ятной мутации. Преимущества эти перейдут к наследникам; и уже эти наследники будут свысока поплевывать на конкурентов, сознавая, что именно в их роду произошла счастливая мутация. Если же мутация будет неблагоприятной, эти клетки будут съедены конкурентами и не оставят потомства. Вот такой дарвинизм на клеточном уровне мы встречаем у эволюционистов, борющихся за право утвердить свою теорию.
По версии эволюционистов, молекулы ДНК, захватившие некогда всю полноту власти над жизнедеятельностью примитивных гетеротрофов, эту власть так больше и не выпустили из своих цепких рук. И в самом деле, если бы распределение генов после самоудвоения ДНК было случайным или даже хаотичным, тогда в новых клетках могли бы отсутствовать очень важные гены и эти клетки бы оказались бы не конкурентноспособны. Безвозвратно пропала бы вместе с их гибелью вся цепочка наследственных изменений, которые так старательно накапливали гетеротрофы. Именно поэтому самоудвоение ДНК не было случайным процессом. Однако из этого можно сделать и совсем противоположный вывод. Процесс самоудвоения ДНК изначально находился под контролем того, кого мы вправе назвать создателем организмов. Кто это был – традиционный творец или мудрый инопланетянин – нам пока не известно. К тому же в живых клетках действовала и продолжает действовать не одна молекула ДНК. Существует целая система молекул ДНК, которые действуют заодно. Несколько разных генов вместе с определенными белками, окрашенные красителями, хорошо были видны на стекле светового микроскопа. Исследователи открыли эти структуры в клетках человека и животных. Отсюда возникло и их название – «окрашенные тела», хромосомы. Согласно научным данным, хромосомы содержатся и в низших организмах, таких как бактерии и дрожжи. Хромосомы открыты у сине-зеленых водорослей и вирусов. Во всех известных организмах хромосомы перед клеточным делением претерпевают самоудвоение. Таким образом, этот процесс не имеет случайного характера. Наследование происходит под четким контролем, именно это позволяет организмам сохранять свое лицо и передавать свои качества потомкам. Кто создал этот механизм? Понятное дело, что им пользуются все – и вирусы, и сине-зеленные водоросли, и бактерии, и дрожжи, и животные, и человек. Каждый использует механизм передачи наследственных качеств потомкам по своему разумению. Однако, чтобы пользоваться этим механизмом надо его иметь. Иначе очень легко будет сегодня превратиться в «питательный бульон». Само наличие упорядоченности в таком важном деле как кодирование организма потомков порождает некоторые мысли по поводу искусственности создания этого механизма.
Эволюционисты предполагают, что «питательный бульон» из органических веществ со временем становился все более и более разбавленным, так как примитивные гетеротрофы, снабженные механизмом наследственности, со страшной скоростью потребляли свободно плавающие аминокислоты, белки и сахара. Органические вещества, миллионы лет накапливающиеся на нашей Земле, не могли служить неисчерпаемым источником пищи для все возрастающей популяции гетеротрофов. Синтез органических соединений в присутствии света и ультрафиолетовой радиации не мог продолжаться с той же скоростью, что и раньше, чтобы удовлетворить все возрастающие аппетиты гетеротрофов. Эволюционисты даже предполагают, что органические вещества синтезируются и сегодня, но их, к сожалению, сразу пожирают ныне господствующие на Земле микроорганизмы.
Настал такой момент, когда гетеротрофам Земли стало трудно добывать пропитание в виде «съедобных молекул». Из них в результате естественного отбора выжили те, кто научился использовать свет в качестве дополнительного источника энергии. Так появились на свет аутотрофы – зеленые растения и некоторые бактерии, умеющие использовать для извлечения энергии солнечные лучи. Так, пурпурные бактерии изначально причислялись к гетеротрофам. Затем выяснилось, что они способны утилизировать энергию солнечных лучей. В темноте они живут как гетеротрофы, а на свету – как зеленые растения. Анализ современных аутотрофов показал, что у них развились группы соединений, которые могут функционировать наподобие электронных ламп в радиоприемнике. Благодаря электронным лампам, приемник может отфильтровать определенную радиоволну и преобразовать ее в звуковую энергию. Процесс фотосинтеза весьма сложен и некоторые его детали еще до конца не поняты, но это не мешает эволюционистам утверждать, что способность к фотосинтезу растения приобрели путем эволюции. Энергия света, поглощаемая зелеными растениями, расходуется на превращение углекислого газа и воды в углеводы и кислород. Не исключено, что зеленые растения были частью древнего биоценоза, задуманного и осуществленного на нашей планете неизвестными пришельцами из космоса. Человеку – и современному, и древнейшему – требуется питание, и надо было создать или привести на Землю такие организмы, которые могли бы стать для него пищей.
Эволюционисты полагают, что в результате эволюции из числа примитивных гетеротрофов выделились аутотрофные организмы, питающие с помощью фотосинтеза. При этом высказывается предположение, что ферментная система, сложившаяся у гетеротрофов, была постепенно приспособлена к фотосинтезу первыми аутотрофами. В результате дальнейшей эволюции в промежутке между 3,3 и 3,5 млрд. лет произошло разделение на бактерии, питающиеся готовыми органическими соединениями, и сине-зеленые водоросли, живущие за счет фотосинтеза. До этого самого момента во времена археозойской эры жизнь существовала в условиях бескислородной восстановительной атмосферы на глубине 10–50 метров. Толстый слой воды защищал протоорганизмы от губительного действия жесткого ультрафиолетового излучения Солнца. Ранний протерозой называют даже «веком сине-зеленых водорослей». И в самом деле, окаменевшие останки этих водорослей обнаружены в разных частях планеты и имеют возраст 1,3–0,9 млрд лет.
