– Сумасшедшие или нормальные?
– Да, – ответил он.
– И как?
– Нормальные, – ответил он, – но с сумасшедшинкой. Как раз у таких, судя по имеющейся у нас статистике, и получаются всякие страсти. Но я представлю наверх положительный отзыв, мистер Грег.
– Ой, спасибо…
Он светски улыбнулся, поднялся:
– У меня от себя вопрос…
– Да, – ответил я настороженно, – пожалуйста.
– А что насчет прожитых жизней? – спросил он. – Как насчет того, был ли человек в прежних жизнях Александром Македонским или его конюхом?
Я поежился, помялся, как бы ответить и не обидеть, многие все-таки верят в эту хрень, а с ними разговаривать бесполезно, вера не признает доводов рассудка, а научные факты отшвыривает с презрением.
– Вы сказали очень хорошо, – заговорил я. – Сразу видно, что действительно все поняли, а не только сделали вид. И глубоко все поняли.
Он польщенно улыбнулся:
– Такая работа.
– Тем более, – сказал я с подчеркнутым уважением. – Теперь понятно, почему послали именно вас, у всех у нас разные направления, а с ходу вот так, как делаете вы, понять невероятно сложно… Так вот, о феномене «прожитых жизней». Конечно же, никто никогда не жил раньше и душа не переселяется из тела в тело, как твердят наивные и жулики. Абсолютно невозможно «вспомнить, кем был раньше», потому что никем не был, разве что сперматозоидом, и потому не можешь «вспомнить».
Он поинтересовался:
– Тогда почему же…
– Именно эта смутная связь, – сказал я, – темная и таинственная, о которой люди даже не догадываются, дает о себе знать таким образом. Человечек на основании чего-то смутного, непонятного, но такого манящего и тревожащего, начинает строить предположения, что перерастают в уверенность, и вот уже создаются целые учения о реинкарнациях!
В его глазах появилось выражение разочарования.
– Да? А знаете, жаль. Было бы интереснее.
– Будет интереснее намного, – заверил я. – Как только начнем получать по темным каналам больше данных, эта вот ерунда о переселении душ покажется детским лепетом!
Я провел его до лифта, он пожал руку перед открытыми дверями и сказал уже теплее:
– Буду ждать результатов очень заинтересованно.
Глава 7
Двери лифта захлопнулись, я подпрыгнул, с плеч свалилась гора, сердце стучит часто, в мозгу тысячи горячечных и бредовых идей, так объяснял контролеру живо, что даже сейчас внутри все сжимается от некого мистического страха, словно заглянул в вечность… или в глубины соседней вселенной.
Все люди соединены в единого человека, некое существо, понять которое невозможно. Но если когда-то связь была всех со всеми, то постепенно выжили и получили преимущества либо самые нечувствительные, либо те, кто умел подавить чтение чужих мыслей и чувств.
В мире, где пещерные медведи хватают и пожирают твоих сородичей, где саблезубые тигры, где множество хищников подстерегают на земле, в воде и даже нападают с воздуха – чувствовать боль и отчаяние других существ – это невыносимая мука, которую нужно убрать любой ценой.
И убрали, то есть выжили и продолжили род только малочувствительные, а потом и эта малочувствительность превратилась вовсе в нечувствительность. И только у редчайших единиц иногда проявляется смутное чувство родства со всеми людьми на свете, но возмужавший разум тут же высмеивает эту идею, основанную всего лишь на ощущениях, и требует, чтобы верили только ему, единственному.
Все правильно, разум спасает своего хозяина. Ощутить то, что чувствуют все – это мгновенно сгореть от общечеловеческой боли и страданий.
Единственный путь – начинать снова восстанавливать связи медленно и очень осторожно. Сперва с теми, кому доверяешь. Кого не просто знаешь, а знаешь хорошо. Очень хорошо. Скажем, при помощи чипов мысленной связи, что вот-вот выйдут из лабораторий и переползут в производство.
Я вернулся в лабораторию, там посреди комнаты стоит злой, как черт, Урланис и, размахивая руками, клянет во всю эти дурацкие правила, его оштрафовали семь раз по дороге, пока ехал на работу, и за что? За неумелое вождение автомобиля!
– Да я, – орал он, – за рулем уже двадцать три года! Я принимал участие в престижной гонке через пустыню Сахару!
Корнилов поморщился, фыркнул:
– А чего тебе приспичило самому сесть за руль? Решил повыпендриваться?
– Он хотел сказать, – подсказал Вертиков вежливо, – что робот дура, человек – молодец.
Люцифер назидательно произнес:
– Москва тебе не пустыня, бедуин. Автоматика ведет на скорости в сто сорок километров даже по городу, машины прут одна от другой в двух-трех миллиметрах. А ты – вручную!.. Еще бы на верблюде поехал.
– Сам ты… – огрызнулся Урланис. – Нельзя давать машинам все делать за нас! Совсем оборзеем. Я не оборзею, я умный, а вот вы – точно.
Корнилов сказал весело:
– Кто бы мог подумать, антисайонтист в нашем офисе! Бей гада…
– Он просто в Книгу рекордов Гиннесса хочет попасть, – сказал Вертиков ехидно. – Зря старается. В Зимбабве еще лет десять будут за рулем человеки.
