Она покинула балкон. Стала собирать сумку. Ее нужно собрать заранее. Действовала она медленно, чтобы не разбудить склеенную парочку. Напоследок оставила записку родителям, где просила ее не искать. Захотелось спать. Потребность нахлынула внезапно, будто наглый родственник, даже не постучавшийся в дверь. Оля колебалась, но все-таки решила прилечь. Легла на полу в прихожей. Чтобы проснуться от неудобства. И сразу же задремала.
Проснулась она от неясного глухого звука. Это мычала Влада. Проснулся и Стас, но он молчал. Лишь увидев Олю, вошедшую в спальню, тоже замычал.
- Ну, привет, - пробормотала Оля себе под нос. - Готовьтесь, голубки. Вас ждет небольшое путешествие.
Было почти три часа ночи.
20
Когда все завершилось, она измучилась так, что ей понадобилось минут двадцать без движения сидеть за рулем. Откинуть голову, не обращая внимания на мычание Влады и Стаса, и просто ждать, когда к телу возвратится прежняя чувствительность.
Она знала, что будет тяжело, но не думала, что настолько. Основной страх вызывала опасность, что кто-нибудь ее увидит. Она долго прислушивалась к подъезду, когда все уже было готово, чтобы покинуть квартиру. Ей мерещились чьи-то шаги на нижних этажах, приглушенный, неуловимый шепот. Возможно, так действовало мычание Влады и Стаса, казавшееся слишком громким. Они лежали на полу прихожей, кося взгляды на Олю. Прежде чем стащить их в своей комнате на пол, она подстелила ковер, так их легче будет тянуть.
Начав стаскивать, она заметила, что за ними потянулась простынь. Ткань приклеилась к телу Влады. Оля не стала ее отрывать, все равно их придеться чем-нибудь прикрыть. На простынь сверху набросила покрывало: простынь в темноте слишком заметна. Уложила их на ковер, потащила из комнаты в прихожую.
И уже в тот момент Оля поняла, как будет тяжело. По гладкому полу квартиры это одно, но ей предстоят ступеньки на первом этаже. Хорошо еще, что это не пятый этаж пятиэтажки, где нет лифта.
У входной двери Оля сделала продолжительную остановку. Прежде нужно подогнать машину к самому подъезду. И меньше волочить их по земле, и меньше шансов, что заметят. В этот момент мычание Влады стало особенно мощным. Оля разбирала, что сестра что-то срочно требует, даже поняла некоторые слова.
Она отлепила пластырь, предупредив сестру:
- Не вздумай кричать.
Влада сделала вздох, другой, затем прошипела:
- Я в туалет хочу, по-маленькому.
Оля уставилась на нее, понимая, что не учла подобной мелочи.
- Слышишь, чего пялишься? Сделай что-нибудь. Я хочу писать.
Оля поняла, что ничего сделать не сможет. Ей вдруг стало не по себе, но она прошептала:
- Сходишь в туалет, когда вас отсоединят. Пока терпи. Можно ведь немного…
- Сука! Я тебе глаза выцарапаю…
Оля, не колеблясь, снова залепила рот сестре. Та пыталась укусить Олю за пальцы, и ей это едва не удалось. Оле пришлось повозиться. Вместо Влады замычал Стас. Оля поколебалась, но решила предоставить слово и ему. Их надо успокоить. Если узнают, что она хочет, могут возникнуть сложности.
- Чего тебе? - спросила она.
- Куда ты нас тащишь? Где Юра?
- Я уговорила его, чтобы он дал мне машину. Лучше, чтобы он вас не видел, ведь так?
Он смотрел на нее, и Оля поняла, что он ей не верит. Наверное, почувствовал где-то фальшь.
- Я как-нибудь сама справлюсь, вам же лучше.
- Черт, нас ведь увидят в подъезде. Остановись.
- Сейчас три ночи, никого нет. Ты хочешь, чтобы вас здесь завтра нашли мои родители? Днем я вас тем более не перетащу в машину.
Это подействовало, но его все равно что-то не устраивало.
- Только рот не заклеивай, - потребовал он, увидев, что она протягивает руки. - Говорю, не надо. Не надо, ты, сучка.
Она все-таки это сделала. Не хватало, чтобы он заорал в подъезде. Кто его знает, может, догадался, что она задумала жестокую месть? И решил, что пусть лучше его увидят соседи Влады.
Он замычал, и Влада вторила ему. Оба стучали головами об пол. Оля посмотрела на них с минуту, затем подхватила сумку с вещами и вышла из квартиры, чтобы подогнать “Опель” к подъезду. Лифтом не пользовалась, чтобы избежать лишнего шума. Справилась не сразу, боялась втемяшиться задом автомобиля в стену. Наконец, поставила подходящим образом, заглушила двигатель. Выбралась из машины и несколько минут прислушивалась к тишине, накрывшей район.
Ни одной души. Все-таки спят, несмотря, что ночь с субботы на воскресение. Конечно, в центре иначе. Там народ еще бродит.
Оля вернулась в квартиру и начала спуск Влады и Стаса. Подтащила к лифту, неожиданно подумав, что надо было заклеить глазок у соседей. Вызвала лифт. Долго мучилась, чтобы вместить в нем парочку вместе с собой. Они мычали, и некоторые слова даже получались внятными. Она что-то приговаривала, желая успокоить их, объяснить, что иначе нельзя, но не понимала смысл собственных слов. Не понимала из-за страха. Она прислушивалась к подъезду, и на фоне шороха, мычания Влады и Стаса, собственного шепота ей казалось, что все соседи проснулись и выглядывают на площадки. Ей чудились какие-то голоса внизу, и она уже хотела отказаться от затеи, затащить их обратно в квартиру.
