Аналогичное убеждение вдохновило Советский Союз попытаться навязать коммунизм народам Восточной Европы: капитализм исчерпал себя, будущее за марксизмом-ленинизмом. Безусловно, всем понятно, что стремление Гитлера навязать миру «тысячелетний Рейх» подпадает под обе категории предполагаемого превосходства – и расового, и культурного.
Примерно 25 000 лет назад первые отряды палеолитических охотников-собирателей достигли далекого северо-восточного края Сибири, не имея никаких представлений об империях. Они ставили перед собой единственную цель – выжить. К этому времени земля была зажата в тисках последнего ледникового периода. С таким большим количеством заледеневшей воды уровень моря был примерно на 120 метров ниже, чем в наши дни, сохраняя Берингию, соединяющую северо-восточную Сибирь с северо-западной Аляской, над уровнем моря[32].
Считается, что по меньшей мере три отдельные группы охотников-собирателей пересекли берингийский перешеек, в результате чего эти первые обитатели Америки продвинулись с удивительной быстротой сначала на север, а затем и на юг американского континента. Полагают, что первые т. н. лагерные костры, возрастом в 21 000 лет, были обнаружены в Мексике. Примерно к 8000 г. до н. э. коренные жители Мексики начали выращивать кукурузу, обильные посевы которой и простота хранения сыграли важную роль в развитии Мезоамерики, как в культурном, так и в сельскохозяйственном отношении.
Это питательное и легко культивируемое зерно способствовало росту ряда цивилизаций, которые появлялись в Мезоамерике примерно с 2600 г. до н. э. Среди наиболее важных из них – Ольмеки (около 1400-400 гг. до н. э.). Они населяли тропики внутренние районы Южной Мексики, граничащей с Карибским морем. Чаще всего этих поселенцев вспоминают по огромным, довольно реалистичным изображениям людей, вырезанными в камне. Чаще всего, они выполнены с квадратными головами, широкими носами и широкими губами, в целом, с мясистыми и пугающими чертами лица. Близкое сходство с африканцами привело некоторых ранних историков к домыслам, что ольмеки прибыли из Африки, пересекши Атлантику, но анализ ДНК опроверг эту теорию. Ольмеки изобрели самое ранее мезоамериканское иероглифическое письмо, а также математику, используемую в вычислениях календаря и движения звезд. К тому же, они ввели ритуальную практику кровопускания, о которой мы говорили ранее: ольмеки наносили себе раны, дабы умилостивить богов.
Примерно за полвека до 350 г. до н. э. цивилизация ольмеков внезапно пришла в упадок. Население стремительно уменьшалось, люди начали бросать целые поселения. Историки склонны винить в этом серию неистовых извержений вулканов, произошедших в регионе примерно в то же время, но многие аспекты цивилизации ольмеков перешли к потомкам, и сегодня, оглядываясь в прошлое, мы пониманием, что ольмеки сыграли важную роль в эволюции ацтеков.
Параллельно с ольмеками развивалась и другая доминирующая цивилизация, расцвет которой пришелся на период между 1800 г. до н. э. и 250 г. н. э., – цивилизация Майя. Территория Майя располагалась к юго-востоку от ольмеков и охватывала широкую полосу Мезоамериканского полуострова от Юкатана на севере и Тихого океана на юге. Конфликт между двумя цивилизациями не мог не произойти. Обычные бойцы, экзотические одежды которых украшались перьями, сражались в стиле «каменного века» с копьями, каменными топорами, бросались камнями. И одежда воинов, и головные уборы их вождей украшались перьями. Только около 380 г. до н. э. на смену старому оружию пришло новое, более современное. На самом деле, секрет изготовления передового оружия был украден у жителей Теночтитлана, могущественного города-государства, которое занимали территории города Мехико.
«Передовые технологии» сводились к пращам, копьям с острыми наконечниками из вулканического стекла, деревянным щитам, шлемам из прочной кожи и верхней брони, сшитой из шкур животных. И даже с таким оружием все равно бой проходил очень примитивно. Секреты изготовления железа и изготовления колеса, не говоря уже о колеснице, оставались неизвестными. Значит, сражения велись без особой стратегии. Армии выстраивались в линию друг против друга и шли в атаку. Так, по словам антрополога XX в. из Южной Африки Дэвида Уэбстера, подобные сражения вскоре превращались в полных хаос с «рукопашной, поножовщиной и молотилкой». Почти из всех мужчин общества Майя растили воинов, а свирепость в бою определяла их почет и социальный статус. Главной задачей боя являлся захват живых пленников, а не убийство. Ведь эти пленники потом могли стать жертвоприношением в церемониях, проводимых дабы умилостивить богов.
