егда приводили к катастрофическому финалу. История Империи пестрила подобными поучительными фактами. Но это не останавливало безумцев.
– Ты продумываешь список своей новой свиты? – Рик тихо спросил, прерывая ее размышления. – К сожалению, я не смогу быть рядом с тобой. Моя официальная должность подобных вольностей не допускает.
– Я точно там буду, – тоном, не терпящим возражений произнес внятно биолог. И поймав вопросительный взгляд Нэрис, немедленно пояснил: – Теперь это моя прямая обязанность.
И капитан ему не возразил, лишь прищурился недовольно.
– Так что там со связью? – Нэрис нетерпеливо поерзала на коленях у мужа, и все же в руки взяла бутылку с жутким напитком.
– Кроме известных тебе уже вариантов? – Рик подтолкнул ее локоть, пришлось все же глотнуть эту гадость. – Ничего. Только связь с кораблем по закрытым каналам. Игореша над этим работает, но…
Как сладкое может быть одновременно соленым? И жидким. И ярко-зеленым. Нерис с трудом удержалась и гадость не выплюнула.
– Для установления устойчивой связи на всем континенте нам запретили использовать станцию «Крокодила». – пожаловался ей Яхо. – «Сове» на орбите вообще разрешили один сеанс связи в имперские сутки.
– Крокодил? – Нэрис опять удивилась. – Что за зверь?
И пока Яхо с помощью пары ядроидов медленно ставил каменную створку ворот на привычное место, ей все рассказали. Макар, как обычно, перебивал терпеливого Гесса, делая его рассказ еще более увлекательным.
О том, как они выиграли суд на Шедаре, как сняли с нее обвинения. И как «Крокодил» получили. Вместе с расстрельной должностью для капитана.
Нэрис сидела на крепких коленях любимого мужа и слушала, натурально дыхание затая.
Эта история могла стать увлекательной книгой, романом, по ней еще можно снять фильм ее сделав бестселлером, ведь в сказках хороший конец обязателен. Только где он, этот самый конец?
Девушка ощущала себя героиней. Принцессой, похищенной жутким чудовищем, за которой решительный принц прибыл на чешуйчатом и зеленом коне – Крокодиле.
– Экипаж, кстати, очень страдает, психолог Аверина. – Яхо смотрел на закрытую створку ворот с явной гордостью. – Отсутствие женщины на корабле превращает любую мужскую компанию в казарму!
Систему безопасности башни, разрушенную капитаном, обратно активировать не получилось. Как и движок этой самой двери. Придется теперь проникать в нее через посадочную площадку на крыше, благо сесть туда могут лишь транспорты, принадлежащие флоту Империи.
А в том, что найдутся желающие уничтожить свидетельство колонизации этого подлого мира, Макар ни секунду не сомневался. Очень странно, что до сих пор башня как одинокий солдат бесконечной войны стоит на берегу океана. Не рискнули, боясь неминуемого наказания? Так похоже на мелких правителей этого странного мира. Или еще есть другие причины?
Все происходящее на Зигейне Макару не нравилось категорически. Слишком много вопросов. Он не видел практической логики в поступках самой королевы, не мог предсказать ее действий. И как не старался сложить этот пазл в отчетливо видимую картину – не выходило.
Это значило лишь одно: решить одним махом все назревшие проблемы так же элегантно и быстро как с Лиглой у них не получился. Зигейна засасывала, словно большое болото.
Действовать на опережение не выходило. А единственная, кто им всем мог сейчас хоть как то помочь уютно сопела на капитанских коленях и мрачно рассматривала витаминный напиток. Солнышко. Его маленькая принцесса, бесконечно-отважная и такая наивная.
– Я тоже страдаю, – обронил капитан, ее светлые локоны перебирая. – Кстати, Яхо, ты же не в курсе еще? Познакомься: наш штатный психолог, принцесса Нерис Аверина-Оранг.
Яхо вытаращился на Гесса, потом взмахнул как-то вяло рукой, словно пытался развеять увиденное.
– А… ну, а что? – выдавил из себя наконец бортмеханик. – Зато теперь если наш капитан снова в пекло полезет, его будет кому заменить. Я считаю, отлично.
Гесс промолчал, справедливо решив, что рискует нарваться. Но в темном взгляде засранца буквально плескался язвительный смех.
Макар жену молча крепче прижал, пряча нос в ее светлой макушке. Да уж… время бессмысленных рисков закончилось. Для обоих. Для всех троих.
И скорее всего, им придется держать оборону. Есть даже смысл переноса посольства сюда, в укрепленную башню Империи. Посольство в колонии? Интересно будет взглянуть в лицо Стэму-законнику, которому предстоит разгребать этот юридический ужас.
– Послезавтра… – произнес он очень тихо. – Нет смысла затягивать. Время работает на нас, и противники тоже знают об этом. Яхо, проверить позиции обороны, Гесс, загружаемся в катер. Горыныч, сделай, пожалуйста так, чтобы тебя не забыли. Солнышко?
– Где здесь можно найти туалет? – девушка прошептала, и мучительно покраснела.
Сложно в казарме всегда оставаться принцессой.
36. Пара слов о принцессах
Планета Зигейна (b Малиста) двойная звездная система Малиста, (HD 188015), Созвездие Лисички (Vulpecula) Посольство Империи
– Спит? – биолог, сидевший спиной к входу в центральный, безошибочно угадал во входящей фигуре Аверина.