Вряд ли этот факт категорично свидетельствует в пользу эволюции жизни от примитивных гетеротрофов к древним сине-зеленым водорослям. Мы совершенно не знаем, что происходило в эти далекие времена на суше. Предполагается, что сине-зеленые водоросли, использующие фотосинтез в процессе своей жизнедеятельности, постепенно и создали в атмосфере планеты ту концентрацию кислорода, которая стала использоваться для дыхания высшими организмами. Наряду с сине-зелеными водорослями, находят останки примитивных одноклеточных зеленых, бурых, красных водорослей и грибов. Ископаемые останки многоклеточных организмов такой древности не известны. Благодаря этому, весь гигантский период существования Земли от 3,5 млрд. до 570 млн. лет до наших дней получил название криптозой, на древнегреческом – «скрытая жизнь». В противоположность этому, период, начиная с 570 млн. лет до наших дней, назвали фанерозой, на древнегреческом – «явная жизнь».
Существует предположение, что останки высокоразвитых организмов, обладающих скелетом, не обнаружены ранее 570 млн. лет только потому, что это связано с трудностями перехода в ископаемое состояние в те далекие времена. Эволюционисты предполагают, что в криптозое не было многоклеточных организмов, и их появление около 570 млн. лет назад в ископаемом состоянии связано с тем, что они эволюционировали из одноклеточных. Но с таким эволюционным предположением не вполне согласуется тот факт, что граница между протерозоем и палеозоем, отделяющая кембрийский период от докембрийского, около 570 млн. лет, отмечена «взрывным» появлением весьма сложно устроенных организмов. После «немых» пластов верхнего протерозоя неожиданно появляется обилие и разнообразие ископаемых останков. Среди достаточно примитивных многоклеточных организмов – кишечнополостных, губок – встречаются останки высокоорганизованных животных – плеченогих, моллюсков, членистоногих, хордовых, полухордовых и прочих. Как писал Н. Н. Иорданский в своей книге «Происхождение жизни»:
«Этот взрыв формообразования на границе протерозоя и палеозоя – одно из загадочных событий в истории жизни на Земле». Дабы примерить факт внезапного появления окаменевших останков сложных существ с представлениями о длительной эволюции жизни на земле, даже появляется специальный термин: «взрывная эволюция в начале кембрия».
Разумные членисторукие докембрия
Однако мы можем предполагать, что никакой эволюции вообще не было. Но что же тогда было? Может быть, было невероятное – внезапное появление сложно устроенных организмов на нашей Земле? Эволюционисты, как мы понимаем, такой сценарий не рассматривают принципиально. Крайняя редкость захоронений ископаемых представителей древних животных объясняется ими просто. У большинства докембрийских обитателей Земли не было твердого скелета. В раннем кембрии, около 570 млн. лет назад, такой скелет появился в результате эволюции. Удивительно в этом эволюционном сценарии то, что скелет и скелетная анатомия совершенно различны у разных групп животных. У членистоногих это гибкие хитиновые панцири. У моллюсков и плеченогих – монолитные и прочные известковые раковины. Некоторые эволюционисты высказывали предположение, что причиной большого количества останков в раннем кембрии было гидрохимическое изменение состава воды, в которой плескались ее обитатели. Опять привлекаются в качестве аргумента объясняющего сложное строение организма особые условия среды. Мол, усиленное отложение фосфоритов в морских осадках раннего кембрия способствовало скелетообразованию у древних обитателей морей. Это предположение встречает возражение у самих же эволюционистов. Так, Иорданский пишет:
«Как могло благоприятствовать повышение содержания фосфатов в воде образованию, например, кремневой раковины, или хитина, представляющего собой комплекс полисахаридов?»
Кроме того, надо иметь виду, что эволюционисты традиционно пытаются утверждать, что жизнь на Земле зародилась в воде. Это во многом связано с тем, что именно в водной среде сохраняются по преимуществу останки живых организмов. Если трупы или останки скелета быстро заносятся илом и в течение длительного времени находятся в таком состоянии без доступа кислорода они имею шанс подвергнутся минерализации или окаменеть. При этом минеральные соли проникают из окружающего субстрата и постепенно замещают ткани трупа или скелет. Со временем образуется та самая окаменелость, которая при дальнейшем благоприятном стечении обстоятельств может попасть в руки палеонтолога. Именно поэтому сохраняются по преимуществу водные и околоводные виды животных и растений. Те же организмы, которые обитали на суше в былые времена, подвергаются после своей смерти разрушающему действию гнилостных бактерий и ядов. Скелеты уничтожают грызуны, а также ветровая и водная эрозия. Агрессивные почвенные кислоты, находящиеся в подстилке леса и во влажной земле, уничтожают гниющие останки раньше, чем они сумеют образовать окаменелость. Именно поэтому палеонтологи не располагают окаменевшими останками организмов, живших на суше в весьма далекие времена. Но из этого вовсе не следует, что на суше в кембрии и даже докембрии никто не жил. Очень может быть, что как раз жили и даже дости