Дак выбежал на площадь, держась в тени громадного Борборигмоса, расчищавшего перед обоими путь двумя колоссальными палицами. Под его ударами Вековечные в буквальном смысле слова разлетались вправо и влево. Циклоп обеспечивал Даку кое-какое прикрытие и позволял добивать Вековечных из тех, кому нанесен урон. Жаль, заклинания, заставляющего Орду Ужаса видеть Искры во всех вокруг, в ход не пустить. Слишком это рискованно, слишком много рядом союзников. Поди тут пойми, на кого бросится околдованный Вековечный – на одного из своих, или же на того, у кого вправду есть Искра… Однако Дак обнаружил, что металлическая лазотеповая броня прекрасно откликается на особый, механической природы сглаз, освоенный им в давние-давние времена. Эти чары намагничивали лазотеп, а магнитная сила притягивала Вековечных одного к другому, да так, что не расцепиться. В попытках освободиться оба, как правило, спотыкались и падали, причиняя друг другу серьезный урон, а если нет – по крайней мере, удара отразить не могли. Оставалось только подобраться поближе и прикончить обоих одолженным ради этого боя мечом. Зверская, мясницкая работенка… однако как действенно!
Время от времени Дак озирался по сторонам и отыскивал взглядом кого-нибудь из других бойцов за работой. Самут с невероятным проворством сновала среди рядов Вековечных, отсекая неупокоенным головы странными кривыми клинками. Что она говорит, Дак издали не слышал, но точно знал: каждая новая голова, по ее разумению, означает «свободу» еще для одного Вековечного.
Вонзив меч в лоб очередного из намагниченных, Дак провернул клинок вправо-влево, а когда тварь прекратила корчиться в судорогах, выпрямился и увидел Ворела. Тот размеренным, твердым шагом двигался через поле боя. Дак слышал, что некогда биомант-Симик был вождем одного из Кланов Груулов и теперь, в рукопашной, его варварские корни проявлялись во всей своей лютой красе. Его биомантическая палица, проникая сквозь лазотеповую броню, смыкала хватку на остатках вражеской плоти, и Ворел выворачивал Вековечного наизнанку! На брызжущие в стороны кишки пополам с обломками лазотепа жутко было смотреть, однако, с учетом всех обстоятельств, это зрелище просто-таки грело душу.
Заметив, что Борборигмос успел уйти далеко вперед, Дак поспешил следом. Вдали от циклопа он почувствовал себя необычайно беззащитным, но тут заметил поблизости Карна. Стиснутая меж серебристых ладоней голема, голова Вековечного разлетелась в куски. Зная, что Карн прикроет его спину, Дак поспешил к голему, но тут увидел хромающего в его сторону Вековечного – одного из тех, что угодили под палицы циклопа. Грудь неупокоенного украшала огромная вмятина, обвисшая рука держалась на единственной жилке. Ну что ж, ему, Даку, и такой подойдет. Высмотрев рядом еще одного, целого и невредимого Вековечного, Дак снова пустил в ход тот же магнитный сглаз. Раненого Вековечного немедля притянуло к целому, оба с лязгом рухнули на мостовую у самых Даковых ног, и тут уж меч Дака начисто снес тому, что не пострадал, башку.
– Отменно сработано! – крикнул ему Аджани, без остановки промчавшийся мимо.
Дак закричал ему вслед, благодаря на добром слове, но Аджани был уже так далеко, что за грохотом битвы ничего не расслышал. Вооруженный двулезвийным топором, леонинец, не мешкая, рубил им Вековечного за Вековечным.
Залюбовавшись ловкостью Златогривого, Дак малость замешкался и, оглянувшись, увидел, что угодивший под палицу циклопа Вековечный тянет уцелевшую руку к его ноге. Секунда-другая, и Дак расстанется с Искрой и самой Жизнью. Тут он снова замешкался, раздумывая, что делать – воспользоваться мечом или уйти с Равники, и промедление едва не привело его к гибели.
По счастью, чья-то могучая рука, ухватив Дака за плечо, рванула его прочь, подальше от беды. Спасителем, разумеется, оказался Карн. В следующий же миг нога голема размозжила тянущуюся вперед руку врага каблуком, а серебристый кулак сокрушил голову Вековечного, точно молот.
Да, теперь-то Дак понимал: времени на «спасибо-пожалуйста» тратить нельзя. Наскоро обменявшись кривыми улыбками, оба вернулись к бою.
Твердо решив больше не отвлекаться, Дак высмотрел впереди еще двух Вековечных – из тех, что наверняка до него не дотянутся – и наслал сглаз на них. С лязгом столкнувшись, оба свалились на мостовую. Вовремя подоспевшая Кайя вонзила длинные призрачные клинки в головы обоих и двинулась дальше, прикрытая с флангов двумя гигантами из воинства Синдиката.
Выбрав еще пару Вековечных, Дак повторил процедуру. Но эти, упав, поползли вперед вместе, цепляясь за камни мертвыми пальцами. Шагнув им навстречу, Дак первым делом отсек обоим руки – не то еще схватят, прежде чем он их прикончит, – а после занес меч повыше, собираясь срубить ближайшему голову. К несчастью, клинок застрял в хребте неупокоенной твари, не завершив работы. Занервничав, Дак истратил еще пару драгоценных секунд на то, чтоб высвободить оружие и предпринять вторую, более успешную попытку.