Жрецы в обществе пользовались привилегиями. Считалось, что они могли напрямую общаться с богами или выступать в качестве посредника между смертным и избранным им богом. Что еще более важно, Майя разработали свой собственный язык, сложнее ольмекского. В отличие от предыдущих мезоамериканских языков, которые состояли из пиктограмм, стандартизированных рисунков, напоминающих предметы, Майя разработали письменность, состоящую из идеограмм – символов, обозначающих идеи. Таким образом, они вышли на новый уровень – уровень сложного языка, способного передать гораздо более глубокую мысль.
Майя, как и ольмеки, строили впечатляющие пирамиды. Их пирамиды, как правило, строились ниже и с более просторной площадкой на вершине. Эксперты пришли к выводу, что площадки могли стать местом для храма или крупных человеческих жертвоприношений. Майя также разработали свой собственный особый метод резьбы по камню – для статуй и фризов. Исследования движения звезд и смены времен года привели жрецов к разработке собственной математической системы. В отличие от нашей нынешней десятичной системы, основанной на десяти числах, система Майя включала двадцать чисел, равных количеству пальцев на руках и ногах.
Майя также изобрели и ввели в свои расчеты нуль. Удивительное открытие. Концепция нуля всегда была и остается зыбкой. Нуль ничего собой не представляет[33]. Пустой панцирь черепахи использовался для изображения символа нуля. По словам современного американского историка Джона Джастсона, «возможно, майя изобрели нуль». Многие эксперты все же не согласны: одни утверждают, что первыми были вавилоняне, другие – индейцы. Интересно, что Китай вплоть до IV в. н. э. не знал о нуле, а в Европу он пришел лишь в начале XII столетия от арабов. Перед нами яркий пример истории взаимовлияний – и одновременно открытия, не получившего развития. Майя не нашли никакой необходимости в дальнейшем использовании нуля. Европейцы, которые вступали в эпоху широкого международного товарообмена и банковского дела, напротив, нашли ему применение и выигрывали. Нуль определил понимание математики европейцами и облегчил торговые отношения.
Внезапно и загадочно завершилась эпоха майя. После 2000 лет существования она стремительно распалась. В VIII–IX вв. майя начали покидать свои города и пастбища, вытоптанные среди тропических лесов. Все заросло джунглями, но города и древние пирамиды можно обнаружить и сегодня. Методы аэрофотосъемки, используемые в Гватемале и на полуострове Юкатан в Мексике, свидетельствуют о существовании крупных сетей пресноводных каналов, земледелия в промышленных масштабах и обширных городов с пирамидами, храмами и площадями.
Из этой богатой смеси мезоамериканских цивилизаций выросла цивилизация ацтеков. В 1428 г. до н. э. три могущественных города-государства центральной Мексики – Теночтитлан, Тескоко и Тлакопан, заключили тройственный союз. Пока империя росла и достигала всех территорий центральной Мексики, от Карибского моря до Тихого океана, новая форма правления определила отношения новой империи с соседями в категорию «даннических».
Легендарный город Теночтитлан, расположенный на месте нынешнего Мехико, получил статус столицы империи. Теночтитлан основали на мелководье озера Тескоко, точнее, на болотистом острове. Место вряд ли можно было назвать удобным, даже несмотря на водную защиту. Остров осушили, соединили с материком насыпями, которые можно было легко оборонять, а терракотовые трубы приносили пресную воду из окрестных источников и рек. Сам город был выстроен полурешеткой, с хорошо продуманными каналами, насыпями, улицами, площадями, храмами и пирамидами. Всего за столетие город превратился в одно из чудес света. Поговаривали, что его население составляло более 300 000 человек – намного больше, чем в любом городе в Европе. Можно сравнить разве что с Ханчжоу и Каиром.
Для любого, кто впервые поднимался на холм, возвышавшийся над озером, Теночтитлан казался сном или, по крайней мере, островом-миражом, стоявшим на водной глади. На улицах города толпились люди, чьи предки мигрировали и отделились более семидесяти тысячелетий назад от Homo sapiens, которые эволюционировав, стали европейской разновидностью вида.
На рыночной площади низкорослые, коренастые торговцы с квадратными светло-коричневыми лицами, обрамленными прямыми черными волосами носили примитивную одежду из высушенных волокон листьев маги, агавы. Прилавки, каких больше нигде невозможно было увидеть, пестрили разнообразием и разноцветием продуктов: кукурузой, перцем, сладким картофелем, арахисом, какао-бобами, стручками ванили. Горожане жили со своими семьями в маленьких хижинах из мазанного плетня, вместе со своими домашними собаками и ручными индюшками. Они могли развлекаться, сидя на земле, играя на флейтах, эхом отзывавшиеся в криках экзотических попугаев, сидевших на крышах домов.
Королевский дворец с тысячью комнат, в каждой из которых располагалась ванная, больше всего поражал воображение. Два зоопарка находились в садах дворца: один с орлами и хищными птицами, а другой с оцелотами, большими дикими кошками с леопардовым окрасом, и игуанами, свирепыми черными драконоподобными рептилиями с гребнями на спинке. В дюжине прудов обитали уточки с разноцветными оперением.
И все же в самом сердце этого удивительного города находился