Как только мои ноги касаются земли, меня пронзает толчок силы, даже большей, чем магия живых деревьев. Я вдыхаю и выдыхаю слабое облачко. Несмотря на то что мы ушли недалеко, воздух здесь холоднее.
— Что это за место? — шепчу я.
— Говорят, когда-то давно здесь было королевство, — отвечает Конри, шагнув ко мне. Я ценю то, что он понял, о чем я спрашиваю, и не стал просто повторять, что это великое озеро Мидскейпа. — Это было задолго до магических войн, в результате которых был воздвигнут Фэйд. Когда мир был совсем юным, и первые народы населяли его вместе со старыми богами и духами.
— А что, согласно преданиям, случилось с королевством? — спрашиваю я, когда остальные прибывают, замедляя шаг и останавливаясь по дуге вокруг Конри и меня.
— Это зависит от того, чьи придания ты слушаешь. Сирены поют, что город погрузился далеко под землю, что его жители стали первыми духами, которых их старые боги отправили в Запределье, и, возможно, чудовищами глубин. В рассказах фейри говорится, что их род разрушил древний город, ибо его королям нельзя было доверять, поскольку они занимались запретными ритуалами. — Конри смотрит на бескрайние водные просторы. Он настолько широк, что касается каждого края горизонта. Достаточно широкое, чтобы, если бы не то, что мне рассказали, неестественная неподвижность и глубокая магия, я бы подумала, что это море.
— А что говорят предания лыкинов?
— Совершенно противоположное утверждениям сирен. — Отвечает Эвандер, и я стараюсь сохранить пассивное выражение лица, глядя на него. Мне помогает то, что он тоже не смотрит на меня. Он смотрит на озеро, выражение его лица немного тусклое, как будто он немного удручен тем, что вообще объясняет мне все это. — В преданиях лыкинов говорится, что мы жили в гармонии с этим королевством. Мы научили их общению с духами, а сирены на западе научили их почитать старых богов. В историях говорится, что забытые королевства были величайшими среди нас, и за свое великолепие они были вознаграждены. Они уходили из этого мира вместе со старыми богами, возносясь за пределы этой смертной оболочки к вечной славе.
Конри начинает хихикать, пока Эвандер заканчивает свой рассказ. Он качает головой.
— Какие глупые сказки.
— Ты не думаешь, что в них есть хоть капля правды? — спрашиваю я Волчьего Короля.
— Рассказ фейри, как я полагаю, самый правдивый. Королевство или королевства, которые отказались следовать правилам Совета Королей, когда он собирался. Тот факт, что озеро простирается от Эвалона, я считаю подтверждением этой теории. Я мог бы представить, как другие короли объединили свои силы, чтобы уничтожить группу, которая не желает подчиняться им и их правилам… как отрубить непокорную конечность, — добавляет он с кислой ноткой.
Это заставляет меня задуматься о том, какие цели преследует Конри в своем правлении. Очевидно, чтобы сохранить контроль над лыкинами. Но действительно ли он хочет проникнуть в Мир Природы и захватить царство людей, как он предполагал? Или ему просто нужна власть, чтобы сохранить независимость от других народов Мидскейпа?
— Но хватит историй и небылиц. — Конри движется между мной и озером. — Покажи мне этого духа, которого ты нашла.
Все взгляды устремлены на меня, когда я делаю шаг вперед. От этого никуда не деться. Если я возражу сейчас, это вызовет подозрения, которых я не могу допустить.
Сняв обувь и поставив ее на узкий галечный пляж, я вхожу в воду и делаю медленный и бодрящий вдох. Она холодная, как лед. Моя плоть тут же покрывается колючками, хотя я гадаю, от чего это ощущение — от глубинной магии, бурлящей в озере, или от холода. Я расправляю плечи и сжимаю руки в кулаки, стараясь не дать мгновенной дрожи овладеть собой.
Давайте покончим с этим. Я потянулась в глубины своей магии — в колодец силы, исходящей от Авроры. На языке, доступном только духам, я без колебаний произношу:
— Волст, приди ко мне.
От этих слов по воде, расходящейся от меня, пробегает рябь. Она ускоряется, являясь наглядным свидетельством того, что я призвал духа. Я смотрю, как он исчезает за пределами моего зрения.
Но ответа нет.
Мое сердцебиение учащается.
— Волст, пожалуйста, — шепчу я. Дух казался достаточно милым. Но он так же могуч, как Брундил, и, как я подозреваю, так же не склонен к тому, чтобы его выставляли напоказ. Или, возможно, я попросила его о слишком многом. Он не может вернуться так быстро.
— Какие-то проблемы? — спрашивает Конри.
Я оглядываюсь через плечо.
— Нет, нет, это займет немного времени.
Выражение лица Волчьего Короля трудно прочесть. Дрожь начинает охватывать мои плечи. Без сомнения, я выгляжу еще более виноватой.
— Тогда почему этот могущественный дух до сих пор не пришел? — спрашивает Конри.
— У духов есть свой разум, — пытаюсь я деликатно объяснить, — и своя роль в этом мире. Мы не можем всегда вызывать их по своей смертной прихоти.
Конри сокращает расстояние между нами, его сапоги шлепают по воде. От них идет недолговечная рябь, но вода не желает, чтобы ее тревожили. Он вскидывает подбородок и понижает голос, обращаясь только ко мне.