К тому времени, как с этим было покончено, до Дака едва не сумел дотянуться еще один Вековечный. На сей раз вор, не растерявшись, сглазил украшавший врага лазотеп так, что магнитная сила рванула Вековечного назад и намертво притянула к тем двум, на земле!
Восхищенный результатом, Дак проделал все то же самое снова. И снова. И снова. Пяти минут не прошло, как перед ним образовалась огромная куча Вековечных, и ни один с места стронуться не мог. Быстро, элегантно, хитро… и повторять можно, сколько душа пожелает.
«Все равно, что обычная кража».
С этой мыслью Дак позволил себе ненадолго прерваться и оглядеться. Карн по-прежнему прикрывал его со спины. Отряд иззетских магов поливал врага струями пламени из огнеметов – и едва не испепелил заодно Джейса Белерена (предостерегающий мысленный окрик эхом отдался в голове). Еще один сноп Вековечных, бросившийся в атаку, перехватили Задержатели из гильдии Азориусов.
«Вот никогда б не подумал, что рад буду их видеть!»
Да, вот и Азориусы, наконец, вышли на бой, уступив настояниям новой главы гильдии, Лавинии (та лично вела их вперед).
Прибавив к скопившейся груде еще одного Вековечного, Дак углядел невдалеке убийц из Дома Димиров – плечом к плечу с адептами Ракдоса они изрубили в куски целую фалангу Вековечных. Тут-то Даку и сделалось ясно: да ведь он стал свидетелем доселе невиданной битвы! Таких грандиозных сражений еще не знала история. О подобном он даже в легендах не слышал, но вот, подумать только – сам тоже бьется, и неплохо, надо заметить, справляется. Да, человеком, склонным остепениться, обзавестись ребятишками, он себя никогда не считал, но сейчас, вонзая клинок в глаз прилипшего к груде поверженных врагов Вековечного, подумал: а что, пожалуй, неплохо будет когда-нибудь, усадив на пораженные старческим артритом колени пару внучат, поведать им об этой эпической битве – и, разумеется, о дедовых подвигах…
Подняв взгляд в поисках новой жертвы, он обнаружил, что непозволительно замечтался и вновь оказался нос к носу с новым врагом. Привлекаемый Даковой Искрой, Вековечный уже тянул к нему лапы, но чья-то сильная рука снова рванула Дака назад, так что Вековечному достался лишь начисто оторванный рукав его куртки. Теперь роскошный наряд никуда не годился, однако об этой утрате Дак ничуть не жалел. С благодарной улыбкой он обернулся к спасителю, полагая, что это вновь Карн, но…
Однако спаситель его оказался вовсе не Карном. И, мало этого, вовсе не спасителем. Плечо Дака сжимала рука еще одного из этих треклятых Вековечных! Охваченный ужасом, Дак сглазил лазотеповую броню. Намагниченный череп врага резко дернулся назад, переламывая шею. Голова жуткой твари безжизненно повисла за спиной, закачалась между лопаток, но хватка Вековечного не ослабла ничуть. Дак чувствовал: тот тянет из него Искру. Ничего не попишешь, настала пора уходить.
«Живей отсюда, пока не поздно!»
Увы, уйти Фейден уже не смог. Бессмертное Солнце заработало вновь, а он, Дак, снова безнадежно застрял здесь, на Равнике.
Пальцы Вековечного глубоко впились в плечо. Дак поднял меч, чтоб отрубить Вековечному руку, но обнаружил, что больше не в силах даже его удержать. Ладонь разжалась, словно сама собой, меч зазвенел о мостовую, но этого звона Дак почти не расслышал.
Тут-то его и скрутила боль. Мучительная, нестерпимая боль. Наверное, он закричал, но к этому времени не слышал уже ничего – даже грохот великой битвы утих, сменившись гробовой тишиной, а все вокруг затянула непроглядная черная тьма. Теперь Дак ничего не слышал, не видел и даже не чуял запахов, однако чувствовать все еще мог. Мог… и сквозь ужасную боль почувствовал, как Вековечный нащупывает то, что делает Дака самим собой, Даком Фейденом, мироходцем – нащупывает и тянет к себе. Казалось, будто из Дака заживо вытягивают кишки. Будто из тела высасывают все соки, всю плоть, не оставляя ему ничего, кроме костей да кожи. Вот только на самом-то деле неупокоенная тварь творила кое-что много, много худшее, тянула в себя самую его суть – его душу, его Искру. И вот, оторвавшись от тела, Искра устремилась прочь. На миг тьма в глазах сменилась яркой пурпурной вспышкой.
– Не надо… – пролепетали губы.
Вспомнился Домри Раде. Вспомнились Ата и Шифа Грент. И Марши.
Вспомнилась Мариэль… Наверное, тут Дак почувствовал скатившуюся по щеке слезу. О ком он плачет? Хотелось бы, чтобы о ней… и это оказалось последней его надеждой. Последним вопросом, которым он задался.
Слеза на щеке была последним его ощущением.
После этого даже боль, смилостивившись, ушла.
Картина пятьдесят пятая. Лилиана Весс
Тем временем Лилиана Весс ломала голову над пустяковой, совсем несложной задачкой: кому пожелать победы? Разумеется, Боласа она ненавидела всей душой, страстно и пламенно, и смерти ему желала по стольким причинам, что даже не сосчитать. Однако стоящие, так сказать, «за добро», безусловно, ее не простят – на это смешно было даже надеяться.
Да, искусством манипуляций она по-прежнему владела в совершенстве, но…