– Сказать свое слово будет время у каждого. Но, стоя там да бормоча себе под нос, мы уж точно ни к чему не придем. Как насчет придержать до поры язвительные замечания и послушать?
Новая волна общего ропота быстро сменилась тревожным молчанием, и Джейс не замедлил этим воспользоваться.
– У нас имеется ряд проблем. Если быть точным, их пять. Кое-кому из вас все они известны, но многие только что прибыли и уяснить себе общую картину ни времени, ни возможности не имели. Поэтому позвольте внести ясность.
Джейс бросил взгляд на Рала Зарека. Тот, зная, о чем пойдет речь, согласно кивнул.
– Первое. Маяк Иззетов манит на Равнику все больше и больше ничего не подозревающих мироходцев, и каждый из них рискует укрепить собственной Искрой могущество Боласа.
Словно подтверждая его правоту, среди толпы с яркой бирюзовой вспышкой материализовался еще один мироходец – седобородый бирюзовоглазый старик.
– Лучше бы даже нарочно не вышло, – шепнул Гидеон Джейсу. Тот тяжко вздохнул.
– Нам, – продолжал маг разума, – нужно отключить Маяк, а находится он в башне, метко названной Маячной, под охраной Иззетов и Азориусов. Проникнуть туда может оказаться затруднительно, но главная трудность – в самом устройстве, сконструированном так, чтоб Болас не смог его отключить.
– Блестяще! – фыркнул Анграт. – Как же вы, дурачье, любите играть дракону на руку!
– Как и ты сыграл ему на руку, явившись сюда? – парировала Уатли через весь зал.
Анграт вновь фыркнул, но больше не сказал ничего, а Гидеон подумал, что Уатли ему очень даже по нраву.
– Проблема номер два, – продолжал Джейс. – Бессмертное Солнце. Как только мироходец, откликнувшись на зов Маяка, является сюда, Солнце не позволяет ему уйти с Равники. Выходит, отключить нам нужно не только Маяк, но и Солнце. Находится оно совсем рядом, в одной из башен Нового Права, под охраной нового главы гильдии Азориусов, Довина Баана – как выяснилось, пешки Никола Боласа.
Гидеон мельком взглянул в сторону Чандры. Глаза ее полыхали огнем, однако нрав она до поры до времени сдерживала.
– Третье. Межмировой Мост, переброшенный с Амонхета, открывает путь на Равнику нескончаемой армии Вековечных, и те идут сюда истреблять мироходцев, привлеченных зовом Маяка и удерживаемых Бессмертным Солнцем. Мост нужно перекрыть, а сделать это можно только со стороны Амонхета.
– Но как?! – выкрикнула Самут. – Я пробовала вернуться назад, на Амонхет, но Бессмертное Солнце…
– Знаю, знаю, – вскинув ладонь, оборвал ее Джейс. – Но с решением проблемы номер два медлить нельзя. Поэтому для перехода на Амонхет придется воспользоваться… самим же Мостом.
– В то время, как навстречу валит воинство Вековечных? – с издевкой уточнила Джайя. – Замечательный план, если ты намерен покончить с собой.
Джейс от души улыбнулся.
– Мы можем принять кой-какие меры, чтоб этот план самоубийства стал в лучшем случае посредственным.
– Я – за, – объявила Самут.
Джейс с благодарностью улыбнулся ей, но, стоило ему повернуться к Гидеону, улыбка разом померкла. Казалось, дальнейшие слова мага предназначены только для воина. Казалось, он ожидает от Гидеона возражений.
– Проблема четвертая. Лилиана Весс. Очевидно, Вековечными по указке Боласа управляет она. И этой возможности ее нужно лишить. Навсегда.
Услышав, что в Джейсов список проблем включена и Лилиана, Гидеон невольно вздрогнул, хотя отрицать правоты Джейса не мог и потому промолчал.
Джейс перевел дух.
– И, наконец, пятое, – продолжал он. – Сам Болас. Хотя, если с четырьмя первыми проблемами разобраться нам не по силам, на решение пятой ни малейшей надежды нет.
В новом всплеске общего ропота слышалось то же уныние, что и в последних его словах.
Гидеон снова шагнул вперед.
– Есть и шестая проблема. Все мы обязаны защитить простых жителей Равники – ведь если бы Болас не алкал Искр мироходцев, им бы ничто не грозило.
– Это верно, – подтвердил Джейс, кладя руку на плечо Гидеона. – Проблем не пять – шесть.
– Семь, – возразил Зарек. – Нам нужно объединить все десять гильдий и воссоздать Договор. Без объединенной мощи Договора против дракона не устоять ни за что.
– Ты уже разок пробовал! – закричал Ворел, указывая на останки Исперии. – И погляди, что из этого вышло! Исперия мертва, и сегодня тебе не удалось даже собрать представителей всех десяти гильдий, хотя речь идет о жизни и смерти всей Равники! Отчего ты, скажи на милость, считаешь, будто сумеешь воссоздать Договор?
Казалось, новая волна ропота грозит перейти в рев, но Рал сумел перекрыть шум толпы. В его усиленном магией голосе слышалось негромкое гудение и треск электрических разрядов.
– Сказать откровенно, в успехе я не уверен. И все же попробовать нужно. Огненный Разум оставил нам еще один, последний план. Правда, довольно рискованный, но…
– Еще рискованнее его прежнего плана? – переспросил Ворел, словно не веря собственным ушам.
– Да, именно, – признался Рал. – Но это, возможно, наш единственный шанс.