– Устала, – ответил ему капитан, подавив вспышку мрачного раздражения.
Он ни секунды не верил в случайность произошедшего в башне. И… он сам виноват. Глизеанец далек бесконечно от привычных Макару традиций и моногамной морали. Для него этот брак – объективная необходимость, не больше. И резон в этом есть, безусловно.
– Ты обижен… – тихо заметил биолог, оглядываясь. – Я же вижу.
– Да, – прямо ответил Макар, плечом опираясь о стенку прохода. – Я в ярости, говоря откровенно.
С момента их возвращения в корпус посольства Макар не присаживался и на минуту. Он тоже безумно устал, но разговор этот не терпел отлагательств.
– Я всегда проверяю ведущего в паре, – прозвучало устало. Гесс не хотел продолжать диалог. – Все действительно вышло случайно.
– Ты мог бы уйти, – капитан скрестил на груди руки, нахмурившись. – Но остался, и наблюдал.
– Да, – не стал лгать ему друг. Возможно, теперь уже бывший. – Я не смог оторваться. Любовь – это великолепное зрелище. Потрясающее, завораживающе-прекрасное. Такого со мной еще не было. Извини, но об этом я не жалею.
Захотелось дать в морду придурку.
– Только попробуй к ней прикоснись, – рыкнул Макар угрожающе.
– Я люблю… вас обоих. – Гесс в ответ улыбнулся. – И не дергайся так, слабость мужчины к мужчинам на Глизе карается смертной казнью. Ты точно не выглядишь как объект моих сексуальных притязаний, – Биолог окинул скептическим взглядом Макара. Тот зло выдохнул. – Но… За тебя я пожертвую жизнью и не задумываясь, как ни пафосно это звучит. А Нэрис… из женщин до сих пор никому не удавалось зайти так далеко в мои мысли и душу. Дороже вас у меня никого нет. И только поэтому я не претендую на место в вашей супружеской спальне. Секс… – он поморщился, – это приятно. И только. Потерять вас обоих ради телестного удовольствия? Ответ сам придумай. Считай мои чувства к вам просто крепкой братской любовью.
Красивая речь. Гесс нечасто произносил сразу так много слов. Аверин бы даже проникся, если бы не ловил его жадных взглядов, устремленных на Нэрис. Абсолютно не братских.
– Придушу собственными руками, – громко фыркнул Макар, – и напьюсь на могиле. Или как там вас на Глизейне хоронят. Ты разобрался с богами?
Последние несколько долгих часов Гесс посвятил божественному пантеону Зигейны. Игореша шерстил средства массовой информации, Горыныч рассказывал все, что смог вспомнить. Макар даже затребовал официальную справку из службы Союза Свободных миров. Недели через две они точно ответят.
– Хаос и… – Гесс теперь увлеченно изучал родной язык капитана, и подбирал подходящее слово. – Манная каша.
Макар даже хрюкнул от смеха.
– Звучит интригующе!
Колкое напряжение, возникшее между ними, стремительно таяло. Аверин вообще не любил рефлексировать, предпочитая действовать по ситуации.
– Официально в единственном государстве Зигейны исповедуется научно обусловленный атеизм, – Гесс веселостью не заразился, и мрачно взирал на результаты информационных раскопок. – На деле же… то, что у вас, на Земле, именуется диким язычеством.
– Идолы, толпы богов, примитивные культы, зрелищные жертвоприношения? Поверь антропологу, во вселенной великое множество рас человечества, уютно обживших миры и галактики. А вот разнообразие культов внушает уныние. Примитивные культуры поклонялись сначала стихиям, потом шли человекоподобные боги, защитники и противники, и, наконец, сам Создатель, во всех его лицах. Атеизм – только форма его отрицания, живущая по все тем же религиозным законам.
– Что ты задумал, Аверин? – внимательно выслушав лекцию, Гесс взглянул пристально на капитана.
– Мне кажется, – Макар вздохнул и от косяка оторвавшись, подошел ко столу, рассматривая проекции. – Что идем мы идем по ложному следу. У всех атеистов есть слабость: они безнадежные и неизлечимые романтики. В худшем смысле этого слова. Невозможно иначе верить в собственное всесилье. Королева и ее зловредный любовник, муж и идейный вдохновитель всей этой истории, как-то упорно не тянут на роли вселенских злодеев.
– Зато, тяга к бессмертию заиграла вдруг яркими красками, согласись. – Гесс ответил задумчиво. – Если в другое не верить. Ты прав.
Идеологии маловато для фанатизма. А вот в том, что как описал ты язычество…
– Гесс, что ты знаешь? – Макар развернулся, присаживаясь на край стола и руки снова сложил на груди. – Я имею в виду не основы религиоведения, если вдруг ты не понял. И мы с тобой говорим сейчас не о Зигейне.
– Карты на стол. Так, кажется на Земле говорят? – откинувшись на спинку кресла Гесс стойко выдержал взгляд капитана.
– Репетируешь роль примерного мужа? – Аверин недобро оскалился. – Стрелки не переводи. Так на Земле говорят.
– Ситуация патовая, Мак. Обещаю тебе очень скоро открыть все детали.