- Влада, - пробормотал Стас, в голосе полнейшая растерянность.
В эту минуту его подруга почувствовала, он оказался на некой черте. От ее поведения зависело, уплотнится ли его страх или он наоборот почувствует себя почти в норме.
- Ты ее трахнул? - она спросила это интуитивно, и голос вышел грубым и сексапильным.
- Да. Но Влада… Я…
- Успокойся, я же говорила, она обязательно сделает вид, что такого у нее раньше не было. Или ты хочешь сказать, что она была девочкой?
Они снова смотрели друг на друга, не видя глаз, но зная, куда обращены их взгляды. Это была дуэль, хотя об этом они как раз не предполагали.
Стас не единожды слышал разговоры парней о том, какое препятствие приходилось им преодолевать, если у девушки это было в первый раз. Когда же это случилось у него, он не почувствовал чего-то особенного. Не было даже крови. И в случае с Олей он также не смог бы сказать что-то определенное, к тому же был слишком возбужден. Влада же шла напролом. Она не знала этих тонкостей мужских ощущений, но чувствовала: стоит указать направление, и Стас повернет голову именно туда.
Так и случилось.
- Нет, - пробормотал Стас. - Кажется, нет.
Не показывать же себя таким профаном.
- Вот видишь. Она специально закатила истерику. Она очень капризная. Ей, наверное, понравилось, но она ни за что не признает. Я даже уверена, что ей понравилось.
Стас почувствовал, как плоть снова твердеет. Это заметила и Влада. Она улыбнулась, благо Стас не видел ее глаза. Страх оставил ее окончательно, она даже удивилась, что такое было. Теперь душу заполняло ликование. Все получилось даже лучше, чем она предполагала. Только при мысли о том, каково сейчас ее мерзкой сестренке, Владе хотелось улюлюкать.
- Влада, - несмотря на возбуждение, Стас по-прежнему не был полностью уверен, что последствий не будет. - Она точно не расскажет твоим родителям? Что если взболтнет?
Влада отмахнулась.
- Еще чего. Они ей не поверят. Если что, мы всегда скажем, что она предложила тебе заняться этим в открытую. Ты немного выпил и не сдержался. Ты ведь мужчина все-таки.
- Угу, - тупо подтвердил Стас.
Влада широко, шумно улыбнулась.
- Она не расскажет, брось нести ерунду. Она помрет, но ни за что не решится сказать предкам, что уже не девочка. Может, она наоборот попросит тебя, поиметь ее еще разок.
У Стаса вырвался хриплый смешок. Влада подалась к нему, обхватила ладонью его член. Возбуждение парня было максимальным
- Ты можешь не ждать, Стас, - прошептала она. - Когда она снова придет к тебе. Лучше сходи сам.
Пауза.
- Я тебе разрешаю. Еще разок трахнуть мою сестричку.
Он молчал, снова ощущая прежнюю неподконтрольную лавину животного возбуждения.
- Иди еще раз к ней, Стас.
Парень отступил на шаг. Несмотря на желание, на этот раз голова не желала так просто сдаться телу. Не совершат ли они ошибку?
- Может, не сейчас? Я спасть хочу. Может, лучше утром?
Он надеялся, что утром Влада не станет ни на чем настаивать, и все забудется. Забудется для всех.
- Хорошо, - интуиция подсказала ей, что на сегодня достаточно. - Утром. Завтра утром ты отымеешь ее еще разок, чтобы она больше не смела, бежать ко мне и жаловаться.
5
Она проснулась первой. Бой-френд посапывал рядом. В квартире было тихо. Утро Пасхи всегда такое. Как и утро Нового года. Город спит, спит большинство людей.
Вместе с тишиной присутствовало ощущение пустоты, будто они вдвоем в квартире.
Влада осторожно встала, чтобы не разбудить Стаса. Нет, она беспокоилась не о том, чтобы он поспал лишние полчаса, она хотела в одиночестве убедиться, что сестра в своей комнате, и все нормально. Если Оли нет, Влада не хотела, чтобы Стас видел ее реакцию.
Девушка прошла к спальне своей сестры. Прислушалась. Тишина, но она ни о чем не говорила. Олю, даже когда она не спит, не очень-то услышишь. Влада открыла дверь. Ее опасения подтвердились. Спальня сестры пуста. Оля покинула квартиру прежде, чем Влада проснулась.
- Сука! - вырвалось у девушки.
Страх взметнулся, как огонек из затухающих углей, куда бросили сухую кору. Конечно, Оля всегда просыпалась раньше сестры в выходные, но сейчас все выглядело в ином свете. Куда ей было идти в такую рань? Естественно, некуда. Она ушла из-за того, что случилось прошедшей ночью.
Влада металась по прихожей. Что означал уход Оли? Она их боится или решилась-таки кому-нибудь рассказать? Правда, у Влады не укладывалось в голове, кто мог стать этим человеком, кому Оля решилась бы доверить подобное?
Она не могла находиться одна, зная, что рядом Стас, и потому вернулась в свою спальню. Вошла шумно, не церемонясь с дверью, и это разбудило парня. Он приподнял голову, заморгал, выглядя при этом смешно и нелепо.
- Эта сучка сбежала, - Влада не дала ему времени, прийти в себя после сна.
Стас застонал.
- У тебя голова не болит? - спросил он, потирая лоб.
- Болит. Ты слышал, моя сестренка ушла и даже не предупредила.