– Хорошо, – поспешил вклиниться Джейс, пока собравшиеся, расколовшись на фракции, не затеяли спора. – Семь целей – хотя пусть будет шесть, если на время вычесть из общего числа атаку на Боласа. Для достижения этих целей предлагаю разделить силы.
Собравшиеся снова зароптали. Особого энтузиазма явно никто из них не испытывал.
– А что, если сложить оружие? – предложил один из мироходцев, незнакомый Гидеону авен. – Взять да и сдаться на милость Боласа…
– По-моему, этот Болас – тип не из милосердных, – оглянувшись на авена, заметил Дак Фейден. – Ты, может быть, не видал, но один мироходец – звали его Домри Раде – переметнуться на сторону дракона уже попробовал. Его-то первого и обчистили.
– Тогда давайте спрячемся. Заляжем на дно, – заговорила еще одна из мироходцев, обладательница черных, точно обсидиан, волос и глаз, мерцающих зеленым светом. – Рано или поздно Боласу понадобится уйти в другой мир самому. Тогда он велит Баану отключить Бессмертное Солнце, и все мы сможем спастись.
– Так вот каково твое решение?! – заорал Ворел, к этому времени едва не кипевший от злости. – Попрятаться по углам, а Равнику бросить на растерзание Вековечным и дракону?! Хотя Болас явился сюда за вами, за мироходцами, и опасность Равнике грозит из-за вас?! А вот твоя идея… – тут он повернулся к авену. – А вот твоя идея мне по душе. Допустим, ваша братия сдастся – а не захочет, так выдадим силой – и Болас сможет нажраться досыта. А, насытившись, и Равнику оставит в покое.
– Болас не насытится никогда, – с горечью заметила Вивьен Рейд.
– Это правда, – с той же горечью поддержала ее Самут.
– Прекрасно, – откликнулся Ворел. – Как бы там ни было, одно вам скажу. Если вы, мироходцы, попрячетесь, пока Равника горит огнем, ни помощи, ни сочувствия от горожан и гильдий не ждите.
Тем временем Гидеон с головой погрузился в раздумья. Заявление Ворела, будто в сегодняшних бедах Равники виноваты мироходцы, неплохо перекликалось с его собственными чувствами.
– Возможно, нам и следует сдаться, – неожиданно для себя самого сказал он, повернувшись к Джейсу. Во взгляде мага разума вспыхнуло раздражение.
Но тут к возвышению шагнула Самут.
– Гидеон Джура! Как ни благородна твоя готовность к подобному самопожертвованию, не забывай об участи Амонхета. – С этими словами она развернулась к собравшимся. – Мой родной мир Болас разорил подчистую. В эту минуту горстка уцелевших из последних сил бьется с чудовищами, оставленными там Николом Боласом, чтоб истребить нас всех. И Равники Болас такой, как была, не оставит.
– Болас. Не насытится. Никогда, – повторила Вивьен. – Благодаря его стараниям, от Скаллы, моего родного мира, не осталось буквально ничего. Дракона нужно убить. Непременно.
В толпе раздались одобрительные возгласы. За ними последовала буря протестов. Еще немного, и все рассыплется на части.
– В одном можно не сомневаться, – заговорила Лавиния. – Начав споры да драки между собой, мы не оставим себе ни единого шанса на победу над Боласом.
– Верно! Верно! – крикнула Аурелия. – А судьба Амонхета и Скаллы Равнику постичь не должна!
Тут Гидеон, по-прежнему охваченный сомнениями, заметил пристальный взгляд Аджани, устремленный на него сбоку. Леонинец протянул ему руку, и Гидеон, опершись на нее, спрыгнул с возвышения.
– Вспомни Клятву, – сказал Аджани. – Клятву Стража. Сдаться – это не выход, друг мой. Лучница-то права, и ты сам это понимаешь. Такие, как Болас, не насыщаются никогда и никогда никого не щадят. Подобные вещи Болас считает слабостью, и любая попытка воззвать к милосердию только раздразнит его аппетит.
Поразмыслив над этим, Гидеон согласно кивнул, двинулся дальше, в толпу, остановился среди мироходцев и представителей гильдий и заговорил. Перебить его никто не попытался.
– Что ж, теперь всем вам о нашем существовании известно, ну, а вашу уверенность, будто способность странствовать из мира в мир для всякого мироходца есть уважительная причина постоянно уклоняться от боя, вполне можно простить. Однако мы, Стражи, приняли Клятву от схватки не бегать. Мы смогли позволить себе такой выбор, и отчего-то решили, будто он возвышает нас над другими. Теперь мы остаемся с вами, в то время как этого выбора лишены. Теперь выбор таков: драться или не драться. – Обнажив меч, Гидеон намеренно театральным жестом поднял его повыше. – Вот это – Черный Меч. Одного Древнего Дракона он уже сразил, а может сразить и Боласа. На нем, на Черном Мече, клянусь отбить этот мир у врага. Кто со мной?
Его речь воодушевила собравшихся. Все двинулись к Гидеону. Рука Аджани легла на его плечо, и этот простой жест послужил сигналом для остальных. И мироходцы, и жители Равники тоже потянулись к нему, стараясь коснуться Гидеона (а если до него не достать, так хоть кого-нибудь, кто к нему прикасается): казалось, сила его убежденности придает сил и им.
Все это здорово воодушевляло и самого Гидеона. Вдруг он почувствовал мысленное прикосновение Джейса. Оставшийся на возвышении, маг разума улыбался, глядя на Гидеона Джуру сверху.