Антонина сразу обратила внимание на зависшего в метре от стены трехмерного Корнилова в голом виде, сказала с иронией:
– Опять мышцы качаешь? Ну прибавишь еще сантиметр на бицепсы, и что?
– А куда надо? – спросила Маринка хитро.
Антонина отмахнулась:
– Вон на печени снова жирок!.. Лаур-р-рентий, убэрры… А если жаждешь чего-то добавить, то увеличь хрящи между седьмым и восьмым позвонками. Можно даже между восьмым и девятым, а то сплющились, как не знаю что… И выше ростом будешь, для мужчин это почему-то важно.
Маринка сказала подзуживающее:
– Не слушай ее, Корнил! Ты знаешь лучше, куда надо добавить, хи-хи. Мы, женщины, все дуры, что мы понимаем?
А Кириченко сказал мне добродушно:
– Молодой он ищщо, пусть… Зато с этой прогой резко уменьшилось количество пьющих и курящих. Одно дело на чей-то муляж смотреть, другое – как у тебя самого меняется от одной даже рюмки или сигареты… Министерство здравоохранения должно медалями обвешать этого Гугола за вклад, так сказать.
– А кто этот Гугол?
Он пожал плечами:
– Я только слышал в детстве, что дядька Гугол все знает!
Люцифер, проходя мимо, проворчал:
– Остряки… В Саудовской Аравии снова стреляют, а вам одни ха-ха да хи-хи.
В офисе настолько комфортно, что я оставался ночевать, как и остальные, все чаще и чаще, не желая тратить драгоценное время на глупые перемещения по городу. С Энн общаемся, глядя друг на друга, стереоэффекты на высоте, но в сердце постоянный щем, я хочу держать ее в руках, хочу засыпать с нею в постели, подгребать ее, теплую и мягкую, к себе и заботливо укрывать одеялом.
В конце этой недели все-таки выбрался домой, отворил дверь и перешагнул порог, в квартире непривычно чисто и убрано, из кухни доносится музыка. Я не успел сделать шаг, из спальни вышла молодая женщина, я в удивлении распахнул рот при виде Ани Межелайтис, но взглянул внимательнее на ее огромные детские глаза, перевел с облегчением дыхание.
– Ты как сюда попала?
– Меня привезли, – сообщила она щебечущим голосом, какой мы любим у женщин, легкий такой и ненапрягающий.
– Кто?
– Ваши друзья, – прочирикала она. – Они так и сказали. Комнаты я убрала, ужин готов. Какие-нибудь еще желания?
Я помолчал, а она посмотрела на меня внимательно, замерла, через мгновение ее груди начали увеличиваться. И до этого не были мелкими, а сейчас стали как две спелые дыни. Она шевельнула ими из стороны в сторону, и обе закачались призывно и провоцирующе, тяжелые, мягкие и горячие, это я ощутил на расстоянии двух шагов.
– Ты чего? – спросил я.
Она ответила мелодичным голосом, в котором появились новые нотки, достаточно сексуальные:
– У вас повышен уровень гормонального давления.
– Ого, – сказал я саркастически, – ты и это меряешь на расстоянии, как температуру?
– Я могу помочь, – промурлыкала она и приблизилась грациозно и покачивая бедрами.
Я отступил, сказал предостерегающе:
– Эй-эй! Я вижу, тебя учили опытные… женщины. Может быть, сама Аня Межелайтис ведет эту программу, но… у меня другие вкусы.
Она произнесла с готовностью:
– Какие? Я выполню все. Со мной можно проделывать все, что угодно. Любые фантазии! Я стать могу любой.
– Не сомневаюсь, – пробормотал я. – А яичницу-глазунью можешь? Вот иди и приготовь.
– Будет сделано, – ответила она голосом Ани Межелайтис, – но потом советую все же сбалансировать уровень гормонов. Переизбыток мешает вам сосредоточиться над проблемами темной материи.
Я охнул:
– Зараза, ты и в этом разбираешься? Ни хрена себе в тебя напихали! Ты давай не лезь в такие дела, мужчина не должен чувствовать себя дураком перед женщиной.
Она ушла шебуршиться на кухню. Вообще-то, насчет глазуньи я сказанул так, лишь бы отослать от себя. Свиньи там на работе, могли бы без сюрпризов, но догадываются, что я бы попросту не принял такой подарок.
На моем столе дисплей вспыхнул в готовности, едва увидел мое рассерженное лицо.
– Офис, – скомандовал я. – Полный обзор…
Сразу с четырех сторон во всей красе наш четвертый этаж, Кириченко настраивает аппаратуру, Урланис присел возле него на корточки и явно готов подавать ключи и отвертки, а то и кувалду, если тому вдруг понадобятся особо деликатные инструменты.
Я сказал грозно:
– Так-так… И чья это была идея?
Кириченко подпрыгнул, ударившись головой, и сказал ожидаемое: «Тьфу, блин! Кто здесь?», а Урланис сразу повернул голову к глазку телекамеры и сказал елейным голоском:
– Шеф! Да разве бы мы решились?
Кириченко спросил, держась за голову:
– На что?
– Он знает, – ответил я. – Ну, признавайся! Может быть, еще и не убью.
Урланис сказал торопливо:
– Это все Эльвира, шеф! Она велела! А ей попробуй не подчинись!.. Она же лев рыкающий. Это с вами только послушный щенок, хвостиком машет, бежит ластиться…
– Ничего себе щенок, – прорычал я и отрубил связь.
