Дак прекрасно понимал, что не сможет долго управлять этой штуковиной. Впрочем, ему это и не требовалось.
Вернув себе контроль над рукой, Теззерет победоносно взревел, но к тому моменту Карн уже направил колибри прямо в портал внутри его грудной клетки — где та взорвалась!
Теззерета отшвырнуло назад.
Дак обернулся. Большой портал — Межпланарный мост — мгновенно свернулся внутрь себя. Его остаточная энергия схлопнулась яркой вспышкой света и маны, на миг ослепив Дака.
Он крепко зажмурил слезящиеся глаза, а когда вновь открыл их, Мост попросту исчез. Половина вечного — та, что осталась от бедолаги, пытавшегося пройти сквозь портал в момент его схлопывания — сделала последний неуклюжий шаг и рухнула на песок.
Боги праведные, неужто сработало?
Когда Мост закрылся, оставшиеся вечные разом замерли, как вкопанные, не зная, что им делать. Никсилис успел стать настоящим великаном — с момента их первой с Даком встречи он вырос почти вдвое. Демон летал взад и вперёд вдоль колонны вечных, методично испепеляя их одного за другим.
Теззерет, тем временем, поднялся на ноги. Похоже, его грудную клетку закоротило, и теперь из неё во все стороны сыпались магические искры. Со стоном погрузив металлическую руку в зияющее отверстие, он совершил замысловатый магический жест, который запечатал его. Однако было видно, что он продолжает испытывать сильную боль. Когда Карн и Самут приблизились к нему, Дак был уверен, что Теззерет сдастся им.
Но вместо этого Теззерет поздравил их. — Прекрасная работа, мироходцы. Для дракона это станет ощутимым ударом.
Карн нахмурился: — Не притворяйся, что ты счастлив; ты потерпел поражение.
— Можете мне поверить, я весьма этим доволен. Сам я не рискнул бы перейти дорогу дракону. Сильный видит сильного, и с моей стороны было бы глупостью не воспринимать его как угрозу. Но я смею надеяться, что ваша компания сможет стереть дракона в порошок.
— Почему?
— Потому что, когда он будет убран с дороги, не останется никого, кто мог бы помешать мне. Как я уже сказал, сильный видит сильного. И среди вас я таковых не наблюдаю.
Он рассмеялся и исчез в жужжащем круговороте серебристо-синих искр. Всё произошло так быстро, что даже Самут Стремительная ничего не успела сделать. Теззерет ушёл в другой мир.
Про себя Дак пожелал этому миру удачи.
После этого в Самут как будто что-то надломилось. Теззерет исчез, ряды вечных редели на глазах, и та сила, благодаря которой она держалась на ногах, тоже испарилась, так что Карну пришлось буквально подхватить её на руки, чтобы она не упала.
Дак подошёл ближе.
По щекам Самут ручьями текли слёзы. — Всё кончено, — прошептала она. — Амонхет свободен.
Воистину, дитя моё.
Дак ощутил, как этот голос эхом отдаётся внутри его разума. Он предположил, что имеет дело с телепатией, но она нисколько не походила на телепатию Джейса Белерена. Слова наполняли его, согревали его, дарили ему ни с чем не сравнимое удовлетворение, как будто всю свою жизнь он только и мечтал о том, чтобы их услышать.
Самут прошептала: «Хазорет», — и подняла голову.
Проследив за её взглядом, Дак в оцепенении воззрился на приближающуюся Хазорет. Она возвышалась над руинами города с мягкой улыбкой на своём вытянутом, как у шакала, лице. Никогда прежде Дак не видел ничего и никого столь же прекрасного.
Об Никсилис приземлился позади него и насмешливо фыркнул: — Вы только поглядите-ка, наша тля, кажется, влюбилась.
Не глумись, демон. Каждый поклоняется Нам по-своему.
Никсилис покачал головой с отвращением на лице.
Дак крепко зажмурился.
Нет. На этот раз Об прав. Я не могу поклоняться этой богами проклятой богине, которая заявилась сюда после того, как бой окончился.
Он вновь открыл глаза. От вида Хазорет по-прежнему захватывало дух, но естественные «чары» её присутствия были разрушены. Она по-прежнему возвышалась над ними, но раньше её рост казался поистине бесконечным. Теперь же она выглядела даже ниже тех Вечных богов, что остались в Равнике. Она крепко сжимала длинное двузубое копьё, но оно заметно отягощало ей руку.
Ничего, Дак Фэйден. Сейчас ты видишь Нас в Нашем истинном обличье. Павшая богиня, пытающаяся помочь Своему народу. Но знай хотя бы то, что Мы не ждали, пока закончится бой. Мы пришли сюда сразу же, как только молитва Самут достигла Наших ушей.
Её голос по-прежнему очаровывал — пожалуй, даже больше, чем раньше, благодаря своей искренности. Дак не стал по-настоящему невосприимчив к её чарам, но ему удалось взглянуть на неё с иного ракурса, ограничить рамками, если угодно. Рамками, исключавшими преклонение.
Самут, стоя на коленях, произнесла: — Ты возвела Хекму.
И теперь Бог-Скарабей и Бог-Саранча заперты снаружи от неё, лишившись сил без поддержки ложного Бога-Фараона. Но Мы не смогли бы возвести её в одиночку. Нам помогли.