Теперь до него дошел смысл сказанного. Он принял сидячее положение, посмотрел на подругу, и на него обрушилось то, что хранила память о вчерашнем вечере. В первое мгновение он не поверил, что все это было. Он видел события через какую-то пленку. Случившееся больше напоминало сон. Отчетливый, реальный, но все-таки сон. Неужели он был близок с сестрой своей подруги?
- Эта сучка сбежала, - Влада не хотела, чтобы у бой-френда появился страх, вспыхнувший минуту назад у нее. - Дает нам понять, что ей не понравилось. Сука! Хорошо, мы ее подождем. Никуда не денется.
Стас сглотнул, поморщился.
- Она может кому-нибудь ляпнуть, что вчера… было.
Влада разъярилась. Убеждение, что сестра никому ничего не расскажет, крепло с каждой секундой. Будь так, она бы что-то сделала еще ночью. Нет, она всего лишь хочет, чтобы они понервничали.
- Пусть говорит, что хочет и кому хочет, - почти закричала Влада. - Она - шалава самая настоящая, и об этом все знают. Неужели ты забыл, кто она?
Стас покачал головой: нет, он не забыл.
- Она сама всегда всем предлагает, но тут ей не понравилось, что ты - мой парень. Хочет сказать, что ей на меня плевать. Ты понимаешь, Стас?
Он кивнул. Влада шагнула к нему, посмотрела в глаза.
- Никуда не уходи. Мы должны дождаться ее. Когда она явится, мы ей кое-что объясним.
- Черт, я сказал матери, что приду домой к обеду.
- Позвонишь, скажешь, что остаешься у меня. Ничего страшного.
- Вдруг она придет только к вечеру, когда твои предки вернутся с дачи?
Влада поколебалась.
- Все равно надо ждать. До шести мои точно не заявятся.
Она бродила по частному сектору, что сплошной массой тянулся от Ритма к центральным районам города, и ее состояние не облегчали ни солнечный свет, ни мягкое тепло, ни девственная тишина.
Она практически не спала ночью. Эпизодически проваливалась в горячую смрадную дрему, чтобы выплыть из нее, как из трясины, отдающей тошнотворным запахом тины. Ее била дрожь, слезы все выступали из глаз, и на этом фоне боль в животе казалось лишь обидным дополнением.
Если бы не алкогольное опьянение, она, возможно, сошла бы с ума. Именно благодаря вину она выдержала эту кошмарную ночь.
Стыд и унижение придавили ее плитами. Она лежала, уткнувшись в подушку, и ее преследовала мысль, что Стас скоро снова войдет в ее спальню. К сожалению, комната не закрывалась, запереться она не могла. Но если бы могла, не стал бы Стас стучать и требовать открыть дверь? Она допускала это. Стас, парень ее родной сестры, вдруг превратился в монстра. Нельзя сказать, что прежде она испытывала к нему симпатию, скорее относилась нейтрально, но изменение само по себе могло бы вызвать шок.
И еще была мысль о сестре.
Влада претворялась спящей. Иначе и быть не могло. Оля тормошила ее руками, плакала, она разбудила бы и человека, спящего менее чутко, нежели Влада. Неужели Стас сделал это с молчаливого согласия сестры?
Оля понимала, она еще слишком юная, чтобы разбираться в людях, но даже ей стало ясно, что Стас не пошел бы на это, пока его подруга мирно спала в соседней комнате. Нет, Влада все знала.
Может, она даже подсказала ему эту идею.
Казалось, об этом сказал кто-то со стороны. Это не вызвало гнев, только глубочайшую обиду. И усилило стыд. Оля почувствовала себя куском мяса, о который вытерли ноги. В течение одного вечера она превратилась в девушку из тех, что таскаются с кем попало, игнорируют мнение окружающих и, тем более, собственных родителей. Готовых лечь в постель с первым попавшемся парнем.
Неужели она дала какой-то повод, придя домой? Небольшие пятна по-прежнему оставались в памяти. Если бы она только не опьянела, не заснула…
Естественно, она не могла встретить новый день в одной квартире с этими людьми. Как только рассвело, Оля поднялась, оделась и тайком покинула квартиру. Даже не поела. Впрочем, есть не хотелось. Мысль о еде вызвала рвотный спазм в желудке. Она просто ушла, надеясь, что когда вернется, сестра с бой-френдом уйдут.
Она ходила по улицам и ничего не замечала, лишь на автомате сворачивала в ту или иную сторону. Правда, боль в животе ослабла, хотя это не являлось самым важным. Куда нереальнее было избавиться от боли в душе. Как ей теперь быть? Как она сможет находиться вместе с сестрой за одним столом? Вообще что-то делать вместе?
Она спросила себя, что если рассказать обо всем матери? Что-нибудь изменится? Да, изменения произойдут, но станет ли легче? Скорее наоборот. Только хуже. Мать расскажет отцу, и Оле придется еще долгие годы смотреть ему в глаза и знать, что он обо всем знает. Кроме того, оставался вариант, что они ей не поверят. Просто не поверят, и все. Если же узнают, что она выпивала, как бы виноватой не осталась лишь она одна.
Нет, родителям она ничего не скажет. Если они ее и пожалеют, что с того? Это не избавит ее от осознания того, что с ней сделал Стас. Это все равно останется с ней. Останется на всю жизнь. К чему знать об этом еще кому-то, тем более людям, которых ты будешь ви