– Заряжайте накопитель, – отдаю команду.
Они садятся, скрестив ноги по-турецки – я слышу, как трещит на ком-то одежда, и начинают качать ману в прозрачный кристалл. Пара минут – и он становится антрацитово-черный. Когда они заканчивают заряжать его, произношу:
– Идите за мной.
Возле выхода из залы настоящее столпотворение из атретасов – здесь собрался почти весь татретт во главе с Тиалин. Я смотрю ей в глаза и вижу в них страх, неуверенность и почтение. Мой голос звучит почти в полной тишине:
– Заводите еще тридцать пленных темных эльдаров. Светлых, если они есть, отделяйте. Да! У нас есть обмундирование, оружие?
– И то и другое – только трофейное.
– Тиалин, выдай им все что есть – пусть сами выберут.
– Владыка Ашерас, здесь есть склады с одеждой и целый арсенал, полный оружия. Конечно, его качество несравнимо с тем, что делают в Великих домах, но все же.
– Хорошо. Отведи их туда и сразу возвращайся.
Дождавшись ее кивка, я повернулся к трем десяткам замерших в идеальном построении атар и почувствовал, как маска отрешенности, привычно надеваемая на лицо, треснула. Я улыбнулся и произнес:
– Как закончите, тоже возвращайтесь.
Жрицы кивнули, словно единый организм, и стали дождаться, пока Тиалин соберется с мыслями и отправится с десятком атретасов показывать им дорогу. Мимо меня торопливо провели-протолкали еще три десятка безвольных, с пустым взглядом, пленников. Их покачивающаяся походка напоминала походку метрвеца: заплетающиеся ноги, висящие плетьми руки. Когда они проходили мимо меня, я позволил своему лицу изобразить презрение. Мои вампиры приняли эстафету и, заведя эльдар в зал с накопителем, стали укладывать их на те же места, которые занимали их предшественники.
Быстро завершаю ритуал. С каждым разом он удается мне все быстрее. Я даже не чувствую больше отдачу или нечто подобное. Однообразная работа утомляет. Хоть бы нигде не ошибиться.
Когда возвышенные приходят в себя, терпеливо жду, пока они зарядят накопитель, и вывожу их из зала. Замечаю у княгини ошалевшее выражение лица. Ха, то ли еще будет… Когда очередную группу пленников вампиры затолкали в зал и я уже повернулся заходить внутрь, появилась Тиалин. Быстро бросив знаками ей приказ отвести следующих, я возвращаюсь к своему конвейеру.
Когда я выводил пятую группу, самые первые уже вернулись, и я смог оценить их гарнитур и оружие. В целом я остался недоволен: одежда была более грубой, доспех намного более неуклюжий и непрактичный. Что уж говорить об отсутствии масок! Единственное, что порадовало, так это оружие – вместо кос атары смогли подобрать большие алебарды на стальных древках, короткие мечи, похожие на греческие кописы, за спинами – прямые узкие мечи в потертых ножнах и большие арбалеты. Единственный плюс этого оружия – оно было отлично выковано. Однозначно, это была работа гномов: изделия цвергов более изысканные и всегда – именные, делающиеся под конкретного владельца. Совсем как у эльдаров.
Вздохнув, я повернулся заводить следующую группу, но вместо трех десятков темных обнаружил тех лишь десяток и полтора десятка извазюканых светлых эльдаров. Рядом с ними возник Атере. Отвечая на мой немой вопрос, он произнес:
– Чистокровки закончились. Ариры проверяют нижние этажи улья, но я сомневаюсь, что они там кого-то обнаружат.
– Полукровки темных и светлых?
– Лишь трое.
– К светлякам их.
– Да, Ашерас.
Плохо. С одной стороны, сто пятьдесят сильнейших атар – это огромная мощь, с другой – этих сил явно не хватит в войне со всем Альверист'асом. А то, что этот вариант вполне возможен, сбрасывать с чаши весов я бы не стал. Впрочем, в лагере есть еще две-три сотни пленников… Можно, конечно, начать возвышать всех атретасов нашего дома, но это будет означать одно – И'си'торы потеряют отличных атретасов. Да и с идеологической точки зрения – это будет неверно. Дело в том, что по своей воле мало кто согласится терять свою индивидуальность и память. А я, во всяком случае – пока, при своем уме, чтобы давать такую мощь возможным шпионам, перебежчикам и диверсантам…
Зайдя в зал, я ударами теров стер нарисованную звезду, буквально разбив покрытие пола, после чего защитил накопитель. Накачать свои теры маной Огня и нарисовать ими новую звезду на двадцать восемь лучей было легко. Вампиры вводят в зал всех эльдаров и укладывают вперемешку. Ритуал делаю практически на автомате – еще немного, и если меня поднимут посреди ночи, то я его сделаю без ошибок, даже не просыпаясь до конца… Очнувшимся обращенным атарам приказываю отойти к стенке и наполнять накопитель. Из светлых эльдаров получились очень сильные, разносторонние маги. Похоже, у них всех стал полный дар, как и у меня. Так как за основу бралась модель синеглазых, то у них дар к Тьме был больше моего на четверть, а всех остальных сил было около пяти тысяч. Крайне много – у меня их было в три-четыре раза меньше. А вот стихии были очень слабы – я с трудом видел их вкрапления в аурах. Полукровки ничем в даре не отличались от светляков, вот только энергии стихий было больше. Больше ничего конкретного про дар я сказать не мог. Воздействие ритуала на цвет глаз оказалось не полным – и если у темных глаза стали стандартного синего цвета, то у светлых и полукровок были градации от бирюзового до сине-зеленого. Волосы у светляков тоже не высветлились полностью и стали платинового оттенка. Вдоволь полюбовавшись на свои творения, я вывожу их в свет.