— Я — Волчий Король; все в этом мире подчинится моей воле. А если нет… тогда мне придется подчинить. — Он слегка отстраняется, глядя мне прямо в глаза. — Ты понимаешь, Фаэлин?
Тебя в том числе, он не говорит, но хочет, чтобы я услышала. Мне удается кивнуть.
— Теперь попробуй еще раз. — Конри отступает на каменистый берег и выходит из воды, к которой я осталась возвращаться.
Никогда еще я не чувствовала себя такой одинокой, как в этот момент. Стоять отдельно от остальных — совершенно не похожей на них. А они все наблюдают за мной, как за каким-то развлечением.
Я делаю успокаивающий вдох и откидываю плечи назад. Я не одна. Среди них и Аврора — часть ее магии во мне. В каком-то смысле сейчас мы родственники. Эвандер рядом, ждет, когда я приду на помощь всем нам. Я могу это сделать. Не ради себя, а ради них. Ради людей, которые будут со мной до конца.
— Волст, — говорю я целеустремленно. Мой голос, кажется, несется по тихой воде, рябь бежит за звуком. — Я прошу тебя прийти ко мне, хотя бы на мгновение.
Слова покидают меня и погружаются в воду. На мгновение мне кажется, что я ощущаю легкое прикосновение магии к своим рукам. Смутное осознание того, что там есть что-то еще. Но оно исчезает. Он слишком слаб.
— Что ж, — говорит Конри через минуту, которая кажется часом. — Я вижу, что твое путешествие провалилась. — Я поворачиваюсь и в удивление смотрю на него. Даже если это было только для видимости, он никогда не говорил со мной в таком тоне в присутствии остальных. Конри улыбается. Самодовольно. Он радуется моему провалу. Я почти не сомневаюсь, что это будет использовано как еще одна причина, чтобы убить меня. — Не волнуйся, моя королева. Не все могут быть такими могущественными, как я.
— Она, наверное, устала. — Это первые слова Авроры, и взгляд, который Конри тут же бросает на нее, говорит мне о причине ее молчания. Но она делает шаг вперед, прочь от Эвандера и ко мне. — Ты послал ее, и она не только нашла духов, общалась с ними, узнала их имя, но и вынуждена была защищаться, так что дух, вероятно, тоже измотан. Она слишком долго была в разлуке со мной, и поэтому наша связь немного ослабла, что усложняет процесс.
Конри мало что делает, чтобы остановить Аврору, когда она приближается ко мне. Она останавливается у самой кромки воды. Ее взгляд скользит по поверхности, и уголки губ подергиваются хмурой гримасой, которая, как мне кажется, принадлежит не только Конри и лыкину.
— Это тяжелое место, куда он тебя привел, — торопливо шепчет она, когда мы встречаемся у кромки воды. — Это шрам от давней магии; любому духу будет трудно прийти к тебе сюда, даже если бы вы с духом были в лучшей связи.
— Что же мне делать? — Я стараюсь спрятать лицо за Авророй, чтобы Конри не видела.
Она наклоняется вперед и прижимается щекой к моей, шепча мне на ухо.
— Я помогу тебе. Используй мою силу — отдай ее Волсту. Потом ты поможешь мне восстановиться.
— Что для этого нужно сделать? — спрашиваю я, как можно меньше шевеля губами.
— Просто быть рядом со мной — это поможет мне восстановиться от моей магии в тебе.
Она сдвигается с места, и, прижавшись лбом к моему, через меня проходит прилив магии. Аврора отстраняется, выглядя мгновенно обессиленной. Ее обычная бледность приобрела тревожный серый оттенок. Даже блеск ее волос, кажется, утратил часть своего сияния.
— Авро…
— Ну вот, теперь у нее должны быть силы. О— на не дает мне закончить свое беспокойство. Она отступает на шаг и поворачивается к Конри. Интересно, видит ли Волчий Король ее резкий упадок сил? Если да, то, подозреваю, это только еще больше подтолкнет его к тому, чтобы убить меня. Конри увидит во мне пиявку для своей власти. Я не очень-то стараюсь дать ему повод сохранить мне жизнь.
— Ну что ж… — Конри жестом открытой ладони в сторону воды призывает меня поторопиться.
Я заставляю себя сохранять спокойное выражение лица. Хотя, когда я повернусь к озеру, я смогу сбросить маску. Отвращение скручивает мой желудок и губы.
Стоя на коленях, я погружаюсь в воду почти до груди. Я уже привыкла к прохладе и больше не борюсь с дрожью. Возможно, мне просто дали достаточно причин, чтобы закалить себя.
Я лезу в свою сумку и достаю нитку серого, почти синего цвета. Она уже намокла, но инструменты ведьминского ремесла не чужды природе. Они становятся тем сильнее, чем в больший слой земли они попадают, чем больше трав их окрашивают и чем больше воды они впитывают. Они будут черпать силу из моего опыта и из живых духов, которые живут во всем.
Завязав крепкий узел, я завязываю нить в петлю и кладу ее на поверхность воды. То ли благодаря моей магии, то ли благодаря силе этого озера, она плывет по почти идеальному кругу. Я сжимаю руки в кулаки и поднимаю, ловя круг на верхний край ладоней. Нить ложится на указательные и большие пальцы, а также на ладони рук.