Я вздрагиваю. Она отстраняется с выражением одобрения. Видно, ее слова возымели желаемый эффект.
— Хорошо, значит, мы договорились. Я буду ждать твоего зова, маленькая ведьма. — Брундил просачивается обратно под землю. Оставив меня в холодной темноте.
Но у меня мало времени, чтобы осмыслить угрозу. Голоса уже почти у палатки, достаточно близко, чтобы я могла различить отдельных собеседников. Среди них Конри. Я упираюсь всеми пальцами в землю и сгибаюсь. К счастью, мои волосы все еще растрепаны после того, как Эвандер дергал и обнимал меня. Это поможет доказать мои претензии.
Откидная часть палатки едва не разрывается на две части, когда ее распахивают. Я чувствую Конри. Его обаяние обрушивается на меня, как волна, разбивающаяся о берег. Но я — несокрушимая скала. Стойкая и непоколебимая. Магия клубится вокруг меня, но не просачивается внутрь. Ощущение Эвандера внутри меня, его рта на моем, сладости его кожи намного лучше, чем любые фантазии, которые я когда-либо могла придумать, и это отбивает чары.
Но я не поднимаю глаз, как бы соблазнительно это ни было. Я остаюсь сгорбленной, слегка покачиваясь. Я бормочу про себя старые песнопения, которым меня научила бабушка. Она сказала, что слова защиты — это имена древних духов для тех, кто давно ушел. Надеюсь, Конри их не узнает.
— Что это значит? — рявкает Конри.
— Она сказала, что ей нужно время и пространство, — отвечает Эвандер, не дрогнув даже под влиянием ощутимой ярости Конри.
— Времени и пространства в моей палатке недостаточно? Я требую объяснений. Немедленно!
Я откидываюсь в сторону, позволяя своему телу обмякнуть. Конри двигается, но недостаточно быстро. Мои зубы стучат друг о друга от удара, но я не подаю виду, как мне больно, когда он отрывает меня от земли. Вместо этого я бормочу непонятные слова, заставляя себя дрожать, трепеща веками.
— Что с ней? Моя королева? Моя королева! — У него хватает смелости говорить, что он обеспокоен. Как будто он не замышляет мою гибель вместе с другими альфами.
— К… Конри? — Я наконец открываю глаза, словно приходя в себя после долгого сна. — Мой король? Что… Где… — Я демонстративно оглядываю палатку. Расширяю глаза, как будто меня осеняет ясность. — О… — Я начинаю смеяться, как будто от облегчения у меня сводит мышцы. — Это сработало.
— Сработало? Что сработало? — Конри крепче прижимает меня к себе. Он слегка наклоняется ко мне и понижает голос. — Ты начинаешь делать из меня дурака, Фаэлин. И никакая любовь к тебе не сможет избавить тебя от последствий этого.
Слова резкие, лишенные всякой заботы или сострадания. Это трещина в его защите, и я с облегчением наконец-то вижу это. Не то чтобы остальные могли или хотели. Конри этого не допустит.
Легко улыбаться его угрозам. Выставить его дураком — вот чего я хотела. Как легко это получилось. Но я стараюсь скрыть насмешку, сохраняя безмятежное и радостное выражение лица — как будто нам не о чем беспокоиться, хотя внутри у меня все клокочет.
Надеюсь, это сработает…
— Я подумал о том, что ты рассказал мне об этих землях, и у меня есть для тебя подарок. Для всех вас. — Я наконец обращаю внимание на створку палатки, где собрались остальные, заглядывая внутрь. Эвандеру удается сохранять спокойствие. Но я вижу беспокойство в его глазах. Скептицизм. — Пойдем в центр лагеря.
Конри соглашается, хотя и неохотно. Я все жду того момента, когда он почувствует запах Эвандера, все еще горячий на моей плоти. Но мое заклинание, похоже, сработало. Когда Конри встает и поворачивается лицом к остальным собравшимся, на его лице сияет улыбка. Он помогает мне выйти из палатки Эвандера. Я притворяюсь слабой, как будто приложила огромные усилия и едва могу стоять без поддержки. Однако мои шатающиеся колени — не совсем притворство…
Мы добираемся до центра лагеря, где костер уже начал потихоньку разгораться. Подумать только… несколько часов назад я танцевала вокруг этого костра с Конри. Я думала, что, возможно, мы вместе сможем двигаться вперед. Я почти поддалась сладостным словам, которые он шептал мне, — что есть способ сделать все правильно не только для меня, но и для Авроры, духов и даже для моего дома.
Однажды я чуть не стала его жертвой. Я не позволю этому случиться снова. Я заставлю его пожалеть о том, что он хотел использовать и выбросить меня.
— Я с нетерпением жду этого сюрприза, будущая жена, — говорит Конри достаточно громко, чтобы все слышали, а затем, уже для меня: — Ради твоего же блага, я надеюсь, что это будет что-то необыкновенное.
Он отпускает меня и отходит. Вся стая собралась, несомненно, встревоженная воем Конри. А теперь их удерживает на месте любопытство. Все они смотрят на меня, некоторые искренне заинтересованы, а от других исходит чувство удовлетворения, словно они ждут момента, когда я потерплю неудачу и все рухнет. Интересно, что, по их мнению, сделает со мной Конри, если я и дальше буду его разочаровывать? Судя по голодным взглядам и злобным, довольным ухмылкам, ничего хорошего, и они будут с удовольствием наблюдать за этим.