На этот раз меня встречают абсолютной тишиной. Если прислушаться, можно услышать дыхание каждого из присутствующих. Киваю Тиалин и передаю ей последнюю партию обращенных. Она удивленно-испуганно смотрит на бывших светлых и, заглянув каждому в глаза, уводит за собой. Нахожу взглядом напряженную фигуру Атере и киваю ему. Мгновение он колеблется, но все-таки подходит. Неужели боится?
Я покосился на замерших в ровных построениях атар. Впечатляет. Еще бы наше оружие и одежду с гарнитуром…
– Атере, необходимо выковырять этот накопитель и доставить его в лагерь. Это возможно?
Пару секунд он покусывает свои губы и отвечает:
– Я думаю, возможно. Но мне понадобится помощь обращенных – для его транспортировки.
– Трех десятков атар хватит?
– Вполне…
– Сколько нагнали рабов?
– Около пяти сотен, Ашерас.
– Что ж, я погоню их к лагерю вместе с Тиалин.
– Ну а что делать с неповрежденными трупами, которые мы собирали?
Чуть не забыл…
– Сколько их?
– Больше трехсот. Многие сильно обожжены. – Предвосхитив мой вопрос, он добавил: – Мы сложили их перед входом в улей.
Триста высших вампиров. В мирное время – это чересчур много, во время войны – крайне мало. Поворачиваюсь к княгине и говорю:
– Пусть вампиры перенесут их к той площадке, где я поднимал их. И знаешь что – пусть ариры Криаты подготовятся к созданию самого мощного создания из Смерти, которое им известно.
– На драколича требуется массовое жертвоприношение – триста жертв. И это заклинание из самых глубин Некрономикона, Книги Мертвых. Вы действительно этого хотите?
Книга Мертвых. Частично входит в Анналы Тьмы, вот только заклинания в ней представлены Смертью и только Смертью. Я не встречал ее в полном варианте в библиотеке нашего дома. Ходят слухи, что оригинал хранится у Сатх. Я думал недолго: какова бы ни была внешняя угроза, которой испугалась Элтруун, лучше быть к ней максимально готовым. А жизни рабов – без воли и тяги к жизни они все равно умрут… Хотя, конечно, можно заняться промыванием их мозгов. Вот только подозреваю, смески не имели своей воли и сознания изначально, а заменить отсутствующее у них нечем. Превращать их в атар? А неизвестно – удастся ли? А вдруг ритуал пойдет не так и мана Тьмы вырвется? Полмиллиона эргов свободной маны волне хватит, чтобы устроить локальный конец света…
– Да, – мой голос тверд.
– Тогда понадобится помощь всех, кто имеет сильный дар к Смерти.
– А что, ста семидесяти атар не хватит?
– Ни у кого из них нет большого дара к Смерти.
– А княгиня?
– А без нее не было бы и смысла начинать – благодаря ей мы наполовину срежем наши затраты по мане и не придется кому-то делать самопожертвование.
– Хм. Понятно.
– Так мы приступаем?
– Да.
Посмотрев на замерших передо мной обращенных, я отдал приказ:
– Помогите ему.
Словно единый организм, они кивнули и перевели взгляд на Атере, терпеливо ожидая, пока тот соберется с мыслями.
– Собирайте все останки, какие видите, и сносите их на центр площади.
Поднявшись в центральное помещение, я занялся однообразной работой по поднятию вампиров. На третьем десятке часть моего дара, отвечающего за Смерть, показала дно. Пришлось выбраться из улья наружу для медитации и заодно поглазеть на площадь.
Тела стягивались в огромную кучу посреди площади. Выбранных жертв пришивали к трупам попарно и усаживали в огромный круг, в центр которого стягивалось все, что дышало раньше. Я заметил, что две жрицы даже разбирают остатки баррикады перед входом. Рядом со мной образовался арир Криаты, терпеливо ожидающий, пока я обращу на него внимание.
– А не многовато ли? – спросил я его.
– Наоборот, мы не уверены, что хватит.
– А что насчет этого? – я мотнул головой на гигантский труп Эрруу.
– Мы думали, вам он нужен для чего-то другого.
– Используйте на свое усмотрение.
– Да, Ашерас, – и чуть слышно он прошептал: – Помоги нам, Криата…
Я уселся по-турецки и почти с равнодушием смотрел на то, как огромный обугленный труп тянут в общую кучу. Ко мне подошел Атере и практически безразлично спросил:
– Ты разрешил использовать тело Эрруу?
– Да.
– Из его костей могли получиться отличные артефакты.
– Элтруун чего-то боится.
Атере замер и даже перестал дышать.
– Мы сейчас в той ситуации, когда лишний кинжал в рукаве нужнее возможной прибыли. Кстати, а что за создание – драколич? В библиотеке Границы Мрака я наталкивался лишь на пару упоминаний да сравнений.