Урланис бешено огрызался, снова эти тупые не понимают его вызвышенных чуйств, наконец повернулся ко мне:
– Шеф, а вы что скажете?
Я сказал недовольно:
– Вам что, больше говорить не о чем?
Он оглянулся на остальных, снова взглянул на меня.
– Да есть, только боимся и вышептать… Это был кто-то из проверяющих?
– Да.
– И… как?
– Пока прокатило, – ответил я, но сразу же пригасил взрыв ликования холодным душем, – но если не будет результатов, хрен вам, а не финансирование. Так что за работу, негры!
Они разбежались по своим местам, втягивая головы в плечи и всячески подчеркивая, что вот в жестоком рабстве у тирана, но я видел, что подбодрились. Над большинством разработчиков висит этот дамоклов меч, если только они не в госучреждениях.
Очень удобная это вещь, синхронные переводчики. Крохотная капсула, мгновенно переводит твою речь на тот язык, на каком говорит собеседник. Учить иностранные языки не нужно, однако странное дело: всякий такой пользователь рано или поздно овладевал устной речью на иностранном, слушая себя же на нем, сперва просто узнавая эти слова, а потом и приучаясь произносить, опережая переводчик.
Я владею только английским, да и то не свободно, то есть читаю книги и смотрю фильмы, но общаться быстро и без пауз на обдумывание не могу, потому на шее вместо кулончика этот транслятор, замаскированный под амулет со знаком Зодиака.
Сейчас связался с немцем Кронгелем, что живет на Ямайке и работает над проблемами коммуникаций термитов, предложил поработать с нами. Он выслушал, загорелся идеей и возможностью, сейчас и научных работников столько же, как и дизайнеров, я объяснил его новые задачи, таким образом наш крохотный коллектив увеличился на одну единицу, причем стал, так сказать, международным, что значит – разбегайтесь, мелочь!
Я вышел из кабинетика, довольный и гордый, сейчас всех ошарашу, могут задирать носы, растем, крупнеем, но никто не смотрит в мою сторону, все возле стола Кириченко, а он тычет пальцем в экран, ржет, остальные подхихикивают.
– Все-таки приятно, – услышал я довольный голос нашего мультимиллионера, – что приходит конец анонимному дебилизму в инете! Сейчас, когда постинг любого анонима легко проследить через все аноминайзеры и прокси, станет меньше всех этих… обгаживающих всех и вся просто так, потому что им восхотелось сделать людям гадость.
– И еще одно окошко закроется для конкурентов, – добавил Люцифер.
Но Вертиков покачал головой:
– Наивные… Сейчас, когда в мире уже нет дебилов и даже нет идиотов, а только люди с нестандартным мышлением… ну, как раньше именовали гениев, то они будут то же самое творить и под своими именами.
Урланис услышал, крикнул со своего места:
– А как насчет законопроекта, чтоб в любой ник автоматически проставлялось настоящее имя?
Кириченко сказал с жалостью:
– Отклонили еще на стадии обсуждения. Мол, нарушает конституционные права личности. Если кто-то хочет срать анонимно, пусть срет анонимно. Конечно, кто хочет, тот теперь в два клика отыщет настоящее имя, адрес, телефон и все данные на этого героя, но для остальных пусть, дескать, остается под ником.
Корнилов сказал хмуро:
– Половинчатое решение. Но уже лучше, чем ничего. Срать в инете уже стали меньше, как только запустили эту прогу. Но я бы не только автоматически подставлял настоящие имена, но и отсылал такие постинги руководству на службе: вот смотрите, что и как ваш сотрудник ведет себя в инете!
Урланис тяжело вздохнул:
– Эх вы, пуритане… Скоро и сами будете с тоской вспоминать вольные годы инета, когда можно было заходить в Сеть, сидя голым перед дисплеем… Уже сегодня приходится одеваться, а завтра и галстук начнете повязывать.
Я слушал внимательно, значит, все-таки закончили создание поисковой системы «Немезида», идет тестирование. Жаркие споры и даже запросы в парламенты продолжаются, но все созданное рано или поздно запускается в производство: теперь не только правительство или спецслужбы, но и каждый пользователь может отслеживать в инете сообщения любого постящего.
Все оставляет свой след, и даже все под никами или даже через прокси могут быть индифицированы, чего не могли предположить энтузиасты первых лет инета. То и дело появляются жесткие разоблачения, как такой-то политик под разными никами порочил своих оппонентов, придумывая и запуская о них сплетни, как позорно ведут себя деятели шоу-бизнеса, полагая, что их имена никогда не раскроются…
Про писателей и говорить не приходится, многие на работу над романом выделяют час-два в день, зато по пять-семь часов шарят по инету, на всех форумах оставляя оскорбительные отзывы о книгах своих конкурентов. У них даже не десятки ников, а сотни, множество емэйлов, все это хранят в специальных файлах, чтобы не перепутать, от какого имени кого поливать… Понятно, что вся творческая энергия таких уходила в ругань, а книги таких выходят редко, да и то серые, весь накал выплеснут в крики и оскорбление коллег, которые просто пишут и в такой «творческой жизни» не участвуют.