Я опускаюсь на колени и вдавливаю пальцы в землю. Я думаю о том, как все могло бы быть, если бы Конри был настоящим. Чего бы мы смогли добиться? Великих свершений, смею думать. Но мне не нужен он, чтобы достичь моих целей. Я достаточно сильна, чтобы сделать это самостоятельно.
— Брундил, великий и древний дух земли, услышь меня, я призываю тебя с просьбой, — произношу я, негромко и медленно, стараясь придать голосу властность и одновременно таинственность.
Все собравшиеся затаили дыхание. Полная тишина. Я присоединяюсь к ним. Жду в предвкушении. Ничего не происходит.
Брундил вернется. Она поможет мне. Я верю в это всем сердцем.
Земля сотрясается. Бормотание сменяется криками и воплями удивления и ужаса, когда большие трещины прорезают лагерь, устремляясь ко мне. Земля вокруг меня раскалывается, слегка приподнимаясь, как будто я нахожусь на пьедестале. Лыкины прыгают, избегая трескающейся земли. Она поднимается в одних местах и опускается в других. Целые палатки поглощаются грохочущей землей — палатки, которые, как я надеюсь, пусты. Но сейчас я не могу ничего сделать, чтобы остановить Брундил. Да и не хотелось.
Костер поглощен целиком. Он проваливается в глубину, оранжевый цвет исчезает и превращается в дым. Когда последний завиток серого дыма поднимается в воздух, лыкины переводят дыхание, хватаются друг за друга и бормочут в удивлении и ужасе, земля начинает двигаться заново.
Теперь уже с криком. Они думают, что наступил конец света. Или что я нападаю на них. Рыцари превращаются в волков, пытаясь устоять на земле. Что, по их мнению, они могут сделать со мной, если я нападу? С моей точки зрения, я контролирую ситуацию.
Я стою, покачиваясь, но Брундил держит колонну под мной благословенно неподвижно.
— Брундил, иди ко мне! — Я раскидываю руки, откидываю голову назад и кричу в небеса, мой голос разносится по равнине, как гром.
Земля грохочет от моих слов. Из большой трещины передо мной бьет фонтан грязи. Но он не обрушивается на нас. Вместо этого он неестественно парит, медленно тая в форме могучего голема с двумя гладкими валунами вместо глаз.
— Здравствуй, ведьма. — Голос Брундил грохочет, как глубокая земля. Я оценила, что она решила опустить слово «маленькая». — Ты звала меня?
— Я хочу попросить у тебя благословения — благословения для этого народа в твоих землях, если у тебя хватит сил, — кричу я так, чтобы все слышали. Брундил продемонстрировала свою мощь. Теперь я хочу, чтобы она продемонстрировала свою полезность и, по косвенным признакам, мою собственную. — Создашь ли ты здесь рощу деревьев, где дичь могла бы процветать на протяжении многих поколений, чтобы кормить лыкин этих земель?
Брундил смотрит на меня тяжелым взглядом. Мой желудок сжался, как будто я проглотила червей. Если она откажется, это покажет, что я почти не контролирую ситуацию. Моя уловка будет раскрыта.
Но она выдерживает.
— Очень хорошо. Но за это придется заплатить и твоей силой.
— Договорились.
Это слово еще звучит в моих ушах, когда она возвращается обратно в землю. Снова раздается грохот, но уже более тихий. Травы колышутся от волны, которая пульсирует под ними, от меня.
Невидимая рука тянет меня за лодыжки. Я погружаюсь в землю, пьедестал вокруг меня трескается, словно я внезапно стал огромным весом. Моя сила вытягивается через ноги, вниз и в землю. Ощущение такое, будто под кожей дергают мокрую ткань. Вырывают из меня с безжалостностью.
Я откидываю голову назад, задыхаясь, словно пытаясь вынырнуть из невидимой воды, чтобы перевести дух. Но мои легкие тянут за собой все остальное. Они проваливаются внутрь. Невозможно сделать вдох. Саму мою душу вырывают из тела.
И все же я цепляюсь за сознание. Я борюсь за то, чтобы держать глаза открытыми, даже когда все, что я хочу сделать, — это сдаться этому изнеможению. Боковым зрением я вижу, как земля продолжает покрываться рябью. А вслед за магическим всплеском из земли вырастают деревья. Не саженцы, а полноценные деревья, высотой со старый лес, который рос рядом с красным деревом у моего дома.
Они усеивают ландшафт вокруг лагеря, становясь гуще там, где останавливаются палатки. Их могучие корни проникают в трещины в земле, словно пытаясь скрепить разрушенный камень и почву. Они упираются в землю, как мосты, а лианы и заросли покрывают их. Глубокий запах свежей земли сопровождается насыщенным ароматом сосны и кедра. Треск и стон дерева замедляются.
Наконец-то я освободилась от притяжения. Я бросаюсь вперед, теряя равновесие, и опрокидываюсь на бок колонны, на которую меня посадила Брундил. Ветер проносится вокруг меня, и меня подхватывают две сильные руки.
По какой-то причине, когда я поднимаю голову, то надеюсь увидеть глаза Эвандера. Но меня встречает Конри. Даже измученная, я умудряюсь улыбнуться и скрыть свое разочарование.
— Ты удивительное создание, — шепчет он с благоговением. Конри осторожно опускает меня на землю. Я шатаюсь. На этот раз не притворство. Но он поддерживает меня, обхватив рукой и крепко держа за бедро. Свободной рукой он указывает на меня. — Узрите мощь вашей будущей королевы!