Не сделала это лишь потому, что ноги Стаса и Влады оказались в кабине, и ее рука непроизвольно нажала кнопку первого этажа. Двери лифта с ужасающим грохотом закрылись, и коробка стала опускаться вниз. Голоса внизу стали отчетливее. Оля перестала шептать слова успокоения, теперь она сама нуждалась в этом не меньше парочки, скрюченной на полу лифта.
В конце концов, она нажала кнопку “СТОП”, лифт резко застыл, и девушка вдавила кнопку второго этажа. Лифт недовольно загудел, проехал еще немного и снова резко остановился. Двери открылись. Возникла пауза. Даже Влада и Стас замерли.
Внизу, на первом этаже, не было никаких голосов, лишь полнейшее беззвучие.
Оля перевела дыхание, нажала кнопку первого этажа. Лифт опустился, и девушка, не медля, вытащила парочку на площадку. Когда вытаскивала, увидела глаза Стаса. В них застыло неверие и безумие, приправленное страхом. Похоже, он догадался, что его с подругой ждет что-то неприемлемое. Дыхание Оли стало хриплым, сердце, отдаваясь в висках, колошматило так, что она не слышала мычания Влады. Усилилось чувство, что к подъезду кто-то приближается. Несмотря на это, Оля начала стаскивать сестру и ее бой-френда. Их мычание перешло в стенания. Им было больно, хотя она старалась смягчить движение. И все-таки наклонная плоскость облегчила ее усилия.
Она подтащила их к двери, чувствуя, что задыхается. Однако сейчас был самый опасный момент. Раньше, на площадке своего этажа или в лифте, она еще могла отступить, теперь останавливаться нельзя. Двигаясь спиной, она открыла дверь подъезда. В скрипе двери ей почудились чьи-то шаги, девушка едва не закричала. Успела оглянуться, увидеть, что никого нет.
Она оставила парочку на пороге подъезда, вышла из-под козырька, осмотрелась, пытаясь заглушить собственные хрипы. Открыла правую заднюю дверцу. Пошатываясь, вернулась. Подхватила край ковра, потянула на себя. Влада и Стас, замолчавшие на время, наверное, осознали, что, возмущаясь, мешают ей и рискуют быть кем-нибудь увиденными, снова застонали. Оля устала, и потому стаскивала их неаккуратно. Она просто спешила. У машины она распрямилась, подняла голову, убеждаясь, что из окон не высунулась голова кого-нибудь из соседей.
Теперь началось основное мучение. Надо было втащить их на заднее сидение.
После нескольких тщетных попыток она пришла в отчаяние. Это ей было не по силам. Мелькнула мысль, что она так и встретит рассвет, тщетно пытаясь забрать свой странный груз. Так и будет здесь стоять, кряхтя, истекая потом. Оля остановилась, выждала минуту, восстанавливая дыхание. Затем сжала зубы, обхватила их тела. Рванула изо всех сил.
Удивительно, но их головы оказались на сидении. Не останавливаясь, Оля подтащила их выше. Теперь на земле были лишь их ноги. Оля снова обхватила их, закряхтела, втащив их еще на несколько сантиметров. Затем влезла в салон сама, приноровилась и втащила их полностью.
Повалилась на их обнаженные тела. Заставила себя встать, выбралась из салона. Тупо уставилась на ковер, благодаря которому относительно быстро управилась. Поколебалась, затем свернула его, засунула в багажник.
Все было завершено, и она села за руль. Только здесь он позволила себе паузу. Сейчас она могла не опасаться случайного запоздалого прохожего. Пауза затягивалась, и Оля осознала, что может незаметно для себя задремать, несмотря на стоны и мычание парочки на заднем сидении. Нужно покинуть этот район.
Девушка встряхнулась, повернула ключ зажигания. Машина плавно отъехала от подъезда.
Рассвело. Оля вскинула голову. Сердце заметалось в сетях страха. Ей показалось, что она проспала. То ли ее кто-то обнаружил, то ли Влада и Стас все-таки освободились.
Она резко оглянулась. Сестра и бой-френд по-прежнему лежали на заднем сидении. Они были прикрыты, и Оля видела лишь их лица.
Они заснули. Весь остаток ночи мычали, что-то требовали. Едва не слезли с заднего сидения на пол салона, и ей пришлось снова уложить их. Покинув Ритм, ей оставалось только ждать, и ожидание было тягостным. Ей постоянно мерещилось, что парочка вот-вот освободится. Она устала оглядываться, убеждаясь в обратном. Лишь один раз она позволила Стасу заговорить, отлепив пластырь.
Она медленно проехала к центру города, используя в основном дороги частного сектора. Затем миновала Центр и въехала в район из частных домов, неофициально называемый Старые Пески. Здесь всегда пустынно даже днем. Но до Центра очень близко. Она выбрала улочку и поставила машину в месте, где напротив не было домов, только огороды. Тут и решила дожидаться дня. К этому моменту она совершенно выбилась из сил. Вести ночью машину, опасаясь наткнуться на патрульную службу, оказалось не менее выматывающим занятием, чем стаскивать парочку по ступенькам в подъезде. Стас свирепел, требуя дать ему заговорить. Оля поколебалась, но решила предоставить ему эту возможность.