Карн смотрел мимо Хазорет, и Дак увидел, что к ним приближается человек — мироходец. Он был высоким и мускулистым, с бледной кожей и длинными чёрными волосами. Карн коротко кивнул и сказал: — Сархан Воль. Казалось, голем не испытывал особой радости от встречи с этим Волем.
Сархан отнёсся к Карну столь же неприветливо. — Карн. Затем он повернулся к демону и с ещё меньшей теплотой сказал: — Никсилис.
Об Никсилис окинул вновь прибывшего подозрительным взглядом. — Что привело тебя сюда?
— Я услышал, — от… Златогрива, — что Болас направляется в Равнику. Я прибыл в Амонхет, надеясь отыскать в этом мире что-то, что поможет одолеть его бывшего Бога-Фараона.
К несчастью, Нам неведомо, что может одолеть Никола Боласа.
— Он разоряет ещё один мир, — прошептала Самут, глядя на свою богиню умоляющими глазами.
— Может быть, твоё копьё? — предположил Сархан.
Хазорет взвесила оружие в руке, словно оценивая его силу.
— Может быть. Хотя это кажется маловероятным, ведь он сам сотворил его. И всё же... Мы видим, храбрая Самут, что твоё сердце жаждет вернуться в тот страдающий мир. И если это оружие способно оказать тебе хоть малую помощь, оно твоё. Можешь забирать его с собой.
Дак с сомнением уставился на штуковину в руке Хазорет. Она была громадной. — Эмм, можем ли мы действительно забрать его с собой?
Самут подумала и сказала: — Наверное, если возьмёмся за него все вчетвером.
Об Никсилис расхохотался: — Вы что, всерьёз решили, что я вернусь в Равнику? Как и у Теззерета, у меня есть свои планы — и я не намерен добровольно возвращаться в мышеловку Боласа, где любой случайный вечный может схватить меня за хвост и забрать мою Искру, — с этими словами демон растворился в языках пламени.
Даку захотелось прикончить Оба — отчасти потому, что демон только что украл у вора его собственную роль. Не возвращаться в Равнику было планом Дака. Возможно, именно поэтому Дак решил, что теперь он обязательно вернётся. Он был далёк от идеала — сам себя он считал вором и ни капли не героем. Но по сравнению с Боласом, Теззеретом или Обом Никсилисом Дак был чёртовым Гидеоном Джурой! И теперь он ни за что не бросит свой приёмный мир в беде.
Ты лучше, чем тебе кажется, Дак Фэйден.
Сомневаюсь, мысленно ответил он богине.
Отринь сомнения и смело иди к своей судьбе с благословением и благодарностью от Хазорет и всего Амонхета.
Дак предпочёл бы, чтобы она сказала иди к своей победе, а не своей судьбе, но, как говорится, бедному да вору любая одежда впору.
— Я не думаю, что втроём мы сумеем поднять это копьё, — сказала Самут.
— Я займу место демона, — вышел вперёд Воль.
Карн покачал головой. — Количество не имеет значения. Нам не нужно в прямом смысле нести это копьё. С моей массой и опытом я смогу переправить оружие в одиночку.
— Я всё равно иду с вами, — отрезал Воль.
Благодарю тебя, Сархан Воль. И тебя, Карн.
Оба ответили коротким поклоном.
И, Самут, чудеснейшая среди Наших детей... сражайся с честью и возвращайся к Нам. Ты нужна Амонхету.
— Я сделаю всё, что в моих силах, о Выжившая богиня.
В таком случае я спокойна — этого всегда было более чем достаточно.
С этими словами Хазорет присела на корточки и положила копьё на землю у ног Карна. Голем даже не попытался поднять оружие. Вместо этого он наклонился и осторожно прикоснулся к нему. Слегка поморщившись, он исчез с оглушительным хлопком, от которого у Дака едва не лопнули перепонки.
Воль отбыл следом. За ним — Самут. Дак на миг замешкался.
Дружище, ты всё ещё можешь просто уйти...
Но он отогнал от себя эти мысли. Вопреки здравому смыслу, он вернётся в Равнику. И, оставив после себя облачко лилового дыма, преисполненный решимости Дак Фэйден простился с Хазорет и Амонхетом...
Глава XLIIВраска
Жуткая горгона в нелепом пиратском наряде вела остальных извилистыми туннелями Гольгари, — её туннелями, — терзаясь мыслью о том, что прямо за ней идут её бывшие друзья, Раль и Кайя: один — до отказа наэлектризованный и готовый поджарить её, другая — с обнажённым оружием и готовая пронзить её насквозь.
— Только вздумай обернуться, и моя рука не дрогнет, — прошипел Раль ей в спину.
Но Кайя сказала: — Не знаю. Я спрошу у неё.
— Спросишь о чём? — буркнула горгона через плечо.
— Моя подруга Крыска хочет знать, зачем ты вернулась. Она склонна доверять тебе, потому что Гекара считала тебя другом. Впрочем, когда-то я тоже была склонна доверять тебе...
Враска проигнорировала вопрос и их упрёки. По крайней мере, попыталась это сделать.
Действительно, зачем же я вернулась?
Она почувствовала, как выключился Маяк. Неужели ей просто захотелось узнать, что это значило? Нет. Она вернулась, чтобы сражаться за свой народ. За Гольгари.