Эльвира, ну тогда понятно, только она и осмелилась бы… Но тогда непонятно, зачем? Хочет показать, что ей все равно, с кем копулирую? Или же, все наоборот, чтоб брал в постель эту свидолку, а на других баб не оставалось ни времени, ни желания?
С кухни потянуло дразнящим запахом яичницы с луком, эта цыпа еще и напевает что-то тоненьким таким голоском, что нравится мужчинам, у нас у всех голоса по дефолту ниже, что значит более властные, покровительственные, от этого мы сами балдеем, чувствуя себя выше, сильнее, а это значит – победителями.
Я не знаю, как они это делают, но у нее грудь за это время вздулась еще больше, я присвистнул обалдело, она же оглянулась с хитрой улыбкой, в ее глазах обещание, что если захочу, то грудь станет еще крупнее.
Мы всегда готовы уверять женщин, что размер сисек роли не играет, но это говорим тем, у кого крохотные, мы же джентльмены, пока еще не вставили чипы расшаривания.
– Как тебя зовут? – спросил я.
– Как назовете, господин, – ответила она с готовностью, – то имя и буду носить с гордостью.
– Господ в семнадцатом перевешали, – пробормотал я. – Правда, потом из грязи новые повылезали… А какое имя бы ты сама хотела?
Она не поддалась на провокацию, прощебетала счастливо:
– Мой господин, я буду счастлива любому имени, если оно получено от тебя!
– Да, – буркнул я, – классно тебя натаскали. А ты яичницу будешь?
Она ответила снова не так, как я ожидал:
– Если поделитесь!.. Хотя мне достаточно электричества, но если вам одному ужинать скучно, я составлю компанию. Могу свечи зажечь…
– Зачем?
– Для романтики, – объяснила она простодушно. – Для интима.
– Да-а-а, – протянул я, – ничего себе… Завтра я Эльвиру удавлю собственными руками.
– Ой, – сказала она испуганно, – не нужно!
– Почему?
– За удавливание человека, – объяснила она серьезно, – обязательно накажут. А еще эта Эльвира привезла меня сюда, включила и объяснила, что делать.
Я насторожился:
– Даже объяснила? Так-так, давай с этого места подробнее.
Глава 13
В офисе, когда я пришел на следующий день грозным и карающим, шла вялая дискуссия, кому быть сингуляром, а кому нет. Вообще эта тема стала популярной, правда, пока еще только среди высоколобых, простой народ сингуляры абсолютно не интересуют, раз там точно нет футбола и пива.
Эльвира, как мне сообщили, улетела в Штаты, там создают какое-то оборудование, позволяющее поднять чувствительность замера темной материи человеков на небывалую высоту. Я порычал бессильно, но смирился, сейчас не достать, а когда вернется, мой державный гнев уляжется. Хотя, если честно, гнева нет, а только имитация, потому что реагировать на подобное так положено по шаблону, а я все-таки человек, как и все, достаточно лицемерный. В том смысле, что эта милая куколка, что умеет готовить даже яичницу-глазунью, в постели оказалась просто чудо… ну не мог же я отказаться, когда никто не видит?.. однако положено повозмущаться и сказать гордо, что я не такой, как вы думаете!
Я, знаете ли, повторил я про себя, нравственный и все такое. Хотя, возможно, нравственнее именно воспользоваться вот такой штукой… хотя едва сумел вот назвать ее так, чем иметь дело с реальной женщиной…
Кириченко подошел ко мне тихонько, на лице сочувствие.
– Что, хотел Эльвиру вздернуть?
– Есть за что, – рыкнул я.
Он потоптался на месте, вежливый такой, всегда обходящий острые углы, посмотрел на меня робко, повздыхал.
– Вообще-то, она, – сказал он почти просительно, – все время о тебе заботится. Три раза в день проверяет твой индекс здоровья, с врачами консультируется.
– Господи, – простонал я, – приедет – убью!
– Не надо, – попросил он. – Она хорошая. А что свидолку тебе завезла, так это тоже… забота. С женщинами хорошо, но в сравнении с ними… слишком уж… самостоятельные.
– И что?
– Это значит, – объяснил он неуклюже, – у них эти… запросы. Даже в постели. И я должен им соответствовать. Так и должно, так и правильно, но когда появились вот эти, с которыми все то же, но намного проще… Нет-нет, со мной все в порядке, однако оргазм абсолютно тот же и при мастурбации, но там мы всегда соответствуем, согласны? А с женщиной не так сидишь, не то говоришь, а потом еще и в постели должен соблюдать какие-то правила…
Я поморщился:
– Ну да, с женщиной хоть что-то да соблюдаешь, хотя на словах расслабляешься по полной, а вот с куклой можно быть любой свиньей?
Он кивнул, лицо смущенное, но глаза очень серьезные.
– Шеф, этика не успевает за хай-теком. Мы знаем, что с куклами нехорошо, но в то же время видим, что еще как хорошо, даже замечательно и без всяких выпендренов… Оргазм тот же, а с женщинами занимались раньше потому, что без вариантов, братан! К тому же нам важен сам момент доминирования. Догнал, завалил, трахнул… А теперь, когда и не понимаешь, ты ее трахаешь или она тебя, то порой думаешь: а стоит ли? Не лучше ли сбросить лишнее в ванной, да засесть в онлайновую войнушку…