лица переходит в откровенную улыбку, которая озаряет его глаза.
— Сегодня я покажу тебе радости охоты, а ты покажешь мне радости корма.
— Что?
— Я неясно выразился? — Он приостановился на полпути к крышке палатки. — Мы оба можем делать то, что нам нравится, и разделять это вместе.
— Ты хочешь научиться добывать корм?
Конри поворачивается и делает два шага, чтобы сократить расстояние между нами. Он мягко кладет руки мне на плечи, встречаясь с моими глазами.
— Мне кажется, ты не понимаешь, Фаэлин. Моя главная цель — заботиться о своем народе. Да, иногда это требует крови, жертв и жестокости. Иногда, возможно, существуют более мягкие подходы, которые я еще не видел. Возможно, ты поможешь мне увидеть их. Я готов учиться.
— Хорошо, — бормочу я, когда он отпускает меня и выходит из палатки. Эти слова звенят у меня в ушах. Еще одно напоминание об этом странном мужчине, который постоянно заставляет меня верить в его чистую и нежную натуру, несмотря на мои первые впечатления… и несмотря на то, что все остальные предостерегают меня от него.
— Эвандер, пойдем, мы отправимся на охоту, — командует Конри, когда мы выходим на улицу. Глаза Эвандера мечутся между мной и Конри. В них звучит немой вопрос, когда они ненадолго встречаются с моими. Но я никак не могу ответить. — Ты отправишься с королевой, как и прежде. Проследи, чтобы ей не причинили вреда. Я знаю, как запах крови может сплотить остальных альф и рыцарей.