Том влез через окно и без капли сожаления оглядел кровавое зрелище. Где-то в углу гостиной послышался стон, кто-то пытался встать и дотянуться до ружья. Эмануэль! Том подскочил к нему и ударом ноги опрокинул его на спину. Идальго в шоке уставился на него.
– Сакс!
Том криво улыбнулся.
– Рад тебя видеть, Эмануэль. Тот задрожал всем телом.
– Ты… ты меня ранил, Сакс. – Он почти плакал. – Я не убил ее. С ней все в порядке. Пожалуйста, ты можешь забрать ее. Посмотри… посмотри, что ты сделал со мной. Я истекаю кровью. Тебе нет необходимости пристреливать меня, – умолял он.
Том приложил дуло ружья к интимному месту Идальго.
– Не волнуйся, Эмануэль. Я не буду стрелять. Ты прав. Ты действительно будешь истекать кровью. Но не от этих ран, – добавил он, видя, что на лице Идальго отразилось облегчение. – Я покончу с тобой при помощи ножа. Можешь поразмышлять над тем, что я отрежу в первую очередь.
Глаза Идальго расширились от ужаса, он попытался отползти в сторону. Том повернулся к Хесусу.
– Мы перестарались: Хьюго мертв. Предполагалось, что с ним разберется Андрес, – сообщил ему Хесус.
– Остальные убиты? – Да.
Том увидел, как Андрес входит в гостиную в обнимку с Розой.
– Постереги его, – обратился он к Хесусу. – Я должен узнать, что с Хуанитой. К этому я сейчас вернусь. Он – мой. – Том взглянул на Андреса. – Жаль, что тебе не достался Хьюго.
Андрес пожал плечами.
– Возможно, моя пуля уложила его. Том повернулся к Розе.
– Спасибо. Ты сделала большое дело. Возвращайся к детям, Роза. – Он опять посмотрел на Андреса. – Возьми все, что захочешь, и уходи. Никогда не упоминай мое имя, а я не буду упоминать твое.
Андрес пожал ему руку.
– Мы никогда больше не увидимся. Бог да поможет тебе. Я буду молиться, чтобы вы с Хуанитой нашли свое счастье.
Том посмотрел на лестницу, ведущую наверх. Его охватывал ужас при мысли о том, что он там сейчас увидит. Должно быть, она еще жива. Эти подонки говорили о том, что она лежит без движения. Очевидно, они использовали ее, когда им вздумается.
Из кухни появился Рико.
– Больше нигде никого нет, Том. Думаю, мы уничтожили всех.
Том повернулся, чтобы пойти наверх, но перед этим попросил Хесуса раздеть Эмануэля.
– Я хочу, чтобы он лежал и думал о том, что я с ним собираюсь сделать. Я вернусь через несколько минут.
Он стал подниматься по лестнице, удивляясь, что может еще шевелить ногами.
Дверь в комнату Хуаниты была полуоткрыта, внутри горела лампа. Том на всякий случай вытащил револьвер.
– Хуанита! – позвал он тихо. Он услышал женский плач.
– Это я, Том.
– Пожалуйста… не делайте ей больно, – послышался женский голос. Он узнал голос Луизы.
Том вошел в комнату и увидел, что Луиза сидит на краю кровати и баюкает Хуаниту. Женщина в страхе подняла на него глаза и не сразу узнала его.
– Том! – в отчаянии воскликнула она. – Том Сакс! – Она опустила Хуаниту и медленно встала. – Вся эта стрельба… Я не знала, что делать. Я думала, что нам пришел конец. Слава богу, появился Том Сакс, чтобы спасти мою Хуаниту.
Том убрал револьвер, с болью глядя на крошечную фигурку, лежащую на кровати. Руки Хуаниты были привязаны к спинке кровати, на нежной коже виднелись кровавые следы от веревки. Девушка лежала, уставясь в потолок.
– Боже мой! – простонал Том. Он подошел ближе и склонился над ней. – Хуанита, – прошептал он.
– Она не слышит вас. Она лежит так уже несколько дней. Они приходят… и используют ее. А она просто лежит. Они заставили меня быть все время с ней и мыть ее для них. Нас все время кто-то сторожит. Они несколько раз били меня, говоря, что если я попытаюсь ее развязать, то они убьют и ее, и меня. Они приходили каждый день. По очереди. Эмануэль – самый жестокий из них. Он делал с ней такие гадкие вещи.
– Хуанита! – прошептал Том. Он быстро достал нож и разрезал веревки, и тут силы оставили его. Он обхватил девушку руками и дал волю слезам. Все было гораздо хуже, чем он ожидал. Луиза плакала рядом с ним, понимая, что кошмар, наконец, кончился. Она дотронулась до плеча Тома.
– Вы должны увезти ее отсюда и никогда больше сюда не возвращаться.
Он с трудом справился с рыданиями.
– Она не… говорит? Никого не узнает?
– Я ничего не знаю. Она лежит как неживая и даже не плачет. Я не могу рассказать вам, насколько это было ужасно, особенно в первые дни, когда она была в сознании. Возможно, господь помог ей, и разум покинул ее.
Том гладил волосы девушки и все приговаривал:
– Хуанита, это я, Том. Никто больше не причинит тебе зла.
Девушка не реагировала. Том медленно пошел к двери.
– Вы… вы поможете ей, сеньор?
Он схватил вазу и запустил ею в огромное зеркало на стене.
– Проклятье!
– Том, с тобой все в порядке? – окликнул его Рико.
Это немного отрезвило Тома. Он обратился к Луизе.
– Вымой ее и одень. Я скоро вернусь.
В течение сорока пяти минут Луиза осторожно мыла и одевала Хуаниту, и все это время внизу раздавились истошные крики – крики ужаса, от которых у любого по спине бежал холод. Иногда Луиза слышала плач и мольбу. Она подошла к лестнице и перегнулась через перила. Увидев внизу Рико и Хесуса, она спросила:
– Что там происходит?
Хесус посмотрел вверх.
– Луиза, как там девушка?
– Очень плохо, сеньор. Ее рассудок… – она покачала головой.
Раздался еще один душераздирающий вопль.
– Это Идальго. Сеньор Сакс расплачивается с ним за то, что он сделал с Хуанитой.
Луиза понимающе закивала и удалилась. Вскоре вернулся Том. Луиза заметила, что он переоделся. Вместо черной рубашки и таких же штанов, на нем была голубая рубашка и штаны коричневого цвета. К тому же он вымыл волосы и еще влажными собрал на затылке в пучок. В его глазах светился жестокий огонек, но Луиза знала, для кого он предназначался.
– Эмануэль Идальго мертв, – сообщил он без всякого выражения. – Он никогда не прикоснется к Хуаните, и другие тоже. Они все мертвы.
– Крики Идальго звучали как музыка в моих ушах, – сказала Луиза.
Том посмотрел на Хуаниту.
– В моих тоже.
Девушка по-прежнему лежала неподвижно, одетая в желтое платье, которое было застегнуто на все пуговицы.
– Это моя вина. Я не должен был оставлять ее. Но я хотел дать сеньору Гальвесу время подумать о том, что мы хотим пожениться. Если бы я только знал!
– Но вы не могли этого предвидеть. Вы не должны винить себя, – пыталась успокоить его Луиза.
– Больше некого винить. Женщина сделала к нему шаг.
– Только ваша любовь поможет ей выжить. Она поправится, и вы будете вместе.
– Что мне теперь делать, Луиза? Как помочь ей? – он старался держать себя в руках.
Женщина дотронулась до его плеча.
– В Сономе был один старый священник, которого она очень любила с самого детства. Он сейчас в миссии Святого Кристофера в Сан-Франциско. Вам следует отвезти ее туда. Возможно, старый священник и монахини помогут ей. Любовь Господа и ваша любовь излечат ее душу.
– Святого Кристофера. Как зовут священника?
– Отец Томас Хуарес.
– А что случилось с кухаркой Иоландой? Луиза опустила глаза.
– Она выбежала из дома… когда все началось… и была убита шальной пулей.
– У нее есть дочь.
– Да, сеньор. Эмануэль и его люди… они тоже… изнасиловали ее. Она покончила с собой. Ее уже похоронили.
В комнате повисло молчание.
– Сеньор, они убили хозяина. У Хуаниты никого не осталось, кроме вас.
Том посмотрел ей в глаза.
– Я отвезу ее в миссию в Сан-Франциско. Ты поедешь с ней.
– Конечно, сеньор. Я не оставлю свою Хуаниту. Боюсь, потребуется много времени, чтобы она поправилась.
Том подумал о подонках, которые заполнят Калифорнию после присоединения ее к Соединенным Штатам.
– Я буду продолжать мстить, – прорычал он.
– Но вы уже отомстили, сеньор. Вы убили Идальго.
Он гневно взглянул на нее.
– Этого недостаточно! Это месть не только за то, что случилось с Хуанитой. Моя первая жена пострадала из-за войны и ненависти. Моя семья пострадала… Мы все потеряли. А белые все берут и берут. Они забирают все, Луиза. Моя жизнь разрушена.
Луиза коснулась его руки.
– Вы нужны Хуаните, сеньор. Когда она поправится, вы должны быть рядом с ней.
– До этого времени я успею отомстить за нее.
– Мне не нравится то, что вы говорите, сеньор. У вас сейчас тяжело на сердце, но со временем это пройдет. Ведь вас могут убить, что тогда будет с Хуанитой?
– Я уже потерял ее.
– Нет, сеньор. Это не так.
– Месть поможет мне залечить раны на сердце. Когда-то мой отец отомстил всем кроу. Теперь моя очередь. Я тоже отомщу. Но не индейцам, как отец. Я буду мстить белым!
Он осторожно завернул Хуаниту в одеяло и взял на руки. Луиза поняла, что спорить с ним бесполезно.
– Ты уложила ее вещи?
– Да, сеньор. У меня два баула. – Женщина торопливо накинула шаль и подхватила вещи.
– Ты умеешь ездить верхом, Луиза?
– Да, сеньор.
– Мы не можем терять время. Я повезу Хуаниту, а ты поедешь следом за мной. Нам нужно выбраться отсюда до восхода солнца. Мы поедем окружными путями. Ты никогда не должна упоминать никаких имен.
– Я знаю, сеньор.
– Они догадаются, что это сделали мексиканцы, но никогда не узнают, кто именно. Остальные люди Гальвеса разбежались, Андрес и Роза тоже уедут сегодня.
Он понес Хуаниту вниз по лестнице, с болью глядя в ее исхудавшее лицо. Внизу его ждали Рико и Хесус.
– Как она, сеньор? – спросил Хесус.
– Даже не знаю. Я везу ее в миссию в Сан-Франциско, Хесус. Потом я вернусь. Ждите меня в пещере, о которой я вам рассказывал.
Они кивнули.
– Мы будем ждать.
– Вы нашли хоть какие-нибудь деньги?
– В карманах американцев их было много. Большую часть мы отдали Андресу. Мы обнаружили сейф, но там пусто. Мы собрали деньги для Хуаниты, они ей понадобятся. Они по праву принадлежат ей.